Алена Белозерская - Стрела, попавшая в тебя
— Может, поужинаешь сегодня с нами? — предложил он и пояснил: — Со мной и Тоней.
— Днем улетаю в Париж.
— Ясно, — вздохнул Майкл. — Как поживает Сафонов?
— Сама не знаю, — Полина пожала плечами и присела на диван у стены. — Вечно занят, что-то или кого-то ищет. Мне, в общем, не отчитывается. Рождество и Новый год встречу с ним. Ты, надеюсь, не станешь возражать? Подарков для вас у меня все равно нет.
— Ты уже большая и можешь поступать, как считаешь нужным.
Майкл обошел стол и устроился в кресле, напомнив Полине прежние времена, когда он, сосредоточенный и важный, управлял огромной компанией из этого кабинета. Ей стало грустно, но больше опечалила не утрата «VIP-life», а невозможность вернуть те дни, когда они пили кофе здесь втроем. Ссоры, примирения, радость, обмен подарками, упреки и претензии, поцелуи и объятия, смех и взаимные издевки, признания — вот чем были наполнены отношения Полины с братьями. В этой комнате произошло много событий, о которых было приятно вспоминать и одновременно грустно.
— Мне его тоже не хватает, — сказал Майкл, догадавшись, отчего сестра вдруг замолчала. — Знаешь, порой я испытывал ревность, глядя на вас, таких веселых, близких. В те минуты мне казалось, что я лишний.
— Так и было, — неудачно пошутила Полина и скривилась, заметив горькую улыбку, тронувшую губы Майкла.
— Постоянные секреты, шутки, понятные только вам двоим, совместный отдых…
— Ты был женат, поэтому мы не приглашали тебя составить компанию. Но ты не прав, считая, что мы сторонились тебя. — Она подошла к брату и, как маленькая девочка, села ему на колени. — Впрочем, сторонились, потому что боялись. Ты же такой безупречный и благородный, в отличие от нас с Алексом.
— Жаль, что я не был таким же «легким», как вы, — Майкл дотронулся лбом до ее плеча и тихо рассмеялся. — Слишком скучно жил из-за своей правильности и многое упустил. Всегда и всему придавал чересчур серьезное значение. В итоге оказалось, что те вещи, которые меня заботили, ничего не стоят. А то, что действительно было важным, казалось мелким и поверхностным.
— Миш, — ласково, как в далеком детстве, позвала Полина брата, — у меня не осталось никого ближе тебя.
— А как же Сафонов?
— Я, конечно, люблю его, даже после всего того, что он сделал. Но Роман мне не принадлежит и, если решит уйти, я не стану его удерживать.
— А я, значит, к тебе привязан? — усмехнулся Майкл, с нежностью посмотрев на смутившуюся Полину.
— До конца жизни. Я понимаю, что занимаю в твоем мире далеко не главное место. У тебя есть сын, Тоня, Марк и Ребекка. Но все же надеюсь, что ты во мне хотя бы немного нуждаешься. Не так, как я в тебе… — простонала Полина, отвернувшись, чтобы не показывать набежавшие на глаза слезы.
— Глупая истеричка, — Майкл заставил ее посмотреть на себя и вытер мокрые щеки. — Ты ведь знаешь, как сильно я тебя люблю.
— В первый раз ты сказал об этом, — всхлипнула Полина. — Сопливая сцена, да?
— Противная. Ненавижу, когда ты вынуждаешь меня делать громкие признания.
— Поц, — Полина поцеловала его и поднялась. — Мне пора. Жаль, что не удалось увидеть Тоню. — Она, подхватив сумочку, направилась к двери, но у порога обернулась. — Как считаешь, еще есть возможность вернуться?
— Ты о компании говоришь? — спросил Майкл. — Назад дороги нет. Нашу репутацию слишком глубоко втоптали в грязь, отмыться не получится. Никто не желает общаться с аутсайдерами, поэтому забудь. Подумай лучше о себе. Займись личной жизнью, ты никогда не уделяла ей должного внимания.
— Ты, разведенка, — насмешливо обратилась к брату Полина, — не советуй мне, что делать. Сама разберусь. Что касается компании… Неужели тебе не жаль тех двадцати лет, которые вы с Алексом потратили, чтобы подняться на вершину, откуда вас вероломно столкнули?
— Считаешь, я должен скрестить шпаги с хозяевами «AstorParis»? Мне даже не интересно, кто они такие.
— Но…
— Поля! — перебил Майкл. — Они переиграли нас. Утри слезы и иди дальше. Не вороши осиное гнездо, не нужно. Интуиция подсказывает мне, что этого не следует делать.
— То есть нам следует спрятать голову в песок?
