Джеймс Чейз - Поверишь этому - поверишь всему
- Почему? Может быть, вы мне вкратце расскажете содержание книги?
- Только очень кратко. Свенгали - венгерский музыкант, встречает молодую девушку Трильби, которая едва сводит концы с концами. Автор описывает ее очень красивой, с великолепной фигурой и ангельским лицом. Свенгали гипнотизер, и под действием гипноза он обучает Трильби пению. У нее нет ни голоса, ни слуха, но его влияние на нее так велико, что она становится величайшей певицей. Императоры, герцоги, князья считают за счастье слушать ее голос. Свенгали становится сказочно богат, эксплуатируя ее голос. Но однажды, когда Трильби выступала в Лондоне перед аристократической аудиторией, Свенгали, сидевший в ложе, вдруг умирает от сердечного приступа.
Утратив его чудесное влияние, Трильби теряет голос и умирает в нищете. Вот и все, мистер Верди. Это, конечно, мелодрама, но в свое время роман был необычайно популярен.
Я слушал ее рассказ с напряженным вниманием.
- А вы не помните, кто интересовался этой книгой.
- Один мужчина и одна женщина. Я их не знаю. Женщина была очень красива и элегантно одета. Она брюнетка с большими голубыми глазами. Она была очень взволнована.
"Вал! Это была она", - подумал я.
- Спасибо, - сказал я, поднимаясь. - Я вам очень признателен.
Подходя к машине, я посмотрел на часы: было 19.45. Не было смысла ехать домой, а затем возвращаться в Уэст Пальм Бич, и я завернул к ресторану Джонсона. Отыскав свободный столик в углу, вдали от шумных туристов, я заказал сандвич и пошел звонить Роде.
- Дорогая! Я задержусь, - сказал я, когда она сняла трубку. - Вернусь часов в десять.
- Так будет продолжаться все время? - спросила она резко.
- Надеюсь, что нет. Как ты себя чувствуешь?
- Нормально. Ты еще злишься на меня за вчерашнее?
- Я все забыл. Я же тебе сказал.
- Извиняюсь еще раз, а щека продолжает болеть.
- Прости.
- Ладно. Я сейчас спущусь вниз и куплю что-нибудь поесть.
- Хорошо. Пока, дорогая, - и я повесил трубку.
Что за дурацкий разговор, подумал я, возвращаясь к своему столику. Там меня уже поджидал заказанный сандвич. Разделываясь с ним, я не переставал думать, о чем буду говорить с доктором Раппаком.
Улица, на которой жил доктор, была длинной и узкой. С двух ее сторон гнездились небольшие обшарпанные бунгало с хилыми садиками, отделенными друг от друга полуразвалившимися заборами. На тротуаре и на балкончиках своих неприятных жилищ сидели пуэрториканцы, мексиканцы и другие цветные.
Некоторые играли на гитарах и что-то напевали, другие играли в карты. Тут же находились и женщины с неприкрытыми прелестями. Ничуть не стыдясь, они кормили детей.
Пока я медленно проезжал по улице, отыскивая дом 1141, множество любопытных, враждебных и безразличных глаз следили за мной.
Нужный дом находился в самом конце улицы. Некогда белое здание посерело, штукатурка облупилась, дорожка к дому совсем заросла сорняками и была завалена пустыми консервными банками и кожурой от фруктов. Более неприглядного вида трудно было себе представить. В мрачных окнах темнели грязные занавески. Неужели это был дом доктора Раппака?
Выйдя из машины и легко открыв калитку, я зашагал к дому, поднялся на три ступеньки и остановился. Ни звонка, ни молотка не было и мне пришлось постучать кулаком. Внутри дома послышались шаги, и высокий, худой негр с гривой седых волос показался в проеме открытой двери. Он был очень стар. Ему можно было дать на вид лет восемьдесят пять - восемьдесят шесть. Глядя в его проницательные глаза, я испытал непреодолимую силу.
- Мистер Феллоуз?
Я тотчас узнал его глубокий, густой голос.
- Да, это я. А вы доктор Раппак?
- Да, входите. Я вижу, как мои дети удивлены вашим появлением. А что им еще остается, кроме любопытства?
Он провел меня в мрачную, неприбранную комнату, в которой было лишь несколько самых необходимых вещей.
- Это моя приемная, мистер Феллоуз, - сказал он, усаживаясь за письменный стол. - Садитесь на кушетку.
Немного смутившись, я опустился на диванчик, и тут же сломанная пружина больно стукнула меня по бедру. Как мог этот полубелый, получерный человек, живущий в такой вопиющей нищете, дружить с элегантным Верноном Дайером?
Неужели он действительно мог быть неврологом?
