Кэролайн Карвер - Пекло
В комнату вошли четверо мужчин. Один положил на стол черный рюкзачок и сел. На нем был кожаный пиджак нараспашку поверх белой футболки. Джорджия узнала мужчину, который плюнул на пол в коридоре больницы. Еще один, севший рядом, был постарше и в костюме. Остальные двое, высокие крепкие ребята в джинсах и рубашках, встали у стены, скрестив на груди руки. Окно было позади них, и Джорджия не могла рассмотреть их лица.
Тот, что в костюме, сказал что-то Кожаному Пиджаку. Судя по голосу, он был заядлым курильщиком.
Кожаный Пиджак наконец-то посмотрел на Джорджию:
— Где Ли Денхэм?
У Джорджии перехватило дыхание, голова кружилась.
— Где он?
— Я н-не знаю.
Он взглянул на Костюм и перевел взгляд на Джорджию. Костюм закурил, потом рявкнул, задавая очередной вопрос. Джорджия уставилась на коричневую дыру между его передними зубами, но потом поняла, что это тоже зуб, только изменивший окраску от никотина.
— И Миншу?
— Кто?
— Сьюзи Уилсон.
— Она погибла, когда упал самолет.
Кожаный Пиджак подошел к ней, и Джорджия разглядела на его майке надпись: «Волны встречаю стоя». Такая же, как у Ли. Джорджия не знала, что это значит, и не хотела знать.
— Где Минцзюнь?
— Какой Мин?
— Брат Миншу.
— Понятия не имею. Извините.
Когда он приблизился, вытянув перед собой руку с раздвинутыми пальцами, она обратила внимание на жуткий ноготь на его левом мизинце. Длиной примерно в два дюйма, он был цвета старой слоновой кости, посыпанной пеплом.
— Зачем ты лжешь?
Кожаный Пиджак стремительно взмахнул рукой и залепил ей пощечину, от которой она не смогла увернуться.
— Где Ли?
Она схватилась за щеку, ощутив острую боль во рту, но постаралась говорить твердо:
— Я видела его утром на берегу. Там, где Трехмильная зона.
— Где он остановился?
— Не знаю.
Он ударил ее по другой щеке, но на сей раз она была готова и успела отвернуться, чтобы ослабить удар.
— Не ври.
Она уже хотела сказать, что не врет, но тут вмешался Костюм и что-то положил на стол. С ужасом Джорджия поняла, что это кошелек Сьюзи. Он открыл его и вывалил содержимое на стол. Потом показал ей дискету.
— Где остальное? — спросил Кожаный Пиджак.
Если не можешь воспользоваться кулаками, не показывай, что боишься, будет только хуже, услышала она голос Тома.
— Что значит остальное?
Еще одна пощечина, и опять по левой щеке.
— Будешь врать, пожалеешь.
Стараясь забыть о боли и не выдать свой страх, Джорджия довольно твердо проговорила:
— Я не понимаю. Но я в своем уме и не вру. Просто я не понимаю.
Кожаный Пиджак поглядел на нее, не меняя выражения лица.
— Пожалуйста, поверьте, — произнесла она тем же спокойным тоном, — мне и правда ничего не известно о Сьюзи Уилсон и Ли Денхэме. Я всего лишь летела с ними на одном самолете. Это все.
Кожаный Пиджак вернулся к столу и показал на кошелек.
— Я повторяю. Где остальное? И где ее брат Минцзюнь? Где Ли Денхэм?
— Прошу прощения. — Джорджия помедлила и сделала несколько вдохов, отчего сердце стало биться помедленнее. — До сих пор я даже не слышала о Минцзюне. И мне неизвестно, где Ли Денхэм. Это правда. — Она показала на стул. — Можно мне сесть? Я неважно себя чувствую.
Кожаный Пиджак щелкнул пальцами и показал рукой сначала на стул, потом на Джорджию. Один из парней принес ей стул. Джорджия села, правой рукой крепко сжимая левое запястье над бинтами, чтобы никто не заметил, как она дрожит.
Кожаный Пиджак сцепил руки на столе:
— У тебя много друзей в полиции.
— Да нет. Я знаю лишь одного, потому что училась с ним в школе. Дэниела Картера.
— Ты тоже офицер полиции?
— Нет. Я работаю в издательстве и занимаюсь продажей книг.
— Ты работаешь под прикрытием, — твердо произнес Кожаный Пиджак.
В страхе Джорджия вскочила со стула:
— Нет, я не работаю на полицию. Никак не работаю. И никогда не работала, никогда не хотела там работать. Если мой школьный приятель коп, это не значит, что я тоже коп.
Она задыхалась от страха, что эти люди ей не поверят.
— Ты привезла Сьюзи Уилсон и Ли Денхэма в аэропорт. — И Кожаный Пиджак вновь показал на кошелек, лежавший на столе. — У тебя был кошелек Миншу. Ты спрятала его в комнате. Ты врешь.
— Я не вру! У Ли и Сьюзи на переправе застряла машина, и я помогла им выбраться на берег. Это случайное совпадение! До тех пор я никогда их прежде не видела.
