Владимир Колабухин - Дознание Феррари (сборник)
Бес оглянулся: высокий молодцеватый гибэдэдэшник, покачивая жезлом, медленно и уверенно шагал от постовой будки к их машине.
– Дурак! – снова зло прошипел Бес, поворачиваясь к Длинному. – Надо было гнать дальше!
– А мотоцикл его видел? – хмуро отозвался тот. – Приклеился бы сходу.
– Оторвались бы!
– Так ведь у мента «пушка».
– Ну, и расхлёбывайся теперь…
Молодой сотрудник с сержантскими лычками на погонах медленно обошёл сзади машину, потом открыл дверцу водителя. Козырнув, представился, попросил у Длинного документы. Тот молча протянул ему водительские права и паспорт. Сержант, всё так же не торопясь, внимательно изучил их.
– Почему нарушаете?
– Да вот, торопились… – сипло буркнул Длинный.
– Молоды ещё. Помните, как у Высоцкого: «В гости к богу – не бывает опозданий», – улыбнулся сержант, доставая квитанции о штрафе.
Длинный вяло кивнул, полез за бумажником.
Бес сидел тихо, не вмешиваясь в разговор, хотя внутри у него всё кипело от раздражения. Он, насупившись, поглядывал на удаляющиеся сигнальные огоньки упрямого «Москвича».
Сержант возвратил документы, снова козырнул:
– Можете ехать.
И захлопнул дверцу.
Длинный повернул ключ зажигания.
– Ну, что дальше? – спросил он хмурого Беса. – Возвращаемся, или как?..
– Едем в город. Иначе что подумает сержант? Покрутимся по улицам, посмотрим. Должна же эта девка где-то выйти. Глядишь, перехватим.
Но улицы города были пустынны. Они покрутились по ним с полчаса, а потом Бес, скрепя сердце, дал команду возвращаться.
– Шеф будет расстроен, – угрюмо заметил он.
Длинный тяжко вздохнул. Словно вспомнив о чём-то неприятном, тоскливо потёр левое ухо:
– Да уж, не хотел бы я сегодня встречаться с ним…
Подъезжая к злополучному перекрёстку, он на всякий случай снизил скорость, хотя на светофоре горел «зелёный», и полицейского у будки не было.
Длинный снова вздохнул.
– Говорить будем всё, как было?
Бес понял его.
– Конечно, если нам жить не надоело. Всё равно узнает.
– От кого?
Бес усмехнулся.
– Узнает!..
Прыщавое лицо Длинного вытянулось ещё больше. Он опять потёр ухо и прильнул к рулю.
Вскоре машина свернула на просёлочную, засыпанную щебнем дорогу, а ещё через пять минут «девятка» мягко подкатила к массивным железным воротам высокого глухого забора, за которым в глубине сосен скрывался добротный двухэтажный особняк старинной постройки – кооперативный пансионат «Уют».
Бес вышел к воротам, нажал на кнопку звонка. В переговорном устройстве раздался щелчок, послышался хриплый голос:
– Кто?
– Свои, – ответил Бес.
Створки ворот распахнулись, и «девятка», прошуршав по гравию, остановилась у подъезда. Длинный вяло поплёлся к двери, Бес нехотя прошёл за Длинным.
В большой уютной гостиной, освещённой лишь настенным светильником над журнальным столиком, их встретил сам Шеф. Несмотря на свои шестьдесят, он легко поднялся из глубокого кресла: высокий, в добротном свитере, с неизменной дежурной улыбкой на моложавом лице.
– Ну что, мальчики? Как дела?
Голос его был тих и спокоен.
– Простите, Шеф… – первым заговорил Бес. – Мы почти настигли её… Но девчонка села в попутный «Москвич», и…
– И что? Вы не смогли остановить его?
Длинный тревожно засопел. Бес жалостливо посмотрел на него и продолжил:
– Помешал постовой.
– Постовой? Вы засветились ему?
Лицо Шефа по-прежнему оставалось спокойным, но в глубоко посаженных глазах улыбка исчезла, а голос поледенел.
За два месяца, проведенные в «Уюте», Бес хорошо узнал характер Шефа. С виду всегда спокойный, а в обращении ровный и обходительный со всеми, он, тем не менее, был жестоким и безжалостным, способным на любую подлость.
Длинный тоже знал об этом, и потому засопел ещё громче.
– Так получилось, – виновато промямлил он. – Я не заметил светофора.
Шеф переместился к нему, задумчиво похлопал верзилу по щеке, потом привычно и так же задумчиво стал выкручивать его ухо. Длинный страдальчески съёжился.
– Оставь его, Жоржик, – вдруг послышался глухой раздражённый голос.
