Алексей Наст - Чужая зона
– Насильник, ты что?! – Латинос легонько толкнул его в плечо (из-за вменяемой статьи все звали теперь Сергея неприятным прозвищем Насильник).
Сергей затих, но не поднимался.
– Давай-ка, Насильник, вставай. Пора на утреннюю перекличку!
– Не хочу, – отозвался Сергей по-русски.
– Что сказал? – Латинос нагнулся к самому лицу Сергея. – Скажи по-нашему, Насильник!
Сергей поднял голову с подушки и сказал снова по-русски:
– Не хочу!
– Что?
– На х… пошёл!
Всё умиление ото сна исчезло. Реальность победила, а так хотелось остаться во сне… Мозг ещё помнил его фрагменты… Хотелось зацепить мелкие моменты, какие-то детали… Там всё было реально, до самых мелочей… Там тоже жизнь… Почему не уйти туда навсегда, в ту жизнь?
Но всё ушло в пустоту.
Разум готов был к борьбе. Сергей улыбнулся сокамернику:
– Что с тобой? Испугался?
– Я не испугался. Я знаю русский язык! – Латинос походил на сумасшедшего. – Я тоже русский!
– Рад за тебя, – спокойно отозвался Сергей, вставая с лежанки. – Пойдём на перекличку, а то нам здорово попадёт!
Латинос, улыбаясь, вдруг панибратски обхватил Сергея за плечи:
– Друг!
Сергей, злясь, скинул его руку.
– Без рук! Мы не друзья!
– Почему?
– Мы плохо знаем друг друга. Чтобы подружиться – нужно время.
– О-о-о! – Латинос, улыбаясь, отодвинулся от Сергея. – Я нормальный парень. Привыкай ко мне, Насильник, и мы станем друзьями! Будем держаться друг за друга – не пропадём! Здешний держало Консуэло не даст нас в обиду!
«Идиот!» – подумал Сергей. Как было хорошо во сне и как ужасно здесь, наяву…
– Э-э-э! – заорали с внешнего коридора заключённые, вышедшие из своих камер на утреннюю перекличку. – Э-э, русские! Выходи на перекличку!
Латинос просиял, услышав, что он тоже теперь «русский». Сергей, выходя вслед за «новым русским», думал о том, что Бог поступил несправедливо, определив его в эту американскую клоаку.
«За что, Господи?» – спрашивал он.
Сергей со вздохом встал в шеренгу заключённых.
Латинос ободряюще ткнул Сергея кулаком в бок, попав в печень.
– У! – Сергей согнулся.
– Ты! – вскипел он, сжимая кулак.
Латинос простодушно развёл руки в стороны.
– Прости, друг!
– Мы не друзья!
– Мы русские, ты и я! – шутливо заявил латинос, ударив себя в грудь.
– Забудь об этом, – сурово произнёс Сергей.
Охрана уже расходилась вдоль шеренг заключённых, стоявших у раскрытых камер, то и дело тыча резиновыми дубинками в их лица.
Сергей отвернулся от латиноса. Разыгрывает дружбу и участие, а сам – яростная ищейка ФБР, которая ловит каждое слово, каждый взгляд, каждый намёк, подумал Сергей. Возможно, он действительно русский… Может быть, эти его слова совсем не шутка. Он загорелый и выдаёт себя за латиноса, а сам мог быть выходцем из России, работающим на ФБР. Могло быть так? Могло! Сто процентов могло! Их, чёртовых иммигрантов из России, в Америке десятки тысяч, и каждый рад выслужиться перед новой «родиной»!..
Сергей опять провалился в небытие.
Лето. Тополя уже начали облетать, пух лез в глаза. То и дело приходилось смахивать его с лица. Вокруг все чихали. Жара…
Петя-алкаш, сидя на лавке у подъезда, внушал Сергею:
– Это правда!
Сергей оглянулся вокруг. Это снова сон! Это могло быть в семидесятых годах прошлого века, в восьмидесятых, но не сейчас…
– Серый! – Петя-алкаш дёрнул Сергея, приводя его в чувство. – Ты слышал, о чём я тебе рассказывал?
– Нет! – честно признался Сергей.
– Господь сказал: «Я проведу тебя через пустыню!» И он пошёл!
– Кто?
– Не знаю! – Петя-алкаш особо не утруждал себя деталями. – Хуть хто! Кто в Бога верит! Он решил перейти пустыню и вопросил Господа: «Как я смогу всё преодолеть?», и Господь отозвался: «Иди вперёд – Я буду рядом!»
– И что дальше? – Сергей всё время куда-то проваливался, в какую-то мягкую, облачную пелену забытья.
Латинос дёрнул его за руку, вернув в реальность.
– Слушай!
Петя-алкаш вещал дальше:
– Путник пошёл через пустыню. И было совсем плохо. Невмоготу. Он оглядывался и видел за собой только цепочку своих одиноких следов. Один! Никакого Бога рядом! Никакой помощи! Только благодаря своей силе и своему терпению он перешёл пустыню и достиг того, к чему стремился… Тогда он крикнул Господу с осуждением: «Что же ты, Господь, обещал всегда быть рядом со мной, оберегать меня, а я один всё преодолел, один прошёл через все испытания! Где же ты был?!» И Господь ответил: «Когда ты шёл через пустыню и, оглядываясь, видел только одни следы на песке, знай, то были Мои следы – Я нёс тебя на руках!»
