Диана Бош - Улыбка бога
– Нет, не очень, – мужчина осклабился, и Илью покоробило от его ухмылки.
«Что же такого неприятного в нем есть? Меня буквально выворачивает наизнанку. И зачем только я поехал, – с тоской подумал Илья, – надо было все-таки отказаться. Может, съехать сейчас на обочину и извиниться? Пообещаю, что посмотрим образцы в другой раз».
Он повернулся к пассажиру, собираясь это сказать, но не смог. Это был бы единственный случай за всю его карьеру, когда он не выполнил своих обязательств. Илья вгляделся в безмятежное лицо пассажира, который что-то тихо напевал, раскачивая в такт мелодии головой, и ему стало стыдно.
– У вас не будет сигареты? – спросил Илья. – Я два месяца как бросил, но сейчас просто нестерпимо хочется курить.
«Господи, детский сад какой-то. И чего меня так колбасит?» – мрачно подумал он.
– Да, сейчас, – мужчина полез в карман.
И тут...
Полы куртки его оттопырились, и Илья успел увидеть что-то длинное, резное и перламутрово-белое во внутреннем кармане.
На мгновение он замер, соображая, почему предмет показался ему знакомым. И вдруг боковым зрением увидел, что пассажир тоже оцепенел. Илья повернул голову и встретился с настороженным взглядом маленьких темных глаз.
«Нож для бумаг, – понял он. – Тот самый, из квартиры убитого коллекционера. Бог мой, так это же он его порешил!...»
– Только попробуй дернуться, и я проделаю в тебе дыру, – «медведь» мерзко хмыкнул, и дуло пистолета больно впилось в бок. – И не забывай, мы знаем, где учатся твои внуки, да и дочь у тебя – отменная красотка.
Он мерзко захохотал, показав коронки коренных зубов.
Дальнейшее Илья помнил смутно. Кажется, он одновременно нажал на тормоз и резко крутанул вправо руль. На обледенелой дороге машину резко развернуло, закрутило по мостовой и на полной скорости выбросило в кювет. Потом они перевернулись несколько раз, и, ткнувшись со всего маху в бетон, остановились.
Несколько секунд Илья смотрел, как от двигателя поднимается белый парок, потом дернулся и резко обернулся к клиенту, только что грозившемуся убить его. Кровь из разбитой брови заливала глаз, мешая смотреть, но Илья сразу понял: пассажиру повезло гораздо меньше, чем ему. Голова «медведя» была неестественно вывернута, глаза мертво таращились в пустоту.
«Вдруг он все-таки жив?» – мелькнула абсурдная мысль.
Илья торопливо приложил пальцы к артерии на шее, пытаясь различить биение жизни. Но тщетно: пульса не было.
«Получается, что я виноват в смерти человека. Да, он направил на меня пистолет, и именно это послужило причиной аварии. Но все это нужно будет еще доказать. А чью сторону примет суд – мою или потерпевшего, неизвестно».
Илья, морщась от боли и приволакивая ногу, выбрался из машины, и, дотянувшись, взял с заднего сиденья пальто. Пассажирскую дверь сплющило и заклинило от удара, поэтому он даже не стал пробовать вытаскивать покойника через нее. Стал коленом на водительское сиденье, подхватил «медведя» под мышки, и вдруг понял, что должен попытаться выдать его за себя. Усадив труп за руль, он распахнул его куртку и достал из внутреннего кармана нож для бумаг. Там же оказались паспорт и водительское удостоверение на имя Мазурова Николая Николаевича. Да, сомнений не осталось – это был именно тот самый резной перламутровый нож с двумя драконами на рукоятке и изящным бриллиантово-золотым пояском под ними. Иероглифы «опасность» и «покой» теперь приобрели зловещий смысл как для погибшего, обретшего вечный покой, так для самого Ильи, не знающего, что с ним будет завтра.
«Бежать, – запульсировала в висках паническая мысль, – немедленно бежать».
Поверить в случайное поступление денег на счет в банке сейчас было непростительной глупостью, Илья прекрасно понимал это. Скорее, все произошедшее – это тщательно спланированное преступление, в сценарии которого почему-то произошел сбой.
«Бежать. Пока не поздно. Исчезнуть, «умереть» и воскреснуть только тогда, когда станет понятно, кто за всем этим стоит и зачем это ему нужно. Вернусь, когда никто и ничто не будет угрожать ни мне, ни моей семье».
Он затравленно оглянулся по сторонам, убеждаясь, что за ним никто не наблюдает. Сунул в карман нож для бумаг, чужие водительское удостоверение и паспорт. Затем забрал пистолет, бросил под ноги трупу свой мобильный телефон и захлопнул дверцу автомобиля. Илья торопился: над капотом поднимался дымок, и машина могла в любое мгновение вспыхнуть. Того, что правый ботинок соскочил с ноги Мазурова и остался лежать на половичке пассажирского места, Илья не заметил. А если бы даже и обратил на это внимание, то вряд ли стал бы тратить время на исправление ситуации.
Закончив, Илья решил не полагаться на случай, чиркнул спичкой и кинул ее на струйку вытекшего бензина. Потом, держась за бок и приволакивая раненую ногу, заспешил прочь. В темноту.
Глава 5
Настоящее время
– Немедленно приезжай! Немедленно!!! Ты мне нужна, я только тебе могу все рассказать! – рыдала в трубку Настя.
Она повторяла это как заведенная, а вместо объяснений, которые хотела услышать перепуганная ее истерикой Александра, только лила новые потоки слез.
– Жди, слышишь? Я сейчас приеду! – закричала та.
Она схватила сумочку, накинула наскоро шубку и выскочила на улицу. Как назло, сначала машина не хотела заводиться, потом из-за потока автомобилей никак не удавалось выехать на трассу, ведущую к району, где жила Настя, и, наконец, когда Александра все-таки перестроилась в левый ряд, в бок ей чуть не въехал какой-то полубезумный мотоциклист. К счастью, обошлось без царапин.
У маленького магазина Александра затормозила, решив, что не помешает запастись игрушкой для Лизы. Время шло к вечеру, и, значит, дочка Насти скоро должна прийти из садика домой. А поскольку Лиза – барышня общительная и говорливая, то самое разумное ее чем-нибудь на время беседы с Настей занять. Само собой разумеется, для ребенка четырех лет лучше, чем игрушка, ничего не придумаешь.
– Что вы желаете? – вытянулась в струнку перед потенциальной покупательницей продавщица.
– Куклу. Для маленькой девочки. Только быстро, пожалуйста, я спешу!
– Секундочку.
Девушка принялась метать на прилавок коробки с куклами и мягкими игрушками, но Александра только морщилась.
– Неужели вам ничего не нравится? – огорчилась продавщица.
– Нет. Вот у этих кукол явно не хватает волос: в середине скальп лысый. Эта зверюшка сама не знает, кто она такая, а вот эту отрубленную голову совершенно зря научили моргать: она от этого жутковато выглядит.
– Ой, нет, – весело засмеялась продавщица над словами непонятливой покупательницы. – Это голова – для причесок. На ней девочки могут опробовать любые способы и средства для укладки волос.
– Я и говорю: ужас. Лучше бы эта башка была похожа на обычного болвана, чем на «голову профессора Доуэля». – И тут взгляд Александры упал на большого пупса в оборках и пинетках, грустно приютившегося на верхней полке под самым потолком. К пупсу прилагался гардероб, состоящий из нескольких штанишек, кофточек и прогулочного комбинезона с капюшоном. – Вот эту коробку мне достаньте.
Продавщица кинулась подтягивать стремянку.
– Хороший выбор, – обрадованно щебетала она, торопливо карабкаясь ввысь. – Дорого, правда, никто не берет, вот мы и засунули ее на самый верх. А игрушка хорошая, к ней и коляска прилагается.
– Ладно уж, показывайте все, – вздохнула Александра, понимая, что кукла не зря оказалась под самым потолком, и «небольшой» подарок для Лизы на самом деле потянет на приличную сумму.
Очередной телефонный звонок от Насти раздался, когда Александра расплачивалась на кассе.
– Ну ты скоро? – уныло спросила она.
– Уже еду.
– Давай быстрей.
Сдачу Александра запихивала в кошелек на бегу, рискуя ее всю растерять.
Можно было сказать, что она неслась к Насте на всех парах, если бы не застревала постоянно в пробках. Мало-помалу возбужденное состояние спало, и мысли ее переключились на последние события.
Букет, странное поведение матери при известии о смерти мужа, человек, похожий на отца (или все-таки это был он?), письмо от него...
Она прокручивала все детали в голове, пытаясь выстроить из них стройную картину. Но чего-то, каких-то мелочей не хватало.
Когда наконец Александра вырвалась из потока и покатила быстрее, дорога внезапно закончилась огромной траншеей. Перед ней располагался знак, предлагающий проехать в объезд. К счастью, места эти Александра хорошо знала, так что заплутать она не боялась. Когда-то давно она жила здесь с родителями и ходила в начальную школу. Весело было, возвращаясь домой, сворачивать в соседние дворы и сидеть там на качелях или на скамейках, болтая с подружками. Александра ностальгически вздохнула. А потом в одиннадцать лет она поступила в хореографическое училище, и детство кончилось. Позже они всей семьей переехали из этого района, и с Настей Александра виделась только на каникулах. Как ни странно, их дружбу это не разрушило, хотя на какое-то время между ними и возникла отчужденность. Новые заботы у Александры, прежние у Насти – это все некоторое время вносило диссонанс в их отношения. Но потом девочки повзрослели и снова сблизились. Детская дружба оказалась сильнее мелких обид.
