Ксавье Монтепен - Лучше умереть!
Кассир был человеком лет пятидесяти — сварливым, щепетильным, желчным, мнительным, подозрительным и неуживчивым. Он вообще-то никого не любил, а на долю бедной Жанны Фортье почему-то выпало несчастье вызывать у него особую антипатию. В результате его отношение к ней — хотя он, как ему казалось, исходил из самых лучших побуждений — было исполнено недоброжелательности. Вернувшись на завод, он сразу же явился к следователю.
Тот сказал:
— У меня есть к вам ряд вопросов.
Затем, обращаясь к одному из полицейских, спросил:
— Все осмотрели, как я приказал?
— Да, господин следователь.
— Каков результат?
— Во дворе нашли три бутылки из-под керосина.
— Соблаговолите принести их сюда.
Полицейский пошел за бутылками, нарочно подброшенными Жаком Гаро. Их принесли и поставили на стол перед следователем.
— Господин Рику, — спросил следователь, понюхав горлышко одного из подозрительных сосудов, — узнаете ли вы бутылки? В них Жанна Фортье на ваших глазах разливала керосин, принесенный на завод в исчезнувшем во время пожара бидоне?
— Прекрасно узнаю: ошибка тут исключена. Это старые бутылки из-под минеральной воды. На них еще обрывки этикеток сохранились.
— Сколько их было?
— Я видел пять, они стояли на земле.
— А теперь, господин Рику, поройтесь в памяти и постарайтесь вспомнить не только смысл, но и точные выражения той угрожающей фразы, что Жанна Фортье произнесла в адрес инженера Лабру, когда он объявил ей о предстоящем увольнении.
— Я все помню дословно. Вместо того, чтобы, как положено в таких случаях, извиниться, вместо того, чтобы попросить господина Лабру проявить снисходительность, Жанна Фортье повела себя в высшей степени высокомерно, и даже дерзко, и суровым голосом — он до сих пор звучит у меня в ушах — заявила: «Вы гоните меня! А! Слушайте, господин Лабру, берегитесь: это вам счастья не принесет!» Ясно, как день: она вынашивала план мести!
— Вы полагаете, что месть — единственный мотив совершенного преступления?
— Думаю, да, господин следователь.
— А я полагаю, что нет. Господин Лабру уехал на два дня, не правда ли?
— Он нам так сказал, Жаку Гаро И мне.
— Значит, его внезапного возвращения предвидеть не мог никто?
— Несомненно.
— Когда его настигла смерть, он едва успел переступить порог флигеля. Возле трупа был обнаружен чемодан. Тот, кто убил его, находился во флигеле и никак не мог его ждать в этот момент. Что же тогда привело убийцу во флигель?
— Желание поджечь его, — ответил Рику.
Следователь отрицательно покачал головой.
— Поджигать флигель не было ни малейшего смысла, — сказал он, — ведь уже горел столярный цех, набитый всякими деревяшками и стружками, и огонь мгновенно должен был перекинуться на флигель, где находятся хозяйский кабинет и касса.
Рику призадумался. Представитель закона продолжал:
— Вам известно, сколько денег было в сейфе господина Лабру?
— Сто девяносто тысяч двести пятьдесят три франка семьдесят сантимов. А в моей кассе лежало пять тысяч франков, но они целы; зная, что я отвечаю за них, я был настолько осторожен, что взял их домой. Чему теперь страшно рад.
— Та сумма, которую вы назвали, 'хранилась в банковских билетах?
— Да, господин следователь, за исключением трех тысяч франков в золотых монетах.
— Вы один знали, сколько денег лежит в сейфе?
Рику на мгновение задумался.
— Нет, господин следователь, это было известно не только мне. Когда я сдавал деньги, в кабинете присутствовали еще двое.
— Кто именно?
— Старший мастер Жак Гаро и Жанна Фортье.
Лицо следователя просияло. Заявление кассира вызвало у него искреннюю радость. Рику продолжал:
— Да… да… Жанна знала, и Жак, к несчастью, тоже: ведь этот добрый малый погиб лишь потому, что хотел спасти деньги и бумаги господина Лабру…
— А почему Жанна Фортье находилась в кабинете хозяина в тот момент, когда вы сдавали деньги?
— Господин Лабру вызвал ее, чтобы дать перед отъездом необходимые указания.
— Вы уверены, что она слышала названную вами цифру?
— Да, господин следователь, абсолютно уверен.
— У Жанны Фортье был ключ от флигеля?
— Да, сударь, и от кабинета тоже, ведь она убирала у хозяина. Вообще у нее были все ключи: ей ведь нужно было делать обход…
— По ночам она оставалась на заводе одна?
