Джеймс Чейз - Минутная слабость
— Джо, у меня есть для тебя ответственная работа. Я хочу, чтобы ты слетал в Майами и купил там рычащего медвежонка Тедди ростом около трех с половиной футов.
Произнося это, Террелл с трудом сохранял серьезное выражение лица.
Биглер уставился на Террелла.
— Медвежонка Тедди? Послушайте, шеф…
— Это приказ, Джо. Отправляйся. Он должен рычать и быть ростом не менее трех с половиной футов.
На лице Биглера застыло недоумение. Он втянул в себя воздух, потеребил скрюченными пальцами воротник рубашки.
— Кто будет платить за него? — спросил он.
Террелл протянул ему пятидесятидолларовую купюру.
— Она прелесть, — сказал Террел и улыбнулся. — Она что-то знает. Я заключил с ней договор. Поторопись, Джо.
Вал шла по тропинке ухоженного сада, в котором сидел ее муж. Она нашла Криса в тени дерева бездумно уставившимся на свои пальцы. В двадцати ярдах от Криса находилась санитарка могучего телосложения; заметив Вал, она ободряюще улыбнулась ей; в ее руках мелькали спицы.
Возле Криса стояло свободное кресло. Когда Вал приблизилась к мужу, он поднял голову, нахмурился, потом улыбнулся и подтянул второе кресло поближе к своему.
— Здравствуй, — сказал он. — А я гадал, придешь ты или нет.
— Я все утро ждала момента, когда смогу навестить тебя, — отозвалась она. — Как ты себя чувствуешь, дорогой?
— Хорошо. Чем ты занималась?
Он пристально посмотрел на нее. Пустота его глаз отозвалась болью в сердце Вал.
— Ты совсем коричневая. Плавала?
— Да. Вода превосходная.
Она безуспешно пыталась найти тему для разговора. Слова Хомера парализовали ее мозг.
— Ты подумала о разводе? — спросил внезапно Крис. — Говорила с отцом?
— Я не хочу разводиться, дорогой.
Рот Криса дернулся в тике, на лице появилось раздраженное выражение.
— Ты просто не думала об этом. Ты не должна тратить все свое время на развлечения… иногда следует думать.
Она вспомнила долгие часы перед ленчем, проведенные ею в мучительном раздумье на пляже после ухода Хеа.
— Я не хочу тебя терять, Крис.
— Она за нами следит, — сказал он. — Она очень хитрая. Хоть она и прячется, я знаю, что она рядом. Ты должна оформить развод, Вал. Я не поправлюсь.
— Нет, поправишься, — убежденно сказала Вал. — Я знаю, что ты должен испытывать. Подобное могло случиться и со мной. Я бы хотела верить, что в этом случае я бы все равно осталась нужной тебе.
Он словно и не слышал ее. Крис разглядывал аккуратно постриженную лужайку; лицо его было бесстрастным.
— Что ж, если ты не хочешь разводиться, тебе некого будет винить, кроме себя самой, — сказал он.
— Да, я знаю, Крис.
После долгого молчания Вал сказала:
— Ты думал о той ночи, когда ты отсутствовал… о которой не мог вспомнить?
Он откинулся на спинку кресла. Вал не была уверена в том, что он ее услышал.
— Она по-прежнему здесь, да? Я не посмотрю на нее, не доставлю ей такого удовольствия, но она еще здесь?
— Да.
Вал сильно хотелось курить, но, зная, что Крис больше не курит, она подавила свое желание.
— Та ночь, Крис…
— Почему ты спросила?
Он с любопытством уставился на жену.
— Мне интересно, не вспомнил ли ты, что тогда произошло.
Он заколебался, нахмурился, повернул голову в сторону.
— Кажется, да. Хотя и смутно.
Он украдкой, через плечо, поглядел на санитарку; когда женщина, оторвавшись от вязанья, подняла голову, Крис тотчас отвернулся.
— Она все время смотрит на меня, — продолжил он. — Как та женщина. Она тоже знала, что я ненормальный.
— Какая женщина, Крис?
— Та, которую я встретил. Я сидел на обочине и ловил машину, чтобы вернуться в отель. Я разбил автомобиль. Наверно, заснул за рулем. Когда «мерседес» ударился о дерево, я пришел в себя. — Он потер глаза тыльной стороной кисти. — Тебе не стоит забивать этим голову. Твой отец вернулся в Нью-Йорк? Он тебе звонил?
— Да, вернулся, — тихо сказала Вал. — Что случилось после столкновения с деревом?
— Немного обождав, я пошел пешком. Я голосовал, но никто не останавливался. Мне это надоело; увидев приближающийся автомобиль, я встал перед ним. Было уже темно. Я надеялся, что меня собьют, мне надоело жить. Но этого не произошло. За рулем сидела эта женщина…
Вал обождала, но Крис, казалось, забыл, о чем говорил; мистер Барнетт сидел в безвольной позе и смотрел в пространство перед собой.