— А что ты предлагаешь? Продемонстрировать ущемленное самолюбие, детскую обиду и слабость? Я — пас!
— Не волнуйся, я не стану развязывать войну, — пообещала Полина. — Хотя очень хочется.
— И ты, и я достаточно обеспечены, чтобы не бояться будущего. Разберемся с налоговым управлением, сбросим балласт ненужных вещей и станем свободны. Впервые в жизни ты будешь принадлежать только себе!
— Хватит пафоса. Я не американский солдат, меня не нужно подбадривать пронзительными речами. К тому же я не идиотка, не лишена чувства страха и инстинкта самосохранения, — Полина вспомнила свою встречу с доном Хавьером и предусмотрительно замолчала.
— Не забывай звонить, — Майкл решил закончить эту затянувшуюся сцену прощания, порядком надоевшую обоим.
— Обязательно. — Она подставила щеку для поцелуя и выбежала в тихий коридор, но Майкл остановил ее.
— Ты просто так приходила? Сообщить, что улетаешь к Сафонову? Или же нечто произошло, а ты не решилась мне сказать?
— Все в порядке, параноик. Я приехала засвидетельствовать свое почтение, — Полина взмахнула рукой в церемонном поклоне и направилась к лифтам. — Тоне привет!
Здание, где находился главный офис «VIP-life concierge», не принадлежало им целиком, лишь три последних этажа. Остальные занимали другие компании и агентства, с деятельностью большинства которых Полина была незнакома. По дороге вниз лифт несколько раз останавливался, забирая людей. Устроившись у задней стенки, Полина с любопытством рассматривала напряженные фигуры, поглощенные мыслями о работе, и задумалась над словами Майкла о том, что теперь принадлежит лишь себе самой. Нет никаких обязательств перед клиентами, не нужно думать о нехватке времени, ломать голову над тем, как выполнить очередной сложный заказ, нет планов на будущее и страха «облажаться». Все предельно просто и понятно. На повестке остался только один вопрос, который решится в ближайшее время. Сейчас Полина считала, что не вправе была заключать столь жесткое соглашение с доном Хавьером, но уже поздно было что-либо менять. У нее была возможность нарушить условия этого договора там, наверху, в кабинете брата. Можно было честно признаться Майклу, с кем она встречалась, спросить совета, как поступить, пусть и выслушать при этом массу нелестного о себе. Но Полина в очередной раз струсила, испугавшись реакции брата, к тому же она хорошо помнила, насколько серьезен был Хавьер, когда говорил, чтобы она держала все в тайне. Конечно, в первую очередь это относилось к информации, которую он обещал предоставить, однако Полина решила не рисковать и вообще не упоминать о том, где была и по каким причинам. Намекни она, и Майкл обо всем догадался бы. Ссориться с ним не хотелось, так как брат предупредил, что не собирается вступать в конфронтацию с людьми, которые отобрали у него компанию. Полина тоже не намеревалась вести с ними военные действия, но она очень хотела знать, почему все это произошло. Однако было еще нечто, что до сих пор оставалось Полине непонятным. Хавьер обещал сказать, кто убил ее брата Алекса. Имя убийцы, вернее, заказчика, не являлось секретом, но старик говорил так уверенно, будто владел информацией, разительно отличающейся от той, которая была известна Полине. Она сходила с ума, пытаясь понять, не накрутила ли себя, принимая желаемое за действительное.
Разница между тишиной, стоявшей на верхних этажах, и суматохой внизу здания заставила ее улыбнуться и замедлить шаг, с наслаждением впитывая в себя гул голосов и приятные шумы.
— Поля?
Она остановилась перед Тоней, замершей в непонятном ожидании. Подруга сегодня выглядела исключительно привлекательной. Узкое бордовое платье, распахнутая шуба и туфли на высоких каблуках. Белые волосы красивыми локонами лежали на спине, синие глаза ярко горели в искусственном освещении, на губах красная помада — Тоня была великолепна, словно звезда большого кино, позирующая перед сотнями фотокамер. Многие мужчины обращали на нее внимание, и Полина ощутила неловкость, почувствовав себя в сравнении с подругой серой и непривлекательной. Впрочем, рядом с Тоней любая женщина могла испытать комплекс неполноценности, как однажды заметила их подруга Зина Михайлова, поэтому внутреннее смущение, которое вдруг появилось в душе Полины, было вовсе не удивительным.
— Здравствуй, красотка, — улыбнулась она. — Прости, дорогая, но у нас нет времени для разговора. Я спешу в аэропорт. Вернее, сначала в отель за вещами, потом уже в Хитроу.
Тоня молчала, лишь напряженно вглядывалась в лицо Полины, словно пыталась прочесть в нем нечто важное для себя.
— Даже не поинтересуешься, куда я лечу?
