Джеймс Мэйо - Персидская гробница
- Что вы себе позволяете?
Бенджон откусил кончик сигары и сплюнул его на пол.
- Приятно познакомиться, Хелпман. Полагаю, нам следовало встретиться гораздо раньше.
Тот смотрел на него, не скрывая неприязни.
- Говорите, в чем дело, и покиньте мой номер!
Хелпману было лет тридцать пять. Узкое лицо с крупным носом и серыми глазами выдавало бурлящую внутри нервную энергию. Двигался он быстро и порывисто, то и дело отбрасывая со лба непослушную прядь. Телосложение у него было скорее женственное, особенно манера покачивать тяжеловатыми бедрами и двусмысленная застенчивая улыбочка. Однако голос у Хелпмана был глубоким, низким и превосходно поставленным.
- Хорош бы я был, заявись я сюда и не скажи, зачем, - Бенджон покосился через плечо, обнаружил стул и уселся, дымя, как паровоз. Садитесь.
- Нет, спасибо, я лучше...
- Сядь, черт тебя побери! - рявкнул Бенджон.
Хелпман осторожно присел на краешек стула. Человек опытный, она сразу почуял опасность.
- Знаете, Хелпман, вы бы должны кинуться мне навстречу с распростертыми объятиями.
Ответа не последовало.
- Мы с вами заняты одним и тем же делом, и уже давно. Я не блефую. Антиквариат. Понятно, о чем речь? Я вывожу ваше барахло. Что скажете?
Бенджон пыхнул сигарой и положил ногу на ногу.
- Не понимаю, о чем вы, - покачал головой Хелпман.
Бенджон иронически хмыкнул.
- Имя Ахмада Малика вам что-нибудь говорит? Он действует через меня. Может, напомнить имена, чтобы освежить память? Как насчет Сарду в Париже? Постоянный покупатель, верно? Последний заказ был как раз от него. Вспомнили? А Перретти в Риме?
- Я их не знаю.
- Ну ладно, может, это и так. Но тут буквально все, кто хочет что-то вывезти, пользуются услугами Малика. И вы к нему частенько обращаетесь!
Хелпман поспешил прикрыть дверь в коридор. Он так плотно сжал губы, что они побелели.
- Продолжайте.
- А вам известно, что это незаконно?
Ответа не последовало.
- Отвечайте! - рявкнул Бенджон.
Хелпман вздрогнул и с трудом выдавил:
- Не собираюсь...
- Да? Может, горло болит? Или язык отнялся?
Хелпман молчал, все сильнее бледнея.
- Ну вот что, приятель! Ты влип! Тебя посадят, и все забудут, что был на свете такой великий гений по фамилии Хелпман. А иранская тюрьма - штука хуже не придумаешь. Типам вроде тебя там приходится несладко. Догадываешься, на что я намекаю?
- Пожалуйста, потише!
- Я думал, ты ещё и оглох.
- К чему вы клоните?
- К тому, что тебе стоит внимательно меня послушать! Ты по уши увяз со своим древним барахлом.
- Поймите, здесь тонкие стены! И кто-то может вас услышать.
- Так что, шептаться будем? Вот что, Хелпман: во всем Иране только я знаю, куда отправлено твое барахло. У меня есть полнейший список, понимаешь? - Баньон умел и любил блефовать. - Надеюсь, понял, что без меня тебе конец?
Хелпман молчал.
- И если полиция меня распросит, ты будешь по уши в дерьме.
- Но и вы тоже, - буркнул Хелпман.
Бенджон искренне изумился.
- С чего ты взял? Я только свидетель. И ценный свидетель - ведь без меня им ничего не доказать. Так что у меня на руках все козыри. И я контролирую ситуацию. Тебе понятно?
- Тогда зачем весь этот разговор?
Бенджон вспылил и даже привстал.
- Ты каким тоном разговариваешь? Я спросил - понял?
Хелпман беззвучно шевелил губами.
- Я жду.
- Понял.
- Громче.
- Понял!
- Я не паршивый штатский, а сержант.
- Понял, сержант!
Бенджон откинулся на стуле, немного покачался, пыхтя сигарой и не сводя с Хелпмана пристального взгляда.
- Но я решил тебе помочь, Хелпман. Тебе этого не понять, но я так решил. Ты собираешься и впредь прокручивать такие штуки?
- Ну разумеется, сержант.
- Я так и думал. Значит, у нас общие интересы. Неплохо ведь звучит: общие интересы! Так вот, в дальнейшем иметь дело будешь только со мной. Понятно? И пусть Малик катится к черту. Лишние звенья не нужны. Ты роешь, я вывожу - нет ничего проще. И не советую меня дурачить.
Хелпман нервно хрустнул пальцами.
- Но как вы про меня узнали?
- А это не твое дело, - усмехнулся Бенджон. - Запомни, у меня повсюду свои люди. Когда ты сможешь подготовить первую партию к отправке?
- Через неделю. Насколько я понимаю, Малик предложил вам постепенно переправить все?
- Так было до сих пор. На этот раз через него передашь только первую партию, ясно? Потом сошлешься на проблемы на раскопках. И остальное передашь прямо мне. Мне придется на пару дней уехать, но как только вернусь, мы возьмемся за дело.
- Да, сержант.
