Юлия Шилова - Золушка из глубинки, или Хозяйка большого города
— Смотри, кровь.
— Чья?
— Девкина, чья ж еще. Видимо, Степанович ее хорошо своей плеткой отхлестал.
— Получается, она битая отсюда убегала?
— Получается так.
— А ты еще спрашиваешь, почему она пакет бросила? Да она собственной тени боялась. Ей было главное унести отсюда ноги. В таком состоянии что хочешь забудешь. Нужно забрать отсюда этот злосчастный пакет.
— Зачем?
— На помойку выкинем. Вдруг Черный решит ментов вызвать? Зачем лишние улики нужны? Мы же решили пока девку ментам не сдавать, она нам сама пригодится. За смерть нашего человека мы должны сами наказать.
— Да мы вообще ничего не решаем. Как Черный скажет, так и будет, но пакет и в самом деле лучше забрать. Хотя эта идиотка тут по-любому наследила. Ну что, уходим?
Матвей заглянул в туалет, затем вновь прошел на кухню мимо меня, обшарил все углы и остановился у кухонной двери. Я закрыла глаза и приготовилась к худшему, но самого худшего не произошло. Матвей направился к выходу.
— Уходим. Здесь и в самом деле никого нет. Я точно, после того что здесь увидел, кукукнулся.
После того как хлопнула входная дверь, я еще некоторое время стояла без движения и боялась пошевелиться. Мне не верилось, что эти двое ушли. Они ушли, но это не значит, что я могу выбраться из этой квартиры, потому что я и представления не имею, куда этот чертов дед спрятал ключ от входной двери. Я понимала, что у меня не так много времени, потому что не за горами тот час, когда сюда приедет милиция или какой-то тип по фамилии, а может быть, по кличке Черный, который, вне всякого сомнения, для этих двоих весомый авторитет.
Сделав шаг из-за двери, я ощутила, как от всего того, что со мной произошло, еще больше закружилась голова, и осторожно, держась за стенку, направилась к окну для того, чтобы подышать свежим воздухом. Подойдя к окну, я первым делом посмотрела на соседний балкон и увидела, что на нем курит мужчина. Я тут же уставилась на него, как на привидение, и попыталась понять, что мне лучше всего сделать: отойти от окна, чтобы он меня не увидел, или использовать свой шанс на спасение и попросить мужчину о помощи.
Но мужчина заметил меня первым еще до того, как я успела принять правильное решение. Он выпустил ровные колечки дыма и посмотрел на меня в упор. Я не могла не заметить того, что он был красив и довольно неплохо сложен. Возможно, в другой ситуации я бы не преминула с ним пофлиртовать, но сейчас я ни о чем не могла думать, кроме как о собственном спасении.
— Здрасте. — Я постаралась выдавить из себя улыбку, но она получилась какой-то глупой, неестественной и болезненной. Болезненной оттого, что у меня была рассечена губа: по ней прошелся стальной наконечник плетки.
— Привет. — Молодой человек присвистнул и как-то осторожно спросил: — Ты кто?
— Девушка.
— Я, наверно, какой-то дурацкий вопрос задал…
— Мне тоже так показалось.
— Я совсем другое хотел спросить. — Я уже и не сомневалась в том, что парень просто опешил от моего внешнего вида.
— Спрашивай.
— У тебя все нормально?
— Нет, — тут же ответила я.
— Я так и понял.
— Откуда?
— У тебя на лице все написано. И кто тебя так поколотил? Муж?
— Муж, — кивнула я и поймала себя на мысли о том, что, судя по заданному вопросу, этот молодой человек не знает, кто живет у него за стенкой.
— А за что он тебя так?
— Приревновал, — не моргнув глазом, соврала я.
— Говорят, если ревнует, значит, любит.
— Врут.
— Врут?!
— Такие, как мой муж, не знают, что такое любовь.
— Повод, наверно, давала?
— Без повода бьет.
— Плохо дело. Сочувствую.
— Спасибо.
— Курить хочешь?
— Нет, — покачала я головой.
Ответив на последний вопрос, я сразу подумала о том, что наша беседа может продолжаться еще очень долго и что драгоценное время уходит. В любой момент в эту квартиру может распахнуться дверь, сюда кто-то зайдет, и я пойму, что мне уже ничем не поможешь.
— Послушай, а как тебя зовут? — спросила я и еще больше высунулась из окна.
— Дима.
— Дима, мне нужна твоя помощь. Понимаешь, мой муж хорошенько меня избил.
— Это я уже понял.
— Он закрыл меня дома и пошел за спиртным.
— Он у тебя алкоголик, что ли?
— Ты верно угадал. Дело в том, что он в любой момент может вернуться обратно, и тогда он меня просто убьет.
— Что значит убьет? Мы же не при домострое живем.
— Ошибаешься, некоторые семьи еще живут при домострое.
