Джудит Кук - Смерть служанки
— Очень жаль, что вы сначала не пришли ко мне и ничего мне не рассказали. Есть вопросы, которые я могла бы для вас прояснить.
«Интересно, что последует за этим?» — подумал он.
— Тогда, ради Бога, сделайте это сейчас, леди Такетт.
Она наклонила голову.
— Прекрасно. Если бы вы спросили, я бы рассказала вам, что у Элайзы уже несколько месяцев был буйный любовник, который иногда ее бил, и в вечер ее смерти у нее было с ним свидание. Я сообразила, что она пропала, только на следующее утро, в то самое, когда ее нашли в реке, потому что я провела предыдущий вечер в «Доминиканце» вместе с моей подругой Селией Уинтер. Наши отцы коллеги. Вернулась я значительно позже, чем рассчитывала, — у меня вдруг закружилась голова. В дом отца я приехала после полуночи, и, естественно, поскольку Элайзы не было в моих покоях, я решила, что она спит. И не стала ее будить.
— Я не раз предупреждала ее насчет этого любовника, но она не слушалась. Возможно, она испытывала удовольствие, когда ей причиняли боль. Вы должны знать, что есть такие женщины, да и мужчины тоже. Получается, что если ваши подозрения справедливы, то следует искать этого мужчину.
Саймон откинулся на спинку стула.
— Ясно. Разумеется, несть числа странностям, к которым прибегают некоторые мужчины и женщины, чтобы получить удовольствие, но я не верю, что Элайза Паргетер была одной из них. Я готов поклясться, что, когда она в первый раз приходила ко мне, у нее еще вообще не было любовника — никакого, не говоря уж о буйном. Из ее слов можно было сделать вывод, что она не имела никакого понятия о мужчинах, в то время, во всяком случае. Потом, естественно, она кого-то себе завела, потому что умерла беременной. Но я не думаю, что ее убил буйный возлюбленный. Теперь прошу меня извинить. Если это все, что вы собирались мне сказать, то мне нужно заняться приемом пациентов — меня не было почти три дня.
Оливия круто повернулась.
— Но это еще не все. Я также хотела проконсультироваться с вами, как со специалистом. Вы ведь врач, в конце концов.
— Чем я могу быть вам полезен?
— Такое впечатление, что я не могу зачать. Я уже несколько месяцев замужем, а ребенка все нет.
Саймон улыбнулся.
— Времени прошло совсем немного, миледи. Хотя есть женщины, которые рожают своего первого ребенка ровно через девять месяцев после свадьбы, есть и такие, которым приходится ждать месяцы, иногда годы. У вас месячные регулярные?
Она кивнула.
— А отношения с мужем удовлетворительные?
Она топнула ногой.
— Удовлетворительные? Как я могу ответить на такой вопрос? Если вы имеете в виду, сжимаю ли я зубы и позволяю ему грубо меня лапать и слюняво целовать, за тем следует две минуты совокупления (если он не слишком для этого пьян), как и пристало жене, то да, я выполняю свой долг. Но удовлетворение? Можно ли получить удовлетворение от ночи со свиньей в свинарнике?
Саймон сдержал улыбку и сказал:
— Я всего лишь имел в виду, поддерживаете ли вы супружеские отношения с вашим мужем. Я намеренно не назвал это любовным актом. Но я сказал вам правду. Еще рано беспокоиться. Однако, если хотите, я могу дать вам микстуру, которая могла бы помочь.
— Замечательно. — Она следила за ним, когда он шел к полкам, чтобы взять необходимые травы. Затем подошла к нему опять так близко, что он почувствовал запах ее духов. Глядя в ее темные, странные глаза, он подумал, что она в самом деле очень опасная и привлекательная женщина. Очевидно, его мысли отразились на лице, потому что она впервые ему улыбнулась. Затем ее настроение изменилось. — Если женщина однажды избавилась от ребенка, может она потерять способность зачать?
— Вы хотите сказать, что были беременны и избавились от ребенка?
Она закусила губу.
— Полагаю, то, о чем говорится в этой комнате, дальше ее стен не идет? Тогда да, примерно два года назад я оказалась в таком незавидном положении.
— И что вы сделали?
— Я пошла к женщине, которая живет около собора Святого Павла. Вы должны знать, что подобные вещи широко известны даже женщинам моего положения.
— Она дала вам микстуру или воспользовалась инструментом?
— Она дала мне микстуру. Такую горькую. — Оливия поморщилась при одном воспоминании. — Затем она наложила мне на живот пластырь, и через день, как она и обещала, начались боли. Сразу от нее я уехала в деревню с Элайзой, которая ухаживала за мной. Это было ужасно. Я думала, что умру.
— Кстати, вполне могли умереть, — заметил Саймон. — Это не только большой грех, это еще и очень опасно. Вы могли истечь кровью и умереть. И очень глупо, даже странно, что вы пошли на такое. Что же касается зачатия, то да, мог быть нанесен значительный вред, который помешает вам забеременеть.