— Расскажи мне о ней, — попросила Вал наконец.
— О ком?
— О женщине, которая остановилась.
— Мне не о чем рассказывать. Она остановила машину… вот и все.
Внезапно Вал пришло в голову, что Крис что-то скрывает от нее. Посмотрев на мужа, она почувствовала, что у нее сжалось сердце.
— Она с тобой говорила?
Он беспокойно передвинулся в кресле.
— Мы ехали какое-то время. Да, она говорила. Не помню, о чем, кажется, мне почему-то стало ее жаль.
— Как она выглядела?
— Не знаю. — Крис нахмурился. — Странно. Она ассоциируется у меня со слонами.
Вал удивилась.
— Но почему? Она была крупной?
— Нет… кажется, нет. Я правда ничего не помню… только слонов.
Он поглядел через плечо на санитарку.
— Она считает, что я могу стать буйным. Ты это знаешь?
— Почему ты должен стать буйным? — спросила Вал.
Рот ее вдруг пересох.
— Люди в моем состоянии часто становятся буйными.
Его слова причиняли Вал страдания.
— Крис, мне нужны деньги. На моем счету осталось совсем мало. Ты подпишешь чек? Я захватила с собой твою чековую книжку.
Некоторое время он сидел неподвижно. Вал не была уверена в том, что ее слова дошли до него. Затем он медленно повернул голову в сторону жены. На его лице застыло настороженное выражение, от которого у Вал по спине пробежали мурашки озноба.
— Сколько тебе нужно?
— Ну, несколько тысяч долларов, — нарочито небрежным тоном произнесла Вал. — Понимаешь, Крис, у меня большие расходы. Я решила запретить отцу оплачивать гостиничный счет и…
— Не стоит лгать, — сказал он. — Какая именно сумма тебе нужна?
Вал замерла. «Придется просить отца», — огорченно подумала миссис Барнетт. Ему, в отличие от мужа, ей всегда удавалось наврать.
— Я обойдусь, Крис. Забудем об этом.
Он так резко подался вперед, что санитарка перестала вязать и приготовилась вскочить на ноги.
— Тебя кто-то шантажирует из-за меня? — спросил он, в упор глядя на Вал. — Это так?
Она заколебалась; поняв, что сейчас надо сказать правду, произнесла:
— Да, Крис.
Он как бы весь поник.
— Сколько требуют?
— Двадцать тысяч долларов.
— Это немного, да? Мы должны заявить в полицию. Нельзя давать деньги вымогателям. Я признаюсь, что это совершил я, и все кончится. Если мы заплатим, шантажист потребует еще… шантажисты всегда так поступают.
— Признаешься в чем? — воскликнула окаменевшая Вал.
— В том, что утверждает этот человек. Я же сказал тебе — я мог совершить все что угодно… даже убить кого-то.
Он отвел глаза от Вал; длинные тонкие пальцы Криса беспокойно играли, лежа на его бедре.
— Вчера ночью мне приснилось, что я убил женщину. Наверно, именно это я и совершил… убил какую-то женщину. Он это говорит?
— Прекрати! — с отчаянием в голосе произнесла Вал. — Ты не отдаешь себе отчета в своих словах! Ты никого не убивал!
— Он это говорит? — повторил Крис, глядя на жену.
Вал молчала. Крис внезапно пожал плечами.
— Что такое, в конце концов, деньги? Дай мне чековую книжку.
Она вынула из сумочки чековую книжку и протянула ее вместе с ручкой Крису. Он подписал три незаполненных чека и вернул книжку Вал.
— Я никогда не выйду отсюда, пусть хоть тебе пригодятся эти деньги. Я отдаю все тебе, Вал. Переведи деньги на свой счет.
Вал убрала чековую книжку обратно в сумочку. Ее руки дрожали, лицо побелело.
— Какую женщину я убил, Вал? — спросил Крис.
— Не было никакой женщины. Ты ничего не сделал! Я это знаю!
— Я думаю, лучше заплатить шантажисту. Твой отец возненавидит меня, если я предстану перед судом по обвинению в убийстве, верно?
— Тебя не будут судить, дорогой. Ты ничего не сделал.
— Что за человек нас шантажирует?
— Не думай о нем.
— Если бы его аргументы не показались тебе убедительными, ты бы отказалась платить ему, правда?
— Не будем больше говорить о нем. Сейчас я ухожу, но я вернусь завтра утром.
— Тебе не стоит утруждать себя. Я и один могу тут сидеть, — равнодушным тоном произнес он и закрыл глаза.
Вал в отчаянии покинула мужа.
Глава седьмая
После обильного и продолжительного ленча Хомер Хеа ввалился в свой кабинет, где его ждал Сэм Керш.
— А я думал, вы уже за решеткой, — сказал Керш. — Что случилось?