- Я вижу, вы озадачены, мистер Феллоуз. Это вполне понятно. Попробую вам объяснить... Если бы я не жил в таких условиях, мои больные дети, - он кивнул в сторону окна, - не приходили бы ко мне. А они нуждаются в моей помощи. Визит ко мне им обходится всего лишь в двадцать пять центов. - Он улыбнулся, обнажив ряд желтых зубов. - Я уже отошел от большой практики, а раньше у меня была своя клиника. Теперь я стар и не нуждаюсь в деньгах. Моя цель - помогать этим больным заблудшим детям.
- Честь и уважение вам, доктор, - сказал я растроганно.
- А вот этого как раз мне и не надо. Я могу уделить вам двадцать минут, мистер Феллоуз. Что вас интересует?
Когда в ресторане я придумывал легенду, то ничуть не сомневался, что он примет ее.
- Как я уже объяснил вам по телефону, я пишу роман.
Ситуация такая: мужчина по имени Доукс обладает силой гипноза. Он работает в ночном клубе. Как-то в клуб приходит компания молодых людей, чтобы повеселиться. С ними была девушка, назовем ее Мери. Подстрекаемая друзьями. Мери разрешает загипнотизировать себя и выполняет в этом состоянии разные приказы Доукса. Девушка понравилась гипнотизеру, и он решает соблазнить ее. Не буду обременять вас многочисленными деталями, доктор, скажу только, что Доукс узнает, где живет Мери, приходит к ней и щелчком двух пальцев вводит ее в транс. В этом состоянии он ею овладевает.
Проснувшись на следующее утро, она ничего не помнит из того, что с нею случилось. Доукс же часто посещает ее и каждый раз, вводя ее в транс, овладевает ею. Она даже не подозревает, что с нею происходит. Таково, в основном, содержание романа. Теперь я хотел бы узнать, возможно ли это, что я вам рассказал?
Старые черные глаза внимательно изучали меня.
- Видите ли, мистер Феллоуз, откровенно говоря, мысль эта не нова.
Ситуация, которую вы здесь обрисовали, случилась еще в восемнадцатом веке с одной французской графиней, которая была изнасилована под гипнозом одним из учеников Калиостро, который был величайшим магом.
Я почувствовал, как кровь отхлынула от моего лица.
- Значит, такое может случиться?
- Вполне.
- Но, доктор, я слышал, что ни одного человека нельзя заставить делать под гипнозом того, что ему противно, чего он не хочет. Если это верно, то ни одну женщину нельзя изнасиловать без ее на то желания под влиянием гипноза.
- В большинстве случаев это так, мистер Феллоуз, но не во всех случаях.
Многое все же зависит от силы гипнотизера и объекта. Здесь есть много индивидуального. У одних большая сила сопротивления, у других сила сопротивления меньше. Говорят, например, что Распутин тоже обладал этой совратительной силой и, наверняка, Калиостро.
Теперь я уже чувствовал себя так гадко, что поторопился поскорее закончить свою беседу.
- Еще один вопрос, доктор. Если Мери покинет город, сможет ли Доукс оказывать на нее свое влияние? Имеет ли значение расстояние?
- Опять же, все будет зависеть от его силы. Если она значительна, то, даже покинув страну, она будет испытывать его влияние.
- И это научно обосновано?
- Все факты, мистер Феллоуз, которые я вам изложил, научно обоснованны. У меня есть ряд пациентов, которые давно переехали в другие места. И я до сих пор с ними поддерживаю связь. Они мне пишут или звонят по телефону, и я часто снимаю их беспокойство и разного рода отклонения гипнозом.
Все, что рассказал мне доктор, подтверждало слова Вал. Мною овладело отчаяние.
- Но как же все-таки Мери сможет избавиться от влияния Доукса? Для меня это важно знать, чтобы связать воедино канву романа.
- Это невозможно, мистер Феллоуз. Вы создали ситуацию, в которой увязли.
Гипноз в руках дилетантов очень опасен и разрушителен. Ваша героиня будет находиться под влиянием Доукса до тех пор, пока он сам не захочет освободить ее или вплоть до его смерти.
- Ну, а если она попадет к специалисту, подобному вам? В этом случае можно противодействовать влиянию Доукса?
Он покачал головой.
- Боюсь, что нет. Да этого и не следует делать. Лично я бы не стал. Это нереально. Контрвлияние, направленное на объект гипноза, привело бы лишь к серьезному нарушению ее умственной деятельности, а, может быть, и к полному ее разрушению. Это очень опасная попытка. Она могла бы оказаться роковой.
Я вынул носовой платок и вытер вспотевшее лицо.
- Итак, единственным решением было бы убедить Доукса отпустить ее?
- Да, или неожиданная смерть гипнотизера. Есть такая книга "Трильби"...
- Я знаю ее. Там Свенгали умирает, и Трильби, освобождаясь от его влияния, теряет голос.
- Совершенно верно, мистер Феллоуз.
- Мне бы очень не хотелось так решать конфликт в моей книге.
