Тони Хиллерман - Охота на Барсука
— Пятьдесят три, — повторил Липхорн, подумав, что это, должно быть, Джордж Айронхенд, один из ограбивших казино, и что ему до смерти не хотелось бы выслеживать этого типа в каньонах. — Вы не знаете, где он живет?
По выражению лица внучки было ясно, что вопрос пришелся ей не по вкусу. Она смерила Липхорна взглядом и отрицательно покачала головой.
Бисенти оглянулся на Липхорна и обратился к Сказительнице. В ответ она произнесла несколько слов, сопроводив их парой жестов. Коротко говоря, она сообщила, что Айронхенд разводит скот где-то северней Монтезума-Крик — примерно там, где указал в своей предсмертной записке Джори.
Липхорн опять вмешался:
— Луиза, не могли бы вы ее спросить, известно ли кому-нибудь, каким образом первый Айронхенд скрывался от навахо?
В Бисенти тоже пробудилось любопытство, Не дожидаясь подтверждения от Луизы, он перевел вопрос. Сказительница рассмеялась и ответила.
— Она говорит, навахо думали, что он улетал, как птица, но он удирал, как барсук.
В эту минуту внучка что-то быстро сказала ей на юта, и та сперва разозлилась, потом смутилась, а затем заявила, что больше решительно ничего про Айронхенда не знает.
На обратном пути в Шипрок Луиза сказала Липхорну:
— Она оказалась хорошим источником. Ее рассказ, например, свидетельствует о том, что враждебность к вам, Кровавым Ножам, еще жива среди ютов.
— Разве что и мы и они достаточно цивилизовались, чтобы больше не убивать друг друга. Вступаем в межплеменные браки, покупаем друг у друга подержанные автомобили, а если и вторгаемся на их земли, так лишь затем, чтобы потягаться с их игровыми автоматами.
— Ладно, сдаюсь.
Однако Липхорн все еще был немного зол из-за того, что целый день его вынуждали слушать, как его народ представляют племенем жестоких убийц и грабителей.
— Вам, профессор, прекрасно известно, что нападающей стороной всегда выступали юты. Они относятся к шошонской группе племен. Завоеватели Великих Равнин, они теснили нас, мирных атапасков, — земледельцев и скотоводов.
— А у кого эти мирные скотоводы угоняли овец? — вопросила Луиза. — Впрочем, я сейчас пытаюсь разобраться в хронологии. Не слишком ли стар этот второй Айронхенд для. преступника, за которым нынче ведется охота?
— Может, и не слишком, — возразил Липхорн. — Первый Айронхенд хозяйничал тут еще в десятых годах, когда в здешних местах начали наводить порядок. Она говорила, что нынешний Айронхенд — его поздний ребенок. Скажем, Айрон-хенд-младший появился на свет в начале сороковых, значит, по возрасту вполне мог попасть во Вьетнам.
Он раздумывал о словах Сказительницы: старый Айронхенд не улетал от навахо, как птица, но, ускользал, как барсук. Барсуки спасают шкуру, скрываясь в разветвленных норах с запасными выходами. Интересная мысль — ведь за младшим Айронхендом охотились в краю каньонов и угольных шахт.
Глава седьмая
На картах это место обозначено как плато Колорадо — пятьдесят миллионов гектаров, раскинувшихся на просторах штатов Аризона, Колорадо, Нью-Мексико и Юта. В основном это возвышенный иссушенный район, прорезанный тысячами и тысячами каньонов — результат эрозии, начавшейся миллиарды лет тому назад, когда таяли ледники, а дожди лили непрерывно много тысячелетий подряд. Малочисленные обитатели плато именуют его Фор-Корнерс — территорией Четырех Углов, Высокой Сушью, Каньонлендом, Страной Гладких Скал, Великой Пустошью.
В этот жаркий день Джим Чи называл его совсем другими, отнюдь не лестными именами. С самого утра он и полицейский Джексон Нез обследовали дно одного из таких каньонов. Чи обливался потом под выданным ФБР бронежилетом, да еще и тащил на себе спутниковый пеленгатор, инфракрасный детектор и винтовку с оптическим прицелом. Но тяжелее, чем вся эта выкладка, на Чи давила твердая уверенность в том, что они с Незом тратят время впустую.
— Не совсем уж впустую, — заметил Нез, — потому как федералам одно нужно: пометить галочкой «обследовано» ровно столько каньонов, чтобы объявить этих типов погибшими и свернуть поиск.
— Даже и не надейся, — возразил Чи.
— А то еще преступники увидят нас и пристрелят. Тут-то федералы засекут, куда слетаются стервятники, найдут наши тела, пришлют криминалистов, те проведут баллистическую экспертизу, и злодеев повяжут.
— От твоих слов на душе полегчало, — ответил Чи. — Хорошо работать на пару с оптимистом.
Остановившись в сухом песчаном русле Готик-Крик, Чи принялся химичить с пеленгатором. По идее, на таком расстоянии от скал пеленгатору положено было выйти на прямую связь со спутником, после чего на экране должны были появиться показатели широты и долготы его точного местонахождения. Порой они и появлялись — как в этот раз. Чи нажал кнопку «Передача», назвал в микрофон цифры, отключил прибор и бросил взгляд на часы.
