Станислав Родионов - Долгое дело
Рябинин держал пакет, вспоминая тот выезд... Пирожков была ровно дюжина - Лида давала их с расчетом на всю оперативную группу. По два пирожка съели Петельников, Леденцов, судебно-медицинский эксперт и шофер дежурной машины; по одному съели понятые. Окаменели пирожки Рябинина, который писал протокол осмотра, и ему было не до еды...
Женщина опять заглянула, обежав кабинетик таким взглядом, словно тот был министерским. Теперь Рябинин посмотрел на нее чуть пристальнее, но она захлопнула дверь, заметно смутившись и полыхнув чем-то красным.
Рябинин не знал, что делать с пирожками: съесть их было невозможно, а выбросить то, к чему прикасались Лидины руки, он не мог. Улыбнувшись, Рябинин завернул их и опустил в карман плаща...
Женщина - оказывается, красной у нее была огромная шляпа - в третий раз открыла дверь и опять сумела окинуть крохотный кабинетик широким и высматривающим взглядом, от которого Рябинину и самому показалось, что у него за спиной кто-то стоит.
- Вы кого-нибудь ищете?
- Мне нужен Рябинин, - приятным грудным голосом ответила женщина.
- Я - Рябинин...
Она улыбнулась, как бы извинив его за непонятливость, и повторила:
- Мне нужен следователь прокуратуры Рябинин.
- Я и есть Рябинин, - вновь проявил он непонятливость.
Теперь ее рассеянный взгляд остановился на следователе, как сфокусировался, - она старалась понять его слова.
- Вы... Рябинин?
- Да. А что?
Она вдруг покраснела хорошей полнокровной краской, сливаясь лицом с цветом своей шляпы.
- Извините меня ради бога... Я думала, что следователь выглядит чиновником. Представляла вас пожилым, недобрым, обрюзгшим...
- Пока не обрюзг, - буркнул он, тоже слегка краснея.
- Вы похожи на скандинава, - решила женщина.
Она уже была в кабинете: крупная, яркая, породистая. Рябинин сделал неопределенное движение, смысл которого и сам понял не сразу, - подавленное желание встать. Но она села, положив перед следователем повестку, а перед собой - бордовую шляпу, которая заняла полстола. Калязина Аделаида Сергеевна.
Рябинин записывал анкетные данные с каким-то неожиданным удовольствием, словно ему нравился и год ее рождения, и ее работа, и адрес... Причину этого удовольствия знать он не хотел. Он не чиновник, чтобы копаться. Он и не пожилой - средних лет он. Видимо, добрый - со стороны виднее. И не обрюзг, потому что дома работает с гантелями и резиной. И похож... на этого - на скандинава...
- Причину вызова знаете?
- Разумеется, - вздохнула Калязина. - Недоразумение.
- Недоразумение?
- Скажите, разве я похожа на преступницу? - почти радостно спросила она, уверенная в ответе, потому что теперь была его очередь сделать ей комплимент.
Хорошо взбитые платиновые волосы падали на крупный лоб прямо-таки весенней дымкой. Ярко-малиновые губы большого рта улыбались. Их веселое напряжение, видимо, передавалось скулам, которые игриво поблескивали. Сейчас губы должны бы взорваться смехом из-за этого самого недоразумения, в которое впал следователь... Но ее прямой длинный нос - видимо, оттого, что она слегка откидывала голову, - был наведен на Рябинина, а взгляд темных, чуть запавших глаз нацелен в его зрачки.
Рябинин на несколько секунд потерял себя, бессмысленно разглядывая стол и опять краснея. Похож на скандинава... На двери висит табличка с его именем, в этом кабинетике может стоять только один стол и может сидеть только один человек. Она мило разыграла легкую интермедию, на которую он клюнул легко, ибо нет приманки надежнее лести.
- Перейдем к эпизодам, - сухо ответил Рябинин на ее вопрос-призыв.
- Перейдем, - покорно согласилась она.
- Мошенническое гадание супругам Смирновым на совместимость...
- Почему мошенническое?
- Потому что вы их обманули.
- В чем, товарищ следователь?
- Выманили пятьдесят рублей.
- Не выманила, а получила за труд.
- За какой же? - усмехнулся Рябинин, зная, что ирония действует на умных лжецов отрезвляюще, а Калязина была не глупой - он уже видел.
- Я предсказала им длительную совместную жизнь. Если вам не нравится слово "предсказала", то могу выразиться иначе: я дала им умный совет. Неужели умный совет не стоит пятидесяти рублей?
- Этот совет ничего не стоит хотя бы потому, что он плод научной инсценировки.
- Боже мой, - тихо удивилась она, рассматривая Рябинина заново, словно только теперь его увидела. - И это говорит следователь, который сам должен обладать пониманием психики, предвиденьем, интуицией. Узнали же вы без всякой науки, что я неглупая...
