Вернер Тёльке - Одиночка
Жаннет, задумчиво разглядывавшая Вебера, открыла сумочку, достала сигарету и, прикурив ее, подошла к креслу. Она собиралась уже сесть в него, но Вебер предостерегающе крикнул:
— Осторожно! Там сидел вчера убитый Герберт Геердтс!
Жаннет вздрогнула, на мгновение уставилась на пустое кресло, затем развернулась, подошла к кровати и присела на ее край.
Резким тоном, будто желая подавить в себе что-то, она сказала:
— Чушь! Вы же не думаете серьезно, что один из игроков в скат…
Вебер прервал ее:
— Кто-то же был, если это не я, не так ли? Следует подумать вот еще о чем. Подозреваемый, возможно, родом из Восточной Пруссии, Силезии или Судет. После сорок пятого он эмигрировал за границу. Итак, первое: происхождение. Оно относится ко всем трем кандидатам. Второе: эмиграция. В эмиграции были только Ландгут и Шлихтинг.
Жаннет встала, стряхнула пепел в раковину и стала расхаживать по комнате, погрузившись в свои мысли. Через некоторое время она остановилась перед Вебером и, посмотрев на него, без всякого перехода сказала:
— Я хотела отвезти вас к доктору Вооку, Надеюсь, вы не забыли в этой суете о приглашении? — Жаннет поправила перекрутившийся галстук Вебера, затем подняла на него смущенный взгляд: — Воок тоже относится к компании игроков в скат.
Вебер отрицательно помотал головой, а в уголках его губ заиграла лукавая улыбка:
— Ваш Воок не вписывается в мою концепцию. Как я уже говорил, я ищу человека, который родом не из этого города, а Воок, насколько я понял, уроженец данной местности.
— Их фирма передается из поколения в поколение.
— И Воока, конечно, знают здесь с самого детства?
— Разумеется.
— Вот так. Поэтому не беспокойтесь… о вашем муже.
— А я и не беспокоюсь, господин Вебер. Я знаю его! В конце-то концов, мы можем уже идти?
— Да. — Вебер вытащил ключик с биркой и, покрутив его на пальцах, добавил: — Но прежде мне надо заскочить на вокзал. Вы не проводите меня?
Лимузин остановился на привокзальной площади.
— Вот мы и приехали! — сообщила Жаннет.
Выйдя из машины, они молча направились к вокзалу. В зале ожидания Вебер направился к камере хранения. Ячейка под номером восемнадцать находилась во втором ряду снизу.
Вставляя ключ в прорезь замка, детектив весь напрягся.
Он медленно начал поворачивать ключ. Наконец дверца с легким щелчком отворилась. Вебер заглянул вглубь ячейки и заметил там потертую папку. Вынув ее, он выпрямился и посмотрел в ту сторону, где была Жаннет.
Сидя на скамье рядом с закрытым газетным киоском, она настороженно наблюдала за ним. Он торжествующе помахал папкой и открыл ее. На дне папки лежало несколько круглых алюминиевых кассет.
В первый момент он едва осознал, что подошел к концу своих поисков. В одной из этих кассет был запечатлен Флюгер.
Теперь оставалось только проявить негативы и сравнить фотографию Флюгера с некоторыми уважаемыми горожанами Рендсхагена.
Вебер скрылся в помещении почты. На его счастье, одно окошечко было открыто. Он купил конверт, засунул в него кассеты, наклеил соответствующие марки оплаты, надписал адрес и направился к выходу.
— Вы нашли негативы? — спросила Жаннет, столкнувшись с ним в дверях.
— Да! — ответил Вебер и разразился беззаботным смехом. Затем, подхватив Жаннет под руку, промолвил: — Пойдемте!
При входе в вокзал он заприметил ящичек для пересылки почты. Преимущество его перед другими почтовыми ящиками заключалось в том, что почта из него изымалась незадолго до отхода поезда. Около этого почтового ящика он и остановился.
— Приоткройте, Жаннет… — игриво попросил Вебер. — Крышку почтового ящика, разумеется!
Детектив сунул в щель конверт, и они услышали глухой стук о дно ящика.
— А вам не хочется поздравить меня, Жаннет? — спросил Вебер.
— С чем?
— С успехом! Ведь я почти добрался до преступника!
Глава шестая
Доктор Ландгут нервничал целый день и лишь после обеда, когда владелец отеля сообщил ему по телефону, что его горничная выехала в Бад Пирмонт, к нему вернулось обычное чувство уверенности, хотя он не был до конца убежден, видела ли его молодая девушка вчера вечером в коридоре гостиницы.
Ландгут стоял перед плотно прикрытой лакированной дверью, за которой уединился с гостями продавец антиквариата Воок.
