Илья Стогоff - Проигравший
– …
– Даже на место преступления сегодня не поехал.
– …
– Да почему сразу «как баба»? Никакая это не истерика. Просто у всех сотрудники в отделах – люди как люди. А этот – конь на блюде.
– …
– Нет… нет… нет.
– …
– Не знаю я, кто его в органы взял. Сам удивляюсь. Звонил сегодня в Управление, пытался закинуть насчет того, чтобы его от меня убрали.
– …
– Сказали с утра зайти. Может, чего придумают…
– …
– Не знаю, что делать. Да. Да. Ты-то как сам? Ну ладно, пока.
Майор бросил телефон на стол и только после этого посмотрел на жену.
– Что-то случилось?
– Почему? Ничего не случилось.
– Тогда зачем ты приехала?
– Вчера ты пришел, я уже спала. Сегодня ушел – я еще спала. Я подумала, что еще немного в таком ритме – и можно будет забыть, как ты выглядишь. Поэтому решила навестить мужа на работе.
– Знаешь, это все здорово. Но сейчас я немного занят.
– Занят?
– Да. Много работы, понимаешь?
– И что?
– Ехала б ты домой, а?
– Я думала, мы сможем хотя бы перекусить. Сейчас же обеденный перерыв.
– У нас на службе нет обеденных перерывов. Иди домой. На фига мне на службе пересуды?
– Какие пересуды?
– Ни к кому жены на работу не ходят, а ко мне вдруг стала ходить. Зачем? Не нужно этого. Иди, мне еще нужно много чего успеть.
Она даже не успела пройти в кабинет. Так и простояла у самой двери. Думала она почему-то о платке, который повязала специально под цвет пальто. Это казалось особенно обидным: никакого внимания на платок он так и не обратил.
– Во сколько ты придешь?
– Не знаю. Но думаю, поздно.
– Приготовить что-нибудь?
– Не знаю. Приготовь. Или не приготовь. Я перекушу в кафе. Иди уже, а?
Она вышла из кабинета. Проходя внизу мимо дежурного Мухаметдинова, кивнула ему. Тот машинально посмотрел на часы: до их отдела жена майора добиралась, наверное, час… или даже полтора. А в кабинете мужа пробыла меньше минуты.
5Дело №А-62. Гриф «Ф»:
под личным контролем Главка.
Номер документа: 017–62–34
Дата и время (стерто)
Расшифровку предоставленной фонограммы произвел (стерто)
Только для служебного пользования
Судя по фонам, разговор происходит в помещении. Предположительно в (стерто). В разговоре участвуют двое. Первый предположительно капитан отдела (стерто), по фамилии Осипов. Второй (стерто несколько строк).
– Все происходило здесь. Именно здесь.
– Что «все»?
– Это та самая комната, где был убит император Павел Первый.
– Как интересно! Ничего, что мы здесь пьем?
– Ничего. Вы знаете, как все это произошло?
– Не то чтобы знаю… Так… в общих чертах.
– Я готов рассказать вам эту историю. Хотите?
– Расскажите. Конечно. Буду рад.
– Это долгая история.
– А я не тороплюсь.
Дальше слов почти не разобрать. Слышно звяканье бутылок.
– Все началось почти три тысячи лет назад, в тот момент, когда библейский царь Соломон построил в Иерусалиме знаменитый Храм.
– Чем же он знаменит?
– Не перебивайте, пожалуйста. Я все расскажу по порядку. До сих пор никто не знает, что находилось внутри этого Храма. Людям было запрещено туда входить. Храм был отделан золотом и слоновой костью. Где-то в подземельях Храма находилась и сокровищница Соломона. Я связно излагаю?
– Да.
– Храм простоял четыреста лет, а потом был разрушен вавилонянами. Иудеи восстановили святыню, но тут появились римляне, и Храм был опять разрушен. Много веков свято место было пусто. Сегодня там, где стоял Храм Соломона, построена мечеть «Скальный Купол». Вы следите за мыслью?
– Да.
– Простите за долгую предысторию. Скоро вы поймете, к чему я веду. Девятьсот лет назад начались Крестовые походы. Рыцари выбили магометан из Святой земли. В Иерусалиме было основано несколько рыцарских орденов. По-латински храм называется «темплюм», поэтому один из орденов получил название орден тамплиеров, по-русски – храмовников. За какие-то сто лет этот орден превратился в богатейшую организациею планеты. Короли и герцоги просили у тамплиеров взаймы и получали столько золота, сколько им было нужно. Откуда оно бралось, неизвестно. Но утверждали, будто, копая землю под фундамент своей резиденции, рыцари нашли то, что не мог найти никто до них.
