Марина Серова - След погасшей звезды
– Что вы… как?.. Чем я могу?
– Отец ребенка в реанимации, – прорыдала я, – мы не женаты, меня к нему не пускают. Я всю ночь не спала… Что я буду делать, если с ним… если он…
– Ну что вы, что вы, не плачьте, вам вредно волноваться, ну же, ради ребенка!
Мои показные рыдания начали стихать. Врача это явно успокоило.
– Вам нужно высыпаться, – увещевал он, поглаживая мою ладонь.
– Доктор, если я его не увижу, я умру, – выдохнула я, доверчиво глядя врачу в глаза.
Кем бы ни была мама молодого хирурга, который провожал меня в отделение реанимации, она прекрасно его воспитала. Помогать женщине в беде было для него так же естественно, как дышать. Несмотря на сложности профессии, ожесточающей сердца, этот молодой мужчина, имени которого я так и не узнала, пришел, как он думал, на выручку даме, оказавшейся в трудной ситуации. Пара минут – и вот я уже стояла перед постелью Влада, который выглядел удивленным. Если и он меня не узнал, значит, маскировка удалась на славу.
– Я подожду вас у входа в отделение, – прошептал молодой хирург из-за двери, и я покорно кивнула.
– Добрый вечер, – улыбнулась я, присаживаясь на краешек постели ошарашенного Яковлева. – Вы меня узнаете?
– Что за… Таня! – воскликнул Влад с энтузиазмом, которого не ожидаешь от пациента отделения реанимации.
– И незачем так кричать, – улыбнулась я, прикладывая указательный палец к губам.
– Ну, надо же. – Яковлев все еще не мог прийти в себя от удивления. – И к чему этот маскарад?
– Дело в том, Влад, что твоя супруга запретила меня впускать под страхом увольнения персонала больницы.
Яковлев выглядел озадаченным.
– Как ты понимаешь, это осложняет ситуацию. Мне нужно вести расследование, но как это сделать, если я не могу с тобой видеться и говорить?
– Я решу эту проблему, – сказал Влад твердо.
– Она отказывается сотрудничать.
– Танечка, я уже сказал, все будет в порядке.
Оставалось поверить ему на слово. Я открыла сумочку и достала оттуда счет и шариковую ручку.
– Подпиши.
Влад внимательно прочитал документ, но задавать лишних вопросов не стал. Первой строкой в расходах значился злополучный ужин, затем отработанные часы с наценкой за время, проведенное с Гариком, когда я читала материалы по делу, и химчистка.
– Прости, что испортил твое платье, – смутился Влад, не без труда ставя подпись на листе бумаги.
– Прощаю, – ответила я, засовывая подписанный счет в файл, – только здесь имеется в виду не то платье, на которое тебя стошнило, а то, на которое Наталья выплеснула больничный чай.
– Извини ее, это все нервы.
– Постараюсь, – неохотно ответила я, пожав плечами. В конце концов, я и не рассчитывала на дружбу. – Я говорила с Игорем, Влад, – начала я разговор.
– Да. И?
Что ж, он занял позицию наблюдателя. Договорились.
– Десять миллионов долларов, – произнесла я, выделяя каждое слово. – О чем идет речь?
Влад опустил взгляд. По его губам пробежала загадочная, короткая улыбка.
– Это не имеет значения, Танюш, – ответил Яковлев.
– Если тебя пытаются отравить, это имеет значение, – отчеканила я. – Речь идет о десяти миллионах причин покушаться на твою жизнь.
– Это не так, Танечка. Речь идет об анонимном… вложении.
– Малышеву ты говорил другое.
– Танюш, ты хочешь доверия, но в этом вопросе должна сама довериться мне. Покушение не имеет отношения к этим двенадцати миллионам…
Двенадцати! Он оговорился, назвав мне настоящую сумму, но я не стала привлекать внимание к этому, мысленно поставив маячок. Разыскивая в Сети подходящие проекты, я рассматривала варианты близких ценовых категорий, и здесь уточнение суммы не сделало никакой погоды. Но то, что Влад назвал точную сумму в двенадцать миллионов, добавляло конкретики. Если это не вложение, может быть, цена? Пообещав себе обдумать эту идею, я продолжила разговор.
– Время сужать круг подозреваемых, – сказала я твердо. – Мне нужна информация по всем финансовым сделкам за последние полгода, корпоративного и личного характера. Так я смогу определить круг людей, имевших доступ к тебе через деловое знакомство.
Влад задумался. Он не хотел рассказывать о будущем грандиозной суммы, полученной в результате серии сделок по продаже недвижимости и бизнеса, но причина, которую я назвала для получения доступа, звучала разумно.
– Хорошо, – подытожил Яковлев, – у тебя будет эта информация. Мне потребуется твой мобильный телефон.
Я протянула мобильный Владу, он набрал номер и поднес телефон к уху.
