Максим Окулов - По лезвию ножа, или в погоне за истиной
Часть II. Война
Земля. Небо.
Между Землей и Небом — Война!
И где бы ты ни был,
Что б ты ни делал
Между Землей и Небом — Война!
Март 1983 года, Ленинград
Мои родители погибли, когда мне не было и трех лет, я их совсем не помню. Бабушка забрала меня из Москвы и увезла к себе в Ленинград. Мы жили небогато, но самое необходимое у нас было, а главное, была бабушкина любовь. Я неплохо учился, увлекался фотографией, занимался боксом.
То время мне запомнилось особенно отчетливо: яркое весеннее солнце, столь редкое в Ленинграде, удивительным образом гармонировало с весной, бушевавшей у меня в душе. Все вокруг казалось прекрасным: и серый кот, бегущий через дорогу, и многочисленные прохожие, спешащие по тротуарам Большого проспекта по своим делам, и даже хмурый постовой, воспитывающий проштрафившегося водителя старенького «жигуленка». А особенно прекрасной была она — очаровательная Маша, первая красавица школы, обратившая на меня внимание несмотря на то, что была на год старше (она училась в выпускном классе, а я заканчивал 9-й, недавно мне исполнилось 16 лет). Сегодня после уроков я провожал ее домой. Стоя в парадном, мы долго не могли проститься, пока не поцеловались. Ах! Это был первый в моей жизни настоящий поцелуй, когда сердце, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди, а щеки запылали жарким огнем. Это было настолько прекрасно, что хотелось петь во все горло и прыгать от радости.
На следующее утро я дождался Машу по пути в школу. Мы пришли вместе, держась за руки, и все одноклассники с завистью смотрели на меня. Я ходил счастливый и гордый собой, а после школы все повторилось снова. В воскресенье мы гуляли целый день, находя глухие парадные, чтобы немного согреться и снова ощутить друг друга в жарких объятьях.
На следующий день в понедельник я опять провожал Машу после школы, мы долго не могли оторваться друг от друга, стоя на лестничной площадке перед дверью ее квартиры. Только я собрался уходить, сделав пару шагов вниз по лестнице, как Маша тихо позвала меня:
— Не хочешь зайти чайку попить?
— А родители?
— Они на работе, будут поздно вечером.
Кровь резко прилила к моему лицу, на ватных ногах я вошел в квартиру, а как только захлопнулась дверь, мы набросились друг на друга, словно обезумевшие. Я даже не успел раздеться, как для меня все закончилось… Маша смотрела сердито и молчала. Не было ничего хуже этого взгляда и жуткого безмолвия. Я попытался оправдываться, но она молча поправила одежду и пошла на кухню поставить чайник. Я был настолько расстроен, что все дальнейшие наши попытки ни к чему не привели, в конце концов Маша просто рассвирепела:
— Слышь ты, герой любовник, если ты импотент, то нечего мозги пудрить! Со мной такое впервые! Фу, гадость какая!
Я молча собрался и ушел. Весь мир рухнул, на улице лил дождь, но я как будто не замечал его: шел куда глаза глядят. Очень хотелось прямо сегодня, сейчас умереть, чтобы больше не вспоминать этого позора, не встречаться с девушкой, которую я любил, казалось, еще больше, не видеть гнусных ухмылок одноклассников.
— Любую проблему можно решить, надо только знать как… — услышал я тихий голос, звучавший, казалось, внутри меня. Пройдя по инерции метров 10, я встал как вкопанный и обернулся: позади никого не было, кроме невзрачного вида мужчины лет тридцати в черной одежде. Меня сразу поразили его глаза: они как будто горели, излучая поток недюжинной силы.
— Это вы мне? — заикаясь, произнес я.
— Если ты это услышал, значит, тебе, — последовал странный ответ. — Мокро сегодня на улице, тут кафешка рядом есть, пойдем, поговорим, — сказал он и, развернувшись в противоположную сторону, зашагал прочь. Было такое ощущение, что у него не было и тени сомнения, что я пойду за ним, я же ощутил страх перед этим человеком, но ослушаться не мог, послушно побежав следом.
Метров через 300 незнакомец свернул во внутренний двор и направился к лестнице, ведущей в полуподвальное помещение. Моим глазам предстало сильно прокуренное, грязное помещение, в котором располагалась небольшая барная стойка и несколько столиков, пахло прокисшим пивом, пригоревшей едой и еще какой-то кислятиной.
— Дюк, налей нам чего-нибудь согреться и сообрази поесть, — скомандовал незнакомец человеку за барной стойкой. Тот безропотно повиновался.
Мы устроились за столиком в углу, кроме нас, посетителей не было. Буквально через пару минут на столе появился запотевший графин с водкой, две стопки, тарелка с соленьями и пара вилок.
