Роберт Кемпбелл - Алиса в Хуливуде
– Говорят, что он и с блядями круто разбирает.
– Половина того, что говорят, это чушь собачья, а вторая половина – дымовая завеса.
– Но не в данном случае. Я это знаю наверняка. Свистун уже собрался спросить, что же это такое Боско знает наверняка, но тут в кофейню вошел Айзек Канаан. Увидев Свистуна и Боско, он тут же направился к ним.
Лицо у него было как у охотничьей собаки, а сердце то становилось каменным, то превращалось в пузырь, наполненный слезной влагой. Извращенец похитил, изнасиловал и убил его маленькую племянницу – и занявшееся от этой трагедии пламя больше никогда не затухло. Когда они разыскивали ее, Свистун не отходил от Канаана круглыми сутками. А потом, когда нашли ее, тоже не отходил круглыми сутками, иначе бы Канаан сошел с ума.
На улице, а точнее на панели, было множество людей, готовых поклясться в том, что сержант из полиции нравов никогда не спит. И напротив, многим из них он являлся в ночных кошмарах.
– Нет на земле справедливости, – сказал Канаан. – Эта дамочка, с которой я тебя видел накануне. Такая дамочка с таким мерзавцем, как ты. Все равно что олененок Бэмби с чудовищем Годзиллой.
– Не беспокойся, я все еще с ней. Но, конечно, на свой лад, я готов поклясться тебе в любви до гроба.
– Твои остроты – вот чем ты ее берешь. Интересно, где это ты ее раскопал?
– Она сама меня раскопала.
– Это становится все чудесатей и чудесатей. Свистун поглядел на Боско. Тот пожал плечами.
– Это цитата. Я дал ему почитать «Алису в Стране Чудес» с подробными примечаниями.
– Ну ладно, так что же нужно от тебя жене мистера «Полуночная Америка»?
– Значит, тебе известно, кто она такая. Канаан постучал себя по уху, затем сделал вид, будто подмигивает.
– Я слушаю радио. Смотрю телевизор. Значит, она решила разрубить гордиев узел.
– Именно так.
– Ну-ка, объясни мне на пальцах, какое это имеет отношение к тебе?
– На пальцах не стоит, но вообще-то она попросила, чтобы я ее немного попас.
– И ты собираешься превратить это в пожизненное занятие?
– Я собираюсь на протяжении пары дней сопровождать ее в поездках по городу, чтобы с ней не случилось какого-нибудь несчастного случая.
– А она этого ожидает?
– Не исключено.
Канаан кивнул: ему было известно, что самого худшего исключать нельзя никогда.
– А ты знаком с этим Роджером Твелвтрисом? – спросил Свистун.
– Я знаю его с тех пор, как он был Мистером-Трехчасовой-Выпуск в передаче «Утренняя Америка».
– Что-то я не припоминаю этого шоу.
– Это было не шоу. В три часа ночи он выходил на блядки.
– Недавно?
– Нет, это было довольно давно.
– И тебе кажется, он исправился?
– Возможно, всего лишь потерял аппетит. Хотя я, честно говоря, в этом сомневаюсь. Мне кажется, чем богаче и знаменитей ты становишься, тем проще тебе наладить доставку на дом. На улице ведь толпа. Мало ли кому приспичит вдруг попросить автограф. Но, возможно, в свое меню он внес изменения. Я слышал, ему теперь нравятся малолетние.
Покуда им не надоест все это выносить.
– Выносить что?
– Он их бьет. Он их сечет.
– Боско говорил мне, что рука у него тяжелая.
– Что знает Боско, уже достаточно.
– И ты полагаешь, что он способен?
– О чем ты спрашиваешь? Способен ли он убить человека в приступе гнева или волнения? Я полагаю, что да.
– А с чего ты это взял?
– Потому что мне кажется, что однажды он это уже проделал. Можно, конечно, списать смерть проститутки в результате избиений на несчастный случай, но, на мой взгляд, это было убийство. А иным людям стоит только начать…
– А кто была его жертва?
– Шлюха, которую он снял на панели где-то здесь, рядом. Невзрачная потаскушка. Этим она со всеми занималась.
– А как ее звали?
– Настоящее имя мне не известно, но кличка у нее была Ботфорты, – вмешался Боско. – Такая кличка застревает в памяти. А еще ее называли Матерью Фелиции, – неожиданно добавил он.
– Фелиции?
Свистун кивнул в сторону окна.
– Да, той самой Фелиции. Которая ходит в плиссированной кофточке и такой же юбочке. Когда ее мать забили до смерти, ей было семь.
– Ну, и сколько лет прошло с тех пор? – спросил Свистун.
– Лет шесть? – Боско ждал четкого ответа от Канаана.
– Может, и семь, – сказал тот.
Свистун глазел на улицу так, словно мог в тамошней толпе высмотреть малолетнюю потаскушку по имени Фелиция.
