Петр Галицкий - Цена Шагала
«Значит, так. Значит, этот — один из бандюганов, охотившихся за нами. Собственно, не за нами, а за картинами. Но кто этот высокий? Почему он тащил его? Подручный? Не похож. Он слишком хорошо одет, и лицо такое, достаточно интеллигентное. Может быть, совсем наоборот. Возможно, он его хозяин. Черт, как жаль, — подумал Сорин, — жаль, что у меня нет фотоаппарата. Хорошо было бы сфотографировать этих сволочей. Правда, кому и куда посылать эти фотографии, кто подскажет мне что-либо об этих двоих? И все же фотоаппарат мне нужен. Как же я сразу не подумал об этом?» — И Сорин вышел из паба, оставив недопитый бокал, поймал машину и поехал в центр. Уже через полчаса на Оксфорд-стрит он стал обладателем «Пентакса» с телеобъективом и, довольный выполненной работой, поехал к себе в гостиницу.
«Ну, что же, — размышлял он, сидя в кресле перед телевизором, — первый визит оказался весьма удачным. Эти люди здесь, они связаны с антикваром, и я, возможно, видел главаря. Теперь осталось немного: выяснить, кто они и все-таки попытаться наладить отношения с антикваром. Но это все завтра. Сегодня я устал. Собственно, день прошел неплохо. — Он потянулся, хрустнув застоявшимися позвонками. — Я думаю, неплохо, — повторил он еще раз. — Следовательно, я заслужил награду. Почему бы и нет?» Рука его сама потянулась к телефонной трубке, и, глядя в маленький листочек, лежавший рядом с аппаратом, он набрал семь цифр.
— Hello! — ответил приятный женский голос.
— May I speak to Lucy? — произнес Андрей.
— It’s me[8].
— Люси, — продолжал Андрей. — Это я, Эндрю.
— О, Эндрю!
— Вы меня помните?
— Конечно, Эндрю. Как вы себя чувствуете?
— Спасибо, сегодня уже значительно лучше. Помните, Люси, я обещал сводить вас в ресторан. Как у вас сегодняшний вечер?
— Пожалуй, не занята, — после некоторого раздумья ответила девушка.
— Что, если мы посетим небольшой китайский ресторанчик? Я здесь приметил неподалеку один. Нет, не волнуйтесь, это не такой, какие бывают в Сохо, он достаточно цивильный.
— О, вы разбираетесь в китайских ресторанах! — развеселилась девушка.
— Я очень люблю китайскую кухню и первым делом обследовал здесь почти все возможные заведения. Уверяю вас, что в этом готовят очень неплохо. Он тихий, уютный. Надеюсь, вы не любительница громкой музыки?
— Нет, что вы. Шума мне хватает и днем на работе.
— Прекрасно. Значит, через час мне за вами заехать?
— Не стоит, Андрей. Я подъеду через час к гостинице. Вы говорите, что ресторан здесь, близко?
— Да-да, буквально в двух шагах. Я с удовольствием прогуляюсь с вами по вечерней прохладе.
— Буду только рада. Ждите меня внизу, в холле через час.
— Спасибо, Люси. Очень рад был вас слышать и еще больше буду рад вас видеть.
— Боже мой, не говорите так красиво: вы напоминаете мне джентльмена викторианской эпохи, — засмеялась Люси.
— Это я от стеснения, — сказал Андрей. — До встречи.
— До встречи.
Через час она действительно появилась: в узких обтягивающих брючках, в соблазнительном маленьком топике, лишь подчеркивающем форму ее небольшой, но красивой груди, и длинном мягком кардигане.
— Я готова. А вы?
— Абсолютно, — сказал Андрей, оглядывая себя. Он был в черных джинсах, черной майке и твидовом пиджаке.
— Вполне английский вид, — заметила Люси, оглядев Андрея.
— Если бы он был не английский, — обиделся Андрей, — вы не пошли бы со мной, иностранцем, в ресторан?
— Что вы, что вы, Эндрю, не обижайтесь, я просто старалась сделать вам комплимент.
— Он вам удался. Ну, что, идем?
— Вперед, к приключениям! — и Андрей распахнул перед девушкой дверь.
Поужинали они на славу. Были здесь и чудные печеные грибочки «му-эр», и язык в пяти специях, и свинина по-сычуаньски, и острый суп, и знаменитые китайские пельмени, и, конечно, зеленый чай, которым все начиналось и заканчивалось. Небольшая бутылочка «Ханжи» — кислой китайской водочки, — переложенная легким китайским же пивом вкупе с «печеньицами счастья», довершили удовольствие.
— Куда теперь? — спросила Люси, когда они расплатились.
— Как скажешь, — ответил Сорин, внутренне перейдя с Люси на «ты», радуясь тому, что в английском языке «ты» и «вы» звучат одинаково.
— Можно поехать в какой-нибудь клуб, — задумчиво начала Люси.