– Алло, Вася, это Влад… Спасибо, я в порядке, иду на поправку. У меня распоряжение: предоставить Татьяне Ивановой, лицензированному частному сыщику, доступ в мой кабинет. Лично отвечаешь… Девушка должна получить всю необходимую информацию, сколько бы времени ни потребовалось… Нет, не надо перезванивать на этот номер, это телефон Тани. Ты меня понял?.. Отлично.
Влад завершил вызов и снова набрал номер.
– Наташка, добрый вечер, – он старался говорить тепло, но в голосе чувствовался металл. – Послушай, я помню твою точку зрения по поводу частного детектива и покушения… Я сейчас говорю! Татьяна получает доступ к моему кабинету и с сегодняшнего дня может проводить там столько времени, сколько потребуется… Это мое решение, уважай его… Наташа!
Влад посмотрел на экран телефона.
– Положила трубку? – поинтересовалась я.
– Она меня поняла, – сказал Влад, передавая мне телефон. – Отдай счет Васе, он отвезет его в фирму.
Я забрала договор и поднялась с кровати пациента, по привычке изображая дискомфорт в спине. Влад наблюдал за мной с большим интересом. Я вспомнила, что у них с Натальей нет детей, и задумалась, насколько уместен мой маскарад? О чем думает мужчина, больной, возможно – смертельно больной, не имеющий наследника? А может быть, он не хотел становиться отцом? Не слишком популярное решение, но так бывает. Ведь за годы совместной жизни с Натальей Яковлев, будучи сыном сирот, которые встретились в приюте, так и не стал усыновителем.
– Знаешь, тебе очень к лицу беременность, – улыбнулся он.
И он туда же… Вселенная, завязывай со знаками.
Глава 4
За несколько лет работы в прокуратуре и годы частного сыска мне доводилось проникать на множество охраняемых объектов. Порой для этого приходилось нарушать закон, а иногда – рисковать не только свободой, но и жизнью. Подготовка могла занимать недели, но даже после составления детального плана можно было долгие часы провести в засаде в ожидании удачного момента. И все это не шло ни в какое сравнение с бесцельным убийством времени, которым я была вынуждена заниматься сейчас.
Дождливое утро навевало уныние. Небо вздрагивало от раскатов грома, ветер срывал с веток сочную молодую листву. Легкая морось переходила в ливень, тот прекращался, и цикл повторялся снова. Я нашла в бардачке конфеты, съела их и теперь теребила хрустящие фантики, вымещая так раздражение. По лобовому стеклу стекала вода.
Полчаса назад я прибыла к резиденции Яковлевых. Дом Влада располагался за высокой каменной оградой. За кружевом металлических ворот виднелись цветущие кустарники и деревья. Чувствовалась рука талантливого ландшафтного дизайнера. Сам особняк со стороны ворот был не виден. Широкая подъездная дорожка к нему сворачивала вправо, за живописный искусственный пруд, мерцающий за ветками белых акаций, и пирамидальные тополя.
Камеры повернулись к моему скромному седану, я подъехала к автоматическим воротам в ожидании, что те раскроются, но не тут-то было. Заметив домофон, я поняла, что придется связываться с постом охраны самостоятельно, пусть на их экранах мое прибытие и было зафиксировано. С новой силой загрохотал гром.
Я подняла воротник трикотажного пиджака, защищая шею от дождя, и направилась к воротам. Металлическая клавиша вызова бесшумно нажалась и отпружинила.
– Назовите имя и цель визита, – произнес суровый мужской голос.
– Татьяна Иванова, лицензированный частный сыщик, прибыла по заданию Влада Яковлева, моего клиента.
Мой рапорт был услышан, возникла недолгая пауза.
– Возьмите паспорт или другой документ, удостоверяющий личность.
От дождя гладкий узел, в который я уложила с утра волосы, был испорчен. Стоять под дождем с паспортом в руках было не только нелепо, но и унизительно – что возомнили о себе сотрудники службы охраны?! С другой стороны, если таков порядок, проще повиноваться. Дело нуждалось в свежих данных. Сосчитав до десяти, я запустила руку в сумку и достала из нее паспорт.
– Поднесите документ к камере.
Я выполнила инструкцию охранника, стараясь оставаться невозмутимой.
– Ожидайте, вас встретят.
– Простите? – переспросила я в надежде, что ослышалась.
– Ожидайте, вас встретят, – повторил голос.
Выходит, моя машина останется за воротами. Я поняла: дело не в принятом порядке. Влад потребовал впустить меня в дом, и его жена была вынуждена исполнить этот приказ. Ее антипатии я была обязана всем, что происходило сейчас. Можно было отказаться от визита, но Влад все еще находился в реанимации, куда меня не пускали. Пришлось бы потратить время, чтобы поставить Наталью на место, но и тогда успех операции ставился под сомнение: что, если клиент сочтет мое недовольство капризом?
