Паула Гослинг - Тайна Люка Эббота
— Ее врач сказала, что девушка обратилась к ней по поводу аборта. — Его глаза внимательно примечали детали. — Рана идет слева направо, одним взмахом ножа; чистая, мощная работа: наверняка человек, работавший правой рукой и подошедший к жертве сзади. — Сирил вздохнул, снял очки в черной оправе и начал протирать их, в то время как Люк продолжал констатировать очевидное. — Никаких признаков борьбы и сопротивления: ни порезов рук, ни порванных ногтей.
Одежда девушки была пропитана кровью, в особенности справа; однако, как и в случае с женщиной в Вудбери, она не была ни порвана, ни в беспорядке.
— Убита там, где была найдена? — спросил Пэдди.
— Я бы сказал, предположительно. — Сирил указал место своими очками. — Лужа крови имеет правильные очертания. Кровь обтекала тело. Крови не столько, сколько можно было бы ожидать от раны такого размера, но ведь жертва очень худа.
— Так же, как и та? — тихо добавил Люк.
Сирил некоторое время молчал, глядя на труп и крутя в руках свои очки. Ему не хотелось отвечать на этот вопрос, так же, как и Люку не слишком хотелось задавать его. В конце концов он надел очки и кивнул:
— Возможно.
— Мне нужно осмотреть место, — сказал Люк, отвернувшись от трупа, чтобы было легче сосредоточиться. Легче было также не злиться. Пройдя несколько шагов, он повернул обратно.
— Есть одна вещь, которую вы могли бы сделать для меня, если не возражаете. — И он рассказал Франклину, чего бы ему хотелось.
— Боже мой, да вы — холодный циник, — ответил Сирил. Затем усмехнулся. — Мне нужно было додуматься до этого самому.
— Мне нужны результаты в целом, — добавил Люк. — Все, что может быть найдено, — пойдет в дело.
— Это будет сделано, о великий, до последней молекулы, — проговорил Сирил. — И это будет великолепное исследование.
— Так вы тоже — холодный циник? — вопросил Люк.
— Как положено: холодный ум, горячее сердце.
— Само собой, — кивнул Люк и повернулся к Пэдди, который давно ждал его на тропинке.
Свэн Уэй была респектабельной дорогой, оставшейся от старой речной тяги, что тянулась вдоль реки Перл. Она была благоустроена и переименована; в тридцатых годах здесь были построены дома, и лужайки от них вели прямо к воде. По берегам тянулись старые лодочные сараи; в воде виднелись еще остатки старых досок, которые почти сгнили после войны, когда вошли в цену старые большие дома. Реке местные власти попечительствовали, однако речная тягловая дорога считалась обузой, в особенности для местных обитателей: на лужайках из-за нее вечно гуляли незнакомцы.
После войны движение по реке почти прекратилось, поскольку те ее рукава, что впадали в Темзу, либо сузились, либо слишком обмелели, чтобы вместить большие семейные катера. Она стала проходима лишь для мелких лодок, а некоторые места реки были знакомы только заядлым рыбакам.
Тягловая тропа почти заросла, однако Свэн Уэй уцелела благодаря тому, что местные жители использовали ее, срезая путь между городом и новым кварталом. И именно здесь прошли стильно обутые ножки Уин Френхольм, после чего их хозяйка осталась навсегда лежать на алой простыне из собственной крови.
Место было теперь оцеплено полицией. Возле оцепления ошивались несколько зевак, да поблизости проплывала лодка. Двое мужчин в ней изображали рыбную ловлю, однако их взгляды были притянуты к тропе и деятельности полиции.
— Вы теперь можете более-менее представить, что произошло, — сказал констебль Беннет.
Он был местным полицейским, которому в обязанность было вменено держать связь с региональным уголовно-следственным отделом, и он очень старался доказать свою профессиональную ценность.
— Он поймал ее как раз тогда, когда она прошла весь этот отрезок и уже повернула на склон, ведущий вверх, к городу. Боюсь, вы не сможете взять на тропе отпечатков: городской совет весьма мудро и некстати распорядился засыпать на прошлой неделе тропу свежим гравием. Нет никакой возможности обнаружить, знала ли она о преследовании — и убегала, либо понятия не имела, что убийца рядом, пока он не схватил ее. Гравий все скрыл.
— Есть ли намек на место, где он поджидал ее? — спросил Пэдди, еще раз окидывая взглядом тропу. — Например, этот старый лодочный сарай — вы проверяли его?
Беннет кивнул:
— Мы хорошо проверили их все, сэр, так же, как и дома. Большинство из них разваливаются или используются для хранения всякой рухляди. Мы нашли несколько костров рыбаков, однако ничего похожего на то, что там поджидал жертву убийца. Мы полагаем, что он следовал за жертвой прямо от нового квартала.