Позвони в милицию. Ты, по-хорошему, сейчас можешь снять побои и упрятать его за решетку. На черта ты с таким под одной крышей живешь? Может, тебе нравится, что муж тебя бьет? Может, ты мазохистка?
— Ничего мне не нравится. Послушай, если у тебя есть хоть капля сострадания, помоги мне, пожалуйста.
— Каким образом?
— Освободи меня из этой квартиры, пока муж не пришел.
— Да ну тебя! Это ваши внутрисемейные разборки. На фига я в них буду встревать?
— Я тебя очень прошу!
— Ну, что я должен сделать? — непонимающе посмотрел на меня Дима.
— Выломай дверь, — попросила я.
— Ты что болтаешь? Я в чужих квартирах двери не ломаю, — наотрез отказался он.
— Почему?
— Потому что не ломаю, и все. Я не взломщик дверей, это подсудное дело. Не проще ли вызвать службу спасения?
— Но ведь ты ломаешь дверь не для того, чтобы ограбить квартиру, а для того, чтобы спасти избитую девушку!
— Вот позвони в милицию, и пусть они тебя спасают. Это их работа, а не моя. Тем более дом такой старый.
— И что?
— А то, что двери в нем достаточно массивные.
Эту дверь, даже если захочешь, плечом не вышибешь.
— А ты попробуй. — Я посмотрела на молодого человека умоляющим взглядом и жалобно попросила: — Пожалуйста. Ну, что тебе стоит.
— Да на фиг мне нужно твое «пожалуйста». Я даже пробовать не буду. Я чужие двери не ломаю и в подобных провокациях участия не принимаю.
— Значит, ты наотрез отказываешься?
— Наотрез.
— Тогда знай, что сегодня ты собственными руками загубил жизнь молодой девушки.
— Я???
— Ты!
— А я-то здесь при чем? Твою жизнь загубил не я, а твой муж. Нужно смотреть, за кого замуж выходишь.
— Послушай, — взорвалась я. — Я не просила тебя учить меня жить! Я попросила тебя вытащить меня из той беды, в которую я попала!
— Взломав твою дверь?
— А другого пути нет.
Молодой человек докурил сигарету и произнес загадочным голосом:
— Есть.
— Что есть?
— Другой путь есть.
— Ты уверен? — Я ощутила, как у меня перехватило дыхание.
— Все намного проще, чем ты можешь себе представить. Как тебя зовут?
— Света.
— Света, иди сюда. — Молодой человек подошел к самому краю балкона, наклонился через перила и протянул мне свои руки. — Перелезай сюда, не бойся.
— Это невозможно, — испуганно закивала я головой. — Я высоты боюсь — у меня сразу голова кружится. Я вниз свалюсь.
— Не свалишься. Ты, когда будешь перелезать, вниз не смотри, тогда тебе не будет страшно. Поняла?!
— Я не смогу.
— Сможешь!
— Я тебе говорю, что не смогу!
— А я говорю, что сможешь. — Парень был непреклонен и стоял на своем. Наклонившись еще сильнее, он потянулся в мою сторону и коснулся моей руки. — Ну вот, видишь, это же совсем не страшно.
— Ты понимаешь, что такое фобия, или нет?
— Понимаю, только решай сама: или ты перелезаешь ко мне на балкон, или я ухожу в комнату, и тогда уж справляйся со своими проблемами самостоятельно.
— И ты готов бросить меня на произвол судьбы?
— Готов, потому что ты мне уже порядком поднадоела. Ты что думаешь, что мне заняться больше нечем, кроме как уговаривать избитую даму перелезть к себе на балкон? Иди домой, жди пьяного мужа и не грузи приличных людей своими проблемами.
— Ты все сказал?
— Все!
— Но я упаду!
— Доверься мне.
— Ты знаешь, совсем недавно я доверилась первому встречному человеку и получила по заслугам. Я слишком дорого заплатила за это доверие.
— Тогда сиди дома, зализывай свои раны и отмахивайся от кулаков своего мужика.
Молодой человек предпринял попытку уйти с балкона, но я тут же крикнула и смогла остановить его своим спешным согласием.
— Хорошо. Давай руку.
— Ты точно будешь перелезать или опять начнешь мозги компостировать?
— А если я буду падать, то ты сможешь меня удержать?
— Смогу, только ты не смотри вниз.
— Не смотрю.
В тот момент, когда я чуть было не соскользнула вниз, молодой человек все же смог меня удержать и перетащить на свою сторону. Очутившись на чужом балконе, я бросилась к своему новому знакомому на шею и плача принялась его целовать. Не ожидая подобной реакции, Дима слегка отстранился и, не скрывая полнейшей растерянности, спросил:
— Ты что ревешь-то? Хорош меня целовать.
— А тебе что, жалко, что ли?
— Да, нет…
— Если бы не ты, то я не знаю, что бы тогда со мной было.
