Дэвид Балдаччи - Абсолютная память
Стрельба в школе, разумеется, стала хитом в новостях страны. Их городок попал в заголовки первых страниц всех медийных платформ. Фамилии жертв пока не сообщали. Декер регулярно проверял телефон. Только стандартная фраза: «В ожидании уведомления ближайших родственников». От приятеля из полиции он уже знал, что с внуком Пита Рурка все в порядке. Но счастье не улыбнулось сыну одного из патрульных. И муж полицейского диспетчера, Энди Джексон, учитель английского языка в Мэнсфилде, находился в больнице в критическом состоянии со множественными огнестрельными ранениями.
Декер, тщательно выбирая дорогу, начал обходить школу по периметру, не заходя за полицейские ограждения. Миллер сказал, что стрелок улизнул. Весь Берлингтон настороженно следил за расследованием. Разве не достаточно того, что они потеряли своих близких? Так еще и убийца разгуливает на свободе и, возможно, готов убивать снова и снова… Это превращало ситуацию из ужасной в невыносимую.
Однако как убийца сбежал? Преступник, спокойно уходящий с места созданного им Армагеддона, воспринимался Декером как личный и профессиональный вызов.
И потом, была еще одна неочевидная причина. Амос больше ничего не мог сделать с Леопольдом — только сидеть и раз за разом прокручивать в голове бесконечные и бессмысленные гипотезы. Зато он мог подумать о Мэнсфилде и человеке, который устроил эту стрельбу. О том, где этот человек сейчас. И Декер выбрал последнее.
Он шел дальше, в сторону футбольного поля, где когда-то радовался своим победам. Была середина футбольного сезона, и траву на поле вытоптали. Домашняя игра, запланированная на ближайшую пятницу, не будет сыграна. Возможно, в этом году больше не будет игр. А может, их здесь никогда больше не будет.
Декер поднялся на трибуны и сел неподалеку от пятидесятиярдовой линии. Тащить свою тушу вверх по ступенькам было нелегко, и Амос в очередной раз сказал себе, что нужно сбросить вес и хоть немного вернуться в форму. Если ему так тяжело в сорок два, в пятьдесят два он просто не сможет подняться по лестнице… Черт, такими темпами он и в сорок три не сможет.
Декер смотрел на поле и мысленно возвращался к тем матчам, которые сыграл в школе. Они прятались где-то в мозгу, но раньше он был не в силах докопаться до этих воспоминаний. А сейчас для этого не требовалось никаких усилий. ЦВМ просто отмотал запись к нужной дате и включил воспроизведение.
Возбуждающее и чуточку беспокойное зрелище: юноша, который сносит и раскидывает в разные стороны других молодых мужчин. Он бросал мяч далеко и точно. В колледже Декер быстро понял, что его рука недостаточно сильна для бросков, требующихся от квотербека. Он полностью переключился на защиту — и выяснил, что парни по ту сторону мяча крупнее, сильнее и быстрее, чем он. Грубое пробуждение для парня, привыкшего к легким успехам. Он мог сдаться, но предпочел тренироваться жестче, чем более одаренные товарищи по команде.
И все это было напрасно. Футбольные времена давно прошли, карьера в правоохранительных органах отправилась в унитаз, а он сам сидит на ребристой алюминиевой скамье, натирающей задницу до крови уже через полчаса матча. Сидя там, Декер решил, что не станет задумываться о своей жизни дальше следующего утра. Но в оставшееся от сегодняшнего дня время ему есть о чем подумать. И сейчас он думал о том, как же убийца выбрался из здания.
Двери в Мэнсфилде располагались со всех сторон: сзади и спереди, слева и справа. Здание было построено еще в те времена, когда люди не открывали в школах огонь из АК-47, и потому строители не учитывали таких возможностей. Но с течением времени, когда количество инцидентов в школах стало расти, многие двери заперли или переделали так, чтобы те открывались только изнутри. Теперь посетителям требовалось зайти через главный вход и зарегистрироваться. Поговаривали об установке металлоискателей, но их стоимость была непомерной для практически обанкротившейся школьной системы. Школа завела автоматизированную систему оповещения, которая рассылала электронные письма в случае возникновения чрезвычайной ситуации. И сегодня она, скорее всего, разослала сообщения о наихудшем происшествии за всю историю города.
За пределами круга полицейских машин и фургонов СМИ стояли семьи. Когда Декер по пути к стадиону проходил мимо, на лицах этих мужчин и женщин была такая боль, которую Декеру вряд ли доводилось видеть.
