Дональд Стэнвуд - Седьмой лимузин
В этом городе я уже однажды бывал на обратном пути из Йеллоустоуна, когда мы с Лоррен еще чувствовали единение с природой. Разбивали шатер под звездным небом. Звучит это романтически, да так оно и впрямь было, по крайней мере, тогда, хотя и наводило на ненужные параллели с армейскими бивуаками. Такое мне теперь было уже не по нраву, но и бесчисленные мотели с обшарпанной мебелью и непременной гигиенической полоской поперек стульчака нагоняли на меня тоску. Поэтому я заказал номер в отеле «Юта».
Уже в прошлый визит этот отель обратил на себя мое внимание. Не здание, а сущий свадебный пирог на Храмовой площади. Принадлежал он, разумеется, Мормонской церкви. Белоснежный, в стиле рококо снаружи, внутри он блистал алым и золотым плюшем. Сперва я хотел было отправиться сюда прямо из аэропорта, но в приступе ложного озарения по дороге в город вспомнил о том, насколько зыбки все мои планы.
Тед и Карри и не подозревали о том, что я сюда еду. Это, конечно, огорчало меня, но, с другой стороны, зачем звонить заранее, если можешь нарваться на отказ? Адрес Теда у меня имелся. И, казалось, я не столкнусь с неприятностями, решившись выследить хотя бы одного из них. Но, понятно, ничего нельзя знать заранее. Вот почему я позвонил в отель «Юта» прямо с аэровокзала.
— Да, мистер Эшер, ваш номер, конечно же, ждет вас. Но если вы не появитесь до шести вечера, то, пожалуйста, позвоните.
Что ж, ободренный хотя бы тем, что мне не придется ночевать на заднем сиденье, я помчался по 15-му хайвею на юг в сторону Прово и университета. Мне предстояло проехать полсотни миль.
Навстречу неслись дорожные знаки, сопровождаемые нравоучительными изречениями. Вид у «Камаро» был суетливый и малопочтенный, поэтому я, избегая радарных ловушек, держался правого ряда. Так было проще всего вписаться в любой неожиданный поворот.
Последние суматошные дни и мои судорожные попытки самонайма на работу в престижные издания вышли из стадии чисто теоретического планирования на уровень переговоров о допустимых издержках и корпоративных правах. Освещение Королевского тура путем проникновения в ряды его участников? «Мотор, машина и водитель» клюнул на это сразу. Затем Фрэнсис, привыкшая думать и действовать масштабно, позвонила Ральфу Грейвсу в «Лайф». Получив согласие и от него, она засияла как начищенный пятак.
А я меж тем по международному телефону утрясал ситуацию с Иваном Ламбертом. Моя настойчивость и его хорошее воспитание помогли нам быстро уладить дело. Ах да, мистер Эшер, я убежден в том, что все участники тура, начиная с меня, горят нетерпением встретиться с вами. Значит, в Детройте? Семнадцатого октября? Договорились.
Ненужная суета, — твердил я себе. Путешествие по следу Элио не освобождает от уплаты налогов. Но все равно нелепо пытаться превратить собственный альтруистический порыв в доходное дело. Джилл ведь сказала, причем сказала честно, как именно мне надлежит распорядиться собственной жизнью. Начать жить нормально. Что бы это ни значило.
Несколько раз я уже тянулся к телефону, чтобы поведать ей о своих намерениях. Обо всех своих намерениях. Но что бы я мог ей сказать? Знаешь ли, Джилл, мне кажется, что твой сын со своей подружкой что-то скрывают, вот я и решил прижать их обоих как следует.
Хайвей шел параллельно длинному горному хребту Васоч и Винта. Высокие вершины были покрыты снежной шапкой даже сейчас, бабьим летом. Едва выехав из Солт-Лейк-Сити, я начал наталкиваться на рекламные шиты коммерческой палаты Прово. На другом щите — со стрелкой, указывающей куда-то к подножию гор, — значилось: «Университет Брайхема Янга».
Кампус оказался справа от меня. Приземистые здания, в стиле модерн образца середины пятидесятых окружали колокольню. Загорелый парень лет двадцати шел по дороге прямо передо мной. Странно было в те дни увидеть молодого парня, который коротко пострижен. Впрочем, в мормонском святилище, конечно же, не терпели конских хвостов и длинных нечесаных пропотелых прядей.
Я вновь сверился с клочком бумаги, хотя и вызубрил адрес Теда наизусть. Номер 204, Маккей, 1642. Где-то, должно быть, тут… Ага, вот оно. Прямо у главного входа в университет. Пансион «Ривьера».
