Дэвид Балдаччи - Абсолютная память
Обзор книги Дэвид Балдаччи - Абсолютная память
Дэвид Болдаччи
Абсолютная память
Эта книга является вымыслом. Все характеры, события и диалоги — плод авторского воображения и не могут расцениваться как реальные. Любые совпадения с действительными событиями или личностями, живыми или умершими, абсолютно случайны.
Тому и Пэтти Макъяг.
Так держать, и хорошо вам провести время.
Вы это заслужили!
Глава 1
Амос Декер навсегда запомнил эти три смерти в парализующем оттенке синего. Свет врезался в него, вошел, будто нож из цветного стекла. И Декер так и не смог избавиться от этого света.
Слежка была долгой и, в конечном счете, непродуктивной. Ведя машину к дому, он думал, что сейчас урвет пару часов сна, а потом снова выйдет на улицы. Амос свернул на подъездную дорожку скромного двухэтажного дома с пластиковой обшивкой. Дому было уже двадцать пять лет, а выплачивать за него предстояло как минимум еще столько же. Дождь растекся по тротуару, ботинки сорок седьмого размера скользнули и только потом уцепились за асфальт. Декер тихо прикрыл дверцу машины, не сомневаясь, что в такое время все уже спят. Он устало поплелся к двери в кухню и вошел в дом.
Внутри было тихо, как и ожидалось. Но слишком тихо, и это было неправильно. Тогда он этого не почувствовал, и потом не раз задумывался почему. Одна из многих ошибок, которые он допустил той ночью. Декер задержался на кухне налить стакан воды из-под крана. Он залпом выпил воду, поставил стакан в раковину, отер подбородок и направился в соседнюю комнату.
Он поскользнулся, и на этот раз грузно рухнул на пол. Гладкий паркет елочкой, Декеру уже приходилось здесь падать. Но сейчас все будет иначе, и Амосу предстояло это узнать. Луна сияла сквозь фасадное окно, и ее света вполне хватало.
Когда Декер поднял руку, ее цвет изменился.
Красное. Кровь.
Откуда она взялась? Амос поднялся на ноги и пошел разбираться.
Источник нашелся в следующей комнате. Джонни Сакс. Его шурин. Большой крепкий парень вроде него самого, лежал ничком. Декер нагнулся к нему и встал на колени, едва не ткнувшись носом в лицо Джонни. Горло перерезано от уха до уха. Пульс можно не проверять, неоткуда ему взяться. Большая часть крови Джонни растеклась по полу.
Прямо в эту минуту Декеру следовало достать телефон и набрать 911. Он отлично знал, что положено делать. Ни в коем случае не бегать по месту преступления, поскольку именно им стал дом, в котором найден мертвый — убитый — человек. Теперь это музей; трогать что-либо категорически запрещено. Профессионализм Декера вопил об этом.
Но тут было только одно тело. Взгляд Амоса метнулся к лестнице, и его разум внезапно отключился, охваченный безудержной паникой — идущим изнутри чувством, что жизнь только что ограбила Декера, лишила всего, что у него было. И он побежал, шлепая ботинками по лужицам подсохшей крови, расплескивая их приливными волнами.
Он уничтожал важнейшие улики — похерил все то, что требовалось сохранить. Но сейчас ему было плевать.
Кровь Джонни вела к лестнице, и Декер взлетел по ней, перемахивая через три ступеньки за раз. Он ловил ртом воздух, сердце колотилось как бешеное; казалось, оно разбухло и готово разорвать грудь. Разум был парализован, но руки и ноги двигались, будто по собственной воле.
Декер выскочил в коридор, оттолкнулся от стены, отлетел к стене напротив. Он мчался к первой двери справа. Ему даже не пришло в голову достать пистолет, задуматься, не остался ли убийца в доме, не ждет ли он прихода Декера.
Он распахнул дверь плечом и огляделся.
Ничего.
Нет, неправда.
Он замер в дверях. Ночник на тумбочке тускло освещал голую ступню, торчащую с дальней стороны кровати.
Амос знал эту ступню. Он долгие годы держал ее, массировал, целовал при случае. Длинную, узкую, все еще лакомую; палец рядом с большим чуть длиннее, чем следует. Вены сбоку, мозоли снизу, красные ногти — всё в порядке, за одним исключением: ступня не может торчать над матрасом в такое время ночи. Это значит, что все остальное лежит на полу, и с чего бы ей там лежать, если только…
Он медленно подошел к той стороне кровати и посмотрел вниз.
Кассандра Декер, Кэсси для всех, но в первую очередь, и самое главное, для него, смотрела с пола вверх. Хотя «смотрела» — уже не о ней. Декер дернулся вперед, замер рядом с ней и медленно опустился на колени; синие джинсы устроились в кровавом пятне рядом с телом.