- Запиши мой телефон. База, 7176, добавочный 6091. Позвонишь в понедельник, шестого, ровно в полдень.
Бенджон подождал, пока Хелпман запишет, и потянулся за фуражкой.
- Надеюсь, мы договорились. И не пытайся играть со мной, Хелпман. Я тебя крепко держу за задницу. О Малике забудь. Если я узнаю, что ты был у него, полиция получит пару забавных штучек с твоими отпечатками и немало интересной информации.
- Я все понял.
- В понедельник, шестого, в полдень. Забудешь - тебе же хуже.
Бенджон распахнул дверь, стряхнул пепел на пол и оглянулся.
- Рад был познакомиться.
Едва он скрылся за углом, Хелпман закрыл и запер дверь и прислонился к ней, весь дрожа и сжимая ладонями виски. Потом тошнота и головокружение прошли, и он, пошатываясь, вернулся в комнату, где снова замер. Хелпман понятия не имел о существовании Бенджона, появление того стало страшной неожиданностью. Вспоминая свои жалкие попытки сопротивления, он содрогнулся от стыда и отчаяния. Не может быть, чтобы не было выхода!
Машинально покосившись на часы, Хелпман вздрогнул - он опаздывал. Набросив куртку, он бросился к выходу, но тут же вернулся и тщательно запер чемоданы и кейс. Повернув за угол, он вдруг замер - возле лифта все ещё стоял Бенджон. Хелпман хотел было вернуться, но тот его уже заметил. Одновременно открылась дверь лифта. Бенджон приглашающе кивнул.
- Извините, что заставил ждать, сэр, звонок не работает, - пояснил лифтер. - Я уже сообщил в отдел ремонта.
Они вместе вошли в лифт и спустились в холл, не обменявшись ни словом.
Из своего угла Худ заметил Бенджона, выходящего из лифта с незнакомым человеком. Он следовал за ним от самой базы в том самом голубом "мерседесе", который никак не мог выбраться из пробки. И все-таки с риском для жизни Худ успел на его догнать и даже заметил, что Бенджон поднялся на пятый этаж.
Теперь тот шагал к выходу на улицу, а его спутник, длинный, широкий в бедрах и очень загорелый, направился к стойке портье. За кем из них идти? Есть ли между ними какая-то связь? Еще какой-то миг - и делать выбор будет поздно. Спутник Бенджона украдкой глянул ему вслед и подал ключ портье. Худ отметил, что тот повесил его во второй ряд сверху, на первое или второе место справа. Баньон уже вышел на улицу, блондин направился следом.
Худ выждал, пока тот тоже исчез, и с непринужденным видом подошел к стойке.
- Чем могу быть полезен, сэр? - спросил портье.
- Как попасть на авеню Атарод? Лучше пешком.
- Минутку. Вот наш отель... - портье склонился над планом города, объясняя маршрут, а Худ изучал расположение ключа. Дослушав, он поблагодарил и прошел через холл к проходу в бар.
Просторный зал, отделанный голубой и зеленой плиткой, был почти пуст. Пара завсегдатаев расположилась за одним из низких черных столиков. Худ сел у стойки, заказал "кампари" с содовой и неторопливо закурил. В холле как будто никто не обратил на него внимания, но минут пять стоило выждать. Персонал отеля подбирали американцы, значит и техника могла быть американской. Лучше сразу предположить наличие видеокамер.
Один из завсегдатаев, тощий обветренный мужчина лет пятидесяти, дружески кивнул ему поверх своего "мартини" и заметил:
- Сегодня как будто прохладнее.
- Еще успеет разогреть.
- Я только что из Персеполиса. Не бывали там? Если надумаете, я вам советую...
Бармен принес Худу бокал, тот выпил коктейль мелкими глотками, время от времени кивая собеседнику. Тот раздражал, но он заставил себя расслабиться. Вряд ли спутник Бенджона вышел, чтобы вернуться через пять минут. К тому же он мог не иметь никакого отношения к антиквариату.
Наконец бокал опустел.
- Дорожные чеки принимаете?
- Разумеется, - кивнул бармен.
Выписав чек и дождавшись сдачи, Худ дружески кивнул американцу и вышел. Как он и ожидал, в противоположном конце коридора оказалась дверь на лестницу. Поднявшись этажом выше, он вызвал лифт. Найти нужную дверь оказалось нетрудно: та часть коридора, где она находилась, заканчивалась тупиком.
Поблизости никого не было, только несколько горничных заканчивали уборку в соседних с лифтом номерах. Худ уверенно прошел мимо, прихватив табличку "Не беспокоить" - простейшее средство против взломщиков.
Конечно, можно было просто спросить ключ у портье, и в девяносто случаях из ста тот подал бы его. Особо недоверчивый мог спросить фамилию, тогда достаточно было улыбнуться и бросить: "Вильямс". В крайнем случае портье мог заявить, что в номере 510 нет никакого Вильямса. Тогда пришлось бы изобразить удивление: как не проживает? Мистер Джон Вильямс, номер 510, отель "Синай"! Последовало бы объяснение, что отель "Синай" расположен дальше по той же улице. Но рисковать Худ не хотел: вполне возможно, пришлось бы снова появиться в "Командоре", так что следов оставлять не стоило. И без ключа он проблем не предвидел.
