Алёна Белозерская - Смерть с пожеланием любви
– Мне так жаль, – прошептала Полина.
– И мне. Прости меня за то, что напугал.
– Я понимаю. Если понадобится моя помощь, обращайся.
Незаметно они перешли на «ты», что сказало о новом, особо доверительном уровне отношений. Полина уже не боялась Пиоро, более того, отчаянно хотела защитить.
– Я не знал, что Люк – твой второй муж.
– Ты и не должен был знать, – кончики губ Полины слегка приподнялись.
– Да, я лишь клиент компании, – вдруг жестко заметил Пиоро, что внесло в этот душевный разговор неприятную нотку. – Всего хорошего, Полина.
Не добавив ни слова, он сел в машину, которая немедленно тронулась, однако не удержался и проводил долгим взглядом женщину, оставшуюся стоять на узкой дорожке. Всего лишь час общения с ней подарил много больше, чем сорок лет, проведенные рядом с Верой. Шестьдесят минут нежности и участия показали, какими могут и должны быть отношения между братом и сестрой. Конечно, Полина навсегда останется чужим ему человеком, но ближе ее в эту минуту не было никого. И именно поэтому его сердце, тоскующее по любви, разрывалось от печали, когда он смотрел на тоненькую фигурку, медленно растворяющуюся в темноте ночи.
– Сергей Данилович, куда? – спросил Петр, огромный охранник с характерным прозвищем Хряк, которого иногда в шутку ласково звали Ниф-Нифом.
Петр всегда выражался коротко и просто, при этом любил, чтобы ему отвечали так же незамысловато.
– В аэропорт.
– А остальные? Зря мы разделились, – покачал Хряк головой и поцокал языком, чтобы нагляднее выразить свое недовольство. – Нужно было вызвать бабе такси.
– Не называй ее так, – тихо проговорил Пиоро, глядя в окно. – Для тебя она мадам Матуа.
– Вот, еп. т! – послышался удивленный возглас, заставивший улыбнуться. – Шпарит по-русски, но «мадам»?!
Полет из Парижа в Москву показался коротким, боль в душе начала угасать, несмотря на то что прошло слишком мало времени с момента трагедии. Пиоро смирился с потерей, однако в нем начала разгораться жажда мести, которую даже страх за жизнь не смог затушить. Он обдумывал, как накажет того, кто забрал у него самое дорогое, при этом улыбался, что смотрелось жутко со стороны, уж очень омерзительно-жестоким выглядел этот оскал на губах. Петр-Хряк тревожно поглядывал на молчаливого хозяина, переживающего бурю внутри себя, но не пытался вызвать на разговор, лишь безропотно выполнял мелкие просьбы и коротко отвечал на вопросы.
– Ты не забыл отдать ей телефон? – вдруг встрепенулся Пиоро, когда они уже подъезжали к дому.
– Нет, конечно, – хмыкнул Петр. – Еще бы через неделю вспомнили.
– Не забывайся, – повысил голос Пиоро, правда, без злости, и подождал, когда перед ним откроют дверцу.
Время было ранним, но в воздухе уже ощущалась кипучая деятельность города, который не умел отдыхать.
– Ты и остальные свободны до полудня, – сказал Пиоро, поглядев на часы. – В двенадцать едем в офис. – И начал подниматься по лестнице, ведущей к входу.
Петр, как грациозная бабочка, впорхнул по ступеням вверх, распахнул перед хозяином дверь и так же быстро вошел внутрь.
– Сергей Данилович! – послышался бодрый голос консьержа, но его помятое лицо намекнуло, что за стойкой сладко спится. – Доброе утро.
– Доброе.
– Вам вечером принесли…
– Кто? – вместо Пиоро спросил Петр, причем таким тоном, что у консьержа начался тик на левом глазу.
– Мальчишка-посыльный, – ответил он, протягивая узкую коробку, обернутую цветной бумагой.
Петр быстро забрал ее и направился вслед за хозяином к лифту.
– Спасибо, – на ходу бросил Пиоро и нажал кнопку вызова. – Открывай.
– Не понял, – прогудел Петр, протянув коробку Пиоро, который без особого удивления смотрел на лежащий внутри тонкий шприц, наполненный жидкостью.