Молли пошла бы в первый класс в Мэнсфилд. И сейчас Декер мог бы стоять рядом с другими родителями: переступают с ноги на ногу, засунув руки в карманы, смотрят в землю и только изредка скорбно перешептываются. Ужасная сцена, и Декер чувствовал комок, подступающий к горлу.
Он залез в карман и достал бумажник. Внутри было выцветшее фото дочери, сделанное на девятый день рождения — как оказалось, последний, который она отпраздновала. Озорная улыбка, кудрявые волосы. Глаза ей достались от матери — светло-карие и энергичные. Декер, конечно, помнил, когда именно сделана эта фотография и чем он в этот момент занимался. Было раннее лето, и он готовил на заднем дворе барбекю, два любимых блюда дочки: жарил канзасские ребрышки и початки водянистой кукурузы, прямо в шелухе.
Декер поднял взгляд на школу и вновь задумался, как же преступник это сделал. Во-первых, вошел в школу с оружием. Во-вторых, совершил эти убийства. И в третьих, ухитрился уйти. На самом деле именно здесь крылось главное. Пункт номер три: выход. Вокруг полно людей, большинство из них еще живы, как же он умудрился уйти незамеченным?
— Доллар за твои мысли!
Он опустил взгляд на гравийную дорожку, бегущую вдоль загородки вокруг поля, невысокого сетчатого забора. Снизу на него смотрела Мэри Ланкастер; в правой руке сигарета, левая подрагивает на бедре.
Она медленно поднялась по ступенькам и села рядом с Декером. Утром Мэри выглядела бледной и нервной, сейчас — подавленной и растерянной. Просто удивительно, что жизнь может сделать с тобой всего за день.
Ланкастер выдохнула струю дыма, молча глядя на пустое поле.
— Дерьмовое время, — негромко заметил Декер.
Она кивнула, но не ответила.
— Какая ситуация? — спросил он.
— Хочешь сам сходить посмотреть?
Амос обернулся к ней, но не успел ответить, как она сказала:
— Слышала, что ты сделал с Леопольдом.
— Я ни разу не упомянул, что ты приезжала ко мне рассказать о нем.
— Будь я на твоем месте, я бы, наверное, просто застрелила его.
Декер знал, что у единственного ребенка Ланкастер, Сэнди, был синдром Дауна. Ее муж, Эрл, работал в строительстве — иначе говоря, сейчас у него было не много работы. Они жили в основном на зарплату Мэри, не слишком большую, но хотя бы с приличной медицинской страховкой.
— Ты не думаешь, что это его работа, верно? — спросила она.
— Пока я слишком мало знаю.
— Сегодня ему предъявят официальное обвинение. Учитывая признание, мы можем задержать его. О залоге речь не пойдет, поскольку у него нет ни адреса, ни привязки к какому-то району, — следовательно, велик риск, что он скроется. Дело отправят в суд, как только он получит адвоката.
— ОЗ? — спросил Декер, подразумевая общественного защитника.
— Похоже на то. Так что, место преступления в Мэнсфилде? Хочешь посмотреть?
— Мэри, ты же сама знаешь, я не могу туда войти.
— Можешь, если Мак говорит, что все о’кей. В качестве официального консультанта полицейского управления Берлингтона. Платного консультанта. На этом ты не разбогатеешь, но хотя бы получишь больше, чем за свои частные подработки.
— Он действительно сказал, что все о’кей?
Ланкастер протянула ему телефон:
— Хочешь сам прочитать его письмо? Или позволишь мне?
Она развернула телефон экраном к себе и прочитала:
— «Возьми Декера в Мэнсфилд. Посмотри, что он увидит. Нам нужна помощь, и если Декер сидит на своей толстой заднице и страдает, или сходит с ума на почве Леопольда, или разыгрывает из себя частного сыщика для всяких подонков, это пустая трата его времени».
— Вижу, он следил за моей карьерой.
— Похоже.
Мэри встала, затянулась сигаретой почти до фильтра, потом выщелкнула окурок. Декер следил, как он упал на дорожку, на секунду вспыхнул и погас.
Как все эти жертвы в школе, подумал Амос, поднялся и пошел за своей бывшей напарницей вниз по ступеням.
Глава 12
В школах не должно быть настолько тихо. Такой была первая мысль Декера, когда он шел по коридору за Ланкастер. Следом пришла другая: никогда еще ему не приходилось бывать в настолько ужасном месте.
Он шел мимо фотографий прежних директоров Мэнсфилда, включая того, кто возглавлял школу, когда в ней учился сам Декер. Заглядывал в классы, где когда-то сидел, иногда слушал, иногда записывал, а временами — спал, делая вид, что слушает и записывает.
