Дональд Уэстлейк - Восковое яблоко
Было уже четыре утра, но после пяти часов беспокойного, не принесшего отдыха сна мне совсем не хотелось идти вниз и беседовать с доверчивым доктором Камероном, язвительным доктором Фредериксом и по-мальчишески нетерпеливым Бобом Гейлом. Я вспомнил о доме, вспомнил о своей стене, и пожалел, что, приехав в Кендрик, не дождался обратного поезда на Нью-Йорк. Сейчас у меня не была бы сломана рука, не было бы сложных отношений с малосимпатичными мне людьми, а также причин беспокоиться о ком-то, кроме себя самого. Дома я целый месяц жил бы как мне вздумается – разве это не было бы для меня передышкой? Каким бы искренним ни было всепрощение Кейт, как бы она меня ни любила и ни хотела помочь, она служила мне живым напоминанием о том, что со мной случилось.
Может, я поспешил составить мнение о жене Стоддарда? Впрочем, любые мнения о людях бывают слишком поспешными, и невозможно прийти к окончательному выводу, ибо всегда есть что-то, чего ты не знаешь, – какие-то краски, способные изменить весь портрет.
Каким же будет портрет Дьюи, когда я его найду? Размышляя над этим, я вышел из комнаты, пошел по коридору.., и за первым же поворотом увидел Дьюи, поджидавшего меня с терпеливой улыбкой на лице.
– Здравствуйте, мистер Тобин, – вежливо поздоровался он.
– Здравствуйте, – ответил я, стараясь ничем себя не выдать. Мы намеревались проводить поиск парами, чтобы избежать именно такой ситуации. Одной рукой я вряд ли смог бы задержать Дьюи. К томе же я боялся спугнуть его. – Вот, снова вышел ночью перекусить.
– Можно мне с вами?
– Буду рад.
Он посторонился, и мы пошли к черной лестнице. Он выглядел немного не таким, каким я его помнил – как вторая подпись одного и того же человека, почти такая же, но не совсем. Он казался менее безобидным и более таинственным и незнакомым, его улыбка – менее открытой, тело – более крепким. Конечно, когда я встретил его впервые, я не знал, что он “заяц”. Теперь же я знал, что в нем было нечто странное, и это делало его в моих глазах еще более странным. В этом ли было дело или же сегодня у него действительно был более угрожающий вид, я бы не смог сказать с уверенностью.
Мы молча дошли до лестницы, начали спускаться по ней, и тут он спросил:
– Вы нашли кольцо? У меня вытянулось лицо.
– Что, простите?
– Кольцо, которое вы потеряли, когда сломали руку, – пояснил он. – Вы искали его при нашей первой встрече.
Я вспомнил объяснение, которое наспех придумал для Дьюи прошлой ночью, и сказал:
– А! Нет, я его не нашел. Не знаю, что с ним случилось. Мы дошли до конца лестницы, и он открыл дверь.
– Ну конечно, ведь кольца не существует. Поэтому вы его и не нашли.
Я вошел и оглянулся на него. Он прошел следом, закрыл дверь и приветливо мне улыбнулся.
– Что вы имеете в виду? – спросил я.
– Я знал, что вы сказали мне не правду, мистер Тобин. Когда кольцо носят постоянно, на пальце остается отметина, но у вас ее нет. К тому же если бы вы потеряли кольцо, то искали бы его внизу лестницы, а не наверху. Я знаю, вы идете в кабинет доктора Камерона, но почему бы вам сначала не пройти со мной на кухню? Мне хотелось бы поговорить с вами, если вы не возражаете.
Я был ошеломлен, и не смог придумать никакой отговорки.
– Конечно, я пойду с вами.
– Благодарю вас.
Мы направились к кухне.
– Вы хороший детектив, Дьюи.
– Я думаю, детектив – это вы, – ответил он, снова одарив меня мягкой улыбкой. – Мне кажется, вы ведете здесь негласное расследование.
– Не очень-то оно негласное.
– Да нет же, совсем нет, – запротестовал Дьюи. – Уверен, больше никто не догадывается. Просто у меня особая причина, чтобы соблюдать осторожность, вот и все.
– У человека, которого я ищу, тоже есть такая причина.
– Именно об этом я и хочу с вами поговорить, – сообщил он и придержал для меня дверь кухни. Мы зашли и он спросил:
– Не хотите ли чашечку кофе?
– Нет, спасибо.
– Я все равно собирался сварить кофе.
– Тогда не откажусь.
Я сел за стол, а он начал доставать из шкафов все необходимое – так же, как и прошлой ночью, за тем лишь исключением, что мы теперь знали друг о друге гораздо больше. Сходство ситуаций каким-то образом рассеивало мои сомнения в невиновности Дьюи, но в то же время вызывало у меня чувство подавленности.
