Анна Князева - Сейф за картиной Коровина
Дайнека замерла, не веря, что все это о ней.
– Мне тебя послал Бог. – Джамиль гладил ее по волосам.
– Не говори таких слов, я заплачу…
– Глупая.
Ей не нужно было слов, она уже твердо знала, что встреча была предрешена, и будущее уже не зависело от них.
Зазвонил мобильник Джамиля. Он слушал молча, прижав его к уху, не отвечая и не задавая вопросов. Потом отложил трубку и сказал:
– Я отвезу тебя домой. У нас двадцать минут. Есть хочешь?
– Нет, – покачала головой Дайнека.
Джамиль вышел. Тишотка послушно проследовал за ним, а спустя минуту вернулся в комнату с куском колбасы в зубах.
– Тебя здесь хорошо кормят, – хмыкнула Дайнека и оглядела комнату.
Громадное пространство почти без мебели. Ничего особенного, только яркие ультрамариновые стены. Окна без штор и жалюзи.
Ее охватило неуютное чувство. Казалось, тот, кто живет в этой комнате, существует отдельно от нее. И сделал все возможное, чтобы не оставить здесь и следа от своей индивидуальности. Сколько она ни всматривалась, ничего интересного не заметила. Даже пыли. Квартира выглядела декорацией к спектаклю. Комната словно ждала событий, и Дайнека пыталась определить жанр грядущего действия. Ничего, кроме драмы, на ум не пришло.
– Ты еще не одета?
– Одну минуту.
Машина выехала из подземного гаража. Джамиль молчал. Но Дайнека чувствовала, что назревает серьезный разговор, и со смиренной грустью ждала обычной развязки, какую пережила каждая женщина хотя бы один раз в жизни. И она за свою недлинную жизнь слышала подобные объяснения. Что сейчас скажет Джамиль? Что все было прекрасно, но в ближайшие дни он будет занят. Наверное, что-то вроде того.
Дайнека ненавидела тягостные минуты, предшествующие этому маленькому предательству.
– Я хотел поговорить с тобой…
«Господи…» – Она затаила дыхание.
– О том, что случилось в тот вечер.
Дайнека откинулась назад. Это было совсем не то, чего ожидала.
– Хочу объяснить, почему я ушел и оставил тебя одну. Я вовсе не собирался уходить по-английски. – Джамиль говорил, и было видно, что тема ему неприятна. – Когда я понял, что твоя подруга убита, единственное, что я мог сделать, как можно быстрей убраться. Ты уж поверь.
Дайнеке захотелось прижаться к нему.
– Там кто-то был…
Джамиль резко повернул голову, и она увидела, что его глаза потемнели.
– Рассказывай.
– Мне было страшно, и я прошла в спальню. Там был включен компьютер и открыта электронная почта. Я просмотрела список респондентов и обратила внимание на то, что очень часто встречается имя Виргилиус. Последнее письмо было датировано тем же днем.
– Ты его прочитала?
– Нет, не успела.
– Почему?
– Поняла, что в квартире кто-то есть.
– Ты видела его?
– Кажется, да. Я почти ничего не соображала от страха. Его почуял Тишотка.
– Бедная девочка…
Дайнека горько вздохнула:
– Меня нельзя жалеть.
– Почему?
– Я начинаю плакать.
– Тогда не буду.
Джамиль улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ее.
– Мне нужно знать, кто такой Виргилиус, – тихо сказала Дайнека.
– Это опасно.
– Мне нужно знать, – упрямо повторила она.
Джамиль молча смотрел на дорогу. Потом спросил:
– Логин знаешь?
– Нина, один, девять, ноль.
Джамиль достал телефон, нажал пару кнопок и, подождав немного, заговорил:
– Стас, это я. Нужно взломать почтовый ящик…
Потом он вновь повернулся к Дайнеке.
– У тебя есть подключение к Сети?
– Сейчас нет. Забыла заплатить за Интернет. – Дайнека смущенно пожала плечами. – Прости, всегда со мной так. В самый неподходящий момент. У меня есть ключи от квартиры Нины, только ее компьютер забрали в полицию.
– Тогда я отвезу тебя в интернет-кафе.
В это время раздался звонок телефона.
– Да, записываю, – ответил Джамиль. Но, взявшись за лежащую на панели ручку, писать не стал, а встревоженно посмотрел на Дайнеку. – Так… И что? Хорошо, спасибо.
– Что случилось?
Джамиль угрюмо молчал.
– Что случилось? – почти прокричала Дайнека.
– Он действительно был там, – ответил Джамиль.
– Кто? – спросила она.
– Тот, на кого лаял Тишотка. Мне сейчас дали пароль почтового ящика. А еще сказали, что там кто-то хорошо все почистил.
– Может быть, этот кто-то пришел позже? – предположила Дайнека.
– Если бы… Во сколько ты ушла из квартиры?