«Бж… Бж… Бж-бж-бж!!!»
Сергей очнулся, поднял голову от подушки. Камера. На верхней лежанке ещё храпит соглядатай-латинос. Вставать не хотелось, но было надо… Он в американской тюрьме – вот настоящая реальность, а всё остальное – сны… Да, да, Господь несёт его на своих руках!
Прибывших в Израиль «беженцев» из Германии встречал Мойша Маслов.
– Здорово! – Сергей пожал крепкую пятерню толстяка. – Как тут без нас?!
– Вот и мы! – рассмеялся Изя. – Привет, Земля обетованная!
– Вы не изменились, – честно признался Мойша, знавший Сергея по разведшколе в Москве, а с Циммерманом уже пересекавшийся по делам. – Зачем к нам? Тут так было спокойно.
Маслов показательно затосковал, мол, теперь начнётся «веселье»!
– Риторический вопрос, Миша! – преувеличенно бодро отозвался Сергей.
– Не смей называть меня Миша! – взвился Мойша Маслов.
Сергей не ожидал от него такой реакции, ведь, по официальной версии, Мойша тоже был выходцем из России, только поехал сразу в Израиль. Зачем же скрывать, что он Миша? Сергей рассмеялся:
– Хорошо! Мишей я тебя больше не буду называть. Только Моисеем.
Маслов улыбнулся:
– Очень рад, что ты всё понял. Молодец!
– Никогда! Поверь – никогда!
Наглый Циммерман бросил свой необъятный баул под ноги Маслова.
– Здесь, что ли, жить останешься?
– Что?
– Навсегда решил остаться жить в Израиле? Возвращаться на любимую Родину не собираешься?
– А ты не дёргайся! – взъярился толстый Маслов, тыча в Циммермана пальцем. – Не дёргайся! Я здесь свободен от опеки ФСБ! Здесь рай, не то что у вас – в недемократичной России!
– Да ну? Ах ты, сука!
Изя Циммерман схватил Маслова за палец и сжал так, что Михаил присел.
Изя прошипел:
– Слушай, ты не дёргайся, правоверный иудей! Мы все здесь за Родину биться приехали! И ты, и мы. Сделаем дело – уедем. Понравится тебе – здесь останешься! Но наша Родина – Россия! Или ты променяешь на великую Россию свою хитрожопость?
Изя отпустил палец Маслова, но тут же приставил свой палец к его щеке.
– Смотри, сука! Я хитрожопых не люблю! То ты за одну Родину, то за другую! Учти, в слове «Родина» разночтений нет – она одна, как отец и мать! Повторяю для тупых уродов! Скажи сразу, что скурвился!
– Изя, ты всегда обвиняешь на ровном месте! Сам ты сукин сын!
Маслов подхватил сумки прибывших и, указывая на раздвижные двери аэропорта имени Давида Бен-Гуриона, сказал:
– За мной, германцы!..
В тот раз Сергей с Изей прибыли из Германии в Тель-Авив по одному важному делу.
Жил тогда в этом маленьком еврейском городе один человечек – Сева Зойтц.
В СССР, в Москве, при Брежневе, его звали Севастьян Зайцев.
Преступление он совершил в ярких семидесятых годах двадцатого века.
Именно в это время произошел военный конфликт между Египтом и Израилем. СССР помогал египтянам, США – правительству Земли обетованной. У всех были свои планы.
Москва поставляла Каиру новые истребители в аренду. Вместе с лётчиками.
Вашингтон разместил новые ракетные комплексы ПВО в Израиле.
Арабский фронт трещал по всему периметру – храбрые египтяне, сняв неудобные русские кирзовые сапоги, убегали босиком от упорных еврейских солдат.
Что тут можно было сделать?
Выход был найден! Во многих боевых операциях принимали непосредственное участие советские военные советники. Американцы и европейцы посылали своих специалистов в помощь евреям.
Для того чтобы остановить израильское наступление, решено было послать в Египет эскадрилью советских самолётов с советскими пилотами. Операция эта была глубоко засекречена, но пятёрка вылетела на задание и не вернулась – были сбиты все пять самолётов, все летчики погибли. Оказалось, что израильские ПВО были предупреждены об атаке и ждали русскую пятёрку.
И всё это произошло благодаря предателю Севе Зойтцу. Он лично участвовал в разработке этого рейса и сам же сдал его противнику. Зойтцу удалось благополучно перебраться в Израиль, а после он долго сотрудничал с американским ЦРУ.
Уйдя на покой, Сева Зойтц вернулся из Штатов в любимый Тель-Авив, чтобы спокойно и благочинно прожить остаток дней и упокоиться в Земле обетованной. В России в это время вовсю шла перестройка, старые подлости выглядели чуть ли не геройством в глазах новой элиты. СМИ на все лады хвалили перемены в «логове Зла». И Сева радовался этим переменам и собирался жить свободно, больше не скрываясь, и не тужить.
