Инесса Волкова - Идеальная секретарша
– Почему? – Удивилась Анна.
– Да что тут объяснять. Не выходить и все. – Строго и четко, как будто приказывая рядовому, сказал он и повесил трубку.
Что она спрашивает, если и так понятно. Ведь он оставил ее на даче, так как считает, что там ей будет безопаснее, чем в Москве. Вряд ли Вадим знает о существовании этой дачи, ведь если бы знал, то уж наверняка выставил бы своего человека. Так думал Максим, он уже знал кое-что об этом Вадиме, и сейчас, собираясь съездить в Управление, хотел кое-что узнать и о Варваре. Варвара – это сейчас самое главное.
И несмотря на то, что было воскресенье – к вечеру он все уже знал. А еще через час он уже звонил родителям Варвары и сообщил им нерадостную новость. Но оказалось, что они уже все знают. Тогда он позвонил Анне и пересказал все, что ему удалось узнать в Управлении: да, это убийство. Причины? Пока ничего толком он не знает, но знает одно – это не ограбление.
– Может перепутали со мной? Ведь она была в моей одежде.
– Это не телефонный разговор. – Ответил Максим и пообещал, что утром он приедет за ней.
– А похороны когда? Я должна помочь родителям Варвары, мне надо ехать. – Сказала Анна и опять расплакалась.
– Похороны в среду, а помощь ваша не требуется, об этом как раз не надо беспокоиться, тут еще другое обстоятельство возникло… – Максим замолчал, словно подбирая слова, но тут в трубке затрещало и связь ухудшилась настолько, что Анна ничего не смогла услышать…
Максим пожалел, что оставил эту женщину на даче, но еще больше жалел о том, что не смог оставить Анне зарядное устройство для мобильного – оно осталось в его офисе. И как только батарея сядет, телефон отключится. И даже если она каким-то образом подзарядит телефон, то активизировать его не сможет – он забыл сообщить ей пин-код.
* * *Была уже глубокая ночь, когда Анна проснулась от телефонного звонка. Схватив трубку, что лежала на тумбочке у дивана, она не сразу поняла, что звонит не телефон. Все еще не совсем соображая ото сна, она опустила ноги с дивана и хотела было уже спускаться вниз, чтобы открыть входную дверь, но в это время зазвонил мобильный телефон. Она вернулась в комнату и взяла трубку – это был Максим.
– Так это не вы? – С недоумением спросила она, сразу поняв, что говорит глупость.
– Вопрос, по крайней мере, странен, но это все-таки я. – Ответил Максим. – Звоню так поздно, потому что изменились обстоятельства, и я завтра приеду не утром, а только к вечеру.
– А кто же тогда звонит мне в дверь? – Она взглянула на настенные часы. – Три часа ночи. А я решила, что это вы и как раз шла открывать дверь.
– Вам не надо никому и ничего открывать, даже если это соседка пришла сообщить о пожаре, – медленно и внятно произнес Максим. – Почему вы так неосторожны?
– Но ведь это вы обещали приехать рано утром, – оправдывалась Анна. – Да и кого мне бояться?
– Три часа ночи! А она согласна открыть любому дверь. – Ну что за женщина, и в Германии вы тоже так делаете?
– Нет, но там ко мне никто и не звонит среди ночи.
– Так. С большинства дач уже уехали. К вам никто не должен звонить. Я сейчас выезжаю, а вы пока сидите у себя наверху и к двери не подходите. Продолжают звонить?
– Нет. Ушли.
Анна положила трубку на столик и тихонько спустилась в холл на первом этаже. Она прислушалась. Было тихо. Анна, как всякая, очень любопытная женщина уже хотела было приоткрыть дверь, как услышала тихие осторожные шаги – кто-то спускался по каменным ступенькам – и шопот: «Ты переговорил с боссом?» Анна не расслышала, что ответил второй голос, но она услышала того – первого: «Дом то каменный… Надо начинать с пристройки… Давай канистру…»
* * *После телефонного разговора с Анной, Максим бросился в гараж, чтобы взять машину и ехать к ней в дачный поселок. И когда он был уже в полукилометре от дачного поселка, то издалека увидел зарево пожара. Сердце у него екнуло, он почти не сомневался, что горит дом, в котором он оставил Анну.
Да, горел именно этот дом..
Но ни среди зевак, прибежавших поглазеть на пожар, ни среди людей, которые помогали тушить его, Анны не оказалось. Обойдя вокруг горевшего дома, Максим наклонился, чтобы поднять с земли тускло поблескиваюшее полукольцо – это была серебрянная серьга Анны. Он не успел распрямиться, как на его голову обрушился страшный удар… И все погрузилось во мрак
Глава 18
КЛЕМЕНТИЯ, воскресенье, вечер, 21 сентября
Не успела Клементия переговорить по поводу любви и других жизненно важных проблем с подругой Лилей, как ей опять позвонили и на этот раз разговор был коротким, ей предлагалось переговорить по поводу дополнительного заработка. Каким же образом, если она уже неделю как работает? Это совсем не мешает, а напротив. Что же касается самого задания: ей так и сказали – задания, – то оно хорошо оплачиваемое, но очень простое. Какое же, спросила нетерпеливая Клементия. Об этом с ней поговорят завтра при встрече. Когда? За ней завтра заедут. На вопрос кто же с ней сейчас говорит, на том конце провода замолчали, а потом сказали, а вы не догадываетесь? После этого, сказав «до встречи», трубку повесили.
Разговор этот не понравился Клементии, она не терпела, чтобы кто-то навязывал ей свои проблемы, даже если они хорошо оплачивались. А вот голос ей показался знакомым, только как-будто человек зажимал нос, поэтому голос звучал как у того диктора, который когда-то один озвучивал видео-фильмы.
Чтобы не думать больше об этом странном звонке, Клементия решила полежать с книгой – надо же ее дочитать, а то лилькина подруга – Ксения – уже спрашивала, когда же я ее дочитаю.
И она продолжила чтение.
СРЕДА
Я решилась сходить к колдуну. Мне надо было со стороны услышать свою проблему.
Я говорила с ним.
Я ждала от него помощи.
Я хотела найти выход…
Колдун был молод.
Колдун слушал меня и качал головой.
Он не знал как мне помочь.
Он не находил логики в его и моих поступках, поведении, речах…
Он не знал, что мне делать.
Закрыв глаза и чуть покачиваясь, колдун сказал, что он будет возвращаться ко мне всю жизнь. А мне этого уже было совсем и не надо. Я пришла совсем не за этим, я хотела его разлюбить навсегда…
Колдун шептал надо мной. Он дал мне трав. Он хотел мне помочь.
…Я пила наговоренные травы.
Я делала все, что велел колдун, чтобы избавиться от своей любви. И целую неделю я была спокойна и бездушна. А потом… потом мне вдруг стало страшно – мне показалось, что я уже не люблю вообще и никогда никого не полюблю. И я бросила пить травы. Не могла же я жить без любви?..
Я не поехала больше к колдуну. И все вернулось на круги своя – ревность до исступления и любовь…
– Я боюсь, что ты станешь моим врагом! Ты меня предавала!
Нет, я не предавала его. Это он предавал меня при каждом удобном случае. У нас было общее дело и я не представляла, как я могу предать своего партнера. Да и любовь моя к нему все еще не проходила – она вошла в следующую стадию – преданность.
Когда он был рядом, то я знала, что попроси он у меня мою печень, я вытащила бы ее… Он мог попросить.
Я рассказала ему, что была у колдуна. Он слушал меня с интересом, немного усмехаясь.
– А ведь, знаешь, ты меня немного напугала своим поступком. Зачем тебе избавляться от своей любви? Это глупо… И он ушел не обернувшись на меня. И в течение недели он избегал меня.
– Но ты все время будешь возвращаться ко мне для успокоения. – Я нашла его в библиотеке, чтобы специально сказать именно это.
– Ну это же очевидно. – А после продолжительной паузы добавил. – Только меня это мало теперь волнует. Теперь между нами только дела. – С удовольствием подчеркнул он и разложил книги, тем самым показывая, что ему важнее всего именно это. И я прекратила разговор.
Сама же я все чаще думала о его женитьбе. И не представляла, что какая-то молодая женщина будет для него женой, любовницей, секретарем, рабыней, любимой и помойным ведром… Да, это так. Нужно чтобы она была еще и помойным ведром, потому что он привык, никого не жалея, выворачивать себя наизнанку. Нежный интеллектуал, не способный решать самостоятельно свои проблемы. Ему нужно, чтобы кто-то решал их. Так выдержит ли она? Вот эта, к примеру, новое его увлечение?
Я болезненно переживала все происходящее. А он злился – я мешала ему, хотя ни словом не обмолвилась с ним, а только лишь избегала контактов.
Однажды после очередного увлечения – та, прежняя, была им уже забыта – он приехал ко мне домой, чего почти никогда не делал.
– Женщины приходят и уходят, а ты остаешься. Ты – вечная. – Сказал он с грустной вымученной улыбкой.
Нет. Он ошибался. Я не вечная. Это в начале нашего знакомства я с трепетом слушала, как говорил он:
– Мы будем поддерживать связь не менее десяти лет…
Сейчас же, после его очередных слов «я не могу быть с тобой», за которыми последовал ряд нелестных обо мне эпитетов, я не превратилась в ничто. Он между тем продолжал:
