Евгения Грановская - Мраморный король
Ласкер не удостоил хозяина ответом, лишь высокомерно кивнул.
– Ни один человек на свете не умеет считать так быстро, – твердо заявил хозяин.
– Можете меня проверить, – пожал плечами Ласкер.
– Проверить? Хорошо. Ну, положим… сколько будет сто семнадцать умножить на двести тридцать семь?
– Двадцать семь тысяч семьсот двадцать девять, – без всякой паузы отчеканил Ласкер.
Хозяин криво ухмыльнулся.
– Ловко. Кабы было правдой.
– Мне плевать, верите вы мне или нет, но это так! – заявил Ласкер.
Лицо хозяина побагровело от гнева, но ввиду того, что спорщик был иностранцем, он решил сменить гнев на милость и, едва сдерживая злость, проговорил:
– Вот что, милейший, идите-ка вы своей дорогой, если не хотите нарваться на неприятности.
– Я буду идти той дорогой, какой захочу, – ответил ему Ласкер. – А вы немедленно отпустите мальчика. Или…
– Или что?
– Или, клянусь честью, я здорово попорчу вашу вывеску!
Молодой человек не уточнил, какую именно вывеску он имеет в виду – ту ли, что красуется над дверью заведения, или ту, которой иногда называют лицо. Хозяину не понравились оба варианта.
– Я вас предупреждал. Но вы меня не послушались. Пеняйте теперь на себя. Васька! Петька!
Дверь за буфетной стойкой распахнулась, и в зал шагнули два здоровяка в замасленных фартуках, с бычьими шеями и широченными плечами.
– Выведите этого господина на улицу! – крикнул хозяин. – Если он по дороге упадет и сломает себе руку или ногу – я не расстроюсь!
Громилы кивнули и, угрожающе растопырив толстые руки, двинулись на Ласкера. Однако молодой человек и не думал отступать. Он быстро откинул полы пиджака и, выхватив из карманов два небольших револьвера, направил их на громил.
– Еще шаг, и я вас продырявлю! – рявкнул он, яростно сверкая глазами.
Громилы остановились и озадаченно посмотрели на хозяина. Тот смутился. Он по-прежнему смотрел на выскочку-иностранца с ненавистью, однако пистолеты, тем более направленные тебе в брюхо, – слишком веский довод, чтобы можно было его оспаривать.
– Ладно, господин иностранец, ваша взяла, – сдался хозяин. – Можете идти, но если вы еще раз переступите порог моего заведения, вас вынесут отсюда вперед ногами. «Клянусь честью!» – добавил он, передразнивая Ласкера.
– Ты, – сказал чемпион, обращаясь к мальчишке. – Иди сюда.
Мальчишка сбросил с затылка ручищу хозяина и гордо прошествовал к Ласкеру, одарив замерших громил презрительными взглядами.
– А с тобой мы еще поговорим, – тихо сказал ему вслед хозяин.
– Вот так, – сказал Ласкер, похлопывая мальчишку по тощему плечу. – Теперь мы уйдем. И если вы или ваши громилы последуете за нами…
– Не последуем, будьте уверены, – усмехнулся хозяин.
Ласкер повернулся, толкнул мальчишку перед собой и направился к выходу. Пистолеты он спрятал в карманы уже у самой двери.
Едва за немцем закрылась дверь, хозяин повернулся к громилам и спросил ледяным голосом:
– Вы его запомнили?
– Да, хозяин.
– Хорошенько запомнили?
– Да, хозяин.
– Думаю, он остановился где-нибудь неподалеку. Если встретите – переломайте ему ноги. Но сделайте это тихо. Оглушите, затащите в подворотню и там уж займитесь им всерьез.
– Да, хозяин, – снова ответили вышибалы, до хруста сжимая кулаки.
– Вот так, – удовлетворенно произнес хозяин. – Ну, чего встали! Ступайте работать, бездельники!
Громилы развернулись и один за другим исчезли в подсобном помещении.
5
– Ну, вот. Не знаю, хорошо ли, плохо ли – но ты ушел от своего хозяина.
– Ушел, – со вздохом подтвердил мальчишка.
Они стояли на улице, под пронизывающим ветром, который принудил Ласкера поднять воротник пальто.
– Я бы на твоем месте не жалел об этом, – сказал он. – Нельзя позволять негодяю поднимать на тебя руку.
– Я всего-навсего ребенок, – заметил мальчишка, поглядывая на немца из-под треснувшего козырька картуза.
– Ты будущий мужчина! – возразил ему Ласкер. – Нужно уметь ставить мерзавцев на место!
На тощем чумазом лице мальчишки показалась усмешка.
– Вам легко говорить – вы взрослый и сильный. К тому же у вас пистолеты. – Внезапно глаза мальчишки горячо блеснули. – А вы бы правда их убили? – с любопытством спросил он.
– Вряд ли, – ответил Ласкер. – Пистолеты не заряжены.
