Эндрю Шугар - Джейсон, ты мертв !
Как только он скрылся за стеклянной дверью, Джейсон закрыл на несколько секунд глаза и постарался убрать боль КИ, одновременно навострив уши. Но оно не действовало. Для КИ нужно было все сознание, и он не заметил Роузголда, наблюдавшего за ним.
- У вас болит голова? - спросил Роузголд совсем рядом.
Джейсон открыл глаза, и удар света заставил его зажмуриться и вздрогнуть, когда он посмотрел на доктора с маленькой чашкой в руках.
- Голова? - Он все ещё боялся сказать.
- Болит, - заключил с усмешкой Роузголд и протянул Джейсон чашку. Это Эй-Си-Эс-39. Если, конечно, вы не хотите сбить боль сами вашим замечательным КИ.
Джейсон принял вызов с улыбкой облегчения. Вероятно, боль была нормальной реакцией на пересадку, и, покачав головой, он соединил пальцы, сложил руки и закрыл глаза. Он мысленно отделили себя от комнаты, громких звуков и Роузголда, представив удары, уплывающие из извилин в кости черепа. Потом боль просочилась через кожу в волосы, пока не улетучилась из головы, как дым, и Джейсон глубоко вдохнул, открыл глаза и рассмеялся. Доктор смотрел на него, как на жука под микроскопом, но он не оскорбился. Для Роузголда он был сейчас жуком под микроскопом, и он снова тихо рассмеялся, когда доктор начал бешено черкать в папке.
Окончив, Роузголд сказал:
- Головная боль абсолютно нормальна, хотя многие думают, что-то не так с процессом и боятся сказать.
Когда Роузголд объяснял, Джейсон вздрогнул от голоса, показавшегося ему громом.
- Что её вызывает? - спросил он, только чтобы заткнуть Роузголда на миг. - Пересадка?
- Нет. Шум.
Джейсон поднял бровь, и Роузголд продолжил.
- Уши не привыкли к ежедневным атакам могучих шумов, с которыми вы сталкиваетесь всю жизнь. Звуки, которые ваши прежние уши не улавливали, шумы, которые вы не слышали, для этих болезненны. Чувствительный слух неприятный недостаток, но на задании он может стать вашим решающим преимуществом.
- Если не надо будет работать на бойлерной фабрике, - усмехнулся Джейсон и замычал, неожиданно прикусив язык.
- Это тоже надо знать, - заметил Роузголд довольно, - ваши зубы ужасно остры. Они не использовались. Но это все неприятное, к чему надо привыкнуть - до следующей трансплантации.
Доктор опять усмехнулся, наградив Джейсона человеческим смехом дважды за первый в новой жизни час.
- В любом случае, - сказал Роузголд, - физически вы здоровое животное, полное сил и всего необходимого для успеха в этом жестоком мире. Ваши мозги в порядке, но я надеюсь, вы будете информировать меня о своем творчестве. Хотя я пока не видел творческих людей, потерявших силу воображения после пересадки, я бы хотел время от времени получать отчет.
Джейсон кивнул, и Роузголд добавил:
- Ладно, сейчас идите за мной, у меня есть ещё тест.
Джейсон потащился сквозь лабиринт холлов, проходные комнаты, пока совсем не заблудился. Если бы Роузголд оставил его здесь, он бы умер от голода у стены, не открывшейся прикосновением. Он перестал запоминать дорогу и спросил:
- Что стало с моим старым телом?
- Оно в анатомической, там мы возьмем все пригодное для экспериментов и кремируем остальное. Хотите посмотреть?
Джейсон почти согласился, но возможность увидеть свое тело, разорванное на части, звучала не очень приятно, и он покачал головой.
Роузголд, подходя к двери без ручки, рассмеялся и сказал через плечо:
- Никто никогда не смотрит.
Дверь открылась нажатием пальца, и они вошли в ещё одно хранилище. Джейсон едва не спросил, зачем они здесь, но понял, что у него нет ощущения морга. Комната была пуста, хоть и выглядела в точности так же. Он готов был поклясться жизнью.
Он взглядом спросил Роузголда, и доктор вернул ему вопрос:
- Скажите, что вы чувствуете?
Это был последний тест.
Мгновение у Джейсона было искушение одурачить ученого и сказать, что ощущения те же, что и в первый раз. Но ожидание на лице Роузголда, как у ребенка, открывающего рождественскую коробку, переубедило его:
- Это пустое хранилище тел.
- Почему?
- Потому что у меня нет того ощущения, как в первый раз.
- Отлично! - восторженно взорвался Роузголд, хлестнув Джейсона по ушам неожиданным вскриком. - Вы не утратили это при пересадке.
- Не утратил что?