В пятне ее крови.
На шее раны не было. Кровь текла не оттуда. Рана была на лбу.
Одна пуля. Он знал, что не должен так делать, но поднял с пола ее голову и прижал к своей вздымающейся груди. Спала ли она? Проснулась ли? Декер думал, в последний раз баюкая в руках свою жену.
Он опустил ее на то место, где она лежала. Уставился в ее лицо, белое и безжизненное, с почерневшей дырочкой посреди лба, чтобы сохранить последнюю память о Кэсси, точку в самом-самом конце.
В конце всего.
Амос встал, не чувствуя ног, выбрался из комнаты и пошел по коридору во вторую, и последнюю, спальню на этаже.
Он не стал распахивать дверь. Спешить уже незачем. Он и так знал, что там найдет. Все, что он сможет узнать, — какой способ выбрал убийца на этот раз.
Первый — нож. Второй — пистолет.
В спальне ее не было, оставалась только смежная ванная комната.
В ванной горел яркий верхний свет. Убийца явно хотел, чтобы Декер хорошо разглядел его последнюю жертву.
Она сидела там, на унитазе. Чтобы она не упала, убийца привязал ее пояском от халата, обернутым вокруг бачка. Декер подошел к ней.
Ноги не скользили. Крови не было. На его дочери не было заметных ран. Потом он подошел ближе и увидел у нее на шее отметины, уродливые и пятнистые, будто кто-то прижигал ей кожу. Возможно, убийца использовал поясок. Или сделал это руками. Декер не знал — и не беспокоился по этому поводу. Смерть от удушения не бывает безболезненной. Она мучительная. И страшная. И пока убийца медленно выдавливал из нее жизнь, она смотрела прямо на него.
Через три дня Молли должно было исполниться десять лет. Они запланировали праздник, пригласили гостей, купили подарки, заказали торт с шоколадной начинкой. Амос взял отгул, чтобы помочь Кэсси, которая работала полный день и, к тому же, делала большую часть работ по хозяйству, поскольку его работа даже близко не походила на «с девяти до пяти». Они шутили над этим. Что он знает о настоящей жизни? Покупке продуктов? Оплате счетов? Походах с Молли к врачу?
Как оказалось, ничего. Ни черта. Бестолочь.
Он сел на пол перед мертвой дочерью, скрестил длинные ноги, как ей нравилось — подошва упирается во внутреннюю часть бедра другой ноги. Он был гибким для такого крупного мужчины. Поза лотоса, смутно подумалось ему. Или что-то в этом роде. Декер даже не знал, почему вообще подумал об этом.
Должно быть, это шок, осознал он.
Ее глаза были широко открыты, они смотрели прямо на него, но не видели. Как и мамины. Она больше никогда его не увидит.
Декер просто сидел там, качаясь взад-вперед, глядя на нее, но не видя, и его девочка уж точно не видит своего папу.
«Вот так. Ничего не осталось. И я сам не останусь. Я не смогу».
Он вытянул из поясной кобуры компактный девятимиллиметровый и передернул затвор, дослав патрон в ствол. Обхватил пистолет двумя руками. Хорошая штуковина. Точный, и убойная сила приличная. Амос никогда не стрелял из него в людей. Но хотел.
Он уставился на дульный срез с железной мушкой. Сколько патронов отстреляно в полицейском тире? Тысяча? Десять тысяч?.. Ну, этой ночью он не промахнется.
Он открыл рот и засунул туда ствол, наклонив пистолет так, чтобы пуля прошла через мозг и все случилось быстро. Палец лег на спусковой крючок. Декер поднял взгляд и увидел Молли. Внезапно смутившись, вытащил пистолет, приставил его к правому виску и закрыл глаза, чтобы не видеть ее. Указательный палец снова скользнул по спуску. Положить, потом медленно, равномерно давить, пока не дойдешь до рубежа, за которым нет возврата. Он ничего не почувствует. Мозг умрет прежде, чем успеет передать остальному телу, что он себя грохнул.
«Нужно просто нажать. Нажми, Амос. Тебе нечего терять, потому что ты уже потерял все. Они ушли. Они… ушли».
Он держал пистолет и думал, что скажет своей семье, когда они воссоединяться там.
«Мне жаль?»
«Простите меня?»
«Я хотел быть там, чтобы защитить вас от убийцы, кем бы он ни был? Я должен был остаться с вами и защитить?»
Он стиснул пистолет, вжимая металл в висок с такой силой, что почувствовал, как край среза режет кожу. Капля крови выступила на виске и впиталась в седеющие волосы. Декер не сомневался, что за последние несколько минут в них прибавилось седины.
Ему не требовалось собираться с духом.
