Джеймс Чейз - Поверишь этому - поверишь всему
- Мне бы очень не хотелось так решать конфликт в моей книге.
Он приподнял свои старые плечи и взглянул на часы.
- Ну, что же. Если его нельзя убедить отпустить жертву, тогда пусть он погибнет, ну, скажем, в автомобильной катастрофе или как-нибудь еще. Не сомневаюсь, что у вас хватит на это фантазии, мистер Феллоуз, раз вы сумели создать такую феерическую ситуацию. - Он улыбнулся. - Если это детектив, то героиня могла бы и сама его убить, узнав обо всем.
Глава 7
Итак, доктор Раппак, предположим, что мы еще не закончили нашего разговора, хотя я уже и заплатил вам за визит пятьдесят долларов, распрощался с вами и уехал, преследуемый любопытными и недоверчивыми взглядами ваших детей.
Я выбрал уединенное местечко на побережье, где и остановил свою машину.
Здесь нас могут подслушать только молчаливые кипарисы и пальмы. Прежде всего благодарю вас за консультацию, доктор. Вы сказали, что берете с пациентов двадцать пять центов за визит. Похвальная умеренность. Тем более, вам нечего жалеть потерянного времени: своими пятьюдесятью долларами я возместил многих из ваших детей. Вы подтвердили то, что во мне вызревало, а теперь окончательно созрело. Есть только одно решение для спасения Вал, и оно совпадает с ее словами: "ПОКА ОН ЖИВ, Я НИКОГДА НЕ ОСВОБОЖУСЬ ОТ ЕГО ВЛИЯНИЯ".
Теперь я убежден, что она может освободиться от пут Видаля только после его смерти. Если посмотреть на него, то трудно себе представить, что он может скоро умереть собственной смертью.
Он в самом, расцвете сил, полон энергии, не курит, не пьет, очень следит за собой и, тем не менее, только его смерть спасет Вал, Вы сами сказали, доктор:
"Если это детектив, то героиня могла бы и сама убить его, узнав обо всем."
Горячий ветер врывался через открытое окно машины, но я похолодел от этой мысли.
Намек очень ценный, доктор, но неверный... скажем, не совсем верный.
Ценный потому, что я никогда серьезно не помышлял об убийстве. Чтобы объяснить вам, что ваше допущение о возможности убийства Видаля его собственной женой неверно, я должен признаться, что значит для меня Вал. Вал значит для меня больше, чем жизнь. И это не громкая фраза - это факт.
Я не прекращал любить Вал все эти шесть лет. Убийство - вещь рискованная, и я не позволю, чтобы она брала его на себя. Я должен ей помочь. Я возьму весь риск на себя.
Но смогу ли я совершить убийство?
Прежде чем ответить на этот вопрос, давайте повнимательней взглянем еще раз на Видаля, доктор Раппак. Я не верю ни в каких дьяволов. Но, если они существуют, то Видаль может быть одним из них. Вал, во всяком случае, в этом уверена. Человек, который может насиловать женщину, предварительно загипнотизировав ее, который разрушает ее психику, подрывая, тем самым, здоровье, доводит до отчаяния, использует какие-то мистические приемы, вроде щелчка пальцами, вызывающими припадки и полные провалы памяти - если и не сам дьявол, то, по меньшей мере, с дьявольским складом ума. Вы можете мне возразить, что таких людей немало и что это дело полиции и суда разбираться с ними.
Но я, конечно, не пойду в полицию, и вы это прекрасно понимаете. Вы знаете не хуже меня, что полиция не примет всерьез всего этого, увидев в моем поступке лишь проснувшуюся зависть к могущественному и преуспевающему магнату.
Я еще, правда, не ответил на ваш вопрос: способен ли я убить Видаля?
Откровенно говоря, сидя здесь в своей машине под пальмами, обдуваемый приятным ветерком, глядя на отдаленные огни Парадиз-Сити, я чувствую, что эта мысль не бросает меня в дрожь. Возможно потому, что это пока всего лишь мысль. Теперь я твердо уверен в том, что убийство Видаля не только единственное решение проблемы, но и правильное. Убив его, мы с Вал, наконец, разорвали бы цепи, которыми он сковал ее шесть лет тому назад.
Если бы не он, мы могли бы уже много лет быть женатыми и жить счастливо.
Я, правда, женат, но что это за брак? Даже Рода это понимает.
Вы думаете, что я буду испытывать угрызения совести всю свою жизнь после убийства Видаля? Не думаю.
И опять я слышу ваш вопрос: способен ли я совершить убийство? И опять я отвечаю - не знаю! Мысленно я могу это сделать, могу составить план убийства такой, чтобы мы с Вал остались вне подозрений, смогу, как мне кажется, жить, не терзаясь сомнениями. Но это только голые рассуждения. А если настанет момент действовать?
