Галина Романова - Программа защиты любовниц
— Что еще? Что случилось, Зоя? Что ты, как ненормальная?!
— Ой, простите, Владимир Сергеевич, но тут такое… Идемте, покажу!
Пришлось вылезать из койки, натягивать домашние штаны и топать следом за домработницей. Привела она его на лестничную площадку между первым и вторым этажами, поставила у окна и спросила зловещим шепотом:
— Что вы видите?!
— Зоя-аа! — простонал Черных сквозь стиснутые зубы. — Тебе делать нечего, да?!
— Владимир Сергеевич, я не стала бы вас беспокоить по пустякам, — проговорила она тихо, но с той твердостью в голосе, после которой перестаешь сомневаться в серьезности намерений говорившего. — Вглядитесь, пожалуйста. Что вы видите?
— Ну, хорошо.
Он потер глаза пальцами, поморгал, фокусируя зрение, напрягся, таращась на окно и за него. И ничего!
— Ну, окно, — развел он руками. — Обычное окно, подоконник, улица, клумба под окном, что я должен увидеть-то, не пойму?
— Смотрите!
Она осторожно потянула на себя створку рамы, отодвинула ее подальше и ткнула пальцем в уличную оцинковку подоконника.
— Видите?
— Что? Царапины?
— Именно!
— И что?
— А то! Возможно, эти царапины оставил здесь тот, кто убил Ивана! — Ее широко распахнутые глаза наводнились слезой, взгляд сделался отсутствующим. — Как-то он в дом попал!
— А через дверь не мог? — недовольно сморщился Черных.
— Нет. Ваня мне звонил в то утро, был как всегда спокойным, уверенным. Когда он спокоен, он все делает… делал на автомате, выключал свет, запирал двери. У него даже привычка была: запрет дверь и подергает ее еще за ручку, проверяет, хорошо или нет заперто. Разве вы не помните?
— Вообще-то… Вообще-то, ты права, наверное.
Черных наморщил лоб, пытаясь вспомнить, слышал он или нет звук поворачиваемого ключа в замке за своей спиной? Не помнил! Ворота заперлись автоматически, стоило его машине выехать. А вот входную дверь…
Нет, он не помнил.
— Так, допустим, Иван запер дом. Допустим, тот, кто убил его, влез через это окно…
— Да что тут допускать-то, Владимир Сергеевич! — возмущенным шепотом отозвалась Зоя. — Смотрите на улицу! Это окно как раз над козырьком над входной дверью. Шаг на колонну, шасть на козырек, прыг в окно! Не было, говорю вам, не было царапины! И что-то в ней виднеется, в царапине этой. Что-то синее!
— Что? В самом деле?
Он потянулся пальцами к свежей царапине с едва заметными следами синей краски, но был тут же остановлен сильной рукой своей домработницы.
— Не смейте, вы чего?! Вдруг это след?!
— След?
— Да! След ноги того, кто проник в этот дом и убил Ивана! — Глаза Зои сделались безумными, губы побелели. — Нам надо вызвать криминалистов!
— Зачем?! — Черных замахал на нее руками. — С ума сошла?! Они и так мне весь дом перевернули с ног на голову, торчали тут во-оон сколько!
— И что? Вас-то все равно не было. Мне потом досталось с уборкой, а вас-то не было. — Она уставилась на него пытливо и настырно. — Я и сейчас потерплю, уберу потом за ними все, но делать-то что-то нужно! Нельзя это так оставлять! Вчера Ивана, завтра нас с вами замочит этот убийца!
Не отступит, понял Черных. Будет нудить, ныть, чего доброго, пожалуется какой-нибудь подруге на него, и пойдет комом собираться сплетня. Не надо этого допускать! К тому же доля правды в ее истеричных заявлениях имеется, он ведь…
Он тоже не верил, что Оля была способна так страшно расправиться со своим тюремщиком. Кто-то проник в дом, убил Ваньку, куда-то Ольку дел! Если это не ее бывший воздыхатель, психопат Мельников, тогда кто же?!
Но как бы ни хотелось этого признать, Мельников вряд ли совершит подобное. В морду Ваньке бы дал, арестовал бы, но убивать первым, что попалось под руку, не стал бы.
Или все же Ольга?!
— Позвоните? — Зоя прижимала к груди скомканный передник, на виске у нее бешено пульсировала жилка.
— Позвоню, позвоню, — смирился Черных с тяжелым вздохом. — Но сначала позвоню адвокату. А ты уж… Ты уж стереги свою царапину. А то криминалисты прибудут, а тут ничего. Вдруг дождь пойдет?
Зоя энергично затрясла головой. Тут же, пока Черных ходил в спальню за телефоном, приволокла кусок целлофана и принялась упаковывать оцинкованный подоконник.
Черных набрал номер адвоката.