– Дайте угадаю…
– Все правильно. Они нашли сокровищницу библейского Соломона. О том, что было дальше, вы, наверное, знаете?
– Слышал что-то. Тамплиеры разругались с французским королем и их лавочку прикрыли, да?
– В принципе, все так и было. Одноглазый король Филипп Красивый и его беспалый брат Людовик Сварливый отдали приказ, и рыцари ордена были по всей Европе перебиты. Магистра тамплиеров французы сожгли на костре. Но золота они так и не нашли. Ходили слухи, что каждый год, в ночь казни, сожженный Магистр встает из могилы и задает вопрос: «Нашел ли король нашу сокровищницу?» А семь отрубленных голов хором отвечают ему: «Нет, владыка. Нашего золота не найти никому».
– Подлейте, пожалуйста, мне немного в стакан… Спасибо.
– Не стоит.
– Куда же делись бабки?
– Версий много. По одной из них, тамплиеры успели передать сокровища рыцарям другого ордена – госпитальеров. Какое-то время госпитальеры квартировали тоже в Иерусалиме. Потом они переехали на остров Родос. Потом еще западнее – на Мальту. С тех пор этот орден часто называют Мальтийским.
– Понятно.
– В их резиденции на острове никто из посторонних не бывал. Но рассказывали, будто в подвалах Мальтийского замка хранится слиток золота размеров с комнату. Что-то чудовищное. Десятки метров в объеме. Наполеон, запутавшись в долгах, снарядил на Мальту целую экспедицию. Но золота не нашел и он.
– Да?
– Да.
– Что вы на меня так смотрите?
– Наполеон прогнал рыцарей с Мальты. Вы знаете, куда переехал Мальтийский орден?
– Знаю. Сюда. В наш город. В Петербург.
– Точно!
Помехи на пленке. Слышно бряканье стаканов и бульканье.
– Куда вы?
– Сейчас приду.
– Уборная там… почти у гардероба.
– Я найду.
– На чем я остановился?
– На том…
– Ах, да. Русский император Павел Первый пригласил Мальтийский орден в Россию. Император, которого убили в этой самой комнате.
Долгая пауза.
– В России не было императора страннее, чем Павел. Его отца до смерти забили ногами по приказу собственной жены. Его сын, бросив все, пешком ушел в Сибирь, к староверам. Его внука бомбой разорвало напополам, причем нижнюю половину тела потом так и не нашли.
– Прекратите! Я же ем!
– Словно над всей этой семьей тяготело проклятье. Павел и сам предчувствовал свою смерть. Когда вечером того самого дня он последний раз вышел к ужину, то, говорят, посмотрел вот в это зеркало, засмеялся и сказал, что зеркало-то кривое! В нем не отражается его шея! Все посмеялись, поели и пошли спать. А еще через час в замок вошли отряды заговорщиков.
– Подлить?
– Хватит-хватит!
– Ваше здоровье!
– Планировалось, что заговорщики блокируют спальню императора и заставят его подписать отречение. Но все они были пьяны, запутались в коридорах и до этой комнаты дошли только несколько младших офицеров и братья Зубовы. Беспалый Платон и одноглазый Николай.
Пауза. Звуки шагов.
– Они вошли через эту дверь. Павла на кровати уже не было. Они нашли его вот здесь, в углу. Павел не бежал через запасной выход, а попытался прорваться к камину. Почему?
– Вы меня спрашиваете?
– Заговорщики вытащили его на центр комнаты. Да. Вот сюда. Павел по-прежнему рвался к камину. Они держали его за ночную рубашку и требовали отречения. Тут из коридора послышались шаги. Павел начал звать на помощь. Платон Зубов гаркнул: «Что ты орешь?» и зажатой в руках золотой табакеркой ударил его в висок. Да так, что проломил императору череп.
– Выпьем за упокой его души?
– Павел упал, и офицеры принялись избивать его ногами и тростями. Под конец они додушили его шарфом.
– К чему вы все это? Имеет ли это отношение к…
– Еще как имеет! Задумывались ли вы над тем, почему при Екатерине Россия влезла в громадные долги, при Павле треть этого долга была возвращена, а после него, до самой революции, императоры так больше не копейки и не выплатили?
– На ваш вопрос я отвечу совершенно честно: никогда в жизни я не думал над этой проблемой.
– У нас в музее есть архивная книга учета пошлин, взимавшихся на Петербургской таможне. Когда в страну повалили мальтийские кавалеры, то их имущество описывалось очень тщательно. Вплоть до какого-нибудь перстня или висящей на боку шпаги. Даже у генерального Магистра перетряхнули весь личный багаж. И только сорок две подводы, которые были ввезены слугами Магистра, осматривать было запрещено. По личному указанию Павла.
