Дидье Дененкс - Детектив Франции 7
— Что вы хотите?
Я подошел к нему вплотную:
— Мы хотим поговорить с месье Вейю.
— Директор занят. У него люди. Вам назначили?
Я отрицательно покачал головой. Он протянул мне тетрадь и ручку:
— Запишите фамилию и вопрос, который вас интересует. Я отодвинул тетрадь:
— Мы не можем ждать. Я специально приехал из Тулузы для этой встречи. Позвоните месье Вейю и скажите, что инспектор Каден хочет видеть его немедленно.
Дежурный с неохотой снял трубку и набрал номер.
— Невозможно, месье Каден. Попытайтесь прийти после обеда или завтра, — сказал он, положив трубку.
Решив не ждать, я отодвинул охранника рукой, и мы быстро поднялись по лестнице.
Сухой звук выстрела мы услышали, когда были уже на третьем этаже перед кабинетом Вейю. Ларден немедленно вытащил оружие, а я, уложив Клодин на пол, достал свой револьвер. За дверью раздался второй выстрел. На площадку влетели несколько полицейских. На какое-то мгновение им, верно, показалось, что перед ними преступники, и они направили на нас оружие.
Я поднял руки вверх.
— Мы коллеги. Я инспектор Каден из Тулузы. Стреляют у директора.
И указал на его кабинет.
Полицейские стали по двое с каждой стороны двери. Они собирались высадить ее, но не успели. Дверь медленно открылась, и на пороге показался старый человек с совершенно измученным лицом. Он выглядел тяжелобольным.
Ларден толкнул меня:
— Так это же наш пенсионер с семнадцатой дороги!
Я вошел в большой кабинет Вейю. Директор уголовного розыска был мертв. Струйка крови стекала из его виска на синий пушистый ковер. Перед ним лежал браунинг: старая довоенная коллекционная модель.
Когда я вышел, Пьер Каз горько усмехнулся:
— Он бы тебя перехитрил… Это было ясно заранее.
Его увели.
Позже, когда мы обедали в маленьком турецком ресторане, в районе Сантье, Ларден и Клодин забросали меня вопросами.
— И кто бы мог подумать, что все так закрутится! Как же вам удалось выйти на преступника?
— Фактическая сторона дела такова: Вейю убил Бернара Тиро восемнадцатого июля в Тулузе. Он же приказал ликвидировать его отца в октябре шестьдесят первого года, когда командовал специальной бригадой.
— Вы уверены, что именно так и было?
— Дело вот в чем: главный архивариус префектуры Тулузы, Лекюссан, позвонил Вейю восемнадцатого июля, чтобы предупредить о том, что молодой человек по имени Бернар Тиро хочет просмотреть документы на буквы «Де». Точно так же, как двадцатью двумя годами раньше и другой Тиро…
Клодин прервала меня:
— И вы называете это доказательством? Как вы можете утверждать, что Лекюссан звонил ему, — ведь он тоже мертв?
— Немного терпения. Звонок действительно имел место. Префектура Тулузы оборудована электронным устройством, которое позволяет регистрировать междугородные и международные звонки; бухгалтерия учитывает их отдельно. Если нужно, машина выдаст вам список всех звонков с того или иного аппарата. Номер внутреннего телефона Лекюссана двести четырнадцать. Его разговор с префектурой Парижа состоялся в восемь часов сорок шесть минут восемнадцатого июля. Если хотите проверить меня, позвоните в секретариат префектуры. Вам с удовольствием подтвердят мои слова.
Клодин и Ларден дружно покачали головами. Я продолжал:
— Наверное, Вейю попросил Лекюссана убрать Бернара Тиро, но тот отказался, сославшись на протез. Вейю оказался в трудном положении, но не колебался ни секунды и тут же двинулся в путь. Его положение позволяло сделать это. Достаточно допросить секретаршу или дежурного. Но он не ординарный преступник! На его месте любой поехал бы самой короткой дорогой по А-десять, Париж — Бордо — Тулуза. В таком случае мы бы давно его нашли. Он понимал, что полиция займется проверкой всех пунктов на автодороге. И обманул нас, выбрав обходной путь, А-шесть. Ларден ехал через Бордо туда и обратно, опрашивая служащих заправочных станций, путевых ресторанов, сборщиков оплаты за проезд, шпиков. И безрезультатно. Казалось, мы преследовали не автомобиль, а призрак. Кто мог подумать, что хитрец проедет почти на триста километров больше в каждую сторону, чтобы спутать наши карты? И ему это чуть не удалось. К счастью, у департаментского отдела снабжения возникла хорошая мысль заменить нашу старую дорожную карту новой, на которой автодороги чуть ли не светятся.
На лице Лардена появилась удовлетворенная улыбка:
— Я же говорил, что все это благодаря новой карте.