Бес сразу узнал голос. Он взглянул в затенённую глубь гостиной: в правом дальнем углу, за другим столиком, с бокалом в руке устроился в кресле и внимательно их рассматривал компаньон шефа – с брюшком, с рыжей бородкой клинышком, и с проплешиной на большой круглой голове «Тишайший Профессор», как его здесь все называли, и не любили за вечно холодные влажные руки.
Шеф послушно отпустил ухо Длинного, и Бес поразился тому, как постоянно безропотно выполняет все указания Профессора этот весьма непреклонный с другими человек.
– Пускай говорят, – закончил мысль Профессор, пригубив из бокала.
Бес и Длинный переглянулись. У обоих противно засосало под ложечкой: «Что там сотрудник ГИБДД – их даже сфотографировали!»
Бес, запинаясь, рассказал и об этом.
Шеф внимательно выслушал его, молча отошёл к бару, плеснул в бокал вина.
Профессор слегка шевельнулся в кресле.
– Пусть мальчики выйдут, – сказал он тихо.
Шеф кивнул на дверь. Бес и Длинный не заставили себя ждать повторения команды, мгновенно словно испарились.
– Плохо дело, – заключил Шеф, опускаясь в кресло.
– Хуже некуда, – согласился Профессор. – Но мне нужна эта девчонка.
– Мало тебе у нас других? Тискай любую!
Профессор поморщился:
– Да это так, блажь накатила. Мог бы просто заставить… Короче, она мне нужна для дела.
– Другую найдём.
– Нет. Её, пожалуй, сегодня никто не заменит. Всё схватывает на лету. Не зря я приметил её. Да и время дорого натаскивать кого-либо другого. Надо вернуть её.
– Где ж искать? Вряд ли она вернулась в общежитие.
– А это твоя забота, Жоржик.
– Она будет молчать?
– Не знаю. Может, и будет. А вот другие, неизвестные нам сегодняшние персонажи… О них тоже следует позаботиться, ты понял?
Шеф кивнул и залпом осушил бокал.
3Утром Беса разбудил стук двери. Он приподнял голову с подушки: его новой девицы, пышногрудой блондинки Риты, рядом не было. Взглянул на часы: без пятнадцати восемь. И в ту же минуту из ванной комнаты послышался шум душа.
«Чистюля», – с усмешкой подумал Бес о девушке и вспомнил ночные игры в постели. А вспомнив, сладко потянулся: «И откуда берутся такие страстные тёлочки?»
Лёгкое потрескивание, возникшее вдруг из переговорного устройства на прикроватном столике, сменившееся на громкий, но как всегда спокойный голос шефа, подействовал па него отрезвляюще. Он застыл, ловя каждое слово.
– Хватит нежиться, красавчик. Пора приступать к работе… Зайди ко мне, поговорим.
Бес рывком поднялся с кровати и, как был нагишом, так и бросился в ванную.
– Мотай отсюда! – заторопил он блондинку, сладострастно шлёпнув ладонью по её упругому влажному заду. – Меня хозяин вызывает.
Блондинка недовольно фыркнула, но выполнила команду – легко выскользнула из ванны и, прикрывшись широким махровым полотенцем, шмыгнула в комнату.
Бес в пять минут привёл себя в порядок, оделся и отправился к Шефу. Тот ждал его в кабинете: на румяном лице привычная улыбка, в прищуренных глазах – холодок.
– Да, вчера оплошали вы, мальчики, – негромко заговорил он, поднимаясь из-за массивного письменного стола. – Надо исправлять положение.
Бес преданно вытянулся у двери. Рад был: хозяин не только вроде бы не гневался, что было бы для него, Беса, весьма опасно, но ещё как будто доверяет. В сознании парня мгновенно пронеслась вся его короткая жизнь…
Поступить на службу к «вежливому троглодиту» его заставило желание «пожить красиво». С детства он мечтал выделиться, стать личностью первой величины среди сверстников, но, по природе хрупкий и хилый, долгое время получал от них только тычки и насмешки. Узкобёдрый, с красивым и нежным лицом, обрамлённым белокурыми вьющимися волосами, он стал обидчивым и злопамятным. Бросив школу, записался в секцию восточных единоборств. Себя не щадил в изнурительных тренировках, как не щадил и соперников, в результате чего научился одним движением руки сбивать с ног любого обидчика, а из-за вспыльчивости и мстительной жестокости заработал кличку Беса.
Но для красивой жизни этого было мало. Пришлось согласиться с предложением Шефа, приметившего его в одной из уличных стычек, подзаработать на службе в «Уюте». Как и мечталось, работа оказалась не пыльной и денежной. Правда, не дай бог не угодить Шефу, у которого под началом было ещё несколько крутых парней, тоже бывших спортсменов… А он, Бес, и впрямь вчера оплошал. Теперь снова не опростоволоситься бы…
– Узнай, – продолжал говорить Шеф, – чья была та машина, кто был в ней. А далее действуй по обстановке. Не торопясь, но и не затягивая.