– В одиннадцать двадцать…
– А письма убрали в одиннадцать двадцать две.
– Может быть… – попыталась предположить Дайнека.
– Нет, – отрезал Джамиль, – с того же компьютера.
У нее похолодела спина.
Вместе с Тишоткой Дайнека вышла из машины у дверей интернет-кафе совсем рядом со своим домом.
– Прошу тебя, не делай глупостей. – Джамиль посмотрел на нее долгим взглядом. – Почему ты не спрашиваешь пароль почтового ящика?
Девушка молча подняла глаза.
Не дожидаясь вопроса, он сказал:
– Дайнека. У нее был пароль Дайнека. Стасу удалось восстановить несколько писем из тех, что были уничтожены в тот день. Найдешь их в папке «Удаленные». И прошу тебя… – Джамиль не договорил, в надежде, что ей и так все ясно.
Глава 9
Рубикон перейден
Тишотка вбежал в интернет-кафе первый и улегся под стол. Спустя минуту Дайнека устроилась поблизости за одним из компьютеров.
В зале царило необычайное оживление. Почти все машины были заняты мальчишками разного возраста. Шла сетевая игра. Мочиловка. Играли с шумными возгласами и матерщиной. На столах валялись пакетики из-под чипсов, стояли жестяные банки.
Неподалеку сидела бабуля с внуком лет шести. На голове у мальчика были наушники, он стучал по клавиатуре и громко выкрикивал:
– Тысь! Тысь-тысь! Сука… Ах, ты… Получи!
Бабушка наблюдала за внуком и была наготове.
– Бабуля, код на оружие! – командовал тот.
Она быстро набивала код, и мальчик играл дальше.
– Бабуля, код на здоровье! – следовала новая команда, и бабушка снова стучала по клавишам.
Рядом с Дайнекой сидели двое мужчин. Придвинувшись друг к другу, они напряженно всматривались в экран. Вытянутые сухие лица с лошадиными зубами и ухоженные волосы выдавали иностранцев. «Немцы», – предположила Дайнека, и тут же услышала гаркающую немецкую речь.
Она открыла главную страницу, набрала логин и пароль. Ящик открылся, папка «Входящие» действительно оказалась пуста. Дайнека щелкнула мышкой на графе «Удаленные». Там был совсем небольшой список. Было заметно, что писем от Виргилиуса поубавилось. Их осталось всего три. Опасаясь, что они могут исчезнуть, Дайнека одно за другим открыла все.
«Буду в одиннадцать вечера. Люблю».
«Я не могу решить этот вопрос так быстро. Прошу тебя, береги себя, и все образуется. Я тоже тебя люблю.
Прошу, улыбайся, когда проходишь мимо меня».
«Нам необходимо срочно поговорить. Буду в девять вечера».
Последнее письмо было датировано тем днем, когда произошло убийство.
– Значит, именно Виргилиуса ждала Нина. Подлец… – процедила Дайнека.
Перечитав письма еще раз, она сделала вывод, что Виргилиус работает или живет рядом с Ниной. Он написал: «Прошу, улыбайся, когда проходишь мимо меня».
Дайнека не знала, где в последнее время работала Нина, и ей не хотелось об этом расспрашивать Аэлиту Витальевну. Должен существовать другой способ… Она стала просматривать почту и вскоре, не сдержавшись, воскликнула:
– Есть!
Среди писем нашлось одно с прикрепленным файлом от некой Ольги. По всему было видно, что они с Ниной работали над одним документом.
Тогда Дайнека написала письмо:
«Здравствуйте, Ольга! Нужно встретиться. Позвоните мне по указанному номеру. Я – подруга Нины. Это очень важно».
Не отводя взгляда от монитора, она вдруг почувствовала: в зале что-то переменилось. Сначала ей показалось, что угомонились мальчишки, но их громкие возгласы дали понять, что с сетевой игрой по-прежнему все в порядке.
Тревожно выпрямив спину, она огляделась. У окна сидел странный субъект и сердито стучал пальцем по клавиатуре. Прежде его здесь не было.
Дайнека отвернулась, но спустя несколько минут уже не могла не обращать на него внимания – слишком очевидно он себя предъявлял. Она посмотрела на старуху и, встретившись с ней взглядом, поняла, что та недовольна беспокойным соседством.
Выглядел незнакомец действительно странно. Растрепанные немытые волосы, вконец изношенная одежда, пропитанная какой-то гадостью. Дайнеке показалось, что она чувствует, как дурно пахнет надетое на него тряпье.
Он сидел за компьютером, полностью поглощенный своей работой. По залу разносилось клацанье клавиатуры и время от времени раздраженный возглас: «Ха!» Похоже, ему было плевать на всех. Годы унижений и нищеты сделали его равнодушным к презрению окружающих.
Неожиданно он вскочил на ноги, повел вокруг свирепым взглядом, а затем быстро вышел из зала.
