Гера Фотич - Фатальный абонент
— А как с немцем общаться?
Диана поняла, что уговоры подействовали. Стала сама подпрыгивать, упираясь коленями в матрас, легко отталкиваясь задницей от ног Михаила:
— На анг-лийск-ом! На анг-лийск-ом. Он хо-ро-шо его зна-ет!
Во время очередного толчка Михаил не рассчитал и, сильно подскочив, Диана плюхнулась ему на грудь. Обнял её, чтобы не свалилась, прижал, поцеловал в волосы.
Ему вдруг показалось, что они остались вдвоём посреди этой огромной красивой, но чужой приютившей страны. Среди взмывающих из океана гор. Ласкающего солнца и безбрежного моря. Словно на необитаемом острове. Одни, как отвергнутые жизнью. Преследуемые неприятностями. Загнанные в этот случайный рай горем.
Он раскинул руки и внезапно осознал, как привычная стеснительность от собственного великаньего объёма растворилась. Ему впервые захотелось стать еще больше, чтобы обнять эту милую девочку всю — от макушки до кончиков пальцев ног. Прикоснуться одновременно ко всем участкам её тела, ощутить, как они дрожат от прикосновения как трепещут и эхом отзываются в его большом теле. Объять как случайно образовавшийся островок Родины. Услышать в ней всех исчезнувших для него женщин России, которые готовы понять и простить.
Внезапно представив иное, ужаснулся, осознав, что Дианы завтра не будет рядом, а только чужая, непонятная, бесчувственная страна. С той воображаемой мучительной тоской он обхватил девушку, скинул халат и затащил под одеяло. Прижал к груди. Почувствовал, как она резко задышала, скользнула под него рукой и попыталась перевернуть. Он понял и, приподнявшись на локте, оказался сверху. Вздрогнул, впервые испытав, как забилось под ним её тело, задрожало, вытянулось в струну. Хотелось вдавить его в матрас, сжать изо всей силы, растерзать. Он обхватил её голову и накрыл ртом беспомощные женские губы…
Когда солнце на улице уже раскалилось, раздался звонок и появился брат Дианы. Улыбающийся и довольный, без шляпы. Они сидели за столом и пили кофе.
— Вижу, ты своё сомбреро на бразильянку променял, — усмехнулась Диана, а шлем где?
— Всё спёрли черти, пока я самбу отплясывал. Зато чёрненькая была что надо! — загадочно усмехнулся он. — Всю ночь на пляже провели.
— Красивая?
— Так себе. Красивых мужики охраняют. Не подойти. Продают, правда, недорого — за пятьдесят баксов. Но у этих горилл такие физиономии. Так смотрят, словно сами тебя хотят! Можно только догадываться! Попадись им… Порвут, как Тузик грелку… Зато бёдрами девчонка крутила! Как крутила! Ого-го…
— Давай, перекуси. Думаю, что ты уже наотдыхался. Сегодня последний день — экскурсии! — остановила его сестра.
— Может, не надо? — Авдан принялся сладко зевать, глядя через дверь на неубранную постель под балдахином.
— Надо! Когда ещё ко мне приедешь. Хоть родственникам расскажешь. Фото покажешь. Не для игры же я тебе айфон подарила! Отоспишься в самолёте.
Брат хмыкнул, но спорить не стал. Налил себе чай и сделал пару бутербродов.
— Сначала поедем к Христу-Искупителю! — торжественно произнесла Диана, когда все были в сборе.
— Грехи замаливать? — пошутил Михаил. Шутка не удалась — Диана с братом молчали. Только в глазах на несколько секунд появилась грусть.
Передалось и Михаилу. Подумал, что еще день назад был испуганным беспомощным котенком в этом незнакомом городе. А теперь изображает из себя туриста, приехавшего поглазеть на местные достопримечательности. Как бы снова не попасть в полымя! Шутки беглецов всегда смесь иронии и отчаяния…
— Ну что, готовы? — бодро спросила Диана, когда все уже собрались. — Тогда пошли!
Недалеко от дома она поймала такси, и через несколько минут подъехали к небольшому вокзалу. Народу было много. Красные миниатюрные трамвайчики из нескольких вагонов уходили вверх по склону. К ним вёл турникет. Отлучившись на несколько минут, Диана вернулась с билетами. Было нестерпимо жарко. Спасала крыша вокзала. Судя по цвету кожи, вокруг топтались люди со всего мира. Потели все одинаково. Пахли по-разному. Обмахивались журналами и панамками. Пили воду из маленьких бутылок, ели мороженое. Стоял гвалт как на базаре, словно шла активная торговля. Периодически молодые люди в одинаковых ярких футболках сопровождали небольшие группы инвалидов — те ехали без очереди в электрических колясках. Гуськом. Не отрываясь от ведущих — как за уточкой-мамой.