– Значит, ей лет тринадцать-четырнадцать?
– Выходит, что так.
– Ах ты, Боже мой, а глаза у нее как у столетней старухи!
– Плюс-минус, – сухо сказал Канаан.
– А чем закончилось расследование?
– Какое еще расследование?
– Ты же сказал, что мать Фелиции погибла.
– Погибла уличная потаскуха. Конечно, ее истязали, но кто мог бы со всей уверенностью сказать, что именно ее пришибло? Всякий раз, когда она попадалась мне на глаза, она была в состоянии глубокого наркотического опьянения. Иначе ей было бы не вынести все эти истязания. А так она их практически не чувствовала, – сказал Боско.
– А вы уверены в том, что она погибла именно в результате истязаний?
Канаан пожал плечами. Боско посмотрел в пространство.
– А как мне это выяснить сейчас?
– Соответствующие сведения должны храниться в архиве морга, – сказал Канаан.
– Но мне нужна фамилия.
– У тебя есть прозвище – Ботфорты. У тебя есть другое прозвище – Мать Фелиции. Иногда их идентифицируют именно так.
– А что случилось с Твелвтрисом? – спросил Свистун.
– Насколько я припоминаю, его вызвали на допрос, – ответил Канаан. – Он еще не был такой шишкой, как сегодня, но все равно известности ему было не занимать. И ее вполне хватило на то, чтобы заручиться определенной поддержкой. Речь шла о важных людях, которые просто не могли поверить, что такой забавник и весельчак, как Твелвтрис, способен на ужасные дела. На допрос вызывали и других ее клиентов, не будем забывать и об этом. В ее записной книжке его имя оказалось далеко не единственным.
– Так что Твелвтрису удалось выйти сухим из воды.
– Помилуй Боже! Я же сказал тебе, что он всего лишь оказался одним из клиентов, вызванных на Допрос. Так с чего ты взял, что убийцей был именно он?
– Ты ведь только что сказал, что сам так думаешь.
– Ну, такое у меня в то время создалось впечатление. Но я даже не вел этого дела.
– Откуда же тебе известно о нем так много?
– Меня беспокоила судьба девочки. Мне сказали, что у Фелиции есть старшая сестра, – правда, я так и не узнал, на сколько та старше, и что она живет у родственников. Но мне не удалось разыскать ее. А я считал, что если найду ее, то она позаботится о Фелиции – и тогда не произойдет того, что произошло на самом деле. И вот она на панели – точь-в-точь как некогда ее мать.
Все трое посмотрели на окно, словно ожидая того, что Фелиция немедленно появится там или даст о себе знать каким-нибудь другим способом.
– Да и чего другого следовало ожидать? Перед смертью мать Фелиции уже начала выдавать себя за ее старшую сестру, пускаясь на группняк. Я время от времени пытаюсь поговорить с Фелицией, но она всякий раз шлет меня подальше. Я все равно стараюсь за ней приглядывать, но какое там…
Канаан посмотрел через плечо Свистуну.
Теперь уже повернулись все трое, следя за приближением Нелли. Ее грудь колыхалась под блузкой, красиво двигались длинные ноги. Она казалась медом каждому мужику, и он с радостью был готов превратиться в муху.
Подойдя к столику, она подсела к Свистуну, словно он был ее любовником, и все вокруг поневоле залюбовались ею.
Она посмотрела на Канаана.
– Мы, кажется, не знакомы.
Свистун познакомил их – и Канаан на миг снял шляпу: событие, аналогов которому никто не мог вспомнить. Говорили, что он даже в постель ложится в шляпе.
– Я вам помешала? Вы говорили о делах? – спросила Нелли.
– Мы уже закончили, – сказал Свистун. – Хотите еще чашку кофе?
– Нет.
– А не могли бы вы посидеть здесь без меня? Мне надо кое-куда съездить. Это займет полчаса, максимум, час.
– А я не могу поехать с вами?
– У меня осталось незавершенное дело. Еще со вчерашнего, когда вы меня наняли, – солгал он. – Понимаете?
– Нечто конфиденциальное?
– Да, некоторая скромность в этом вопросе не помешает. Так вы меня подождете? – Он посмотрел на Боско и Канаана. – Вы не против? – обратился он к друзьям за помощью.
– С ней будет все в порядке. – Канаан улыбнулся, как добрый дядюшка. – Я ей что-нибудь расскажу.
Нелли встала, провожая Свистуна.
Только не запугай ее до смерти, – сказал он. Нелли взяла его за руку и поцеловала в щеку. Боже мой, подумал он.
Глава седьмая
Спиннерен влетел в обеденный зал, увидел у самого входа Твелвтриса и Дженни и остановился. Он посмотрел на них, дожидаясь, пока на него обратят внимание, приняв эффектную позу – хоть на рекламный снимок.
