Эдгар Уоллес - Зловещий человек
Она вздрогнула.
— Я вижу его как сейчас со свесившейся на плечо головой и сложенными на груди руками. Свет почти разбудил его, и он заговорил сквозь сон…
— Вы слышали, как мистер Тарн говорил по телефону? — перебил инспектор.
Девушка кивнула.
— Да, это было четверть часа тому назад. Я слышала, как он говорил с кем-то. Это были вы, кажется? Вы, мистер Бикерсон, не правда ли?
Инспектор кивнул.
— Продолжайте, пожалуйста! — сказал он. — Когда человек направил свет на вашего дядю, это разбудило его?
— Нет. Он зашевелился во сне и заговорил. Потом свет погас… Я не смела двинуться, думая, что это вор. Затем я услыхала ваш голос на лестнице… это все, что я знаю…
— Вы не видели, как этот неизвестный всадил нож в вашего дядю?
Эльза покачала головой.
— Нельзя было ничего видеть.
Сыщик сердито тер подбородок.
— Он проделал быстро свою работу, в этом я не могу отказать ему. Бедный старик, должно быть, был убит в то время, как я находился в нескольких футах от него. Хорошенькая история получится, когда это станет известно…
Он пристально посмотрел на Эльзу.
— Мне понадобится, разумеется, ваше свидетельское показание. Я бы хотел, чтобы вы находились где-нибудь, где я могу застать вас в любой момент. Почему бы вам не переехать в гостиницу?
— Я сниму для нее комнату в «Палас-отеле», — сказал Ральф.
Он не особенно желал, чтобы полиция в ближайшие дни являлась в Херберт-Мэншонс. Ему хотелось, чтобы имя его жены по возможности не фигурировало в деле, дабы не стала известной их связь. Может быть, Эльза поняла, что он не хочет впутывать в историю имя своей «невестки», ибо она не возразила и даже обрадовалась его предложению, тем более, что не считала нужным видеться с незнакомой женщиной в этот вечер.
Пока инспектор расспрашивал, полицейский возвратился и привел своего напарника. Небольшая толпа собралась перед домом. Бикерсон по телефону уведомил об убийстве управление полиции. В ожидании прибытия фотографов и специалистов по дактилоскопии он быстро осмотрел кабинет.
Кабинет был бедно обставлен. Выцветший зеленый ковер на полу, обшарпанный письменный стол, два или три стула и большой книжный шкаф составляли обстановку комнаты. По стенам висело несколько старых и, по-видимому, не имеющих ценности картин. Был также еще один предмет, который на первый взгляд казался граммофоном с подставкой, но при осмотре оказался хорошо наполненным погребком для коньяка.
На столе, недалеко от кресла, где был найден труп, стояла непочатая бутылка коньяка, и рядом почти пустая бутылка, из которой Морис Тарн, видимо, не раз наполнял в этот вечер свой стакан. Бикерсон произвел некоторые измерения и записал результаты. Кресло, в котором лежал несчастный, находилось на расстоянии трех футов от камина, полутора футов от стола с бутылками и девяти с половиной футов от двери. Было очевидно, что убийца не мог пройти между столом и своей жертвой, так как Бикерсон занимал это пространство. Но между камином и креслом был достаточно широкий проход, и именно в этом направлении инспектор впервые услыхал шум. Перевернутый стул с другой стороны камина давал вполне убедительное объяснение передвижению убийцы.
Бумаг никаких на виду не было, не считая нескольких неоплаченных счетов, лежавших на столе. Бикерсон попробовал обыскать карманы убитого, но не нашел ничего, что могло бы пролить свет на преступление.
Окончив вчерне свой обыск, он спустился вниз мимо комнаты, где разговаривали Эльза и Ральф Халлам, и вышел на улицу. Маленькая кучка народа выросла в довольно большую толпу. Выйдя на крыльцо и посмотрев вдоль улицы — не видать ли полицейского автомобиля, он заметил человека, пробивавшегося через толпу. Полицейский остановил его, и между ними произошел короткий разговор. Бикерсон наблюдал за ним с крыльца…
Незнакомец был высокий, худой, чуть-чуть сутулый. Бикерсон подумал, что он, пожалуй, имеет выправку военного. Покрытые загаром щеки говорили, что он недавно вернулся из жарких стран. Вдруг инспектора осенило, и он спустился к незнакомцу.
— Вы — майор Эмери? — спросил он.
— Да, так меня зовут, — ответил Эмери. — Тарн убит, я слышал.
Инспектор кинул быстрый взгляд на него.
— Кто сказал вам это? — спросил он подозрительно. — Вы его друг?
— Я его патрон, — сказал Эмери. — Вернее, был им. Что касается первого вопроса, то я думаю, каждый в толпе знает, что здесь совершено убийство. Я случайно знаю, что дом принадлежит Морису Тарну. Во всем доме могли быть убиты только два человека, и более вероятно, что это Тарн.
