Пол Клеменс - Заговор богов
А дальше – как в кино. Поторговаться не дали. Взметнулась попа в кожаной юбочке, разлетелись рыжие космы, и гибкое тело артистично прошлось колесом. Взмах ноги, и человек с пистолетом выронил оружие, схватился за разбитое запястье. Второй сделал стойку, но колесо уже катилось в обратную сторону. Острый каблучок врезался под дых, мужчину согнуло и вырвало. Первый возжелал вернуть пистолет, но потерпел фиаско – метнулся к оружию и встретил серию ударов. Путана сосредоточенно лупила острым кулачком. Последний – в шею, стрелок издал звук ломающейся табуретки, разинул пасть, как гиппопотам, и рухнул носом в гобелен.
Настала подозрительная тишина. А может, уши заложило. Анджей рискнул подняться. Проморгал, привстал на колени. Мужчины валялись в живописных позах. У путаны на лице было забавное выражение: какая, дескать, муха меня укусила. Она сидела на полу в позе турецкого человека, обнажив розовые трусики, и сосредоточенно выковыривала мизинцем пробку из уха. Топик сбился окончательно, открылся крошечный бюстгальтер без верхних лямочек. Рыжие волосы встали поперек, сместились на затылок, теперь девица стала двухцветной – черно-рыжей. Между ног лежал пистолет с глушителем.
– Привет, – она рассеянно помахала ладошкой.
– Привет, – пробормотал Анджей. – А ты – довольно редкое животное.
– Редкое, – согласилась девица. – Думаешь, это радует?
– Рискну озвучить пару идей, – сказал Анджей. – Тебя не убили. Ты носишь бронежилет. Мысленно. Не всегда, но помогает.
– О, нет, – она забавно покривила носом. – Просто этот тип из тех людей, что видят только перед собой. Периферическое зрение отсутствует. Я ушла немного в сторону и тебя потянула. Теперь в двери дырка, можешь полюбоваться.
– Усвоено, – сказал Раковский. – И вторая идея. Ты не путана.
– Догадался, – облегченно вздохнула девица. Она запустила пятерню под рыжий парик и принялась чесаться. Анджей рискнул подползти поближе. Девица покосилась на него с подозрением, затем, словно что-то вспомнила, схватилась за свою увесистую сумочку, выудила из нее телефон.
– Посиди немного, – она села боком.
В голове будто зажглась лампочка.
– Подожди, – спохватился он. – Ты куда собралась звонить?
– Отстань, – девушка раздраженно отмахнулась и приложила телефон к уху.
– Не звони… – Анджей схватил ее за руку.
Она попыталась вырваться. Он привлек на помощь вторую руку. И тут она вскипела. В глазах заблестела злоба. Девица зашипела, как змея, которую достали. Резко повернулась, мелькнула левая рука и хлопнула ему тыльной стороной ладошки по переносице. Раковский мгновенно потерял сознание.
Глава 4
А возвращалось сознание очень медленно и неохотно. Дикое похмелье просто утюжило организм. Предложи ему в этот час покончить с собой – он бы с удовольствием, не оттягивая ни на минуту… Сознание клочками воспринимало, как ему приподнимали голову, вливали в рот что-то шипучее.
– Какого черта? – шептал он.
– Средство от похмелья, милый, – шептала девушка с интересным прибалтийским акцентом. – Потерпи, все будет хорошо…
Потом ему под голову подложили что-то мягкое, вытирали нос смоченным в воде полотенцем.
– Что ты делаешь? – шептал Анджей.
– Крови много, дорогой. Не бойся, так надо, – ее, похоже, разбирал смех. – Срочный анализ крови…
– Из носа?.. Спасибо, дорогая, у тебя мощный покровительственный инстинкт…
«Лекарство» действовало своеобразно. Резкая боль будто сверлила череп, выбрасывая костяную крошку. Сознание разбегалось. Девушка склонялась над ним, что-то спрашивала. Он бы с удовольствием заехал ей по носу, но не было сил оторвать руку от пола…
А потом настала ясность. Раковский привстал, прислонился к кровати. В номере царила зловещая тишина. Двое валялись, но уже не столь живописно. Пока он был без чувств, злоумышленники получили добавку. Запястья были стянуты за спинами собственными ремнями, во ртах красовались затычки из наволочки. Девушка сидела в кресле. Она изменилась до неузнаваемости. Анджей не сразу ее признал. Всё забавное и непосредственное куда-то испарилось. Исчез парик, исчез густой макияж, непристойные топик с юбочкой. Осталась стриженая брюнетка с продолговатым лицом и очень острым взглядом. Консервативный дамский костюм: жакет, юбка-миди, чулки, остроносые туфли на сплошной подошве, позволяющие бегать и больно ударять. Становилось понятно, почему у дамы такая увесистая сумочка.
– Больной, восстаньте с одра, – сказала она строго. – Как наше состояние?
– Угнетенное, – признался Анджей. – У тебя такое правило – всех новых знакомых укладывать на больничную койку?
– А кто за руки хватал? – не растерялась дама. – Сказала же, мне нужно позвонить.
– Позвонила?
– А то. Как у нас с памятью? – она внимательно смотрела в его разбегающиеся глаза.
