Татьяна Полякова - С чистого листа
Я наклонилась к трупу, некоторое время его разглядывала и произнесла:
– К нему подошли сзади и сломали шею. Либо он не ждал нападения, либо убийца действовал бесшумно, что маловероятно. Если бы альбинос в последний момент повернулся, то положение тела было бы другим, – выдав эту тираду, я едва не икнула с перепугу, сообразив, чтó только что сказала. Откуда бы мне это знать, если ранее жертв преступления я никогда не видела?
Павел как будто вовсе не обратил на сей факт внимания. Кивнул, соглашаясь, и сказал:
– Чтобы сломать человеку шею, надо обладать не только силой, но и умением, – после чего прошел к входной двери, закрыл ее на щеколду и перевернул табличку. – Вдруг еще кто-то проявит любопытство, – шепнул он, возвращаясь.
С моей точки зрения, то есть с точки зрения среднестатистической девицы, нам следовало бежать отсюда без оглядки или вызвать милицию, что было бы правильнее, но вместо этого я продолжала разглядывать труп. Выпрямилась и кивнула в сторону коридора:
– Там кабинет хозяина.
Не сговариваясь, мы пошли туда. В глубине коридора возникли две смутные тени, Павел замедлил шаг, и я предупредила:
– Это зеркало, большое, во всю стену.
Дверь кабинета была открыта, горел верхний свет и настольная лампа. За столом в кресле сидел хозяин магазина, запрокинув голову и раскинув руки, словно собирался заключить нас в объятия. Глаза его были закрыты, лицо спокойное, как у спящего, однако сразу стало ясно: мужчина мертв. На столе ближе к краю лежал листок бумаги, вырванный из гроссбуха, на нем размашистым почерком было написано: «Я пришел».
– Что это может значить? – кивнув на записку, хмуро спросил Павел. – В городе объявился маньяк, который заявляет о своем появлении во всеуслышание?
– Это не маньяк, – покачала я головой и вновь удивилась. Откуда такая уверенность? А потом пришел страх, страх от внутренней убежденности, что послание адресовано мне. Мне, а вовсе не ментам, как решил Павел. Я не могла объяснить причину этой уверенности, я просто знала.
Пока я топталась рядом с трупом, пытаясь осознать все случившееся, Павел прошелся по кабинету. Жалюзи на окнах были опущены, и он не опасался, что с улицы нас увидят.
– Посмотри, – позвал он, я повернулась. В углу стоял сейф, его дверца была чуть приоткрыта. Павел распахнул ее. Со своего места я увидела на верхней полке пачки денег, внизу какие-то бумаги и коробку, похожую на обувную. Мой спутник извлек ее и поставил на стол. В коробке лежал пистолет, а под ним два паспорта. Павел открыл один и показал мне. Паспорт был чист. Он открыл второй. То же самое. В небольшом пластиковом футляре под паспортами лежала круглая печать.
– А убитый был непрост, – с усмешкой заявил Павел. – Снабжал кого-то липовыми документами. По виду паспорта настоящие. Нам пора уходить, – добавил он, вернул коробку в сейф, тщательно протерев краем рубахи те предметы, за которые брался.
– Уходить? – вздохнула я. – Надо вызвать милицию.
– Нет, – голос его звучал твердо.
– Почему?
– Поверь мне, так будет лучше.
Он схватил меня за руку и направился к выходу из магазина. Возле дверей чуть задержался, разглядывая улицу, открыл дверь, пропустил меня вперед, вышел сам, и мы направились в сторону моего дома.
– Ты так и не объяснил, почему лучше не звонить в милицию, – сказала я, когда мы удалились на почтительное расстояние от места убийства.
– Они непременно зададут вопрос, чем нас привлек магазин.
– Мы могли сказать правду: обратили внимание на табличку.
Павел кивнул, вроде бы соглашаясь со мной:
– Не забывай, я человек без документов и без памяти. Пациент психиатрической больницы. Идеальный кандидат на роль убийцы-психопата. Но дело даже не в этом. Ты права, слишком много странностей, и пока мы бродим впотьмах, вмешательство милиции нежелательно.
– Что-то я тебя не пойму, – усмехнулась я.
– Чего ж не понять? Неизвестно, что мы о себе узнаем, – пожал он плечами.
– Мы?
– Мы, – повторил он. – Ты и я.
– Черт-те что, – был единственный пришедший мне в голову ответ. Сомнения Павла мне понятны, и все-таки я склонна считать, что вызвать милицию было бы куда правильнее. И не только потому, что добропорядочные граждане просто обязаны это сделать. Жила во мне надежда, что, если милиция начнет разбираться в этом деле (а как иначе?) и мы попадем в их поле зрения, ментам придется выслушать мой рассказ и проверить его правдивость. То есть выяснить, что за типы приходили в клинику и что за женщина поджидала меня в доме Ирины. Это, конечно, в идеале. Однако как человек, воспитанный на сериалах, я готова была допустить и иное развитие сценария. Никто меня слушать не станет, точнее, не станут никого искать, а вот подозрения мы точно вызовем. После непродолжительной душевной борьбы я поспешила согласиться с Павлом.
