Екатерина Островская - Мечты о лучшей жизни
На стриженой лужайке перед домом рядами выстроились столы, стоящие под навесами. Под одним из таких навесов расположился скрипичный квартет. Ненавязчиво звучала мелодия «Бранденбургских концертов».
Так уж получилось, что обе девушки направились к дому вместе.
– Нестареющая классика, – улыбнулась телезвезда Лене и показала глазами на ее платье в горошек. – Лагерфельд почти полностью повторил свою давнюю модель. Я, когда была весной в Милане на неделе моды, хотела взять именно этот наряд, но цену такую влупили, что просто…
Оппозиционерка выругалась.
По ступеням им навстречу спустился Чагин, который, едва кивнув телеведущей, поцеловал руку Лене.
– Очень рад видеть вас, Леночка, я почти и не надеялся, что вы примете мое предложение.
– Не люблю быть неблагодарной.
Но телезвезда не хотела оставаться незамеченной.
– Ах, Ленчик, – томно глядя на хозяина поместья, протянула она, – ты специально для меня попросил музыкантов исполнять моего любимого Вивальди?
– Вообще-то это Бах, – шепнула Лена своей спутнице.
Но та, словно не заметив замечания, продолжала:
– У меня к тебя просьба, Ленечка. Надо профинансировать одно мероприятие. Деньги там небольшие…
– Если небольшие, тогда управитесь без меня, – отмахнулся Чагин и осторожно коснулся локтя Лены.
Придерживая ее таким образом какое-то время подле себя, он встречал гостей, как бы показывая, что девушка тоже хозяйка этого вечера. Среди прибывающих Лена узнала вице-губернатора города, парочку очень популярных в недавнем прошлом киноактеров и двух девушек из раскрученного телеканалами вокального трио. А третья участница музыкального коллектива обнаружилась вскоре за столом рядом с невысоким лысым человечком с крысиными повадками, похожим на беглого олигарха. Но только похожим, вероятно. Еще здесь были известный дирижер и модельер, определяющий направление российской моды. Модельер, кстати, взглянув на Лену, поднял вверх большой палец. Потом посмотрел на ее туфельки и причмокнул, после чего заметил шифоновый шарфик и показал уже два больших пальца.
– Вы – прелесть! – довольно громко сказал он. – Я обязательно передам Лагерфельду, что его композиция усовершенствована черным шелковым клатчем и смотрится восхитительно идеально.
Маленькую шелковую сумочку Зина сунула Лене в самый последний момент, когда та уже направлялась к ожидающему ее «Мерседесу».
Вскоре гости забыли, для чего они прибыли сюда, хотя, может быть, и не знали этого изначально: люди разделились на группы или на пары, начались оживленные беседы о жизни, о любви или о чем-то более приятном большинству собравшихся – о бизнесе, например. На хозяина никто не обращал внимания, и Леонид Петрович решил поговорить с Леной без посторонних глаз. Он предложил ей осмотреть дом, сообщив, что недавно надстроил его и расширил и в обновленном здании это первый прием гостей.
Холл первого этажа остался прежним, рассказывал Чагин, так как интерьер с самого начала создавался в стиле охотничьего домика, и ему не хотелось ничего менять в нем, наоборот, он только старается пополнять коллекцию новыми трофеями. Но смотреть на висящие на стенах головы оленей, волков, медведей у Лены не было желания, и потому они перешли на увитую виноградом террасу. Расположились у стола, на котором, по словам хозяина, всегда стоял самовар, а специально обученные люди следят за тем, чтобы в нем всегда была горячая вода. И теперь Леонид Петрович предложил Лене попробовать присланный ему из Китая белый чай. Тут же сама собой завязалась беседа о его одиночестве, хотя говорил, разумеется, в основном Чагин, рассказывая о том, что ему без малого сорок, что долгие годы жизни он занимался всякой ерундой, вместо того чтобы посвятить все дни своего пребывания на земле одной цели – сделать счастливой жизнь всего одной женщины. Он, мол, понял это давно, однако до сих пор не встретил такую, ради которой можно отказаться от всего, чем дорожил прежде.
– До вчерашнего дня не встречал, – уточнил Леонид Петрович.
Конечно, Лена поняла, кого Чагин имеет в виду, и немного растерялась, когда тот заглянул в ее глаза, чтобы увидеть реакцию. А потому ответила, что для нее его слова полная неожиданность, и вообще она тяжело сходится с людьми, а с мужчинами тем более.