Маленький человечек с крохотными ладошками выслушал его молча. И потом минуты три-четыре молчал, едва слышно пыхтя какую-то незатейливую мелодийку.
— Что скажете? — обеспокоился Черных его молчанием.
— Знаете, вреда не будет. Позвоните, пусть приедут, посмотрят. Зачтется, как содействие следствию, а еще лучше, навестите их сами. Причем, рекомендую, настоятельно рекомендую навестить кого-то из этой сладкой парочки, либо Мельникова, либо Володина.
Черных попал к Мельникову. Так не хотелось, но попал. Володин был на допросе и освободиться должен был не скоро.
— Что-то еще?! — вспылил без предисловий Мельников, стоило Черных войти в его кабинет. — Что еще ты успел натворить, кроме того, что держал взаперти бедных женщин?!
— Эта женщина была моей невестой! — отозвался возмущенно Черных. — Мы собирались пожениться, пока вы не влезли.
Мельников пнул стул, вскакивая, подлетел к Черных, больно схватил его за плечо и развернул на себя.
— Слушай, ты, умник! Если Оля не найдется, я тебя…
— А я тебя! — нагло заявил Черных, покосившись с ненавистью на ненавистные пальцы, тискающие его плечо. — Меня не было в доме, когда ты туда влез! Откуда мне знать, кто убил Ивана? Куда потом подевалась Оля? Может, это ты…
Мельников не выдержал и замахнулся. К чести гостя, тот не согнулся, не зажмурился, как сидел с прямой спиной, так сидеть и остался. Просто угрожающая ухмылка ядовитой змеей скользнула по его губам и все.
Валера вернулся на место, стиснул пальцы замком, чтобы подавить желание сомкнуть их на ненавистной шее.
— Чего надо? — спросил он, немного выровняв дыхание. — Если за новостями, новостей нет.
— Я с новостями скорее. — Черных расправил плечи, возвращая на место плечевой шов от легкого льняного пиджака, который Мельников смял и сдвинул. — Моя домработница сегодня обнаружила на оцинковке подоконника между вторым и первым этажами, аккурат над входной дверью, странную царапину.
— Странную? — Мельников не понял. — Ваш дом осмотрели с чердака по подвал, что же в ней странного, в какой-то там царапине?
— Моя домработница находит ее странной. Пристала, позвони криминалистам да позвони, вдруг, говорит, убийца карабкался таким вот образом и… Короче, утверждает, что не было этой царапины до ее отъезда на отдых. И следы краски там как будто просматриваются. Чем черт не шутит! Может… Может, что-то там есть?
Мельников смотрел на холеного мужика, которого ему остро хотелось задушить, и верил и не верил ему.
Вдруг он сам нарочно нацарапал что-то на оцинковке, путает следы? Может, царапине этой год, а то и больше? С чего такая забота о ходе следствия? Чувствует себя виноватым? Совесть замучила?
— Проверим, — кивнул он и потянулся к телефону. — Сейчас отправлю к вам криминалистов. Может, зацепка либо пустышка… Кстати, Ивану никто не угрожал?
— Нет! Господи, нет! — перепугался ни с чего Черных. — Кому он был нужен? Инвалид! Я поначалу думал, что это след из прошлого, но теперь думаю иначе.
То же самое думал и Володин, если бы хотели найти, давно нашли бы. Мать Ивана тайны из исцеления сына не делала.
— Кто?! Кто мог это сделать?! Вы же не думаете, что это…
Он смерил Черных ненавидящим взглядом, опустил голову. Черных понял, что он имел в виду, и слегка кивнул, давая понять, что понял.
— Нет, — проговорил он вдруг, хотя Мельников и не ждал его ответа. — Оля не могла! Она бы… Не те силы у такой хрупкой женщины.
Знал бы франт этот, что сказали эксперты!
«Женщина? Да запросто! Такой острый край, удар в такое уязвимое место. Запросто! Только это должна быть сильная и очень хладнокровная женщина».
Вот так сказали ему эксперты после длительных совещаний и заключений. Хотя поначалу и утверждали обратное, добили Мельникова утверждением, что в состоянии гнева или опасности физически сильная женщина способна и не на такое.
— Она не могла! — выпалил он, сжимая кулаки.
— Не могла, — эхом отозвался Черных и вдруг спросил: — А вы с соседями моими говорили? Может, они что-то видели? Вас-то вот сняли, может…
— Нет, никто и ничего. — Мельников стрельнул в него бешеным взглядом, но совладал с собой. Закончил вполне миролюбиво: — Народ у нас не очень активно сотрудничает, сами знаете.
— Да уж!
Черных тоже же не хотел, да подумал, что сотрудничать с этими ребятами себе дороже. Все, чем поможешь им, тут же могут обратить против тебя в суде. Каждое словечко, каждое утверждение, верить им, себя не уважать. Так заявил его адвокат, принимая пухлый конверт с гонораром.