– Вполне возможно, что хозяин магазина занимался скупкой краденого, – размышлял вслух Павел. – В таком бизнесе это не редкость. И кто-то из подельников разделался с ним, а заодно и с его помощником. Оружие – куда ни шло, допустим, он боялся грабителей, хотя разрешение дают только на газовые пистолеты, а у него боевой. Но паспорта – это уже преступная деятельность. Надеюсь, эти два убийства не имеют к нам никакого отношения. Мы обнаружили трупы по чистой случайности.
– Записка, – пробормотала я. – Когда я ее прочитала, была уверена, что ее оставили для меня.
Павел остановился и посмотрел с недоумением:
– С какой стати?
– Назови это интуицией. В субботу я была в магазине, разговаривала с этими людьми, а сегодня нахожу их мертвыми. Ты можешь решить, что я фантазирую, но в ту первую встречу мне показалось, что они меня ждали, хотя правильнее было бы сказать, чего-то ждали от меня. Слова, действия…
– Ты считаешь, что могла с кем-то из них встречаться раньше?
– Ни того, ни другого я не помню. Но сегодня выяснилось, что это ничего не значит. Кстати, кто-то мог заметить нас возле магазина. В этом случае мы непременно станем подозреваемыми. Еще не поздно вернуться и позвонить.
– Нет, – резко ответил он, а я подумала, что для человека его положения он действует слишком решительно.
Всю дорогу до своего дома я пребывала в сомнениях. Возле подъезда притормозила, собираясь проститься с Павлом. И тут он меня удивил:
– Я хотел бы остаться у тебя.
– Но… разве ты не обязан вернуться?
– Куда? В психушку? Я находился там, потому что мне некуда было идти, против воли меня там держать не будут. Позвоню и сообщу, что встретил девушку и рассчитываю на ее помощь. Что ты на это скажешь?
– Если честно, я не уверена… – промямлила я. Оставаться в квартире с человеком, которого совсем не знаю? Да еще пациентом психиатрической больницы? Пожалуй, мне самой в психушку пора!
– Ты боишься? – помедлив, спросил Павел.
– Не в этом дело…
– А в чем?
– Хорошо, идем, – вздохнула я. Войдя в квартиру, спросила: – Ужинать будешь? Могу отварить пельмени.
– Поздновато для ужина, – улыбнулся он. – А вот чаю выпью с удовольствием.
Чай мы пили в молчании, погруженные в собственные мысли.
– Ты хотел позвонить, – напомнила я.
Павел вышел в прихожую, где находился телефон, и пару минут с кем-то разговаривал. Судя по всему, его решение остаться у меня возражений у его собеседника не вызвало. Я постелила ему в гостиной, пожелала спокойной ночи и устроилась возле компьютера. Поиск занял немного времени, вскоре я уже разглядывала фотографию Павла с кратким комментарием к ней. Все было так, как он говорил. Его обнаружили на железнодорожном вокзале, без документов, в невменяемом состоянии. Лечение результатов не дало, память к нему так и не вернулась. «Просьба ко всем, кто узнал этого человека, позвонить по телефону…» На фотографии у Павла было испуганное выражение, изменившее его лицо почти до неузнаваемости. Отросшие волосы нелепо торчали в разные стороны, небольшая бородка. Что должно произойти с человеком, чтобы он забыл все, даже собственное имя?
Потратив час, я обнаружила еще пятнадцать подобных случаев, хотя Павел говорил, что их было двенадцать за последние пять лет. Людей находили в разных областях, как правило, на вокзалах. Физически абсолютно здоровых, без следов наркотических веществ в крови. Люди без памяти. Все пятнадцать – мужчины, совсем молодые или среднего возраста…
В дверь осторожно постучали.
– Ты не спишь? – спросил Павел.
– Нет.
Он вошел, кивнул на компьютер.
– Решила проверить мои слова?
– А ты как поступил бы на моем месте?
– Так же. Слишком много всего сегодня произошло. Тебе бы следовало отдохнуть, а не сидеть перед компьютером.
– Почему мужчины так любят командовать? – улыбнулась я. – Хорошо, давай спать.
Я дождалась, когда он выйдет из комнаты, выключила компьютер, разделась и юркнула под одеяло, радуясь навалившейся усталости и надеясь, что смогу быстро заснуть, не изводя себя тщетными мыслями. Кажется, уснула я мгновенно. А потом сонно заворочалась, устраиваясь поудобнее, и увидела себя в темной комнате, которая поначалу показалась мне огромной. Слабый свет пробивался откуда-то сверху, и в этом свете я едва различала силуэты людей, сидевших в креслах, расставленных полукругом.