– Неважно у нас с памятью, – проворчал Анджей и закряхтел, усаживаясь на кровать. – Вспоминаются только неприятные события.
– Поговорим? – предложила девушка. – В теплой неформальной обстановке? Ты Анджей Раковский. Профессор, или как там тебя. Но это для тех, кто не знает. На самом деле ты преподаешь в Художественной академии и по совместительству малюешь картины. Являешься передаточным звеном в цепочке, по которой бродит похищенная у владельца коллекция племени умбара.
– Похищенная?.. Гм, – Анджей задумчиво почесал переносицу. – У меня несколько иная информация о происхождении коллекции. Кому-то из нас наврали.
– Надеюсь, не мне, – насупилась девушка. – Первое впечатление в твою пользу – ты не злодей.
– Уже ликую.
– Но к теме отношение имеешь. Тема не раскрыта. Предлагаю не ссориться, а просто поговорить.
– Я понял, – кивнул Анджей. – В теплой, неформальной обстановке. Лет-то тебе сколько?
– Достаточно, – она свела в кучку выщипанные брови. – Двадцать три – двадцать девять… Не больше тридцати. А теперь слушай. Зовут меня не Фрида, не Франческа. Криста Зиверс. Родилась в Латвии, мама полька, папа латыш. Работаю детективом страховой компании «Рэйзи Иншуренс»…
– «Крэйзи»? – переспросил Анджей.
– «Рэйзи», – поджала губки девица. – Фамилия директора и основателя фирмы. Пол Рэйзи. Головной офис расположен в лондонском Сити, филиалы в пятнадцати городах Великобритании и в таком же количестве – по миру…
– А мне вот показалось, что ты работаешь на господина Ангерлинка, – перебил Анджей.
– Кто такой? – не поняла Криста.
Прекрасная актриса, заключил Анджей. Либо не знает никакого Ангерлинка. Второе более вероятно. Трудись она на «вольного графа», зачем это скрывать?
– Это человек, на которого я вынужден работать.
– Но ты не хочешь, – проницательно заметила Криста. – Ты сидишь у этого достойного господина на крючке.
– Сижу, – согласился Анджей.
– А эти двое? – она кивнула на жертв недавнего избиения. Стрелок вздрогнул, пронзенный судорогой, хлюпнул носом.
– Впервые вижу.
– Но у парней серьезные намерения. Меня, как постороннюю, хотели просто убрать, а из тебя под страхом смерти выбить показания. Оракул – одна из фигур коллекции. Ты знаешь, где она находится?
– Понятия не имею.
Девушка уныло смотрела ему в глаза. Анджей лихорадочно думал. Сохранялся процент вероятности, что девчонку ему подбросил Ангерлинк. Не устроило его утверждение Раковского, что тот не знает, где Оракул. Решил зайти с мягкого (пока без пыток). Снарядил агентессу нестандартного поведения, интересной внешности и бездны обаяния.
– Расскажешь свою историю? – как-то застенчиво спросила девушка.
– А ничего, что мы здесь? – он растерянно покосился на обездвиженную парочку.
Она пожала плечами.
– Пока события происходят в номере, мы в безопасности. Ты кратенько, не растекайся по древу.
Впоследствии Анджей изумлялся своему поведению. Включилась интуиция и скромно поведала, что опасаться этой особы не стоит. Окажись она оборотнем, не стала бы его спасать. Утверждение, конечно, спорное, возможны варианты, но в целом идея верна. Почему бы в чужой стране, в условиях мировой хандры и страшного похмелья не довериться симпатичной особе, которая в некотором роде спасла ему жизнь (а за плюху по носу она еще ответит)?
– Хорошо, – покладисто сказал Анджей. – Слушай.
Он рассказал ей обо всем, что знал, кроме слов Замойского, касающихся зарытого под дубом Оракула. Не было таких слов. Кто докажет, что были?
– Чушь какая-то, – пробормотала Криста. Девушка выглядела растерянной. Она не врет, она действительно в свободное от личной жизни время работает в крупной страховой компании. Начинала в Риге, а полгода назад была переведена в лондонский офис. Живет в съемной «голубятне» в шести кварталах от Сити. Работает, как каторжная, чтобы удержаться в престижной фирме, где каждый первый – конкурент, и чуть промашка – летишь с благополучной работы. Трудится в отделе, ведущем дела о хищениях предметов искусства. Как выясняется, статуэтки интересуют не только организацию Ангерлинка (кто бы сомневался), но и некую «транснациональную компанию», разместившую заказ в фирме «Рэйзи Иншуренс». Вернее, не саму компанию, а ее владельца, ведущего переговоры через адвоката по имени Ричард Диксон. Напыщенный немногословный тип, испорченный образованием. Коллекцию умбара представили страховщикам украденной из частного собрания крупного воротилы и филантропа (немало, видать, заплатили директору страховой компании, чтобы тот не увлекался проверкой подлинности утверждения – это легко проверяется!). Четыре дня назад Кристу вызвал непосредственный начальник Роберт Лауди и, как-то смущаясь, предложил проехаться в Прагу – дескать, в Чехии состоится встреча посредника с заинтересованным в «краденой» коллекции лицом. Вблизи пана Раковского Криста оказалась по наводке – ей тонко намекнули, что у человека из Польши, который поселится в «Марготе», будут сведения о коллекции…