Через полчаса Михаил с Дианой и её братом оказались внутри трамвая. Сели на места. Стоять запрещалось. Укомплектовавшись, транспорт пошёл вдоль склона, неторопливо поднимаясь в гору.
Слева за окном вздымалась каменная порода, редкие растения, осыпь, прижатая сеткой. Справа — пальмы, лесопосадки. На ветках деревьев незнакомые пёстрые птицы. Может — попугаи, но каркают как вороны. Прячутся за стволы тупорылые черномазые пушистые зверьки с белыми ушами и пятном на лбу, любознательные подвижные глазки — круглые, как у совы. По мере продвижения, деревья уходили вниз. В окнах появлялись разлапистые верхушки пальм. Сквозь них мелькали, уходящие вниз постройки. Затем на горизонте открылось синее море между вздымающихся из воды гор. Полоска пляжа. Параллельно — шоссе. Перед ним в ярком солнечном свете, белая сверкающая россыпь — здания, словно кристаллы соли. И уже ничто не мешало видеть, где океан сливался с небом.
Небольшой эскалатор, несколько ступеней, и они стояли перед Христом, встречающим с распростертыми объятиями.
— Какой он маленький, — огорчился Михаил.
— Ты что! — возмутилась Диана. — Сорок метров высотой!
— Наша Родина-мать в Волгограде без подставки более восьмидесяти. А здесь один постамент на треть! Надо же, а как смотрится! И в фильмах так покажут — просто громадина.
— Ну да, все удивляются. Наверное, впечатление складывается от того, что стоит на горе! А вокруг море.
Брат Дианы бегал с айфоном.
— Встаньте поближе друг к другу! Вот сюда, против света…
— Меня снимать не надо! — заявил Михаил, — Давай, лучше я вас.
— А что так? Смущаешься?
— Сглазить боюсь.
Всё вокруг было залито солнцем. Палило нещадно. Скрыться некуда. Михаилу вдруг показалось, что его пребывание здесь похоже на паломничество. И эта гора словно Голгофа, куда его, как мученика, загнали жизненные обстоятельства с непомерным грузом нерешаемых проблем. Быть может, всё это не зря. И случившиеся совпадения в виде грабителей, карнавала, знакомства с Дианой — не просто так, а медленно подводят его к самому откровенному — покаянию. В России в церковь не ходил, так может, здесь научится?
И вот он стоит перед величественной громадиной Христа, раскинувшего руки в безоблачной вышине. Способного объять весь мир, всех нуждающихся и прибывших грешников, выпрашивающих прощение. И надо только пойти навстречу, открыть свою душу…
Но нет. Не получается. Вокруг, как на базаре, суетится народ. Фотографируют себя, друзей, город и открывшуюся перспективу океана. Лезут на ограждение, ложатся на ступени лестниц — лишь бы поймать нужный ракурс. На лотках — сувениры. У подножия — кафе, разносят пиво, орехи, бутерброды. У постамента — два бюста. Один в шапке, другой — без. Как отрубленные головы еретиков. Выставлены на обозрение неисправимым грешникам: так поступят и с вами…
Следующая достопримечательность была гора Сахарная голова. Отвесные стены почти без растительности. Напоминала купол, торчащий из океана. Точно шлем конкистадора. Поднимались на фуникулере. Видел его, когда на автобусе ехал из аэропорта. Михаил никогда не катался на таком транспорте. Подумал, что тот похож на трамвай, только без водителя и раскачивается сильнее… Рельсы вверху в виде толстого троса.
Высота горы пониже, чем у Христа. Страха не было.
Он стоял около окна и, глядя вниз на маленьких человечков, игрушечные машины, думал, что всё может произойти в одно мгновенье. Не выдержит опора или какое крепление. Вагончик грохнется вниз, и куча проблем будет решена. Удовлетворённо вздохнёт мафия — не надо никого искать. По телевизору скажут, что он погиб в результате катастрофы. Родителям переведут кучу денег, на которые они благополучно доживут старость. Лили останется квартира и машина. А Полинов — окажется единственным владельцем фирмы. Быть может, он и сейчас уже не бедствует. Расплатился, и теперь каждый месяц передаёт долю за покровительство. Не зря же полковник Агошков, который делился доходами с заместителем прокурора города и прикрывал подпольный игорный бизнес в Питере, оказался знакомым Серёги. Может, они нашли уже общий язык. В любом случае Михаил не был нужен никому.
Он снова приготовился к смерти. Но где-то в глубине души чувствовал, что у природы и техники к нему претензий нет. Волна не унесла, фуникулёр не упал… гибель принесут люди!
Глава 12. Скрытая угроза
