Светлана Алешина - Змей в райских кущах
— У нас есть что-нибудь поесть? — мягко осведомилась я.
— Разумеется, — ответил Володя, — я даже отложил проверку очередных контрольных, которые с утра Белоусов принес, чтобы приготовить тебе обед! — Виталька Белоусов иногда подбрасывал Володьке халтуру в виде студенческих контрольных работ. Заработок, конечно, не весть какой, но деньги, как известно, лишними не бывают!
На обед оказались пельмени, и, разумеется, магазинные. Но если их приготовил любимый муж, бывает ли что-нибудь на свете вкуснее?!
— Тебе уже два часа твой Гурьев названивает, — сообщил Володя, обильно поливая пельмени сметаной.
— Он ничего не передавал? — поинтересовалась я.
— Нет, — покачал головой Володька. — Обязательно хочет с тобой лично переговорить!
Неужели Валерка Гурьев потерял-таки номер моего сотового?! Не успела я ему его сообщить… Вот растяпа!
Я едва не сорвалась из-за стола к телефону, но укоризненный супружеский взгляд меня все-таки удержал. Однако не прошло и минуты, как наш телефон взорвался.
— Да, я вас слушаю! — схватила я трубку.
— Ириша, — услышала я Валерку, — мои поздравления!
— В чем дело? — опасливо осведомилась я. Неужели очередная статья? Или меня уже прогнали с работы? Да еще в воскресенье? Не может быть!
— Ты снова в центре событий! — обрадовал меня Гурьев. — Я только что от Платонова. Он вызывает тебя в Волжский отдел…
Я медленно присела на стул. Ну что, Ириша, допрыгалась?
Заметив мое выражение лица, Володя не донес свою вилку до рта.
— Когда же это наконец кончится? — простонал он, отодвинув тарелку на край стола.
— Что случилось? — осведомилась я, когда обрела дар речи.
— Да в общем-то ничего особенного, — сострил Валерка: — Елена Николаевна Крылова умерла вовсе не от сердечного приступа!
— А от чего же? — осведомилась я. Что-то в этом роде я и подозревала. — Она покончила с собой? — поинтересовалась я. Правда, и в эту версию верилось с трудом.
— Нет, — возразил Валерка. — Кто-то подменил ей таблетки, — добавил он. — Дама была отравлена!
— Ничего себе! — Я крепко сжала трубку в руках, словно боялась выронить ее на пол. — Но это мог быть кто-то и из своих…
— Скорее всего, — согласился Гурьев. — Таинственный неизвестный, которому наша прекрасная Елена доверяла и кто беспрепятственно мог пройти в ее кабинет!
— Убийства, наверное, как-то связаны, — предположила я.
— Наверное, это и хочет с тобой обсудить наш старый знакомый Платонов…
— Но я-то тут при чем? — воскликнула я.
— А ты, как всегда, оказалась в самом неподходящем месте в самое неподходящее время! — растолковал мне, непутевой, Валерка. — Кстати, с тебя шампанское, — добавил он.
— Это еще с какой стати? — ощетинилась я, совсем позабыв про наш с ним вчерашний спор.
— А что, с Рокотовым встречаться необходимость уже отпала? — осведомился Гурьев.
— Что-что? — Я не поверила своим ушам. — Ты в самом деле договорился о встрече с Игорем Викторовичем?! — Лично я свои попытки дозвониться до адвоката Малаховой оставила.
— Ирина, — заметил Гурьев, — по-моему, ты до сих пор так и не поняла, с кем имеешь дело! Запомни: для Гурьева нет ничего невозможного!
— Запомнила, — констатировала я.
— Вот и отлично! Так что сегодня в девятнадцать ноль-ноль, в его конторе «Фемида» на Астраханской. Огромная просьба — не опаздывать! Наш знаменитый адвокат страсть как не любит непунктуальных!
— Я постараюсь соблюсти этикет, — пошутила я. — Если меня Андрей Николаевич Платонов к тому времени не определит в места не столь отдаленные…
— Ирина! — возмутился Валерка. — Ну что за чушь ты несешь? Платонов — милейший человек!
— Ага, — подтвердила я, — когда спит зубами к стенке!
— Ну, ладно, некогда мне с тобой разговаривать, у меня программа горит! — Гурьев наступил мне на больную мозоль, вот уж чья программа горела… — Да не забудь про бутылку, — добавил он. Я едва успела продиктовать ему номер моего мобильного, как он уже повесил трубку.
— Ирина! Очнись! — услышала я голос Володьки словно издалека. — Ты когда-нибудь прекратишь обниматься с трубкой? Чайник стынет!
Я бы, конечно, предпочла кофе, но спорить не стала: по-моему, мой муж в отношении здорового образа жизни брал пример с Леры Казариновой.
