Александр Горохов - Риэлторша
- Нанимать в контору заведомого негодяя и жулика?!
В ответ - прежний ритуал с прической и снисходительная улыбка:
- Варвара Сергеевна, профессиональный брокер в девяносто пяти случаях из ста, - негодяй и аферист по определению. Да это же наше русское штатное расписание! Адвокаты - продажны, их покупают бандиты. Журналисты - врут, не краснея, ради сенсации или по заказу денежных мешков. Чемпионы спортивных ристалищ - жрут допинг и получают золотые медали. А брокер - мошенник! Такова эпоха и нравы.
Сермяжная правда в словах Кириллова была, с этим нельзя было не согласится. Варвара сказала тяжело.
- Мне надо очень серьезно подумать, прежде чем рискнуть на такой цирковой номер.
- Не надо думать. - мягко возразил Кириллов и взглянул на свои золотые часы. - Вам нужно, Варвара Сергеевна, зайти в салон мадам Валерии Астровой, сделать маникюр и в час дня быть в малом зале детского кафе "Сластена" на Арбате, где потолкуете с господином Пыль и покушаете мороженое. Он питается исключительно мороженым.
Варвара откинулась на спинку кресла, с минуту смотрела на Кириллова молча, потом спросила жестко.
- Вы, Игорь Олегович, уже составлять мое рабочее расписание? Не слишком ли много вы на себя берете, мой "голубой" брокер?
Вопрос Кириллова ничуть не смутил:
- Ох, женщины! Как вы ревнуете к мужской инициативе! Я не покушаюсь на вашу независимости. Вы и умней меня, и более деловая. Но время не ждет, и я просто вас поторопил. Что касается моей половой ориентации, то термин "голубой" - это для меня не оскорбление, а комплимент.
- Дожили. - пробурчала Варвара. - Ладно, я схожу на эту встречу. Как я узнаю вашего жулика?
- Жирнее, толще и элегантнее в этом детском кафе не будет никого!
Кириллов ушел и Варвара взглянула на свои пальцы. Утонченный гомосексуалист оказался наблюдателен - светло-розовый лак на ногтях Варвары облупился и руки выглядели неряшливо. Она выключила компьютер и в приемной сказала Наде, что вернется к вечеру.
Оказавшись в коридоре, прошла в дальний конец и боковой дверью вошла в стилистический салон мадам Валерии Астровой - "Астра Валерия". Здесь густо пахло парфюмерией, ярко светили лампы и звучало птичье щебетанье дюжины женщин - салон пользовался популярностью у домохозяек и проституток среднего пошиба, поскольку цены за услуги были приемлемыми.
Мадам Валерия, приметив Варвару, обрадовалась её появлению так, как ликует сумасшедший в дурдоме при редких визитах близких родственников. Она тут же загнала свою клиентку под колпак аппарата для сушки волос, схватила Варвару за руку и затащила в свой крошечный кабинет:
- Наконец то человеческая личность в салоне появилась! Давай потрепемься, душу отвести хочу!
Поджарая и лохматая, как афганская борзая, эта тридцати двух летняя женщина никогда не унывала и с легкостью перешагивала через все невзгоды свой насмерть запутанной жизни. Она отличалась предельной определенностью своих устремлений. "Деньги и Мужчины" Или наоборот по степени заинтересованности. Какие то Мужчины проходили у ней и без Денег. Но такое случалось редко. Однако, надо отметить, не о скрытой проституции идет речь, а как бы это определить.... Ну, умела Валерия заставить мужичков расщедрится и получать удовольствие от подарков, которые она принимала. Расплачивалась она сама опять же щедро, в постельных утехах была выдающейся мастерицей и покидаемые ею Мужчины рыдали, как дети. А зачем они Валерии были нужны - выпотрошенные и обессиленные?! Под знаменем "Деньги и Мужчины" Валерия служила с четырнадцати лет. На эти два основных предмета своих обожаний она бросалась, как голодная кошка на мышь. При этом была не капризна и всеядна. Всё равно какие деньги - от монгольских тугриков до долларов. Безразлично какие мужчины - от негров до эскимосов. В идеале она бы согласилась на компромисс, чтобы то и другое было объединено в одном объекте, скажем - очень богатый, очень маленький пигмей из джунглей Центральной Африки. Но таковой, по недоразумению, всё никак не подворачивался.
Симпатии же к себе она вызывала тем, что свою охоту за мечтой ( в обоих направлениях) вела открыто, озорно и весьма иронично рассказывала кому угодно как о своих успехах, так и провалах. В общении это был незаменимый человек - в гомеопатических дозах, разумеется. Более полутора часов беседы с ней Варвара выдержать не могла.
В своем кабинете Валерия тут же принялась за ногти Варвары, осудила излишнюю строгость её одежды и тут же спросила заинтересовано.
- Ты как думаешь, Варя, до Японии СПИД тоже добрался?
- Наверное. У тебя действительно появился японец?