— Горячее будет минут через 20, — сказал бармен, а незнакомец молча кивнул и обратился ко мне:
— Давай знакомиться, горемыка. Варгот, — руки мне он не протянул.
— Николай, — робко ответил я. Варгот поморщился словно от зубной боли:
— Давай обойдемся без этих дебильных имен. У тебя кличка есть?
Я не очень понял в чем же заключается «дебильность» моего имени, но уточнять не стал:
— Друзья Коляном кличут.
— Еще лучше! — незнакомец грязно выругался. — Так, с этого момента будешь зваться Зергос.
Я не стал спорить и молча кивнул. Варгот тем временем разлил водку по рюмкам, наколол на вилку кусок соленого огурца и протянул свою стопку со словами:
— За знакомство, брат!
— За знакомство, — ответил я, мы чокнулись, и я опрокинул в рот содержимое своей рюмки. Я первый раз в жизни пробовал крепкий напиток, но ничего страшного не произошло. Я не торопясь наколол вилкой грибок и медленно его прожевал.
— Орел! — одобрительно произнес мой собеседник. — Между первой и второй промежуток небольшой, — с этими словами он наполнил рюмки вновь.
Вскоре я почувствовал легкий шум в голове, а по телу разливалось приятное тепло. Проблемы, еще час назад казавшиеся неразрешимыми, уходили прочь. Бармен принес по большой тарелке с вареными сардельками, картофельным пюре и жареными яйцами. Лишь увидев еду и ощутив ее аромат, я понял, насколько сильно проголодался. Еда стремительно убывала, пустел потихоньку и графин с водкой. Наконец я откинулся на спинку стула, чтобы передохнуть.
— Куришь? — спросил меня Варгот.
— Нет, — ответил я.
— Это хорошо, здоровье беречь надо. Спортом занимаешься?
— Боксом, 1-й юношеский разряд.
— Молодец! — незнакомец впервые улыбнулся. — Такие люди нам нужны.
— Кому это «вам»?
— Всему свое время. Тебя девушка бросила? Не смог ее удовлетворить? Бывает…
Кровь прилила к моему лицу, в висках застучали крохотные молоточки: «Откуда он знает?»
— Что, удивлен? — словно прочитал мои мысли Варгот. — Да это просто, сложнее, например, на расстоянии заставить человека делать то, что он бы и в страшном сне не сделал.
— А вы это умеете?
— Я?! Ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! — раздался прямо сатанинский хохот. — Я, брат, еще и не такое умею! И тебя научу, если хочешь. Да так научу, что девочка твоя будет вокруг тебя на коленях ползать да ботинки твои облизывать, лишь бы ты посмотрел в ее сторону, не то что прикоснулся или что-то еще. ХОЧЕШЬ?! — последний вопрос был задан зловещим шепотом, меня сверлили два горящих злобным огнем глаза.
— ДА! Очень хочу! — таким же шепотом решительно ответил я.
— Ну смотри, обратной дороги может уже не быть.
— А иначе я все равно жить не хочу!
— Ну раз так… Сколько у нас сейчас? — Варгот посмотрел на часы. — Ровно 18.00. Еще рановато. Посидим часок и поедем.
— Куда?
— Туда, откуда обратной дороги уже не будет, туда, где твоя жизнь приобретет смысл… — он сделал паузу. — И где тебя прямо сегодня излечат от импотенции! — жуткий хохот прокатился по обшарпанным стенам подвала.
Через час мы поехали на Витебский вокзал, взяли билеты до остановки Красницы и через час с небольшим вышли на пустынную платформу.
Все это время я молча слушал человека, который вне всякого сомнения стал моим Наставником. Я узнал много интересного. Оказывается, наряду с нашим физическим миром есть параллельный мир — царство «Темных богов», которое и является причиной существования нашего — видимого — мира. Сатана — это главный бог, благодаря которому существует мир, а главные враги сатаны — это христиане. Человек может стать бессмертным. Для этого ему надо стать членом одного из братств — такого, каким руководит Наставник, и пройти ступени совершенства. В результате после физической смерти человек становится одним из богов в царстве «Темных богов». Это было очень необычно и захватывающе. Я верил всему, что говорил Варгот. Он несколько раз подчеркнул, что членами братства становятся только избранные, и что я обладаю очень большим потенциалом: боги указали Наставнику на меня. Я смогу достичь очень больших высот, нужно только беспрекословно подчиняться Наставнику, тогда откроются колоссальные возможности влиять на людей, подчинять их себе и наказывать — вплоть до смерти — тех, кто будет противиться моей воле. Сатанизм — это беспредельная власть и могущество.
