KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Светослав Славчев - В ловушке гарпий

Светослав Славчев - В ловушке гарпий

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Светослав Славчев, "В ловушке гарпий" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

В разряд таких знатоков теперь перехожу и я. И не могу рассчитывать на чье-либо милосердие.

Однако, я отвлекся. Мысли мои рождены неизвестностью. Все может иметь и иное объяснение, в том числе найденные мною стеклянные чешуйки. К примеру, инфаркт Манолова — может оказаться именно инфарктом.

А почему бы и нет? Причины, по которым он мог быть убит, не выяснены. Да и Велчева категорически утверждает, что ни она, ни другие ее коллеги ничего не знают о каком-либо важном открытии, сделанном Маноловым. Об открытии, ради которого стоило привести в действие машину одной из организаций или центров, занимающихся военным или экономическим шпионажем. Обычно они работают очень осторожно, и подобный шаг предпринимают только в крайнем случае.

А каким же мог быть этот “крайний” случай? Я обдумываю пять или шесть возможных вариантов, но ни один из них не вызывает у меня восторга. Мне нужна помощь, а я не знаю, на кого мне здесь можно положиться.

…………………………………

От этих не особо приятных мыслей меня отрывает Кольмар. Я слышу его шаги и выбираюсь из машины, стараясь придать лицу беззаботное выражение.

Он приближается, протягивая несколько исписанных листков.

— Прошу вас, господин инспектор!

Шесть аварий за шесть лет. Половина из них — тяжелые, в двух случаях последовал летальный исход. Место приблизительно одно и то же, с разницей в пятнадцать-двадцать метров, объясняющейся различной скоростью, с которой двигались автомобили до момента катастрофы.

— Начальство у себя? — спрашиваю я, пряча листки в карман.

— Господин комиссар Ханке? Он уезжал по делам, но должно быть уже вернулся.

Мушкетер получает несколько новых задач, причем на сей раз вовсе не формальных. Я вручаю ему кассету с фотопленкой Брюге и прошу как можно быстрее сделать диапозитивы с каждого кадра для проектирования на экран с помощью диапроектора. Кроме того, поручаю ему идентифицировать с помощью технических экспертов марки автомобилей, попавших в кадры, и выписать из картотеки имена их владельцев. Особенно меня интересует туристический джип — откуда он и данные о его пассажирах.

Возможность встретиться с очевидцами аварии, как говорится, почти минимальна, но предпринять попытку все же стоит.

Кольмар просматривает кассету на свет и скептически щурится.

— Плохо отснята, господин инспектор… Вот, посмотрите! — и он указывает на несколько мутных кадров. — Кто снимал?

— Местный журналист, некий Йорген Брюге.

Гримаса, которую не в силах скрыть Кольмар, красноречиво свидетельствует, как “любят” Брюге в полиции. Но задача поставлена и ее надо выполнять.

Мы договариваемся с Кольмаром встретиться в пять часов, и я поднимаюсь к Ханке.

Он только что вернулся. Я застаю его в тот момент, когда он снимает плащ. На одном из кресел валяется его портфель. Мы здороваемся, после чего Ханке достает из портфеля какую-то бумагу.

— Вот заключение, коллега, — говорит он негромко. — Только что подписанное экспертами.

По тому, как он мне его подает, я понимаю, что дела мои не блестящи. Я переворачиваю страницы и пробегаю глазами последние строки. Непосредственная причина смерти — инфаркт.

Ханке спокойно смотрит на меня. Для него все ясно. Дело можно считать закрытым. Сегодня или в крайнем случае завтра мы подпишем протокол и он, наверное, пригласит меня приехать в гости следующей зимой, а я, в свою очередь, приглашу его к нам на Черное море летом. Потом он проводит меня в аэропорт, и больше мы никогда не увидимся, несмотря на любезный обмен приглашениями.

Нет, так дело не пойдет.

Я достаю из “дипломата” одну из маленьких пробирок и подаю ему. Он вопросительно смотрит на меня. Потом замечает маленький осколочек, похожий на чешуйку, и собирается открыть пробирку.

— Не надо! — предупреждаю я его. — Это я обнаружил в машине Манолова!

— И… что же это такое?

— Пока не знаю, но не исключено, что это осколок ампулы.

Он мгновенно догадывается. Черты его полного лица разглаживаются, первое его движение — положить пробирку куда-нибудь подальше, но он берет себя в руки. Обходит кресло, садится напротив и кладет пробирку на столик между нами. Потом говорит то, что и принято говорить в подобных случаях.

— Что вы предлагаете?

