Томас Дью - Не бей копытом
- Ты меня слушаешь? - спросил я.
- Я ещё здесь, в комнате, - буркнула она. - Нет необходимости кричать.
- Я не кричал.
- Ладно, не начинай.
Я постарался овладеть собой.
- Я находился в довольно любопытной ситуации, - сказал я.
- Могу понять, - сказала она. - Подтвержденное свидетельствами изнасилование...
- Опять ты!
- Не кричи!
- Господи, если бы мне пришлось снова...
- Что бы было?
- Ничего, дорогая.
Она закончила маникюр, убрала свои штучки и встала. Она проделала обычный женский ритуал, который всегда сопровождает их приготовления к тому, чтобы своим появлением осчастливить окружающий мир. Огладила платье, проводя руками по своим приятной формы бедрам. Взбила волосы. Наклонившись, поочередно подняла ноги и разгладила чулки от лодыжек вверх; у неё были чудесные тонкие лодыжки. Наблюдая за ней, я начал испытывать знакомое приятно-щекочущее ощущение.
- Ну что же, - сказал я. - Думаю, мы можем спокойно отправляться домой. Дело закончено.
Она взяла сумочку и пошла к двери.
- Приятного путешествия.
Она вышла. Я начал вставать с кровати, когда она снова вошла. Сумочка была открыта.
- Я почти забыла, - сказала она, - зачем приехала.
Она вынула руку из сумки и что-то бросила мне. Это были деньги. Пять хрустящих новых стодолларовых банкнот.
- Это послала блондинка, - сказала она. - Она освобождает тебя от дальнейшей ответственности.
Она снова вышла, а я уставился на деньги, валявшиеся на постели. Затем я собрал их и положил на тумбочку. Дверь отворилась, и опять появилась Дженни.
- Что ты имел в виду, сказав, что дело закончено? - спросила она.
- Бонни Данди, - сказал я. - Дело было в ней. Я пытался удержать её здесь, пока не смогу найти способ отправить домой...
Дженни открыла рот.
- Бонни Данди! Ты хочешь сказать, что это её имя?
- Да. Понимаешь, она...
Дженни захохотала.
- Бонни Данди? - повторила она, заходясь от смеха. - О, нет!
Она хохотала на пределе своих великолепных легких. Она снова вышла за дверь, и я слышал, как она смеялась, не переставая, пока спускалась вниз. Больше она не возвращалась.
Я принял душ, оделся и пропустил пару стаканчиков. Побродил по комнате, решая, ехать мне домой или несколько дней поболтаться в Тихуане и потратить деньги Кэрол, выжидая, пока Дженни не придет в себя. Положил деньги в карман шортов, налил себе ещё и сел со стаканом на кровать.
Я тоскливо глядел в окно на блеклую утром в понедельник улицу, и внезапно у меня появилось ощущение, что я опять переживаю уже пережитое; словно время сбилось назад, как игла на заезженной пластинке. Все было четким, ясным и узнаваемым, как мое лицо в зеркале. Я смотрел на "Бомба Клаб" на противоположной стороне улицы, а перед ним был припаркован небесно-голубой "ягуар".
Я помигал, потряс головой, выпил и взглянул снова. Он был там. Он не только был похож по цвету, дизайну и типу на тот небесно-голубой "ягуар", который Панчо сбросил на скалы, - у него был тот же номерной знак.
Или это был тот "ягуар", который сбросили? Я ведь не видел, как он падал. А после, полуслепой, в наступавшей темноте я видел машину, разбившуюся на камнях. Но какую машину?
Это должен быть тот "ягуар". Я был слишком близко за ними, чтобы позволить им уйти в сторону незаметно. Это определенно был "ягуар", за которым я позавчера следовал от Лос Анджелеса до Тихуаны.
Существовало только одно объяснение. Было два "ягуара". Во всем, исключая номер двигателя и прочие технические детали, машина через дорогу напротив была копией той, которую они сбросили под откос.
Но почему машины-близнецы?
Зачем та запасная шина в сарае на ранчо?
Теперь я мог уже сделать вполне определенный вывод, что эль Ранчо де лос Компадрес было штаб-квартирой крупных операций по контрабанде наркотиков. Но это была лишь общая констатация.
Был ли Дон Луис так хитер, чтобы проворачивать это дело, играя роль дряхлого старика, помешанного на исторической несправедливости? Или он был невинной, нечего не подозревающей жертвой международной банды, которая просто использовала его и его возможности?
Какую роль в этом играла Бонни Данди? Знала ли она, что делает?
Был ещё один вопрос: какая разница? После всего, что случилось, какое мне было дело?
Я знал ответ. Я не смог бы это объяснить, и у меня не было времени пытаться это сделать, но разница существовала. И поэтому мне было дело.