— Потопаем домой, — предложил он, — если тебе не нравится вкалывать сверхурочно.
— Лишние деньги не помешают, — ответил Нез.
— Точно. Может, их прибавят к твоему выходному пособию, — рассмеялся Чи. — Мы до сих пор пытаемся выбить сверхурочные за Великую облаву девяносто восьмого года. Надо убраться отсюда до темноты.
До темноты они убрались, но к тому времени, когда Чи, усталый и грязный, добрался до своей комнаты в мотеле «Рикап-черский приют», на небе уже высыпали звезды. Он снял ботинки, носки, штаны и рубашку, повалился на кровать и содрал упаковку с сандвича с сыром и ветчиной, который купил на автозаправке. Чуть отдохнет, примет душ, завалится на боковую и будет спать, спать, спать. Забудет об облаве, о Берни Мануэлито и обо всем остальном. Поставит будильник на шесть утра и будет спать.
Чи откусил от сандвича. Вкуснятина. И только хотел повторить, как в дверь постучали: тук-тук-тук. Чи застыл с сандвичем в воздетой руке. Может, ошиблись дверью, понадеялся он. Может, пронесет.
Тук-тук-тук. И следом:
— Джим, ты дома?
Голос Легендарного Лейтенанта. Чи завернул сандвич, положил на прикроватный столик и пошел открывать. За дверью стояли Липхорн и женщина-профессор.
— Ой, — произнес Чи, отступив в сторону, чтоб она его не видела, и потянулся за брюками. — Простите. Дайте оденусь.
Пока он одевался, Липхорн рассыпался в извинениях, объясняя, что они всего на минутку. Чи жестом предложил им занять два имевшихся в номере стула, а сам сел на постель.
— У вас измученный вид, — сказала профессор. — Женщина-полицейский на дорожном кордоне сообщила, что вы весь день рыскали по каньонам. Но Джо кое-что узнал и считает, что следует поделиться с вами. — Она насмешливо улыбнулась Чи. — Я-то ему сказала, что вы, скорее всего, уже знаете.
— Лучше перестраховаться, чем жалеть задним числом, — заметил Чи и посмотрел на Липхорна, который сидел в неудобной позе на краешке стула.
— Две вещи все про того же Джорджа Айронхенда, — произнес тот. — Мы сегодня узнали, что он ветеран Вьетнамской войны, «зеленый берет» и к тому же снайпер, награжденный «Серебряной звездой». Говорят, пристрелил пятьдесят три северовьетнамских солдата.
Чи с минуту обдумывал услышанное.
— Пятьдесят три, — наконец повторил он. — Поделись ФБР с нами этой маленькой тайной, Нез не стал бы снимать в каньоне свой бронежилет.
— Думаю, в ФБР знали, что он ветеран, — заметил Липхорн, — но они могли не знать всего остального.
— Или не сообщить, если знали, — возразил Чи тоном скорее злым, чем усталым. — Чтобы через нас не попало в прессу. Федералам ни к чему оповещать общественность, что мы охотимся за настоящим героем войны.
— Ну, — возразил Липхорн, — они, вероятно, просто не докопались до того, что он снайпер. В послужном списке не отмечено, за что именно он получил медаль. Так, общие фразы. Рисковал жизнью сверх требований воинского долга. Или что-нибудь в том же духе.
— По меньшей мере, — добавила профессор, — они были обязаны предупредить вас, что он воевал.
— Вот и я так считаю, — сказал Чи. — Но кто не ошибается? Лейтенант, вы говорили, что узнали об Айронхенде две вещи. Расскажите о второй.
И Липхорн передал слова Сказительницы: преследователи считали, что Айронхенд улетал, как птица, хотя на самом деле он удирал, как барсук.
— Как барсук, — повторил Чи. — Нырнул в одну дыру, выскочил из другой. Сказительница хоть намекнула, где он это проделывал?
— Нет, — ответил Липхорн.
— Она знает?
— Знает она куда больше, чем захотела нам рассказать. Профессор Буребонетт улыбнулась:
— Никакой симпатии к вам, навахо, она не выказала. Назвала вас племенем Кровавых Ножей. По-моему, она вас немного достала, Джо. Или я ошибаюсь?
— Чего уж там, — криво ухмыльнулся Липхорн. — Признаюсь, виноват. Я представлял Сказительницу индейской ведьмой из вестерна с Джоном Уэйном. В кадре — вигвамы и размалеванные девчонки, а юноши с итальянскими лицами в боевой индейской раскраске носятся взад-вперед, вопят и лупят в барабаны. Тут и Сказительница с окровавленным ножом в руке — пытает связанных пленников. А думаю я о том, что на самом-то деле было в восемьсот шестьдесят третьем году, когда юты вместе с американской армией, испанцами из Нью-Мексико и племенами пуэбло с боевым кличем обрушились на нас с гор и…