– Не заряжены! – воскликнул в ужасе мальчишка. – Тогда зачем вы вмешались? Васька и Петька – убийцы и бывшие каторжники, они могли задушить вас голыми руками!
Ласкер пожал плечами:
– Но не задушили же. И потом, запомни одно правило, мальчик: угроза сильнее ее исполнения. Два пистолета здорово остужают гнев даже самого сильного и яростного человека.
– Так-то оно так, – со вздохом сказал мальчишка. – Но где же я теперь буду работать? И как же я теперь буду жить?
Ласкер на секунду задумался, потом спросил:
– Что ты получал от своего хозяина? Кроме тумаков и зуботычин, разумеется.
– По три рубля кажный месяц, – ответил мальчишка.
«Врет, конечно», – подумал Ласкер. Он достал из кармана кошелек, порылся в нем и протянул мальчишке несколько банкнот.
– Держи. Этого тебе хватит на четыре месяца. А будешь экономным, то и на полгода.
– А что же я буду делать через полгода? – спросил сметливый мальчишка, пряча деньги в карман штанов.
– Найдешь себе какую-нибудь работу, – уверенно сказал Ласкер. – Такого расторопного малого любой господин будет рад взять к себе в услужение.
– А ежели нет?
– Для мужчины не существует слова «нет»! – горячо и веско сказал Ласкер. – Ну все, иди. Ты порядком мне надоел.
Немец хотел закрыть кошелек и убрать его в карман, но вдруг внимание его привлекла какая-то бумажка, вложенная в одно из отделений кошелька.
Ласкер достал бумажку и развернул ее. На ней быстрым, но четким почерком было выведено шесть строчек:
Один король болезнь нашел.
Второй король с ума сошел.
Сгубила третьего дуэль.
Четвертый позабыл про хмель.
В гробах лежат три короля.
Да будет пухом им земля!
– Was der Daus![1] – пробормотал Ласкер, снова и снова перечитывая записку. Затем бросил взгляд на мальчишку и спросил: – Твоя работа?
– Вы о чем? – не понял тот.
– Не важно.
Немец сунул бумажку в кошелек, а кошелек – в карман, затем повернулся и зашагал к гостинице. Мальчишка секунду постоял, потом бросился за ним следом. Вместе они прошли несколько шагов. Ласкер оглянулся и спросил:
– Какого черта ты за мной идешь?
– Вы сказали, что любой господин будет рад взять меня к себе в услужение, – напомнил мальчишка.
– У тебя хорошая память, – усмехнулся шахматист. – Чего же ты хочешь от меня?
– Возьмите меня к себе на службу!
Ласкер качнул головой:
– Не могу. По той простой причине, что мне нечем тебе платить.
– Но вы уже заплатили мне за четыре месяца вперед! – вновь напомнил мальчишка.
– Отлично. Через четыре месяца приходи за следующей платой! А пока – марш отсюда!
Ласкер отвернулся и зашагал дальше. Мальчишка, однако, не думал отставать.
– Я вас не обременю, господин! – снова затараторил он. – Можете даже обратно забрать свои деньги, а потом выдавать мне по рублю кажную неделю!
– Марш! – сказал Ласкер, не оборачиваясь.
Мальчишка остановился.
– Эх вы, – с упреком проговорил он. – Даром что немец. Кислая капуста!
Ласкер пожал плечами и пошел дальше. Через минуту он уже забыл о существовании мальчишки, поскольку голова его была занята более существенными мыслями.
6
Старый Вильгельм брел по улице, по своему обыкновению напряженно о чем-то размышляя. Мимо пробегали сани, проходили закутанные в шубы люди. Громкий оклик отвлек его от размышлений и заставил остановиться.
– Мистер Стейниц!
Стейниц поднял взгляд и увидел перед собой высокого широкоплечего человека в длинном темно-сером пальто с котиковым воротником и в фетровой шляпе. Мужчине было лет сорок. У него было продолговатое лицо, ясный взгляд, открытая улыбка и аккуратно подстриженная борода красивого каштанового цвета.
– Господин Чигорин! – улыбнулся в ответ Стейниц. – Михаил Иванович!
– Собственной персоной! А вы уже говорите по-русски? Ушам не верю!
– Придется поверить, мой друг.
Мужчины обнялись и крепко пожали друг другу руки.
– Черт, как же я рад вас видеть! – добродушным голосом сказал Чигорин. – Я заходил к вам в гостиницу, но мне сказали, что вы отправились обедать.
– Так и есть, – кивнул Стейниц.
– Как жаль, что я опоздал. Я хотел угостить вас обедом!
– Правда? – В густой, спутанной бороде Стейница мелькнула улыбка. – Что ж, мой друг, я так вас люблю, что готов пообедать еще раз.
– Вы не шутите? – спросил Чигорин.
– Вы знаете, что я никогда не шучу. Итак, куда вы намерены были меня пригласить? Если в «Доминик», то я только что оттуда.