— Войдите, пожалуйста, — сказал инспектор, проводя его в дом. — Может быть, вы можете сказать мне что-нибудь о Тарне, майор Эмери? Были у него враги?
— Мне неизвестно ничего о его частной жизни.
— Вы были его другом?
Эмери покачал головой.
— Нет, не был, — холодно сказал он. — Мне он крайне не нравился, и я ему совершенно не доверял. Могу я видеть мисс Марлоу?
— Откуда вы знаете, что мисс Марлоу здесь?
— Она живет здесь, не правда ли? — сказал Эмери. — Право, мистер Бикерсон, — о да, мне известно ваше имя очень хорошо, — у вас нет никаких оснований относиться ко мне с подозрением.
Бикерсон успокоился и заговорил уже мягче:
— Я, естественно, смотрю на всякого, кто здесь есть с некоторым подозрением, — сказал он. — Я, конечно, попрошу мисс Марлоу спуститься вниз к вам, но вы ни в коем случае не должны уводить ее. Мне нужна эта особа для дальнейшего следствия. Она находилась в комнате, когда было совершено убийство. Я готов сообщить вам то, что я сообщил бы репортеру…
Эмери остался в передней. Вскоре он услышал легкие шаги на лестнице и, обернувшись, увидел Эльзу.
— У вас были большие неприятности, я слышал.
В его голосе не было ни малейшего сочувствия, и это было первое, что поразило ее. Он просто и деловито констатировал неоспоримый факт, и она подивилась, ради чего он беспокоился и пришел сюда?
— Я случайно находился в этих краях, — сказал он, — и услыхал об этом событии. Я подумал, что, может, могу быть полезен вам или полиции, хотя должен признаться, что знаю много меньше о мистере Тарне, чем вы или кто-либо из его знакомых. Кто еще здесь с вами?
— Мистер Халлам. Он был большим другом мистера Тарна, и он также мой хороший друг.
— Мистер Халлам, — равнодушно повторил он, потом со свойственной ему внезапностью прибавил: — Вам нужны деньги?
Она удивленно посмотрела на него.
— Нет, благодарю вас, майор Эмери. Это очень мило с вашей стороны, что вы спросили…
— Вашему дяде причитаются кое-какие деньги, и, если нужно, я выдам вам авансом жалованье, — пояснил он. — Пожалуйста, будьте завтра в конторе в обычное время. Спокойной ночи!
Она могла только удивленно посмотреть ему вслед, пока он спускался по лестнице, совершенно потрясенная его равнодушием. Для него было важно лишь, чтобы она в обычное время была в конторе! На секунду ее охватил гнев, и она метнула сердитый взгляд вслед удалявшемуся майору.
— Животное! — пробормотала она и отвернулась к ждавшему ее Халламу.
Тот поинтересовался:
— Что ему было нужно?
Она пожала плечами.
— Насколько я могу понять, он хотел удостовериться в том, что я буду в обычное время в конторе, потому что это почтовый день и у него уйма работы.
— Вежливый господин! — сказал насмешливо Ральф Халлам. — Он, конечно, выразил вам сочувствие?
— Нет, он не сказал ни одного доброго слова. Он просто… просто животное!
Теперь, когда напряжение прошло, она была на грани срыва и хотела быть одна, далеко от страшного закрытою простыней тела в кабинете, от Ральфа, от всех, кто знал ее, «Будьте в конторе вовремя!». У этого человека не было сердца, не было никаких человеческих чувств. Немыслимо, чтобы она пошла в контору завтра, и сомнительно, пойдет ли еще когда-нибудь. А она столько сделала для него! Она хотела было тут же сказать ему, что она сделала, как она солгала для него, как она почти стала соучастницей убийства Своего дяди, чтобы спасти его от хлопот. Она не решилась сказать это. Он должен знать…
На лестнице раздались шумные шаги. Полицейские из Скотленд-Ярда прибыли, наконец. Ручка двери повернулась, и вошел Бикерсон.
— Вы видели это? — спросил он.
Он показал ей новую фетровую шляпу.
— Я нашел ее в углу кабинета вашего дяди. Вы видели когда-нибудь раньше эту шляпу?
Эльза покачала головой.
— Нет, мой дядя никогда не носил таких шляп.
Бикерсон изучал внутренность шляпы. На ней было клеймо известного большого магазина. Шляпа была серая, с черной лентой. Если, как он думал, шляпа эта была куплена китайцем, владельца ее выследить будет не очень трудно.
— Вы совершенно уверены, что человек, который вошел в комнату, человек с фонарем, не говорил?
— Нет, он не говорил.
— И вы не видели его?
— Не видела.