— Видишь ли, — ответил Андрей, — я еще не настолько силен, чтобы плясать полночи.
— Да, извини, — спохватилась девушка, — я об этом не подумала.
— Пустое, это мне надо стесняться, но так уж получилось. Может быть, в следующий раз. А сейчас, если ты, конечно, не против, давай заглянем ко мне, выпьем по рюмочке виски. В конце концов, бывать в моем номере уже становится традицией.
— Ты приглашаешь меня только затем, чтобы выпить виски? — кокетливо засмеялась Люси.
Андрей внимательно посмотрел на нее и, опять неожиданно для себя, сказал:
— Честно говоря, это лишь повод.
— Тогда зачем прелюдии?
— Мы, русские, стеснительны по природе, — заметил Сорин.
— Мы, англичане, тоже, — сказала она.
— Ну, так что же? Пойдем?
— Почему бы и нет, — сказала Люси.
Через пять минут они уже были в номере. Как только за ними захлопнулась дверь, Андрей притянул в себе свою спасительницу и принялся быстро и жадно целовать ее, едва касаясь губами ушей, щеки, лба… Она же все время подставляла ему губы, которых он избегал, стараясь оттянуть, насколько возможно долго, самое приятное мгновение вступления. И только тогда, когда девушка уже трепетала в его руках, он мягко и сильно впился губами в ее рот. Потом, не прерывая поцелуя, он стал расстегивать ее брючный ремень, молнию, стягивать топик. И только тогда, когда брюки ее опустились к самым щиколоткам, он понял, что ее руки все это время проделывали то же самое. Неловко и быстро, посекундно спотыкаясь, они дошагали до постели и рухнули на нее, нервно освобождаясь от остатков одежды. И тут же, не медля ни мгновенья, он буквально вбил свою плоть в нее, так что Люси даже вскрикнула. А потом мерно и тяжко, все увеличивая амплитуду, он закачался над ее телом, глядя, как глаза Люси закрывались, как из нее исходили стоны удовольствия, как ноздри, тонкие и чувственные, раздувались и опадали в такт ее прерывистому дыханию.
Это было только началом. Он не чувствовал никакой боли в спине, он абсолютно забыл, где, в какой стране, в каком столетии он находится. Он только видел небольшие груди с острыми сосками, торчащими в разные стороны. Он чувствовал упругость ее узких мускулистых икр, лежащих на его плечах. Он гладил ее округлую, маленькую налитую задницу, целовал ее шею, ключицу, глаза. Перед его глазами стоял туман, пронизываемый криками, всхлипами, какими-то случайными картинками, что запечатлевались навсегда в мозгу. Вот она распласталась под ним и вот уже стоит на четвереньках, прогнувшись спиною, вот он лежит на спине и взирает снизу вверх на ее грудь, что подпрыгивает в такт движениям, вот уже ничего не видит и только чувствует ее нежный язык, касающийся самого сокровенного места его тела. Впоследствии он даже не мог понять, откуда взялись силы. Но когда они, пресытившись, разлепили объятия, часы показывали четыре утра.
— Я всегда знала, — сказала Люси, слегка задыхаясь от усталости, — что русские мужчины — лучшие на свете. Однако впервые мне удалось испытать это на практике.
— Спасибо, — улыбнулся Андрей. — Честно говоря, мне всегда казалось, что англичанки очень холодны, хотя я тоже впервые с этим сталкиваюсь.
— Вот видишь, — засмеялась его любовница, — сегодня каждый из нас сделал небольшое открытие. Собственно говоря, я только подтвердила свои догадки, а ты — напротив.
— Да, пожалуй, ты права, — согласился Андрей.
— Ну? — продолжила Люси. — И что мы будем делать сегодня днем?
— А вот это вопрос, — ответил Сорин. — Видишь ли, я вчера был у того человека, который чуть не убил меня. Собственно, не у него, всего лишь возле его дома. Но, кажется, там я заметил одного из тех, кто гонялся за мной еще в России.
— Боже мой! — вскрикнула Люси. — Зачем ты это сделал, это ведь чудовищно опасно!
— Не волнуйся, они меня не видели. А даже если бы увидели, наверное, не вспомнили бы. Теперь я хочу их сфотографировать — тех, из России. Смотри, — и он указал рукой на фотоаппарат, лежащий около кровати, — я даже купил себе камеру.
— И что тебе это даст?
— Сам еще не знаю, но думаю, что фотографии этих людей мне нужно иметь. Хотя это и не главное.
— А что же главное?
— А главное — мне надо поговорить с этим убийцей.
— Прямо с убийцей? — занервничала девушка.
— Да нет, ты не волнуйся, он, конечно, убивал меня не сам. Он всего лишь заказчик, денежный мешок, весьма приличный во всех отношениях человек, снаружи, по крайней мере. Я хочу не просто поговорить с ним, я хочу отобрать то, что ему не принадлежит.