— А в тех домах, что наверху, кто-нибудь слышал торопливые шаги, бег, крики?
— Нет. Но мы опрашиваем дом за домом.
— Продолжайте. — Люк говорил ровным, нейтральным голосом. — Кто обнаружил тело?
— Весьма странно, но это был ее партнер по бизнесу: парень по имени Бэрри Трит. Он срезал путь по этой тропе и увидел ее ботинок, что торчал из-под куста. Он узнал ее именно по ботинку: это обувь, изготовленная вручную одним из мастеров Монастырского центра ремесел. Он сказал, что сразу же почувствовал… — Беннет заглянул в свой блокнот, — «предчувствие», потому что точно знал: этот ботинок — ее. Он прошел еще несколько шагов, увидел кровь и побежал к ближайшей телефонной будке. Он сначала держался ничего, а в участке сдох. Очень нервный парень, — простодушно добавил Беннет.
— Вы сказали, что он ее партнер по бизнесу?
— Еще и родственник. Единственный родственник, насколько я понимаю. Она содержала магазинчик художественных поделок вместе с ним и другим парнем, Гордоном Синклером. Они керамисты. Были. Нет, я имею в виду, что двое еще живы. — Апломб с Беннета слетел весьма быстро, как только ему пришлось разъяснять. — Они также жили вместе, однако не в том смысле… В смысле, в одном доме, но не жили с девушкой…
— Мужчины жили друг с другом, что ли?
— Возможно. Конечно, это лишь догадки.
— Бросьте, Беннет, это дело вполне житейское. Я могу понять.
— Оба такие странные, просто придурки, — добавил Беннет с улыбкой облегчения.
— Так, значит, маловероятно, чтобы кто-то из них был отцом ее нерожденного ребенка.
— Да что вы! Конечно нет! — И Беннет тут же устыдился своей горячности. — Я имею в виду…
— Продолжайте, продолжайте.
— Я имею в виду, что они даже не скрывали этого, сэр. Два парня показывали любовь друг к другу при всем честном народе.
— Показывали специально — или просто никакого камуфляжа?
— Простите, сэр?
— Да я просто спрашивал, насколько они намеренно это делали. Хотя в нашем веке — и при наших нравах — скрывать это вовсе ни к чему. Теперь вот о чем: странное совпадение, что именно он нашел ее. Вы говорите, этот Трит — ее родственник?
— Двоюродный брат. Других родственников вроде бы нет.
— Значит, он может быть наследником? И было ли какое-то завещание? Или между ними существовало партнерское соглашение?
— Мы не узнавали этого, сэр.
— Что? — шутливо прищурился Пэдди. — Прошло пять часов — а вы еще «не узнавали этого»?
— Но, сэр…
Люк улыбнулся в усы. Ему показалось, что из Беннета выйдет толк.
— Продолжайте работать, констебль. Вы на правильном пути. А я пройдусь по тропе, пока та тучка не разразилась дождем. Пойдем, Пэдди?
И они пошли вдоль берега реки, которая мирно журчала в своем русле, поросшая по противоположному берегу гигантскими ивами. Позади них видны были дикие заросли кустарника, а позади полоски кустарника — луг.
— Пэдди, там находится Пикок Мэнор. Мы проезжали его: красивое место с большим кругом для экипажей, зеркальные стекла окон и стены, увитые плющом. Когда-то я вынашивал планы вырасти, разбогатеть и купить это поместье. Сын хозяев был моего возраста и учился, конечно, в самых лучших платных школах, — а я посещал местную общественную. Мы играли с ним по праздникам в крикет, и однажды летом я разделал его в пух и прах. Однако после этого мы остались с ним приятелями. Неплохой малый, правда… — Он не договорил и пошел дальше.
— Правда — что?.. — спросил Пэдди, стараясь не соскользнуть на ходу в воду.
Люк улыбнулся:
— Правда, мешало его неслыханное для меня богатство.
— Если сохранить уровень расходов, подобный нынешнему, я бы сказал, что в ближайший год или полтора года вы безнадежно увязнете в долгах. Ужасно, Марк, говорить это, и мне бы не хотелось, однако я не вижу никакого выхода. Деньги, вырученные за землю, не дали ничего, кроме погашения этих смертельно рискованных долговых обязательств. Если вы не решитесь продать еще принадлежащие вам земли, то… — Хитерингтон, управляющий банком, воздел руки — и уронил их.
— Вероятно, еще один залог невозможен.
Хитерингтон внимательно посмотрел на него поверх очков:
