Джон Кризи - Убить или быть убитым
Когда он подошел к магазину, то увидел миссис Брей, которая восстанавливала башни из консервных банок. Она быстро отвела взгляд. Он перешел на другую сторону улицы.
Он повернул за угол и вышел на унылую, грязную улицу. В дверном проеме книжного магазина, засунув руки в карманы и спрятав подбородок в поднятый воротник пальто, стоял человек. Бездельник не смотрел на него, но отсюда он мог проследить за тем, куда пойдет Доулиш.
Он прошел мимо бездельника, дошел до следующего угла и оглянулся: человек следовал за ним, мрачная фигура на тусклом фоне.
Доулиш начал переходить улицу. Слева от него медленно двигалась маленькая машина, и вдруг мотор взревел и машина рванулась вперед. Она неслась, как ракета, быстрая, зловещая; мотор угрожающе ревел, а он дошел только до середины улицы. Это было не больше чем в пяти ярдах от него. Шофера он не разглядел. Он отчаянно рванулся вперед, но краем глаза увидел, что машина несется прямо на него. Он успел добраться до края тротуара и отпрянул назад, когда машина была уже на расстоянии одного ярда. Одно колесо ее двигалось по обочине. Он бросился вперед, скользя по мокрому асфальту, и услышал, как машина с шумом врезалась в стену углового дома. Потом что-то тяжелое обрушилось сзади на ноги, придавив его к земле.
Вот и все. Теперь не уйти. Никакой надежды. Он не мог двигаться, сейчас шофер машины прикончит его.
— Эй! — позвал его кто-то.
Затем он услышал свисток — резкий, пронзительный и очень приятный звук, так как это был полицейский свисток. Послышались тяжелые шаги бегущего полицейского. Водитель чем-то ударил Доулиша, с отчаяньем и поспешностью. Удар пришелся в затылок, чуть повыше шеи, однако он не был слишком силен. Железная труба с громким звоном упала на тротуар. Человек обернулся и бросился наутек. Доулиш увидел тяжелые бутсы. Потом он услышал голос:
— Присмотри за ним.
Тогда он понял, что здесь есть кто-то еще, и этот кто-то наклонился над ним. Это был почтальон.
— Ты жив, приятель?
— Да, со мной все в порядке, — сказал Доулиш.
— Тогда не волнуйся.
— Попробуй, может быть, тебе удастся освободить мои ноги.
— О, извини, приятель. Здорово они тебя.
Страх охватил Доулиша, даже больший, чем тот, который он испытывал, когда шел по улице. Он был уверен: что-то кроется за этими словами. Страх и ужас, так как почтальон, конечно, видел, что ноги его были повреждены. Он не чувствовал никакой боли, и это был плохой признак. Сломанные ноги часто немеют, боль приходит потом.
Дождь все еще хлестал. Доулиш насквозь промок. Почтальон нагнулся над ним и прикрыл его своим плащом, хотя это мало помогло. Из соседних домов пришли два или три человека, кто-то принес ему рюмку рома или виски. Гму не особенно хотелось пить, но он взял одну из рук очень настойчивого старого человека. Он почувствовал, что голова его напоминает воздушный шар.
Послышалась сирена приближающейся «скорой помощи». Теперь уже вокруг него теснилась небольшая толпа промокших людей. Подъехали две или три машины и несколько мотоциклистов. Потом появились двое полицейских.
Шум мощного мотора прибавился к звону колокольчика. «Скорая помощь»? Нет, это пожарная машина. Значит, прибыли обе машины.
Подошел доктор, маленький, плотный, грубовато-добродушный, с черным саквояжем. Он наклонился к Доулишу:
— Ну, что там? Где больше всего болит?
— Нигде, — сказал Доулиш.
— Это хорошо. Возможно, вам повезло, но я ничего не могу сказать, пока не освободим ваши ноги. Это недолго… сейчас. Может, примете морфий?
— Нет! — Доулиш почувствовал, что это слово вызывает в нем резкий протест, но потом смягчился: — Спасибо.
Давление на ноги усилилось, оно не причиняло боли, но стало более ощутимым. Отсутствие боли и то, что он не мог двигаться, было самым страшным.
— Готовы? — спросил кто-то зычным голосом.
— Все готовы.
Сержант полиции наклонился над Доулишем, парень с большим красным лицом, с отвисшими, как у моржа, усами; ему лучше было бы работать на сцене. От него пахло пивом.
— Теперь уже недолго, шеф. Только поднимут машину, сейчас. Я…
— Какие там еще неприятности? — спросил Доулиш.
— Вы мистер Доулиш?
— Поднимай! — скомандовал человек зычным голосом.
Послышались скрежещущие и раздирающие душу звуки — давление уменьшилось, более чем уменьшилось, оно исчезло совсем.
— Поднимай! Еще раз поднимай! Осторожно, осторожно поднимай!
Около десяти человек стояли вокруг машины. У всех в руках были большие железные ры чаги, которыми они поднимали машину. Машина приподнялась на дюйм.
Теперь Доулиш не чувствовал никакой тяжести, но машина висела над ним, и если бы она соскользнула, все было бы кончено.
— Поднимай!
Подошли трое полицейских и осторожно, но решительно начали тянуть его за плечи и вскоре вытащили из-под машины.
— Вот что называется повезло, — сказал доктор, широко улыбаясь, после того как обследовал ноги Доулиша. — Ничего серьезного, кроме синяков. Ни одной сломанной косточки. Два дня — и все будет в порядке.
Доулиш передвигался с трудом. Он находился в передней одного из обветшавших домишек, завернутый в одеяла. Перед ним стоял стакан горячего чая. Сержант полиции и два констебля устроились рядом в маленькой комнате. Он отказался ехать в госпиталь, поэтому они вызвали полицейскую машину.
— Готовы, мистер Доулиш? — спросил сержант. — Не волнуйтесь, мы поможем вам.
Два констебля взяли его под руки и подняли на ноги. Они почти несли его на руках от дома до машины. Он с трудом забрался в машину и в изнеможении упал на сиденье.
— Квартира три, Джермин-стрит, двадцать один, так ведь, мистер Доулиш?
Он дал им адрес Тима Джереми.
Больше всего болела рука. Он представил себе, что скажет Фелисити обо всем этом, и сразу вспомнил о фотографиях.
Он должен что-то сказать полиции… Его мозг сверлила одна мысль: есть ли у него возможность продолжать настаивать на сделке с Кейт и Мартсоном? Конечно, это было бы самым надежным способом добиться результатов.
Бот тебе и на! Это не Джермин-стрит, это набережная! То большое белое здание справа принадлежало Скотленд-Ярду! Он понял их хитрую уловку, они привезли его в Скотленд-Ярд.
Машина въехала в калитку и остановилась у входа.
Старший инспектор Тривет спускался по лестнице. Тривет, высокий, в темно-синем костюме, сшитом по фигуре, носил шляпу на затылке, выставляя напоказ темную шевелюру. Он улыбался, когда подошел к машине и открывал дверцу.
— Привет, Пат! — поздоровался он.
— Будь прокляты все полицейские! — прорычал Доулиш.
— Я тебя понимаю. Но мне не нравится, что кто-то крутится вокруг тебя и пытается вывести из игры Более того, я поеду на эту квартиру вместе с тобой.
Глава 15
Точка зрения Скотленд-Ярда
— Это ничего не даст, — сказал Доулиш, — ты можешь выслушать меня?
— Нет, если это означает, что ты хочешь, чтобы я разрешил тебе устраивать беспорядки в Ист-Энде.
— Я не хочу, чтобы ты ехал к Тиму.
— Почему?
— Потому что там меня ждет человек, и я не хочу, чтобы ты его видел.
— О! —сказал Тривет. Он вынул сигарету изо рта. — Куда еще ты хотел бы направиться? Единственное место, где можно появиться в таком виде, — это турецкие бани, и…
— Мой клуб. У меня там есть запасной костюм.
— Хорошо, —согласился Тривет.
Таким образом, первая схватка была выиграна. Поскольку вмешательство Тривета ускоряло ход событий, Доулишу приходилось быстро решать, до какой степени быть откровенным с полицией.
Они затормозили около клуба.
Доулиш неуверенной походкой добрался до лифта, который со скоростью катафалка доставил их на четвертый этаж, где в его распоряжении была комната.
Швейцар Джордж спросил, не нужен ли ему портье, и Доулиш ответил:
— Я позвоню, Джордж. Но ты мог ба прислать нам немного пива.
Доулиш устроился на кровати, Тривет сел около окна, из которого была видна мокрая зелень Сент-Джеймского парка. Раздался стук в дверь — Джордж принес пиво.
Доулиш сидел, откинувшись на подушки. Во рту у него была сигарета, в руках он держал кружку пива. Теперь он был сосредоточен. Тривет пил пиво не торопясь, отдавая должное этому прекрасному напитку. Ни один из них не заговорил о деле Мика Райана с тех пор, как Тривет высказал официальную точку зрения Скотленд-Ярда.
— Итак, Билл… — произнес Доулиш.
— Я думаю, одной из причин, по которой ты решил сам заняться этим делом, было то, что девушка сказала тебе, что Райан приходил в Ярд и мы отнеслись к нему равнодушно, — сказал Тривет, — и ты решил с нами не связываться, как и девушка. Но у нас есть на то свои причины, Патрик.
— Ты хочешь сказать, что ваш отказ в помощи Райану был тактическим маневром, что фактически вы уже что-то знали об этом деле и шли своим собственным путем? — спросил Доулиш.