- А то?! Прилетел, представляешь, на собственном самолете, поросенок не мытый! Дивный красавец! Похож на выбритого сиамского кота. Я к тебе загляну с ним вечером сегодня или завтра, хорошо?
- Подожди, а куда девался жирный ювелир?
- Ой, подруга! Он оказался фальшивомонетчик! Уже торчит в тюрьме Матросская Тишина! Так я зайду?
- Заходи, только предупреди по мобильнику.
- А у тебя может быть гость?! - тут же загорелась любопытством подруга.
- Нет. Может быть, я вернусь поздно.
- Ага! Ты все так же придерживаешься монашеского стиля жизни! Это плохо кончиться, Варя! Придется взять над тобой опеку.
За тем последовал, как артиллерийский залп, выброс информации последних светских новостей, ногти Варвары оказались обработаны за двадцать минут, с чем она и покинула салон, обнаружив в коридоре пару своих секьюрите - Катю и Наташу.
- Едем на Арбат. Кафе "Сластена". - сказала Варвара.
Они вышли из офиса, нашли "Чероки" и, усаживаясь к рулю, Катя сказала твердо.
- Не садитесь рядом, Варвара Сергеевна. Ваше место - сзади. Так положено.
Тяжелый джип Катя вела ровно, без суеты и напряжения. До переулков возле Арбата, где можно было припарковаться они добрались за четверть часа, откуда пошли вместе с Катей пешком, а чем при этом занималась Наташа, Варвара не приметила.
На пороге кафе "Сластена" Варвара сказала без нажима:
- Исчезни. Мне свидетели разговора не нужны.
Катя - исчезла.
...Портрет господина Романа Викторовича Пыль был нарисован Кирилловым с исключительной точностью. Очень толстый, ожиревший до неправдоподобия мужчина был единственным настоящим слоном в зале кафе - среди детишек с родителями. Он сидел за детским столиком на двух стульчиках - в очень хорошем костюме при бардовом в горошек галстуке "бабочка". Брокеру было заметно за пятьдесят лет, но он отличался цветущим здоровьем пухлого лица, куполообразным черепом, редкие волосы на котором зачесывал с затылка. Нос у него был могучий, да и весь он, не производил впечатления рыхлой аморфной субстанции, а скорее наоборот - сильный, плотный энергичный хряк Но тем не менее - как с такими габаритами управляться на суетливой работой брокера, которая требует "легкой ноги" стремительности и предельной подвижности?!
Детишки, сидевшие неподалеку от него - глаз не могли оторвать от дяди, перед которым стояла объемистая миска с мороженым, а дядя черпал его громадной деревянной ложкой.
Ложкой он и взмахнул, будто флагом, когда увидел Варвару:
- Падай за стол, драгоценная! Покушай мороженого.
- Я к нему равнодушна.
- Коль скоро, драгоценная, вы не любите мороженое - я делаю умный вывод!
- Какой?
- У вас было счастливое детство. В доброй, обеспеченной семье. А я, драгоценная моя, не доедал в детстве не токмо что мороженого и витаминов, а хлеба с картошкой не всегда было вдоволь! Оттого нынче я столь жирный и рахит - ноги кривые, башка большая и сплю плохо. А в юности я опять же очень редко лакомился курочкой и курил паршивые сигареты "Памир", самые дешевые. В тюрьме и на зоне не было даже этого, а потому сердце мое теперь дает перебои. Так что, драгоценная моя, сегодня - я добираю то, что недополучил в юности. Ужас как люблю мороженое! А знаете, какая моя заветная мечта?
Начало беседы было нелепым до полной растерянности Варвары. Этот говорун и слова вставить не давал, гнал монолог по только ему известной схеме, а может таким манером намеревался представиться и дать понять - с кем ей, Варваре, придется иметь дело.
- Моя заветная мечта - ковбойский костюмчик из джинсы, шляпа "Стетсон" с дырочками на тулье, остроносые сапоги и мотоцикл "Харлей Давидсон"! Но к этому счастью я уже опоздал, трамвай желаний прошел мимо. В джинсовый костюмчик уже не влезу, на больные ноги сапожки не натянешь, а мотоцикл подо мной переломится.
- Зато вы купили это кафе. - предположила Варвара.
Пыль кивнул одобрительно:
- Не совсем так. Я помог его купить своей хорошей знакомой. И так, драгоценная, какую гнусную характеристику дал мне мой славный дружок Игорек Кириллов? Этот неприличный скотоложец?
Варвара невольно рассмеялась - даже оскорбления в устах этого человека звучали как-то не обидно.
- Он не скотоложец. Элементарный гомик.
- Закон жизни у нас простой, драгоценная. Мужик лезет на бабу - это хорошо. А мужик на мужика - это скотство. Ну, да бог Игорьку судья, я его люблю. - он покосился и неожиданно спросил резко. - Эта странная девчонка, которая уселась в углу, пришла с вами?