— На какой реке?
— Казуар. В четырех километрах на юго-запад от Налгарры. Эта река пересекает дорогу в аэропорт. Ее нельзя пропустить.
— Какая машина?
— Арендованный «форд»-седан. Белый.
Кожаный Пиджак достал из заднего кармана мобильник и нажал на несколько кнопок. Он что-то проговорил по-китайски, отключил телефон и положил его на стол.
— Расскажи об аварии.
— Пожалуйста, дайте мне воды. Очень хочется пить.
Еще один щелчок, пара слов, и один из громил вышел из комнаты. Никто не произнес ни слова до его возвращения. Он протянул ей кружку с оббитыми краями. У Джорджии дрожали руки, когда она делала глоток за глотком, потом ее замутило, но она подавила рвоту.
— Крушение самолета, — уточнил Кожаный Пиджак.
Костюм легонько постукивал пальцем по столешнице. Джорджия заговорила. Иногда у нее срывался голос, однако ей давали говорить и громилы не двигались с места, что прибавляло ей сил. Время от времени Костюм задавал Кожаному Пиджаку вопрос, который тот переводил на английский.
Она рассказала о китайце, который забрался в ее комнату, но это ни у кого не вызвало интереса, и Джорджия убедилась, что это был их человек, хотя и не из тех, кто присутствовал в комнате. Он отличался от них малым ростом.
— Ты была в больнице, — констатировал Кожаный Пиджак, предлагая ей продолжать рассказ, и она рассказала им о Бри и о том, в каком он состоянии. Наконец, когда дошла очередь до Дэниела и их последнего разговора, Костюм подался вперед, поставив локти на стол, и вновь выдал тираду по-китайски.
— После больницы ты разговаривала с полицейским, с Дэниелом Картером, довольно долго. О чем?
— О том, что авария не случайная.
— Не случайная? — вроде бы удивился Кожаный Пиджак.
— Так говорят. В газетах этого еще не было.
Неожиданно ей припомнилось пепельно-бледное лицо Дэниела, лежавшего на тротуаре. Господи, хоть бы с ним ничего не случилось. Неужели и он тут?
Два китайца о чем-то довольно долго говорили. Джорджия пила воду, не выпуская их из виду. Кожаный Пиджак взял кошелек, вынул из него что-то белое и бросил его на стол. Потом он вынул еще что-то, и Джорджия увидела, что это револьвер. Он положил его рядом с белым предметом.
— Ты и Ли Денхэм выкрали Сьюзи Уилсон, — твердо произнес Кожаный Пиджак. — Она и вам тоже была нужна.
— Выкрали? Что значит — я ее выкрала? Ради бога, я всего лишь сидела с ней рядом в самолете! — стояла на своем Джорджия, стараясь справиться с охватившей ее паникой и вернуть себе некоторое подобие спокойствия. — Неужели вам непонятно, что это совпадение? Я тут ни при чем.
Костюм что-то произнес, и Кожаный Пиджак сказал:
— Мы не можем понять…
— И я не могу! Я приехала на похороны родного человека, потом эта авария, потом меня допрашивали полицейские, потом меня выкрали вы, а я не имею к вашим делам никакого отношения!
Тишина.
Костюм щелкнул пальцами. Кожаный Пиджак кивнул громилам, и они вышли из комнаты. Опять тишина.
Дверь распахнулась, и вернулись громилы, таща за собой кого-то привязанного к стулу, с босыми ногами и черным мешком на голове. Едва Джорджия узнала брюки в цветах и индийскую длинную рубашку, как от ее храбрости не осталось и следа.
— Мама, — выдохнула она.
Голова матери повернулась в ее сторону, и она произнесла что-то неразборчивое. Джорджия ничего не поняла, зато ей стало ясно, что во рту у матери кляп.
— Мамочка, как ты? Пожалуйста. Боже мой, это все из-за меня…
Кожаный Пиджак подошел к ней. Громилы стояли по обе стороны от стула матери.
— Где Ли Денхэм?
Мама что-то пробормотала. Потом послышалось что-то вроде мольбы: «Беги, родная».
Джорджию охватила слепая ярость.
Ничего подобного она в жизни не испытывала.
Ярость накрыла ее, как прилив, уничтожая все на своем пути. Для нее как будто наступила ночь. Непроглядная ночь.
Джорджия бросилась на китайца. Она била его обеими руками, ногтями царапала ему лицо. Кожаный Пиджак оказался не готов к ее нападению, подался назад, потерял равновесие и упал на пол.
Джорджия, сидя на нем, оскалилась, готовая разорвать его лицо, но вдруг она будто попала в железные тиски, ее стали оттаскивать от китайца, и тогда она опустила голову и впилась зубами в то, до чего смогла дотянуться. Это оказалось запястье Кожаного Пиджака. Она изо всех сил сжала зубы и, словно собака, поймавшая крысу, замотала из стороны в сторону головой, ничего не помня от гнева и ненависти.