– Если честно, – призналась Лена, – у меня был только муж, да и то мы с ним были знакомы с детства…
Проговорившись, она смутилась, ощутила, что краснеет, и даже хотела прикрыть лицо руками, чтобы это было не так заметно, но все же договорила:
– И тем не менее я в нем ошиблась. Не в нем, конечно, а в своем отношении к нему, в своих чувствах, которых, кажется, и не было вовсе.
Чагин слегка коснулся ее ладони и шепнул:
– Все будет хорошо. Я обещаю.
Неподалеку в беседке, тоже увитой цветами, за столиком, на котором стояли ведерко со льдом и бутылка виски, сидели всемирно известный дирижер и популярная телеведущая.
– Малик Рустамович, – спросила оппозиционерка, – когда вы приехали к Чагину, что играло, не помните?
– Как не помню? Очень даже хорошо помню. Я приехал, увидел вас, и во мне заиграла кровь.
– Да я не о том! Музыканты на своих скрипочках чего-то там пиликали. Что именно?
– Они исполняли «Бранденбургские концерты» Баха, моя дорогая. Точнее, концерт номер три, вторую его часть – адажио с фригийским кадансом.
– Я так и подумала, – кивнула телезвезда. – А вот девушка, которая была рядом со мной, Лена, кажется… Кто она вообще такая?
– Вы не знаете? Шутите? – не поверил дирижер. – Странно, что вы, которая все и про всех знает, кто с кем, когда и сколько раз… Не может быть, чтобы вы не знали то, что всем давно известно…
– Перестаньте издеваться! – разозлилась телезвезда. – Меня… то есть ее представляли мне как-то, короче, нас знакомили, а я вдруг забыла, кто она и чем занимается.
Дирижер сделал небольшой глоток из стаканчика с виски, замер, размышляя, вернул стакан на стол и развел руки в стороны.
– Эта девушка, ее зовут Елена, помимо того, что красавица и умница, всего-навсего родная и очень любимая племянница… единственная, кстати…
Дирижер сделал паузу.
– Кого? – вскричала телеведущая.
– Кого, кого… Нынешнего президента России.
– Блин, кажется, я лоханулась, – прошептала оппозиционерка. – Надо срочно ее найти и как-то подружиться, что ли…
– Боюсь, у вас это не получится, моя дорогая: к ней наверняка уже выстроилась очередь из оппозиционных банкиров.
Когда через какое-то время Леонид Петрович с Леной снова появились на лужайке перед домом, они сразу оказались в центре внимания. Причем Лене показалось, что Чагина-то вроде не особенно замечают. Зато к ней почему-то многие приставали с разговорами на непонятные и неожиданные для нее темы. Модельер спросил, не хочет ли она стать лицом какого-нибудь европейского модного дома. Вице-губернатор поинтересовался, не думает ли Лена о государственной службе, потому что в городской администрации освобождается должность начальника отдела общественных связей. Солистки популярного ансамбля пожелали с ней сфотографироваться, а угрюмый человек, назвавшийся кинорежиссером, предложил роль в новом телепроекте… Лена не успела ему ничего ответить, потому что ее подхватила под руку взбудораженная телеведущая и потащила к дому.
– Господа, господа! – закричала телезвезда. – Нам с Леночкой надо о многом переговорить, посекретничать. Мы давно с ней не виделись, почти с самых университетских времен…
Это было так удивительно, что Лена растерялась.
– Вы тоже учились на историческом? – шепотом спросила она спутницу.
– Да какая разница, – ответила та. – При чем тут мое образование?
Перед самым входом в особняк телезвезда задумалась.
– Нет, лучше остаться на воздухе, – сказала она, – все, что связано с домами, мне давно надоело.
И притащила Лену в беседку, где на столе стояло ведерко с таявшими в нем кусочками льда. Телеведущая заглянула в него, потом под стол.
– Микрофоны ищете? – пошутила Лена.
– Типа того, – кивнула светская львица. После чего обернулась по сторонам и перешла на шепот: – Как дядя поживает?
– Нормально, вероятно, – ответила Лена, – он в Москве сейчас.
– Это понятно, – продолжала наседать оппозиционерка. – А когда вы с ним виделись в последний раз?
– При чем тут мой дядя? – удивилась Лена. – Вы разве с ним знакомы?
Телезвезда кивнула и продолжила:
– Когда виделись с ним в последний раз, о политике не говорили?
– Нет, – покачала головой Лена, – мы никогда не говорим с ним о политике. И потом, мы встречались давно, когда он еще с тетей жил.
Глаза телезвезды округлились:
– А теперь он с тетей не живет? Ваш дядя бросил тетю?
– Оставил, развелся, ушел – как вам удобнее понимать, так и считайте. Он сейчас в Москве, а тетя в Туапсе. Мама как раз у нее отдыхает. Только почему вас это интересует?