Я подошел к окошечку дежурного. Стоял полдень, немилосердно пекло. Надо ли мне было прихватить с собой камеру? Наверное, да, решил я; кроме того, исходя из прежнего опыта мне было известно, что она вызывает доверие, когда кто-нибудь становится невольным свидетелем моих поисков. Одно дело, когда перед тобой художник, высматривающий натуру, а совсем другое, когда подозрительный тип, вынюхивающий неизвестно что.
Пансион представлял собой двухэтажное каменное строение под черепичной крышей. Я взобрался по лестнице, потом пошел по коридору к 204-му номеру. Постучал, потом постучал еще раз. Никакого ответа. Я предпринял новую попытку, хотя занавески были задернуты, а кондиционер выключен.
В соседнем номере на полную мощность орали битлы. «Милую Риту, малышку Риту». Дверь была распахнута. Широкоплечий довольно симпатичный парень высунулся наружу. В маечке, в шортах и с бутылкой пива в руке.
— Привет? Чем могу помочь?
— Привет! Я ищу Теда.
Он уставился на меня, мысленно прикидывая, должно быть, сколько мне лет. Может, судя по моей поклаже, я выглядел вполне деловито, а может, и совсем напротив.
— Хочешь пива?
— Конечно. Спасибо.
Он вернулся со второй бутылкой и передал ее мне со слегка заговорщическим видом. Пиво «Будвайзер» в стенах Мормонского университета; наверняка, некий запретный, хотя и широко практикуемый ритуал, вроде сигареты по кругу в стенах католической женской школы.
— Тед уехал на весь уик-энд. Попросил меня присмотреть за его комнатой.
Мы познакомились и обменялись рукопожатием.
— Лоуэлл, — сказал он.
— Вот как, Лоуэлл?
Он малость зарделся из-за присущей его родителям тяги к поэзии.
— А ты не знаешь, куда он поехал?
— Знаю. Небольшая экспедиция. Он вернется в воскресенье вечером.
Два дня. Слишком долгий срок, чтобы проваландаться с соседом Тела. Сейчас я вспомнил, что во время аукциона Тед что-то говорил Джилл о том, что собирается в поездку. А я бросился сюда сломя голову и отложив важные дела в сторону.
— А ты знаешь Карри? Его подружку?
— Карри? Конечно. Они вместе поехали. — Должно быть, он заметил у меня на лице выражение резкого разочарования. — Может, они вернутся и раньше. Есть тут одна девчонка, она должна это знать. Звать Стейси. Знакома? Она вечно крутится с Карри и с Тедом. Они все из одной группы, с одного факультета. Ну, краеведение, сам знаешь.
Я покачал головой.
— Я здесь в первый раз, Лоуэлл.
— Ну ладно. Стейси работает в хранилище, это рядом с факультетом. Кости динозавров и все такое. Не знаю, на месте ли она сейчас, но попытка не пытка. Чуть выше по дороге. Пешком в два счета дойдешь.
— Ладно. — Я допил пиво. — Большое спасибо.
— Погоди-ка. — Он исчез, потом вернулся с бумажным пакетом. — Заверни бутылку, не то попадешься.
Судя по всему, Лоуэлл знал здесь все входы и выходы. Я постарался изобразить как можно более добропорядочного гражданина, когда мимо меня проехала полицейская машина. Следуя в указанном Лоуэллом направлении, я перешел через дорогу и прошел два квартала. Факультет выглядел более чем солидно, каменный, с высокой оградой. На следующей двери была низко прикреплена проржавленная табличка «Хранилище». На второй табличке значилось «Закрыто», однако двойные двери были не заперты.
Внутри оказалось градусов на тридцать по Фаренгейту прохладней. Экспозиция, в принципе не слишком отличающаяся от Второго зала у Харры. Тиранозавр и трицератопс в схематическом изображении даже напомнили мне старые «Бьюики» из автомобильного музея. Скаля подлинные зубы, вставленные в пластиковые челюсти, с глазами размером больше моей головы, они загодя, пару сотен миллионов лет назад, когда большая часть штата Юта представляла собой обширное озеро, ухитрились взять реванш у нынешних обитателей Университета Брайхема Янга.
По главному проходу, позвякивая связкой ключей, ко мне подошла девушка. Конский хвост на голове и живые черты широкоскулого лица. Если честно, то ее нельзя было назвать хорошенькой, но и неприметной тоже. Я сразу же представил себе ее в восьмилетием возрасте: этакая малышка, пляшущая перед очарованными дядюшками и тетушками. Сейчас, однако же, на лице у нее появилась страдальческая полуулыбка.
— Мне очень жаль, мистер, но я как раз закрываю. По пятницам, знаете ли, мы всегда закрываемся раньше… строго говоря, мы и вообще не должны были открываться сегодня, но я забежала сюда все проверить, прежде чем выполнить указание профессора… — Она перебила самое себя, всплеснула руками. — Только послушайте! Ну, и вздор я несу!
Я улыбнулся.