— Во-первых, посоветоваться с кем-нибудь из ваших токсикологов.

Он молчит. Растирает виски и что-то бурчит в ответ. Могу представить себе мысли и чувства, которые его сейчас занимают. Ведь всего минуту назад ему казалось, что с этой историей покончено, а теперь он вновь, причем еще глубже увязывает в ней. Может статься, что со смертью врача никакой связи эта находка не имеет, а может — и наоборот. А вдруг это уловка, подстроенная болгарским следователем с черт знает какими намерениями?

Я тороплюсь дополнить свою мысль.

— Видите ли, я не смог как следует осмотреть машину. Но если мы используем что-нибудь более современное, то может быть удастся найти все части… будем называть это ампулой!

Теперь ему совершенно ясно: я не отступлю и буду искать эти стекляшки до победного конца.

— Токсикологи… — бурчит Ханке. — Черт побери!

Мне приходится выслушать еще несколько облегчающих его душу сентенций, после чего Ханке встает, запирает изнутри дверь и вынимает из стола бутылку и две рюмки. Я хорошо его понимаю и, надо признаться, испытываю такое же желание. Просто голова идет кругом.

Он наполняет рюмки и поднимает свою. Криво улыбается и подмигивает.

— Это единственная токсикология, которая мне по душе, коллега! А теперь обсудим столь неожиданно возникшие вопросы, — и он кивает на пробирку.

В течение следующего получаса происходит вот что: бутылка заметно пустеет, Ханке проводит несколько телефонных разговоров и выясняет, что химические исследования потребуют не меньше недели, и, наконец, добивается согласия на проведение опытов на животных в одной из лабораторий таможни, занимающейся наркотиками.

Мы договариваемся, что Ханке подготовит заявку на интересующие нас анализы, а во второй половине дня мы съездим в лабораторию. Пока и этого достаточно.

Я забираю со столика свой опасный реквизит, Ханке отпирает дверь и провожает меня. У него типичный вид старого полицейского комиссара — краснолицего и мрачного. Краснолицего — по одной причине, мрачного — по другой.

ЛАБОРАНТКА ЭМИЛИЯ

Программа, намеченная на утро, отчаянно трещит по швам. Но я, что бывает крайне редко, не жалею об этом. Впрочем, уже одиннадцать, пора появиться в институте.

Я забираюсь в “вольво” и удобно располагаюсь на сиденьи. Располагаюсь — не совсем точное слово, потому что первым делом справляюсь с показаниями моих часов. Хочется знать, достоин ли я того, чтобы уже находиться под наблюдением. Нет, “вольво” пока никто не трогал.

Вывод из этого не очень утешительный: значит, я пока далек от истины. Существует детская игра в “холодно-горячо”, напоминающая мое теперешнее положение. В тот момент, когда станет “горячо”, в “вольво” будет вмонтировано одно из чудес микроэлектроники. Пока же те, кто следил за Маноловым, не опасаются моей персоны. Плохо.

На карте университетский квартал разделен на “старый” и “новый”. Он находится недалеко — надо лишь пересечь городскую площадь, проехать по одному из мостов, а затем миновать университетский парк. Однако мост в ремонте, и мне приходится, следуя указаниям дорожных знаков, долго кружить по улицам, потеряв на это не менее получаса.

Наконец, передо мной университетский парк. С обеих сторон тянутся низкие, ровно подстриженные газоны, по которым гуляют могучие тени старых деревьев. Один из поворотов дороги переходит в аллею, которая завершается вавилонским столпотворением автомобилей, оставленных под сонмом знаков, запрещающих дальнейший проезд.

Хозяин этого автомуравейника — парень в непонятной для меня форме — объясняет, что дальше проезд закрыт. Исключение делается лишь для машин “скорой помощи”.

— И еще для машин профессоров преклонного возраста, — добавляет он. — Мы привыкли уважать старость, господин!

Только теперь я замечаю, что рядом высится некое подобие остатков древних крепостных стен.

Я задумываюсь об охране памятников старины и заботе о старинах. Впрочем, после напряжения и бензиновых испарений в гараже комиссариата несколько минут прогулки пешком по парку кажутся мне подарком судьбы. Пахнет морем и свежескошенной травой. Аллеи петляют вокруг старых вязов. За ними, освещенные ярким солнцем, проглядывают строгие красноватые силуэты построек. Их мрачный рыцарский стиль, который царил в тридцатые годы в архитектуре, напоминает о колледжах шекспировских времен. Сам парк типично скандинавский — гладко подстриженный и светлый. Повсюду снуют студенты, из их спортивных сумок торчат концы свернутых белых халатов.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*