— Через двадцать минут еду к Платонову, — сообщила я своему ошеломленному благоверному, который застыл с чайной чашкой в руках.
— Начинается, — вздохнул Володька. — Час от часу не легче!
— Ой! — взвизгнула я. Чай оказался огненным, и я обожгла язык.
— Ирочка, что с тобой?!
Я выскочила из-за стола и бросилась переодеваться.
* * *Платонов встретил меня, как и в прошлый раз, подчеркнуто вежливо.
— Присаживайтесь, — кивнул Андрей Николаевич на стул. Я, как примерная девочка, сделала то, что от меня требовали. — Ирина Анатольевна, должен заметить, что вы снова попали в весьма неприятную ситуацию, — произнес он, усаживаясь за стол. — Разумеется, у меня есть к вам пара вопросов, — добавил Платонов, достал из ящика письменного стола пухлую папку с документами, раскрыл ее, вынул чистый листок бумаги, а затем извлек шариковую ручку из внутреннего кармана пиджака. — Зачем вы вместе со своей съемочной группой ездили сегодня в «Парадиз»? — начал Андрей Николаевич в своей обычной манере допрос с пристрастием.
— Мне позвонила Елена Николаевна, — ответила я, — и сама попросила нас приехать, обещая сообщить что-то очень важное…
— А она случайно не намекала, что именно? — вкрадчиво осведомился Платонов.
— К сожалению, нет, — сказала я, — если не считать того, что… — И я рассказала Платонову все, что мне поведал Гоффман относительно давнишней аварии. — Я полагала, что Крылова вызвала нас именно по этому поводу. Хотя могла и ошибаться.
— Очень интересно, — заметил Платонов. — Спасибо, Ирина Анатольевна. Распишитесь, пожалуйста!
Я отметила про себя, что это был второй мой автограф за сегодня.
— Но, к сожалению, Ирина Анатольевна, — добавил Платонов, — вы нам не сообщили ничего нового, — сдержанно улыбнулся он.
— Так, значит, вам уже было известно и про документы? — изумленно воскликнула я. К этому времени я уже успела выложить Андрею Николаевичу как на духу все, что знала сама.
— Угу, — подтвердил он, убирая папку на место, — у Малаховой были все основания, чтобы избавиться от старой подруги, — добавил Платонов.
— Неужели вы в это верите? — возмутилась я. — Алла Владимировна не могла…
— Ирина Анатольевна, успокойтесь. — Платонов налил из графина воды в прозрачно блестевший стакан. — Вот, выпейте. — Андрей Николаевич передал его мне. — А вы за Малахову, как за родную, заступаетесь! — сдержанно усмехнулся он. — Герман Генрихович Гоффман, кстати, не имеет такой абсолютной уверенности, как ваша, в том, что его супруга не убивала Степнову! Напротив, — Платонов прищурил глаза в обрамлении длинных, густых ресниц, — я бы сказал, что он подозревает обратное!
— Так, значит, это он вам все рассказал, — заключила я.
— Нет, не только, — Андрей Николаевич покачал головой. — Я получил письмо…
— От кого? — изумилась я.
— Анонимное письмо, — развел руками Платонов.
— Ничего себе!
— Да, — подтвердил Андрей Николаевич, — кто-то решил добровольно помочь следственным органам. Так что, Ирина Анатольевна, не вы одна заинтересованы в том, чтобы найти убийцу. А кстати, зачем вам это? — осведомился он. — Мне, например, по долгу службы приходится в свой выходной копаться во всяком… — Платонов взглянул на меня и не договорил: — …ну… — протянул он. — …в общем, неважно в чем! А вы, интеллигентная молодая женщина, вместо того, чтобы провести воскресенье в кругу семьи, разъезжаете по фитнесс-клубам. — Платонов покачал головой. — И ладно бы еще спортом занимались, а то суете свой очаровательный носик… — Андрей Николаевич снова не договорил, во что. — Мало вам прошлого раза! Надо сказать, вы еще легко отделались, — заметил он, — даже без сотрясения мозга обошлось, — Платонов имел в виду дело Кривцовой, когда меня стукнули по голове, — а могли бы и вовсе… того, — он возвел глаза к потолку, — отправиться к…
— Ну, не отправилась же! — возразила я.
— Судьба, наверное, хранит, — Платонов пожал плечами.
— А автора письма вы еще не вычислили? — осведомилась я.
— Ясно же как божий день, что этот человек больше всего заинтересован не в том, чтобы нашли убийцу Степновой, а в том, чтобы подставить Малахову!
Платонов скривился:
— Как некрасиво вы выражаетесь! А еще образованная женщина! Занимаетесь интеллектуальным трудом! Представляете, так сказать, средства массовой информации! И с кого же, спрашивается, нашему народу брать пример? Где учиться русскому языку? Великому и могучему? А?