Я вернулся к рассказу:
— Вейю жал вовсю. Он останавливался только для того, чтобы заправиться, и приехал в Тулузу незадолго до шести часов. Поставил машину у префектуры, дожидаясь выхода Бернара. По телефону Лекюссан описал ему внешность молодого человека. Архивариус постарался задержать его до вечера. Вейю пошел за ним следом и убил в подходящий момент, затем тут же отправился в Париж, чтобы с утра выйти на работу. К сожалению, в самые лучшие планы иногда вмешивается судьба. На сей раз она предстала в облике мотоциклистов в окрестностях Монтелимара. Патруль на мотоцикле сообщил нам номер служебной машины «Рено-30 ТХ». Я подробно поговорил с шофером Вейю в гараже префектуры. Как и все профессионалы, он внимательно следит за своим «инструментом». Водитель, естественно, заметил перемену на счетчике, происшедшую за ночь с восемнадцатого на девятнадцатое июля. Нельзя не заметить, что автомобиль прошел две тысячи километров. К тому же шофер запланировал смену масла на двадцать первое число, когда «рено», по его подсчетам, пройдет тридцать пять тысяч.
До сих пор Клодин молчала.
— Странно, но его смерть не принесла мне облегчения… Я думала, что арест убийцы поможет мне…
На тротуаре перед расставанием я шепнул ей:
— Мы могли бы поужинать вечером, я уезжаю завтра.
Она кивнула головой на Лардена и спросила, понизив голос:
— С бригадиром?
— Нет, он предпочитает компанию электронных игр. И с нетерпением ждет появления таких ресторанов, где можно одновременно есть и играть.
— Хорошо. Заезжайте за мной в восемь часов. Вы помните адрес?
Как будто полицейский моего класса был способен забыть столь важную деталь!
Глава одиннадцатая
К вечеру, после семи, суд вынес решение о виновности Пьера Каза. Однако многие сомневались, что он доживет до конца процесса. Его смерть была бы хорошим поводом для того, чтобы замять дело. Я помчался к Клодин. Она открыла дверь и, прижавшись ко мне, положила руки на плечи. По ее лицу текли слезы.
— Почему ты плачешь? Все кончено, надо забыть.
— Мне стыдно быть счастливой после всего этого. Ты не можешь себе представить, какой одинокой я себя чувствовала… с того дня… Всеми брошенной… Мне необходимо было знать, что кто-то рядом… В этом трудно признаться, но я не хочу привыкать к несчастью, как мать Бернара.
Она улыбнулась и села рядом.
— Ну вот, все кончено. Больше не плачу. Я купила фрукты. Ты любишь клубнику и персики?
— Я тоже хотел, чтобы кто-то был рядом со мной. С первой нашей встречи.
— Не будем больше говорить об этом. Обещаю тебе. Но объясни все-таки, почему старик так ненавидел Бернара и его отца? Это не секрет?
— Нет. Во всех парижских редакциях, наверное, ищут сейчас ответ на этот же вопрос. Андре Вейю ничего не имел против семьи Тиро. Он видел Бернара раз в жизни, в Тулузе. И думаю, что он вовсе не знал его отца, Роже.
— Значит, он сумасшедший?
— Нет, обыкновенный чиновник. Он начал карьеру двадцатилетним служащим в Тулузе в префектуре полиции. В тридцать восьмом году. Не прошло и года, как он стал заместителем ответственного секретаря. В сороковом организовал прием французов, бежавших с севера, от немцев. В следующем году ему поручили дела беженцев.
Вейю старательно выполнял все инструкции вишистского правительства. Именно он занимался отправкой в пересыльный лагерь Дранси целых семей. Вместе с ним в префектуре работал Лекюссан. По количеству детей, отправленных в нацистские лагеря смерти, они опередили все другие районы Франции. Часть французских чиновников нарочно путала документы, направляя гестаповцев по ложным путям. Но не в Тулузе. Вейю из усердия даже опережал немецкие планы и приказы. У нас бы никогда не было столько погибших, не имей нацисты услужливых сотрудников среди французов. Из Пиренеев вывозили даже тех детей, которым не исполнилось двух лет, хотя, по распоряжению Петена, их можно было не трогать.
— Но в то время отец Бернара был ребенком.
— Роже Тиро родился в Дранси — вот в чем дело. В свободное время он писал книгу об истории родного города. Самого обычного города, во всяком случае до создания в нем концлагеря, который принес ему печальную известность. Отец Бернара обратил внимание на непропорционально большое количество детей, присланных в лагерь из района Тулузы. И постарался понять причины. Для этого поехал в Тулузу, посетил сначала мэрию, потом префектуру. Просматривая документы на буквы «Де», он быстро смекнул, что виновником небывалого числа сосланных детей был местный чиновник, подписывавшийся инициалами А.В. К несчастью, должность главного архивариуса города занимал Лекюссан. Он-то и предупредил Вейю о том, что бумагами того времени интересуется какой-то историк.