Теплые капли начавшегося дождя, подгоняемые ветром, проникли в машину через открытое окно. Это вернуло меня к действительности, вырвав из мира раздумий.
Порыв сильного ветра зашатал величественные стволы пальм, стало закипать море. Тяжелые, темные массы облаков сразу же заволокли луну. Сверкнула молния, разорвавшая небо надвое, и оглушительный удар грома потряс весь этот темный сгустившийся хаос.
Дождь стал стремительно нарастать. Небо разверзлось, и плотный занавес дождя небывалой силы мгновенно все поглотил.
Я закрыл окно, включил дворники и завел мотор.
Впереди еще было много времени на обдумывание: Видаля не будет целых шесть дней.
Сквозь непроницаемую пелену дождя я мчался домой.
В течение последующих двух дней дождь лил не переставая.
Метеослужба сообщила, что в Вест-Индии сформировался мощный поток урагана, приближение и прохождение которого будет сопровождаться ветром огромной силы и непрекращающимися ливнями. Направление движения урагана пока что точно не называлось. Он мог миновать нас, но мы могли оказаться и в зоне его разрушительного действия.
Два дня я не имел о Вал никаких сведений. Расспросить о ее здоровье Дайера я не решался. С беспокойством я наблюдал, как два раза в день приходил и уходил доктор Фонтэн. Эти двухразовые визиты в течение дня должны означать, что Вал чувствовала себя плохо. Я бы многое отдал за то, чтобы пройти в ее комнату и узнать, как она себя чувствует, но риск был очень велик.
Ночью, лежа рядом с Родой, я все время думал о Вал. Под шум ливня и ураганного ветра мои мысли все больше и больше склоняли меня к убийству.
Возможно, у тебя не хватит смелости убить его, говорил я себе. Но тогда, какое же принять решение? Каким же идиотом я окажусь, если мне вдруг представится случай, а я им не воспользуюсь?
Видаль - крепкий орешек. Физически он раза в три сильней меня. Его движения, порывистость выдавали остроту его рефлексов и реакции, которые тоже были быстрее моих.
Самым простым и безопасным было бы - застрелить его.
Но я никогда не держал в руке пистолета. Когда-то в детстве у меня была возможность овладеть этим искусством, но я ею не воспользовался. И все-таки, по-видимому, придется воспользоваться пистолетом. Надо будет подойти к нему поближе, чтобы не промахнуться. В этом деле нужно проявить осторожность, чтобы оружие потом не привело ко мне. Ни в коем случае нельзя покупать его в оружейном магазине. Его нужно купить в лавке торговца подержанными вещами, так как они не задают лишних вопросов. Множество таких лавчонок находилось в Вест Пальм Бич.
Если я отлучусь туда на пару часов во время работы, я смогу что-нибудь там себе подобрать.
Когда я проснулся, светило солнце, хотя ветер и не стих.
Пока мы с Родой завтракали, она, не переставая, говорила об урагане.
- Боюсь, что он пройдет над нами. Вчера я говорила с одной клиенткой, и она мне рассказывала, как это страшно. Она помнит, как это происходило три года тому назад. Разрушения были огромны, десять человек погибло, ты только представь себе.
Я допил свой кофе.
- Но ведь он еще не начался. Извини, дорогая, я побежал.
- Но это очень серьезно. Клей. - Глаза ее даже округлились от беспокойства. Она любила все драматизировать, и теперь с этим ураганом она носилась, как цыган с писаной торбой.
- Ладно, дорогая. Сегодня вернусь поздно. Я позвоню.
Я только краем уха слышал то, что она говорила.
- Ты, конечно, слишком занят своей проклятой работой, чтобы подумать обо мне! - воскликнула она, начав вдруг злиться.
- У меня свои проблемы. Рода, - сказал я, беря свой портфель и выходя из квартиры.
В то время, как я выходил из своей машины, на своем "ягуаре" подъехал Дайер.
- Хэлло, старина, - приветствовал он меня. - Уже два дня вас не видел.
Мэвис уже, наверное, рассортировала почту. Для вас тоже что-нибудь есть.
- Конечно. Что слышно об урагане? Жена прожужжала мне все уши.
- Такого не было уже три года. - Он направился в контору. - Может быть, он ослабеет, прежде чем достигнет нас?
Сев за письменный стол, он начал просматривать почту, затем протянул мне три конверта.
- Это для вас. Думаю, в них нет никаких головоломок. Как ваша новая машинистка?
- Великолепна. Строчит как пулемет. Я нанял ее временно.
А как чувствует себя миссис Видаль?
Я открывал при этом конверт и поэтому на него не смотрел.
Во рту у меня пересохло, а сердце стучало как бешеное.
- Если машинистка хорошая, Верди, советую вам оформить ее постоянно. Мне кажется, что миссис Видаль не сможет работать некоторое время.
