Джеймс Чейз - Том 18. Конец банды Спейда. Блондинка из Пекина. Запах золота
Незаметно для Лорелли Дюк опустил портсигар в карман. Отступив на несколько шагов, он внимательно осмотрел пол. Внимание его привлек блеск. Он нагнулся и увидел золотую сережку с жемчужиной, которую тоже видел на Клер. Ее он тоже спрятал в карман.
— Сколько вы еще собираетесь здесь рыскать? — нетерпеливо спросила Лорелли. — Нужно скорее удирать, иначе мы попадем в беду.
Гарри запер дверь на замок и продолжил осмотр, но больше ничего не обнаружил. Тогда он вернулся к Лорелли.
— Вы, конечно, будете утверждать, что это не вы прикончили Белмана?
— Что?! Я только что вошла сюда! — Она вскочила.
— Не забудьте, что, когда я вошел, вы были одна в темноте.
— Ну уж нет! Убийства вы мне не пришьете! — крикнула Лорелли.
— Если вы, наконец, не скажете мне всей правды, я постараюсь это сделать. Вы слышали о Келлсе? Это мой приятель. Он может заявить полиции, что у меня была назначена встреча с Белманом. А я скажу, что вошел сюда и застал вас в тот момент, когда вы, убив Белмана, собирались бежать.
— Вы этого не сделаете!
— Выбирайте, что вас больше устраивает: или полиция, или откровенный разговор.
— То, что я скажу, ничего вам не даст.
— Это имеет какое-то отношение к Пиндерс-энду, не так ли?
Лорелли колебалась.
— Да, — наконец сказала она. — Но я не знаю ничего определенного. Я только слышала от Шульца пару ничего не значащих фраз.
— Значит, подробности дела известны Шульцу?
— Да. Ему и Спейду.
— Опять этот Спейд. Кто хоть он такой?
— Понятия не имею. Шульц работает на него.
— Зачем им нужен Пиндерс-энд?
— Я уже сказала вам, что не знаю.
— Придется мне отправить вас в полицию.
— Я действительно ничего не знаю. Слышала только, что где-то там спрятана уйма денег. Я была в саду и подслушала разговор Шульца и Спейда. Спейд говорил, что деньги находятся в каком-то доме в Пиндерс-энде и у Белмана имеется план тайника. Шульц сообщил Спейду, что Белман купил Пиндерс-энд и что нужно как можно скорее раздобыть контракт этой сделки. Больше я ничего не слышала, так как Шульц подошел к окну и мне пришлось ретироваться. Вот и все, что мне известно.
— Это вы зарезали Тимсена?
— Я вообще ничего не знаю о Тимсене, — возмутилась Лорелли. — Я только подумала, что совершила ошибку, покидая Пола. Когда вы уснули, я выбралась через окно и убежала.
— Да ну?.. А потом в окно влез Тимсен, улегся на кровать и зарезал сам себя. Не морочьте мне голову.
— Клянусь вам, я его не убивала!
Гарри задумался.
— Расскажите мне еще о Спейде.
— Мне ничего не известно о нем, кроме имени. Только Шульц знает его.
— А Коррис?
— И он, наверное, тоже. — Лорелли посмотрела на дверь. — Можно мне теперь уйти?
— Еще один вопрос. Что это за план, о котором они говорили?
— Понятия не имею. Надеюсь, вы не кинетесь искать его сию же секунду?
Гарри оглядел комнату и подумал, что поиски плана в самом деле будут сейчас несвоевременными.
— Ну что же, тогда нам, пожалуй, самое время исчезнуть. Вы пойдете со мной. У меня к вам есть еще несколько вопросов.
— Нет, я больше не скажу ни слова. Если только Шульц узнает, что я рассказала вам о его делишках, то… — тут она вспомнила слова Шульца о медленно действующем яде и замолчала.
— Как ты думаешь, кто после смерти Белмана будет заниматься Пиндерс-эндом?
— Спейд и Шульц, конечно… а может быть, и вы.
— Разумно. А кто, по-твоему, быстрее достигнет цели?
Большие глаза девушки испытующе смотрели на Гарри.
— Вы, конечно, хотите, чтобы я сказала — вы. Однако я в этом далеко не уверена. Спейд такой человек, которому опасно переходить дорогу.
— Мне тоже. Но смею тебя уверить, что честно поделюсь с тобой. Так что советую держаться меня.
— Я подумаю, — усмехнулась Лорелли.
Когда они выходили из ночного клуба, навстречу им попался Келле.
— Как поживает Белман? — поинтересовался у него Дюк.
— Спасибо, хорошо, — ответил тот, внимательно разглядывая Лорелли. — Ты приходил с ним поговорить?
— Нет, хотел поразвлечься с приятельницей. Кстати, вы знакомы? Это Ник Келле, а это Лорелли. Не Лорелли Монтгомери и не Лорелли Спивак, а просто Лорелли.