- Восхитительный разум. Стремление справиться с болью, умение читать чужие мысли. И талант чувствовать все вокруг, прежде чем об этом скажут. Не знаю, прочитали вы мои мысли или нет, но комната пуста, и сказать это можно, лишь зная априорно или по интуиции. Я не знаю, что это, но без сомнения буду продолжать опыты.
- Опыты?
- Верно. Тесты, чтобы понять, как возникают ваши предчувствия и как их превратить в экстрасенсорное восприятие. Джейсон, я собираюсь доказывать и опровергать теории, пока у меня не будет твердого научного доказательства, что такое существует и что любой может этим пользоваться.
- Ну, у вас есть два года.
- Да, - взгляд Роузголда опять стал стеклянным. - Два года.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
У Роузголда было два года, у Джейсона - две недели для подготовки к первой миссии. Но из слов Флэка он заключил, что двух дней, двух часов будет достаточно.
Первые указания он получил во время ленча с Флэком и Роузголдом вскоре после возвращения в комнату. Он удивился, что шкаф был полон одежды, но не удивился, что штаны и светло-голубая рубашка сидели превосходно. Институт знал его размеры лучше его самого. Натянув черные носки, он спросил Роузголда о личном имуществе, оставшемся в квартире.
- Дайте мне список необходимого, и я прослежу за доставкой, - сказал тот Джейсону. - Остальное можно продать или отдать друзьям, но я предлагаю оставить одежду и мебель в квартире и позволить хозяину распоряжаться ими, как угодно. Не забывайте, что вы избежали большей части арендной платы.
- Вы считаете, что я должен исчезнуть?
- Это лучший вариант. У вас нет близких друзей или родственников, которых бы волновало исчезновение?
- Нет, единственный, кого волнует, жив я или мертв - мой агент.
- Тогда напишите ему, что вы уехали в отпуск, и отдайте письмо нашим юристам. Они заберут его и проследят, чтобы все ваши гонорары и платежи переводились на банковский счет.
- Разумно.
- Обычно Институт больше похож на обычную корпорацию. Кстати, вы хотите, чтобы зарплату платили вам или перечисляли на счет?
- Значит, мне платят? - Джейсон даже рассмеялся.
- Да, 300 долларов в неделю, но в первое время вы не будете много тратить. До завершения первого задания вы будете жить здесь и есть в специальном кафе, выходя только после работы, если захотите. Жилье и еда бесплатные, так что в начале расходов не будет.
Застегнув черный ботинок по щиколотку, Джейсон встал и спросил:
- Ну, как вам будет угодно. Что сейчас?
- Сейчас - обедать.
Роузголд повел Джейсона по коридору и свернул налево. Они стояли напротив кафе.
- Вы сказали, оно специально зарезервировано? - спросил Джейсон, не испытывая от этого удовольствия.
- Да, многие служащие Института не подозревают о его назначении, и на верхние этажи, 44 и 45, допускаются только пациенты и члены правления. Большинство работает внизу.
Джейсон обдумывал это, пока делал заказ и шел вслед за Роузголдом к столику, за которым уже сидел Флэк.
Толстяк энергично пожал Джейсону руку и сказал, как хорошо он выглядит. Потом все трое сели и стали есть, а Флэк перешел к указаниям.
- Как я упоминал, мистер Джейсон, вы разрушите несколько нефтяных вышек на побережье маленького карибского острова, известного как Пунта де Флеча.
- Остров-наконечник, - вставил Джейсон с набитым ростбифом, жареной картошкой со сметаной и салатом под густым французским соусом ртом. Остальную пищу он думал перепробовать за шесть месяцев.
- Правильно, - продолжил Флэк, разминаясь салатом и черным кофе. Остров мал, 250 миль в самом широком месте, и оканчивается похожей на наконечник горной грядой, Сьера Верд Лимбо, разрезающей его пополам. Это около 8 миль от Гондураса, около рифа Хаф-Мун в Карибском море.
- Не думал, что там есть нефть, - сказал Джейсон. - Я знал, что несколько нефтяных компаний там искали, но думал, они ничего не нашли.
- Нашли, - Флэк лакомился листом салата. - Но это на шельфе и финансируется заинтересованным преступным синдикатом.
Флэк откусил салат и отхлебнул кофе, давая осмыслить.
- Во всяком случае, единственный значительный город, Ла Джойя, находится в одном из судоходных заливов, и населения в нем 250 тысяч. На западе с гор спускаются плодородные плантации сахарного тростника и других тропических культур. Ла Джойя - на западной окраине. На востоке - ничего, кроме диких джунглей с одинокими деревнями и тут и там разбросанными армейскими бараками. На восточной окраине острова есть второй залив, но из-за густых джунглей и крутых гор, через которые невозможно проложить дороги, восток более или менее забыт.