— Совершенно одна, господин следователь.
— А какой, по вашему мнению, характер у этой женщины?
— Не Бог весть какой, сударь! Жанна Фортье высокомерна, честолюбива, заносчива, к тому же она женщина скрытная и злопамятная; а манеры и повадки у нее были из тех, что вовсе не к лицу жене простого рабочего…
— У нее есть дети?
— Двое… мальчик жил с ней, а девочка — у кормилицы.
— Ее муж погиб здесь, на заводе, не так ли?
— Да, господин следователь, но по своей же вине, по собственной неосторожности. Между прочим, господин Лабру именно поэтому и взял Жанну работать привратницей. Даже увольняя ее, он намеревался сделать так, чтобы она не осталась без средств к существованию. Перед тем как уехать в Сен-Жерве, он пообещал ей подыскать для нее другую работу. Более того — собирался вручить ей достаточно большую сумму, которая позволит ей безбедно жить до тех пор, пока не найдется новая работа. Бедный хозяин! Эта презренная женщина отблагодарила его за все ножом в сердце!
Следователь повернулся к прокурору и начальнику полиции, присутствовавшим при допросе, и сказал:
— Видите, господа, все сомнения отпали! Я оказался прав, предполагая, что месть — не единственный мотив совершенных здесь преступлений — убийства и поджога. Помимо этого, Жанна Фортье замышляла еще и кражу. Приготовив все необходимое для того, чтобы поджог удался на славу, она отправилась во флигель, дабы взломать сейф и украсть деньги, потом устроила пожар. А выходя из кабинета, нанесла удар хозяину. Не кажется ли вам, что все это очевидно и бесспорно?
Оба представителя закона выразили свое полное согласие.
Затем прокурор спросил:
— А что, разве для того, чтобы взломать сейф, большой силы не требовалось? И женщина вполне могла сделать это? Такие вещи необходимо точно знать, ибо в противном случае мы должны будем прийти к выводу, что у Жанны Фортье был сообщник.
Тут подал голос Рику:
— Сейф, хотя и запирался хорошо, был не слишком-то надежен. Обычный ящик устаревшей модели, без всяких современных приспособлений. Господин Лабру не думал, что ему грозит какая-то опасность. Крепкая женщина вроде Жанны Фортье вполне могла справиться с ним и без посторонней помощи.
— Во всяком случае, если кражи не произошло, мы обнаружим кусочки расплавленного металла, ведь три тысячи франков были в золотых монетах.
Прокурор повернулся к сопровождавшему его доктору и спросил:
— Вам, сударь, удалось, осматривая рану, установить, какого рода оружием убит господин Лабру?
— Да, господин прокурор. Это был нож, лезвие которого прошло через сердце. Смерть наступила мгновенно.
— Убийце, должно быть, понадобилось немало сил, чтобы нанести такой удар, — продолжал прокурор, — но одна деталь представляется мне совершенно необъяснимой.
— Что именно? — спросил следователь.
— А вот что: совершая преступление, Жанна Фортье орудовала, не боясь оказаться застигнутой врасплох, ибо знала, что господин Лабру в отъезде, и полагала, что он вернется не раньше чем через два дня. Почему же тогда при ней оказалось оружие?
— Господин прокурор все еще верит в наличие сообщника? — спросил начальник полиции.
— Да. Мне кажется, что с подобной работенкой женщине одной никак не справиться.
Тут вмешался кассир Рику.
— Жанна Фортье — женщина на редкость энергичная, — воскликнул он.
— К тому же, — заметил следователь, — нож вполне мог ей понадобиться для того, чтобы взломать сейф или еще что-либо. Впрочем, бегство лишний раз подтверждает ее виновность.
— Конечно, она виновата, но, возможно, действовала не одна. Известны ли связи Жанны Фортье? Она — вдова. А возлюбленный у нее был?
На этот вопрос большинство опрошенных ответили отрицательно. Вдруг в дверях сарая, где заседали представители закона, появился один из рабочих и заявил, что ему нужно кое-что сообщить; с ним была какая-то женщина. Их впустили.
— Господин следователь, — сказал рабочий, — я хочу засвидетельствовать, что преступление было задумано заранее: Жанна Фортье запасла керосин.
— Откуда вам это известно?
— Моя жена, вот она, разговаривала с матушкой Франсуа, бакалейщицей в Альфорвилле, так та и продала тот керосин…
Следователь приказал отыскать и привести матушку Франсуа. Через полчаса перед ним предстала трясущаяся от страха бакалейщица.
— Вы знакомы с Жанной Фортье, вдовой? — спросил следователь.
— Да, сударь, и очень хорошо: она моя постоянная покупательница.
