Галина Романова - Программа защиты любовниц
— Привет, привет, — без особой радости отозвалась Лиза, кутая коленки в халат и забираясь с ногами в мягкое кресло. — Бог с ними, что хотят, болтают.
— А на самом-то деле, где была? — Голос Лиды был пронизан жгучим любопытством. Она звучно сглотнула слюни. — Замуж, что ли, сходила?!
— Может, и так, — рассмеялась принужденно Лиза. — Так что у тебя для меня было такого важного, что просто не терпело, а?
— Ой, скажу, не поверишь.
— А ты попробуй.
Лиза закатила глаза. Наверняка у Лиды было что-то, было. Но выкладывать по телефону новость той явной не хотелось. Сейчас станет напрашиваться в гости, а видеть Лизе никого не хотелось, это точно. Она не для того выбиралась из странного дома, населенного странными особями, чтобы принимать гостей. Ей хотелось одиночества, звенящей тишины, пустоты комнат.
— Ты вообще чем сейчас занимаешься? — попыталась начать издалека Лида.
— Болею, — сразу отсекла все попытки напроситься к себе Лиза. — Вирус какой-то, голова жутко болит, насморк.
— Правда?! — Она была и разочарована, и встревожена одновременно. — Ладно… Тогда придется по телефону говорить…
— Так говори уже, я приняла лекарство, сейчас усну, — пригрозила ей Лиза, скрипнув зубами.
Вот, вот почему она ее и не принимала к себе, ну, невозможный человек!
— Помнишь того парня из полиции, что вызывал тебя, потом разговоры долгие вел?
— Это когда? — Лиза напряглась, скинула ноги с кресла, села прямо.
— Когда Соня погибла. Разве забыла?
— Я ничего не забываю! — У Лизы задергалось левое веко. — Но там было много парней, и все со мной разговаривали, кто-то пытался допросить, кто утешить…
— Да нет, он один там такой был!
— Какой?
— Ну… Симпатичный, черненький, накачанный такой, кажется, его звали Валера. Он был очень предупредителен с тобой, вежлив. Неужели не помнишь?! — Она даже обиделась.
— Ты говоришь про Мельникова?! — изумилась Лиза.
— Точно! Мельников! Вспомнила? — немедленно обрадовалась Лида. — Говорю, его трудно забыть.
— Да уж… — горестно поджала губы Лиза.
Она его точно не забудет. Именно он выпустил на свободу Стаса Игнатенко, хотя он был на тот момент единственным подозреваемым в деле о пропаже девушек. Он выпустил его на свободу, не пустил в разработку, как это у них говорят. Он поверил в его невиновность.
А она нет! Она верит, что если не Стас, то кто-то из этого дома причастен! Это же… Это же скопище извращенцев!
— Так вот, новости такие про него мне сообщили! — понизила голос почти до шепота Лида, будто Мельников теперь сидел у Лизы на диване и мог услышать.
— Какие новости? — Она притворно зевнула, намекая на то, что лекарства начинают действовать.
— Я тут по воле случая оказалась в их отделе, — начала издалека Лида. — У моей знакомой там парень служит, был на дежурстве, мы поздним вечером и завалились туда, не в сам отдел, конечно, под окнами его ждали. Он вышел, покурили, поболтали.
— Лида! — прикрикнула на нее Лиза. — Короче!
— Так вот, пока мы курили, как раз Мельников этот выходил из отдела со своим напарником. Володин, кажется, все озабоченные такие, важные. В нашу сторону даже не глянули, а ведь Мельников и со мной тогда говорил, мог бы и поздороваться! — выдала сокровенную обиду Лида. И вздохнула. — Не поздоровался! Ну, я начала ворчать. А приятель моей подруги говорит, мол, Валерке теперь ни до чего, девушка у него пропала.
— Что???
Вот теперь она была готова принять и эту бестолочь у себя дома, дабы вытрясти все подробности, чтобы снова и снова та все повторила слово в слово.
Но бестолочь — она бестолочь и есть; оказалось, что никаких подробностей ей не известно. Разговор на эту тему под окнами отдела быстро закончился. Они начали шутить, смеяться, курить и планировать развлечения на свободный вечер приятеля ее подруги.
— И как пропала, откуда пропала, с кем пропала, ничего не знаю! — растерялась та, когда Лиза на нее накричала. — А это так важно, да?
— Может быть, — сбавила та обороты.
— Ну, если это так важно, могу уточнить детали, — пообещала миролюбивым тоном девушка Лида. — Завтра вечером встретимся и…
— К утру сможешь? — вспомнила Лиза про свой короткий выходной.
— К утру?! — ахнула та. — Предлагаешь мне не спать?
— Когда ты спала ночью-то в последний раз, малышка? — прожурчала Лиза со значением.