Этот подарок немедленно указал на то, кто является главным врагом, ибо о его значении было известно только двоим – ему и сестре. Пиоро прислонился спиной к стенке лифта и прикрыл глаза. Теперь ему было непонятно, зачем Вера устроила недавний спектакль, искренне клянясь в невиновности. Могла бы признаться сразу, не растягивать напрасно время и не посылать такие подарки. Впрочем, он понимал смысл этой акции. Вера пыталась вселить в него страх, что у нее прекрасно получилось. Но вместе со страхом в душу вошла ярость. Подобного Вера, кажется, не ожидала от своего младшего брата, которого всегда считала вялым и трусливым. Похоже, она забыла о том, что кот, загнанный в угол, превращается в тигра, защищая свою жизнь и свободу. Значит, ей стоило об этом напомнить, заодно показать, что она всегда в нем ошибалась.
Глава 7
– Это катастрофа! – кричала в трубку мадам Бертен.
– Ты жива? – поинтересовалась Полина, посмотрев на часы.
– Да, – в голосе послышались слезы.
– Хорошо, Магда. Значит, все остальное лишь мелкие неприятности. Где ты?
Раздалось невнятное мычание, смешанное с нервными рыданиями.
– Где? – переспросила Полина и, услышав ответ, усмехнулась. – В госпитале? Что произошло?
– Я… мы попали в аварию, – бормотала Магда. – Если бы этот идиот не гнал… Господи, он раздолбал подарок Поля! И сам покалечился.
– С тобой все в порядке? – спросила Полина и тут же подумала, что этот вопрос можно было не задавать, так как Магду, словно заговоренную, ни одна болячка не брала.
– Только синяк на лбу, – подтвердила ее догадки мадам Бертен. – Но машина выглядит как старый башмак! Что я скажу мужу? В общем, Полина, если ты не поможешь, то он все узнает и… Забери меня отсюда.
– Ладно, – согласилась Полина, поднявшись с кровати. – Сейчас приеду.
Положив трубку, она быстро прошла в ванную и приняла прохладный душ, чтобы окончательно прийти в себя и смыть напряжение, которое поселилось в ее теле после «прогулки» по Венсеннскому лесу. Отдохнуть не получилось, потому что домой Полина приехала в полночь и еще два часа пила виски в гостиной, обдумывая странный разговор с Сергеем. Поспать удалось лишь три часа: уже в пять утра ее разбудил звонок Магды – супруги телекоммуникационного магната, похотливой особы, которая не жалея тратила деньги муженька на себя и своих юных любовников. О Поле Бертене, ее благоверном, говорили, что из всех миллионеров Франции лишь он единственный создал собственное благополучие, ибо остальные получили состояния в наследство от «ушлых» предков. Кстати, Люк Матуа не был тому исключением и, только став наследником огромной промышленной империи после смерти деда, занял верхнюю строчку в списке самых богатых жителей страны. До этого он был просто внуком известного Матуа, завидным женихом, но не более.
Бертен же, в отличие от остальных счастливчиков, которым не пришлось «изобретать велосипед», начинал с нуля, чем необычайно гордился. В разговорах он всегда упоминал о том, что вырос в самом бедном квартале Марселя, в окружении алкоголиков, наркоманов и лентяев. Неудачное место рождения не помешало ему получить весьма достойное образование и основать собственную компанию, войдя в десятку богатейших людей Франции. Он был хитрым в бизнесе, скользким в общении и противным внешне, не умел прощать обиды и промахи, безжалостно «топил» конкурентов, отличался позерством, наглостью и чванством – качествами, которые часто присущи тем, кто возвысился не по праву рождения, а исключительно благодаря собственным силам, изворотливому характеру и нечеловеческому упорству. Так Поль, любимец бога и всех его заместителей, отхватил у жизни огромный кусок пирога, намазанный сливочным кремом. У него было все, что нужно для счастья: власть, богатство, а также удовольствия любого вида. Но, к сожалению, какой-то бес посмеялся над протеже Господним и подло плюнул в его сахарную жизнь. Смешно, но этим плевком оказалась жена – красавица-румынка, в прошлом спортсменка-гимнастка, а ныне – владелица сети спортивных клубов, любящая мать двоих детей и ненасытная обожательница двадцатипятилетних мальчиков. Поль искренне считал свою жену самой честной женщиной во вселенной и даже помыслить не мог, что она может ему изменить. Сам же мсье миллионер являлся большим любителем длинноногих худышек, менял их регулярно, но делал это крайне осторожно, дабы не ранить чувства любимой Магды, которая даже под страхом смерти не смогла бы подсчитать, сколько красавцев с упругими телами побывало в ее постели за последние двадцать месяцев. Обычно она была такой же осмотрительной, как и ее муженек, тщательно заметала следы, устраивала железные алиби, однако иногда случались проколы. И в этих случаях Магда прибегала к помощи Полины, которая, как никто другой, умела скрыть следы измены.