— Ясно. — Она задумалась, потом тряхнула головой, будто хотела выбросить такую возможность из головы. — Скажите мне, доктор Форман, если вы не считаете меня глупой, то что вы обо мне думаете? — Она не отводила от него глаз.
— Я думаю, что вы умны и очень опасны, — ответил он. — Вот ваша микстура. Две недели вам следует пить по маленькой ложке на ночь, перед сном. Посмотрим, вдруг поможет.
— Она взяла зеленую склянку и осторожно опустила ее в карман платья, из которого тут же достала несколько монет.
— Я возьму с вас два флорина, миледи, потому что вы можете позволить себе мои услуги, тогда как многие, кто в них больше нуждаются, не могут.
Она спокойно заплатила.
— О вас говорят разное, доктор Форман. Что вы некромант, заключивший пакт с дьяволом, и что вы можете вызывать духов. Но я в это не верю. Еще говорят, что вы единственный, кто знает секрет, как вылечить от чумы.
— Тут нет никакого секрета. У меня крепкое здоровье, я пользуюсь своими лекарствами и срезаю бубоны, если они появляются, чистым инструментом.
Они подошли к двери.
— Вы женаты? — внезапно спросила она.
— Нет, не женат, — ответил он со злостью, удивившей его самого.
— Я только спросила. Значит, ни одна женщина не увлекла вас достаточно глубоко?
— Я этого не говорил.
Она хитро улыбнулась.
— Или у вас другие наклонности? Не надо так реагировать. Это широко приветствовалось во времена древних греков, таких людей и сегодня много. Поговаривают, что среди них поэт Роуз и Кристофер Марло.
Он невольно улыбнулся.
— Поверьте мне на слово, я не из их числа.
Она засмеялась.
— Не обижайтесь, я просто пошутила. Потому что должна признаться, что слышала, будто некоторые женщины, обращавшиеся к вам за консультацией, предлагали вам расплатиться натурой и вы не возражали. Возможно, если лекарство не поможет, мы тоже могли бы договориться о таком способе оплаты? Кто знает, может быть, вы наградите меня наследником?
«Какую игру она затеяла», — подумал Саймон.
— Как бы вам не разочароваться — во всех отношениях, — ответил он. — А пока пейте лекарство, и будем надеяться на успех.
— Успех мне необходим в любом случае, — сказала она, пока он накидывал плащ ей на плечи. — Уж слишком многое от этого зависит. Я должна идти. Я и так слишком надолго оторвала вас от ваших больных. И забудьте об Элайзе, доктор Форман. Поверьте мне, нет никакого смысла глубже лезть в это дело.
Он открыл дверь, и Оливия вышла, не оглянувшись. Он сосредоточенно смотрел ей вслед. Вернулся в кабинет, остановившись на пороге, потому что вспомнил, как на мгновение принял ее за призрак Элайзы. Именно в этот момент ему пришла в голову фантастическая мысль.
Глава 8
Маковый сироп
Оливия покинула дом Саймона в задумчивом настроении. За ней шел слуга, который весь иззевался, дожидаясь свою госпожу и досадуя, что ей не пришло в голову разрешить ему подождать в таверне. Бэнксайд был неподходящим районом, где знатная леди могла ходить пешком, поэтому у него всегда была с собой большая палка на всякий пожарный случай. Она шла быстро, вряд ли замечая что-то вокруг, не в состоянии выбросить из головы «блестящую идею», с которой и начались все эти ужасные события.
Она так глубоко задумалась, что едва не прошла мимо собственных ворот. Здесь ей пришлось расстаться с воспоминаниями. Она встала рано, оставив Маркуса, как обычно, храпеть в их постели, распространяя кислый запах перегара, и улизнула из дома незаметно. Она предполагала, что отец, занятый своими делами, вряд ли ее хватится, а что касается Маркуса, то у каждого была своя жизнь, хотя они и жили под одной крышей.
Она не сразу застала доктора Формана, поэтому отсутствовала дольше, чем собиралась, но она была совершенно неготова к тому приему дома, который был ей оказан. Прежде всего взволнованная служанка доложила ей, что разгневанный отец искал ее все утро и велел слугам прислать ее к нему сразу же, как она вернется. Затем, не успела она отдать свой плащ горничной и отправиться на поиски сэра Уолфорда, как появился Маркус в сапогах со шпорами, явно готовый к путешествию. Из его дома прибыла депеша, в которой говорилось, что у его отца накануне случился приступ, поэтому он немедленно собрался в путь, чтобы узнать, насколько это серьезно. Он сказал Оливии, что, вероятно, задержится ненадолго, но если придется остаться в Кенте на продолжительный срок, она должна будет к нему присоединиться.