Я подобрал нож, который оставила Бонни, вытер пятна засохшей крови на острие. Быстро осмотрел его, нашел едва выступающую кнопку возле рукоятки и нажал. Тонкое лезвие исчезло в рукоятке, как змеиное жало. Я ещё раз выкинул и убрал лезвие. Механизм работал великолепно - гладко, остро и смертельно. Я положил нож в карман.
Уходя, я не потрудился закрыть дверь, спустился в холл, вышел из гостиницы и зашагал через улицу к "Бомба Клаб".
Глава 11
.
Как и все подобные притоны, "Бомба клаб" в понедельник утром находился в состоянии депрессии. В воздухе висела тяжелая вонь вчерашнего пива. Не было слышно ни смеха, ни музыки. Не было даже проституток. Однако бар уже работал и когда я вошел, там находились двое посетителей. Они сидели в дальнем конце бара, в задней части практически пустой комнаты. Одним из посетителей была Бонни, золотая девушка, а вторым - Мигуель, шофер грузовика.
Я забрался на табуретку в центре стойки, повернувшись к ним боком. Когда я уселся и заказал бутылку пива, они возобновили прерванный разговор. Прислушиваться к их беседе я не пытался - слишком далеко.
Немного погодя Бонни взяла свою сумочку, прошла к двери, на которой было написано "Мухерес"-женщина по-испански-и пробыла там довольно долго. Мигуэль заказал ещё пива и почти допил его к тому времени, когда она вернулась. Она не стала вновь садиться, а положила сумочку на стул и подождала. Через пару минуты Мигуэль допил свое пиво, поднялся и они вместе направились в заднюю часть бара.
Я соскользнул с табурета и двинулся следом. По дороге я сунул руку в карман, где лежал нож с выкидным лезвием, и проверил его работу, так как он мог в случае необходимости оказаться полезным. Они прошли сводчатым коридором, в котором я их догнал. Коридор был узким и там едва хватило места для нас троих. В конце коридора находилась дверь, выходящая наружу. Бонни шла немного впереди Мигуэля, а я оказался непосредственно за его спиной.
- Альто! Стой! - тихо сказал я по-испански.
Он замер на месте, а я вытащил нож.
- Слушай внимательно, - сказал я.
В коридоре было тихо и когда я нажал кнопку и освободил лезвие, то послышался щелчок - не очень громкий, но в то же время достаточно громкий, чтобы можно было понять, о чем идет речь.
- Этот нож у твоей спины, Мигуэль, - сказал я. - Так что стой спокойно.
Бонни обернулась и неуверенно посмотрела назад. Глаза у неё были припухшими и красными, а на щеках остались следы слез.
- Бонни, - сказал я, - выйди через переднюю дверь, сядь в свою машину и подожди меня там.
- Мистер Шофилд...
- Делай, что говорю, - оборвал я.
- Пожалуйста... - начала она. - Я очень сожалею о той сцене, которую устроила вашей жене и обо всем остальном, но...
- Делай, как я сказал, Бонни, - повторил я.
Мигуэль пошевелился и я слегка ткнул его слева в поясницу. Он снова замер.
- Все будет хорошо, Бонни, - сказал я.
Она взглянула на Мигуэля, потом на заднюю дверь, но затем подчинилась, проскользнула мимо Мигуэля и я слышал, как её каблуки простучали по полу в сторону двери.
- Очень хорошо, Мигуэль, - сказал я. - Иди вперед - и только вперед. Вамос! Иди!
Он двинулся не сразу и я слегка уколол его. После этого он пошел. Он подошел к задней двери, открыл её и вышел в аллею. Я подождал, пока дверь не захлопнулась, повернулся, прошел через забегаловку и вышел наружу. Бонни сидела на переднем сидении "ягуара" на месте водителя. Я обошел машину и сел рядом с ней. Она даже не взглянула на меня.
- Во что ты впуталась? - спросил я.
- Вы все равно ничего не сможете с этим поделать,..
- Нет, думаю, что смогу.
- Пожалуйста, мистер Шофилд, вы не понимаете...
- Кое-что я понимаю. Я знаю, что смогу повести эту машину, причем ты будешь сидеть в ней, пересечь границу и доехать до твоего дома, где ты окажешься в безопасности.
- Нет, вы не сможете этого сделать, - сказала она. - Это все равно, что совершить самоубийство.
Она повернула ко мне свое милое, убитое горем лицо.
- Мистер Шофилд, - сказала она, - вы даже не представляете насколько вы были близки к смерти вчера вечером - там, на дороге.
- Тогда почему же меня не убили? - спросил я.
- Потому что...я кричала и умоляла Панчо до тех пор, пока он не сдался. Но он все равно убьет вас. Он собирался бросить вас там вместе с машиной и... с Эль Лобо...
- А почему ты остановила его?
- Потому что...потому что вы хорошо отнеслись ко мне...вы мне помогли...
- Позволь мне ещё раз помочь тебе.
- Вы не сможете!