— Очень рад, — Келле поклонился. — Не хотите ли присесть? Мне нужно с тобой поговорить, Дюк.
— У леди и у меня неотложное дело. — Гарри покачал головой. — Я загляну к тебе завтра.
— Это очень важно, — настаивал Келле.
Дюк что-то прошептал ему на ухо, от чего Келле такими глазами посмотрел на Лорелли, что та покраснела.
— Теперь ты понимаешь, что у меня действительно нет времени, — сказал Гарри.
Келле с усмешкой кивнул.
— Что вы ему сказали? — поинтересовалась Лорелли.
— Это не предназначено для женских ушей, — ответил Дюк, поглаживая ее руку. — Подумай над моим предложением. Я быстрее других доберусь до цели, и тогда ты пожалеешь, что была не со мной. До скорого свидания и береги свое горло от Пола. — Он подмигнул Лорелли и, прежде чем та успела что-то сказать, побежал к своей машине.
Глава 17
Сержант О’Мелли сидел в полицейском участке и, просматривая колонки спортивной газеты, размышлял, на какую лошадь поставить. На длинной деревянной скамейке устроились патрульные полицейские Флемминг и Стоун, готовые заступить на дежурство.
О’Мелли закрыл газету.
— Синяя Птица звучит неплохо. Может быть, стоит поставить на эту лошадь?
— Как ты сегодня сыграл? — спросил Флемминг.
— Выиграл шесть к одному. На Золотой Пыли, по совету Дюка.
— Везет этому парню. Он мог бы составить состояние на скачках.
— Благодаря ему я выиграл в этом месяце двести долларов на скачках, — сказал О’Мелли. — Если бы нервы были покрепче, я мог бы отхватить и тысячу.
— Удача всем нам не помешает, — заметил Флемминг. — Кстати, есть какие-нибудь новости по делу Тимсена?
— Капитан сам расследует это дело, — ответил О’Мелли. — Но если тебе интересно мое мнение, то я скажу, что версия о самоубийстве кажется подозрительной. Каллен рассказывает нам басни, это совершенно ясно.
— Значит, ты считаешь, что это не самоубийство?
— Задай этот вопрос капитану.
Послышался шум машины, и через несколько минут в участок вошел Том Коррис. Это был мужчина небольшого роста в черном костюме. Он носил очки в серебряной оправе. О’Мелли почтительно приветствовал его.
— Добрый вечер, мистер Коррис. Что я могу сделать для вас?
— Не тянитесь так, дружище. Каллаген у себя?
— Да. Хотите, чтобы я доложил?
Коррис, не удостоив его ответом, прошел прямо в кабинет капитана.
— Экий сукин сын! — проворчал О’Мелли. — Попадись он мне, уж я покажу, где раки зимуют.
Капитан Каллаген оторвался от бумаг при виде гостя.
— Я не ждал вас сегодня вечером. Что-нибудь случилось?
— Пока нет, но может случиться.
Капитан указал на кресло и пододвинул ящик с сигарами ближе к гостю.
— Курите…
— С удовольствием, но не эту вонючую дрянь…
С принужденной улыбкой капитан открыл ящик стола и достал другую коробку.
— Беда в том, что вы знаете слишком много наших секретов, — сказал он с явным неудовольствием.
Коррис откусил кончик сигары и сплюнул на ковер.
— Ну, как дела? — спросил он.
— Эксперт утверждает, что Тимсена, несомненно, убили, — осторожно начал Каллаген.
— Как он это доказывает?
— Тимсену сначала был нанесен сильнейший удар в голову. Потом уже, после наступления смерти, ему перерезали горло.
— Надеюсь, вы не принимаете всерьез заключение доктора Гольстайна?
Каллаген озадаченно смотрел на Корриса.
— Но… я обязан… Это единственный патологоанатом в городе.
— Как хотите, — сказал Коррис. — Но Тимсен совершил самоубийство. Так считает сам мистер Спейд.
— Но у меня есть заключение врача. — Каллаген заерзал в кресле. — Не могу же я просто так…
— Покажите мне заключение, — требовательно произнес Коррис, протягивая руку.
Капитан подал ему листок. Коррису понадобилось десять минут, чтобы прочесть его. В течение всего этого времени Каллаген не сказал ни слова, только озабоченно посматривал на гостя.
— Этот парень, должно быть, сошел с ума, — наконец сказал Коррис и разорвал заключение.
— Что вы делаете! — всплеснул руками Каллаген.
— Уж не хотите ли вы, чтобы это позорное заключение попало в чужие руки? — со смехом сказал Коррис.
— Но вы его разорвали! Это нечестно!
— Не беспокойтесь. Я дам вам взамен нечто получше, — сказал Коррис и протянул капитану розовый листок.
Тот взял его. Это был чек на пять тысяч долларов, подписанный Коррисом.
Оба мужчины некоторое время смотрели друг на друга. Потом капитан озабоченно потер себе лоб.