— Весь в мыслях! — неожиданно услышал он за своей спиной.
Ландгут обернулся и, увидев гамбургского адвоката Фреезе, заставил себя улыбнуться:
— Нет, не в мыслях, мой дорогой, немного переработал и немного устал.
— А домик, как игрушка! — восхищенно заметил адвокат.
— Эта вилла — родовое наследство, — пояснил Ландгут, — но, вернувшись года три назад из-за границы, Воок всю ее переделал. Поговаривают, что он вложил в нее немало средств.
Ландгут указал на лакированную дверь, перед которой они стояли:
— Он ведет переговоры.
— С господином из Киля?
— Вам это известно?
Фреезе усмехнулся:
— Послушайте, это давно уже не секрет!
Ландгут взял адвоката под руку и потянул за собой.
— А нужно ли министерское кресло такому человеку, как Воок? — спросил Фреезе.
Ландгут, недовольный тем, что Фреезе задал вопрос очень громко, вполголоса ответил:
— Нужно или нет, но Воок имеет заслуги перед партией.
— Хм, — прозвучало в ответ.
Они улыбнулись друг другу, и Ландгут не смог удержаться, чтобы не добавить:
— Кроме того, ведь кому-то нравится принадлежать к власть имущим.
Они подошли к бару. Взяв бокал, Ландгут случайно заметил советника уголовной полиции Драхвитца, который, облокотившись на стойку бара, хмуро разглядывал свой стакан. С момента происшествия в отеле «Ландскнехт» Ландгут еще ни разу не обменялся с. Драхвитцем хотя бы одним словом, да и теперь ему не хотелось с ним сталкиваться. Он извинился перед Фреезе и поспешно покинул бар.
Ландгут направился к зимнему саду, где, как он полагал, никого не было. Удобно расположившись в кресле, он начал было успокаиваться, но тут прозвучавший из дальнего угла голос заставил его вздрогнуть.
— А этого Фреезе вы давно знаете?
Из-за листьев большого бананового дерева выступил зубной врач доктор Шлихтинг и медленно приблизился к нему.
— Он адвокат и, видимо, представляет интересы Вебера.
Ландгут рассеянно кивнул.
— А вам известно что-нибудь новенькое об убийстве в «Ландскнехте»? — спросил он. — Я сегодня поздно вернулся из Киля и поэтому ничего не успел узнать.
Шлихтинг покачал головой.
— Я спрашивал Драхвитца, но, что касается этого дела, он недоступен.
— А Вебера не арестовали?
— С таким адвокатом?
— Хм.
— Вы давно знакомы с Фреезе? — повторил Шлихтинг вопрос.
— Мне приходилось сталкиваться с ним в Киле, — неохотно ответил Ландгут. — Между прочим, у него незапятнанная репутация.
— Если все так, как вы говорите… — Шлихтинг откинулся в кресле, — то убийство выставочника поставит перед нашим. Драхвитцем еще несколько проблем.
— Что вы имеете в виду? — как можно безразличнее спросил Ландгут.
— Предполагается, что преступника следует искать в этом районе. Вебер появился сегодня у меня в приемной и высказал кое-какие предположения. По его мнению, подозревается некий Флюгер.
— Флюгер? — тихо переспросил Ландгут и сделал большой глоток из бокала, который все еще держал в руке.
Шлихтинг продолжал:
— Флюгер был руководителем спецкоманды. Вы помните, они занимались массовым уничтожением неарийцев.
— Да, припоминаю, но с этим кругом лиц мне не приходилось иметь дела.
— Вебер считает, что Флюгер узнал об информации, содержащейся в коллекции Геердтса, и о наличии его фотографии прежних лет. Поэтому, как полагает Вебер, он выкрал документы, а когда установил, что в его руки попали лишь фотокопии, то убил Геердтса.
— А где теперь находятся оригиналы? — спросил Ландгут.
— Они пока не найдены.
Некоторое время каждый из них был погружен в свои мысли, затем Шлихтинг тихо произнес:
— Что вы думаете, падет ли подозрение на нас?
— На кого? — уточнил Ландгут.
— На нашу компанию!
Ландгут промолчал.
— Или вы считаете, что кого-нибудь из нас можно выдать?
— Кому?
— Государству, конечно, кому же еще?
Тяжко вздохнув. Ландгут возразил:
— Меня это не коснется. Меня ограждает мое положение.
Они замолчали. Через некоторое время Шлихтинг снова оживился:
— Что вы думаете о Драхвитце?
Ландгут осторожно заметил:
— Ну, совершенно надежный человек, как мне кажется. Мы знакомы с ним около трех лет.
— А один знаком с ним значительно дольше!
— Кто же?
— Флюгер!
Ландгут скривился.