Готовя кофе, Дьюи продолжал говорить:
– Сначала мне казалось, что я ошибаюсь на ваш счет. Зачем детективу вести в “Мидуэе” негласное расследование? Потом я подумал, что, возможно, какой-нибудь окружной прокурор испугался, что психиатрическое заведение подразумевает наркотики и свободную любовь. Но вы не похожи на человека, способного выискивать недозволенные удовольствия в таком месте, как это. – Он улыбнулся, давая понять, что пошутил, и продолжал:
– Потом я подумал, что вы здесь из-за меня, но, конечно, это было чем-то вроде паранойи. Во-первых, я был абсолютно уверен в том, что никто не знает, что я здесь. А во-вторых, вы вели себя не как человек, который ищет того, кто живет тут нелегально и появляется только по ночам. Вы ни в чем меня не подозревали, а если бы вы искали такого, как я, то должны были бы подозревать.
И он снова повернулся ко мне со смущенной улыбкой на губах.
– Я не детектив и только по чистой случайности обратил внимание на эпизод с вашим кольцом. Я сужу о людях по тому, как они ко мне относятся.
– Наилучший метод для детектива.
– Да? – Он казался одновременно польщенным и удивленным. – А может, это и ваш метод. Извините, но я обыскал вашу комнату. Я ничего не украл, и сделал это не по злому умыслу, а просто потому, что мне было любопытно. У вас не оказалось ничего из того, что обычно бывает у детективов. Ни приспособлений для снятия отпечатков пальцев, ни наручников, ни фотокамеры, совсем ничего.
– Я не такой детектив, – сказал я.
– Я так и понял. – Он поставил кофе, подошел к столу и сел напротив меня. – Через минуту все будет готово. Дальше. Я не верил, что вы ищете тех, кто ведет себя аморально, не верил, что вы ищете меня, у вас не было никакого специального оборудования, и я решил, что ошибся. Что вы искали?
Я подумал – может, стоит что-то ему рассказать и посмотреть, какой будет его реакция, но потом решил подождать и предоставить ему самому вести разговор. Было ясно, что он клонит к чему-то определенному, и мне было интересно, к чему именно.
– Я так ничего и не понимал до вчерашнего дня. Но когда бедная мисс Прендергаст упала и ударилась о радиатор, я подумал, какое совпадение: сначала падаете вы и ломаете руку, потом падает мисс Прендергаст и разбивает голову! Потом я вспомнил: ведь были и другие несчастные случаи. И я вдруг понял, что они, собственно говоря, не были несчастными случаями! Их кто-то подстроил!
Казалось, он был искренне потрясен и оскорблен до глубины души. Его обычно мягкие глаза вглядывались в мое лицо через очки в металлической оправе, словно требуя, чтобы и я возмутился этой новостью. Я сказал:
– Думаю, я это понимаю.
Он либо не услышал меня, либо мне не поверил.
– Это место – рай, – сказал Дьюи. – Оно дарует людям безопасность, спокойствие и защиту, которых нет во внешнем мире. Чтобы здесь проявили жестокость – нет, такого не должно быть, мы не должны позволить, чтобы такое случилось!
Он волновался все больше и больше, его глаза блестели, бледные пальцы сжимались в кулаки и подрагивали над столом.
– Кажется, кофе закипел. Он оглянулся:
– Да, кофе.
Дьюи поднялся и пошел к плите.
– Еще минуты две, – сказал он и достал чашки. Когда стол был накрыт, я заговорил:
– Согласен с вами, Дьюи. В таком заведении не место бессмысленной жестокости. Вы правы – я здесь, чтобы выяснить, кто это делает, и остановить его.
Он взял из холодильника молоко, поставил его на стол и продолжил:
– Я знал, что вы будете меня подозревать. Это вполне естественно, ведь я не совсем такой, как другие. Я понимал, что вы захотите побольше узнать обо всех, кто живет тут, и вскоре обнаружите, что человек, которого вы встретили прошлой ночью, не обычный постоялец. Вот почему я решил поговорить с вами прямо сейчас, прежде чем вы что-то предпримете.
Он отошел к плите, взял кофе и принес его на стол. Налив две чашки, он поставил кофейник на подставку и снова сел.
– Я хочу, чтобы вы знали – это не я. Мне не хочется, чтобы вы зря тратили время, подозревая меня.
Он поднял голову и встретился со мной взглядом.
– Это не я, – снова сказал он.
Я поверил ему, но вслух этого не признал.
– Но вы – “заяц”.
– Заяц? – Он улыбнулся, словно радуясь этому словечку. – Заяц, – повторил он. – Это мило.
– Естественно, это обстоятельство заставляет меня подозревать вас.
– О, я понимаю. – Он снова смотрел мне прямо в глаза, и его взгляд был честен. – Я не могу уехать отсюда. Пожалуйста, не выдавайте меня. Они заставят меня покинуть “Мидуэй”, а мне больше некуда идти. И я не тот, кто вам нужен. Клянусь, это не я. Если хотите, я помогу вам его искать. Я знаю этот дом, и теперь, когда понял, что тут происходит, буду держать ухо востро. Только, пожалуйста, не выдавайте меня. Это не приведет ни к чему хорошему, и я не тот, кто подстраивает эти ловушки. Пожалуйста...