Рябинин повернулся к окну, - ему нестерпимо захотелось глянуть на улицу. Там было все в порядке... И с домами, и с транспортом, и с пешеходами. Он посмотрел на Калязину, чувствуя подступающее раздражение...
Кто сказал, что с умным человеком приятно беседовать? Чем выше организовано существо, тем оно противнее. Как симпатичен цветок! Но животное уже менее приятно. А про человека и говорить нечего. И чем умнее он, тем отвратительнее. Не зря же все любят детей, животных, дурачков, - они милы своей глупостью.
И промелькнуло, исчезая...
...Умный человек - неприятен. Опытный - несимпатичен. Сильный опасен...
Рябинин суетливо выдернул протокол с показаниями Смирнова и неприязненно сказал:
- Мне понятен смысл вопроса о том, кого этот парень больше любит: детей или собак. Хотели проверить, будет ли он любить детей...
- Нет, вы не поняли, - спокойно возразила она. - Ни один человек не признается, что собак любит больше детей. Этим вопросом я проверяла его искренность.
- Допустим, - согласился Рябинин. - А какой смысл вопроса о любимом цвете? Что, если любит желтый, то будет хорошим мужем, а если синий - то плохим?
- О, вы и этого не знаете, - сокрушенно и вскользь заметила она. Любовь к определенному цвету говорит о многом. По крайней мере, я никому бы не посоветовала выйти замуж за человека, любящего черный цвет.
- А если человек выбирает в булочной мягкий хлеб и пробует его вилкой, о чем это говорит?
- Если без конца тычет, то он мелочен. Вы не согласны?
- Допустим, - нехотя согласился Рябинин. - А когда человек поднимается на лифте...
- Тут я проверяла запас жизненных сил. Опять-таки согласитесь, что взбежать по лестнице молодому человеку ничего не стоит. И неестественно, когда двадцатилетний ждет лифта. Такой в жизни многого не достигнет.
Рябинин остыл, - логичные ответы ему всегда нравились.
- Ну, а вопрос о ботинке, который жмет?
- Если испытуемый винит фабрику, то у такого всегда будет виноват кто угодно, только не он. Если винит ботинок, то этот человек самокритичен. А если винит свою ногу, то он скромен и тих.
Рябинин улыбнулся. Но Калязина смотрела холодно, не принимая его улыбки.
- Теперь о семейном знаке, - посерьезнел и он. - Вы сказали, что в их семье заваривать чай должен обязательно мужчина. Неужели и в этом есть смысл?
- Вы что пьете? - деловито поинтересовалась она.
- Компот, - ответил Рябинин, ибо допрос соскочил - может быть, на жмущем ботинке - с тех строгих рельсов, которые ему были проложены всеми инструкциями.
- Компот и чай имеют одну интерпретацию.
- Какую же?
- Вы домашний человек.
- Это научный вывод?
- Разумеется. За спиртным возможен скандал. За кофе возможна сдержанность. А чай - это мир, покой и уют. И если мужчина должен его заваривать, то ему следует приходить домой вовремя, быть спокойным и домашним. Не так ли?
- Так, - покладисто подтвердил следователь, потому что было именно так: чай он тоже считал напитком дружбы, вроде индейской трубки мира.
Рябинин открыл протокол допроса женщины, которую Калязина вдохновила на невероятную, или невероятного, м'куу-м'бембу. Он вдруг заметил, что спешит не допрос кончить, не освободиться от нее и не получить признание, - спешит услышать ответы, которые стали его интересовать.
- Перейдем к той клиентке, которая назвалась Юлией...
- Да, белесая дурочка.
- Почему дурочка?
- Потому что не умеет жить с мужем.
- Что же вы не дали ей умного совета?
- Как это не дала? - искренне удивилась Калязина.
Рябинин скосил глаза в протокол допроса Юлии и прочел вслух:
- "Она сказала, что все мужчины делятся на карьеристов, бабников и алкоголиков". Очень умно!
- Буду вам признательна, если вы назовете мужчину другого типа.
Рябинину захотелось назвать ближайшего к ней мужчину - себя. Но любопытствующий вопросик опередил:
- А я какого типа?
Она прищурилась и заиграла красивыми губами, словно начала кокетничать.
- К женщинам, кроме жены, вы равнодушны. Алкоголь для вас не существует. Вы карьерист.
- Угу, - буркнул Рябинин, неожиданно обидевшись; и оттого, что по-глупому обиделся, он тихо на себя разозлился.
- Я могу доказать, - смиренно предложила она, видимо заметив его обиду.
- Не надо, - сказал Рябинин, уже злясь на себя явно: не стоило задавать ей этого вопроса, да и про компот шутить не стоило.