— Ой, и не говори! — рассмеялась та. — Ладно, постараюсь. Если будут новости, позвоню.
Она не позвонила ни вечером, ни ночью, ни ранним утром. Напрасно Лиза терзала телефон, названивая бестолковой девушке Лиде. Телефон ее был вне зоны, или просто она его отключила, чтобы ей не мешали, или чтобы помучить Лизу, дабы та не была такой противной и принимала у себя в гостях время от времени людей, желающих с ней встретиться.
Лиза приготовила себе рисовую кашу на ужин, сварила кофе, поужинала без аппетита, не включая света и телевизора. Потом разобрала постель, завалилась в халате под одеяло, и, пристроив телефоны в изголовье, забылась нервным сном.
Во сне она куда-то бежала, карабкалась вверх по склону, кого-то догоняла, слышала чьи-то мучительные стоны, и ей было жутко страшно. Перед тем как окончательно проснуться, она вдруг почувствовала странное прикосновение к своему лицу. Так бывает, когда на лицо падает легкое перышко, или тонкий волосок, или травинка скользнет по разгоряченной от солнца коже. Лиза дернула рукой, пытаясь смахнуть это что-то с лица, но снова то же самое. Она заворочалась, перевернулась со спины на живот, зарываясь лицом в подушку. И вдруг над самым ухом голос, тихий, бестелесный, но точно Сонин:
«Помоги… Милая моя, помоги…»
Как она дернется, как вскочит! Шальными глазами обвела комнату. Разобранный диван, на котором она спала. Телевизор на подставке у балкона. Стол, стул, два кресла. И солнце, вольготно запустившее проснувшиеся лучи в ее комнату. Она не зашторивала окон.
И все. Пусто. Конечно же, пусто. Кому тут быть, если она своими собственными руками, этими вот, трясущимися сейчас так, что локтям больно, запирала вчера квартиру. Заперла ее на два замка и на щеколдочку, которую поставила на дверь после смерти подруги. В доме никого не было. Кто же тогда говорил с ней, кто ее трогал???
— Жуть какая… — пожаловалась она своему зеркалу в ванной, когда помчалась туда умыться ледяной водой. — Просто жуть! Пора сваливать из этого сумасшедшего дома! Так и до психушки недалеко.
Она пошла в кухню, включила газ, достала из холодильника пару яиц, пачку масла и ломоть колбасы. Все купила вчера на скорую руку в ближайшем к дому магазинчике. Решила холодильник особо не загружать, выходной-то крохотный. Но теперь…
После этого жуткого пробуждения вдруг пожалела, что не запаслась продуктами на неделю или на две. Была бы причина остаться дома. Продукты же пропадут, так? Просто не явиться на работу в этот дурдом, пусть сами разбираются со своими демонами. Ей никогда не разгадать их тайн, никогда!
А чего? Кто мешает ей уволиться?!
И вдруг снова вспомнился странный мучительный шепот, пробравший ее до костей. Кому она должна помочь? Соне? Так она мертва! Давно мертва. Тогда кому?!
Вообще-то она прежде никогда не верила ни в вещие сны, ни в предчувствия, ни в предсказания, и уж в гадания тем более. Гороскопы так вообще высмеивала. И над Соней всегда подтрунивала, та постоянно что-то рассчитывала, чертила, записывалась на прием к маститым экстрасенсам. Покупала сонники, с утра принималась листать их, если что-то снилось ей и она запоминала.
— Не трать деньги, милая, — посмеивалась над ней Лиза. — Потрать их лучше на отдых. Отдыхать надо чаще и лучше, чтобы кошмары не мучили!
Но потом все изменилось. Сон приснился, как ни странно, Лизе, а не Соне. Страшный, наполненный зловещим смыслом.
За пару дней до исчезновения подруги Лизе приснилось, что в ее окно летит белый голубь, прямо на стекло, она вскочила, чтобы открыть окно и впустить его, но он увернулся, полетел в другую сторону и принялся биться в окно. Маленькая белоснежная головка с крохотным клювиком покрылась кровью в ее сне, голубь через мгновение распахнул крылья и упал на землю, а падая, вдруг начал превращаться в Соню.
Она тогда так перепугалась, проснулась с криком и зареванным лицом. Тут же позвонила подруге, та ответила, и они поговорили о пустяках. Сон свой Лиза ей не рассказала, влезла в Интернете в сонник. Значения были противоречивыми, она немного успокоилась, потом про сон забыла, а потом с Соней случилась беда…
Долгое, долгое время она почти не спала, потом начала принимать снотворное, потом приняла решение, приступила к его выполнению. Сны ей теперь не снились.
И вдруг сегодня снова!
— Как я могу помочь, Сонечка?! — шепнула Лиза, стоя у окна в кухне с чашкой кофе. — Что я могу? Как я смогу?
