Марина Серова - Смерть по рецепту Медичи
– До встречи, – произнесла я.
– До встречи, – ответил Диман, он смотрел нам вслед до тех пор, пока мы не скрылись за поворотом лестницы.
Когда мы выбрались на улицу, уже начинало темнеть. И тут мне в голову пришла одна мысль: а что, если зайти в эту огромную аптеку с рецептом тети Милы? Может, у них осталось это средство?
– Давай зайдем в аптеку? – спросила я Климова.
– Зайди, – поморщился он, – а я, наверное, поеду.
– Ладно, пока, – простилась я и направилась в сторону светящейся витрины. В огромной аптеке было аж пять отделов. Не зная, к какому подойти, я протянула рецепт в первое окошко. Фармацевт взяла бумажку, что-то быстро набрала на компьютере и сказала:
– Вам повезло. Осталась всего одна бутылка. Пробиваю?
– Да, конечно, – обрадовалась я и полезла в бумажник за карточкой.
Через пару минут, сжимая в руке заветное лекарство, я открывала дверцу своего «фолька».
– Заждался, милый, – сказала я машине, вынула из-под сиденья мягкую тряпочку и протерла боковое зеркало, – пора домой.
Я завела мотор и стала быстро удаляться от здания «Виринеи». Я думала о том, что тетя Мила очень обрадуется, когда получит лекарство, о том, что рекламщики сегодня чуть не подрались ни из-за чего, о том, что скоро начнутся дожди, а потом холода, о недавно стартовавшем сериале, который я сегодня не посмотрю, – в общем, обо всем том, что составляет нашу жизнь. Мыслей о готовящемся преступлении у меня в этот вечер не было.
Глава 3
Сегодня я вдоволь побегала и сделала полный комплекс упражнений. Но пропущенное позавчера занятие дало о себе знать небольшой скованностью в мышцах. Конечно, это через полчаса пройдет. Но на такого рода сигналы нужно обращать внимание: от этого зависит моя физическая форма. И я дала себе слово, что больше никакой красавчик из «Фармалюкса» не заставит меня завершить занятия раньше времени.
Закончив мыться, я вышла на кухню, но, к моему удивлению, не застала там тети Милы. Пора бы ей проснуться и начать хлопотать на кухне. Вместо этого я услышала из ее комнаты негромкий стон. Я отшвырнула в сторону полотенце, запахнула банный халат и опрометью бросилась к ней. Тетя Мила сидела на кровати в одной сорочке, и у нее был такой вид, как будто она только что жевала лимон.
– Женя, померь мне давление, – попросила она слабым голосом.
Я молча взяла тонометр, надела манжету на ее протянутую руку и накачала воздух. На круглом табло тонометра менялись цифры, как мне показалось, до бесконечности. Наконец они замерли. Верхняя показывала восемьдесят пять, а нижняя – пятьдесят четыре. Тетушка, увидев результат, тихо спросила:
– Женя, я умираю?
– Что ты вчера пила? – строго спросила ее я.
– То лекарство, которое выписала мне врач.
– А еще что?
– Больше ничего…
– Скажи своему врачу, чтобы она сама пила то, что больным выписывает, – разозлилась я, – это лекарство тебе не подходит. Ты же видишь, как у тебя упало давление! Сиди тут, а я заварю крепкий кофе. И больше ничего сегодня не пей! Слышишь?
Тетя Мила молча закивала и откинулась на подушку.
– Голова кружится и в глазах темно, – пожаловалась она.
– Сейчас мы все исправим, – пообещала ей я и пошла обратно на кухню варить кофе. Я достала сырые зерна, обжарила их на сковороде, горячими бросила в кофемолку и молола до тех пор, пока вся кухня не наполнилась ароматом. Потом я вскипятила чайник, ссыпала кофейный порошок в джезву, залила кипятком и, как учили меня в Польше, три раза держала ее над огнем, пока кофе не забурлит. В готовый кофе я бросила несколько крупинок соли и дала напитку отстояться, после чего разлила в чашки. Мне крепкий кофе сегодня тоже не помешает: кто знает, какие события ждут меня в офисе? Я на минуту представила, как в кабинет к Горлову врываются вооруженные бандиты, и встряхнула головой. Что-то мнительная ты стала, Евгения! Пора брать себя в руки и идти выводить тетю Милу из состояния транса.
– Тетя Мила, кофе готов. – Я вошла в комнату к тетушке с двумя чашками в руках и застала ее стоящей у комода.
– Хотела проверить, как буду ходить, – виноватым тоном сказала она.
– Ну, ты не преувеличивай, – бодреньким тоном отозвалась я, – низкое давление – не повод паниковать. Хуже было бы, если бы у оно у тебя поднялось, – уверенно произнесла я, хотя не имела ни малейшего представления, что лучше, а что хуже. Говорят, от низкого давления не существует никаких лекарств, кроме кофеина. Значит, будем употреблять кофеин в натуральном виде! Так я и сказала тетушке.
Она немного приободрилась и выпила до дна предложенную мной чашку.
– Иди полежи, а я буду собираться на работу.
– Хуже не будет? – встревожилась тетя Мила.
– Уже нет, – ответила я. – Да! И когда придешь в себя, выбрось это зелье в мусорное ведро. Хорошо?
– Оно, наверное, дорогое, – предположила тетушка, – жалко выбрасывать. – Она взяла с тумбочки изящную бутылочку и повертела ее в руках.
– Выбрось, говорю! Здоровье дороже. Пей вон, что тебе добрые люди посоветовали. А эту гадость выкинь и никогда о ней не вспоминай.
Я пошла к себе в комнату одеваться, оставив тетю Милу в тягостном раздумье: выбросить дорогое импортное средство или оставить на всякий случай. Пусть сама думает. Не могу же я заставить взрослого человека делать то, что считаю нужным я. А «Доктора Гора» нужно обязательно попробовать. Он натуральный, а все натуральное организм воспринимает гораздо лучше, чем химию. Нужно сегодня обязательно спросить шефа, где можно достать бутылочку бальзама. Ведь где-то они его делают!
Я закончила одеваться и критически осмотрела себя в зеркало: ни дать ни взять секретарша. Улыбнувшись своим мыслям, я показала отражению язык и собралась уходить.
– Тетя Мила, как ты себя чувствуешь?
– Немного лучше. В глазах посветлело.
– Вот и хорошо. Я ухожу. Тебя можно оставить одну? Или лучше вызвать врача?
– Врача не надо, – наотрез отказалась тетушка, – я сама разберусь с лекарствами. Почитаю аннотации, еще немного подумаю и… Да, Женя, ты права. Это средство нужно выбросить. – Тетушка надела шлепанцы и решительно отправилась на кухню. Слышно было, как она открыла крышку мусорного контейнера и быстро ее закрыла. Я могла со спокойной совестью отправляться на работу. Теперь я точно знала, что моя дорогая тетушка не напьется микстуры, от которой ей становится только хуже.
– Тетя Мила, я ушла! – крикнула я в сторону кухни и вышла в подъезд.
* * *Когда я подъехала к дальней стоянке, то увидела, как неподалеку паркуется «Вольво» Антона. Гиревой ловко втиснул машину между «Тойотой» и «Калиной», вышел из машины и открыл вторую дверцу. Я притормозила и стала наблюдать за событиями. Из машины вышла стройная моложавая женщина с длинными светлыми волосами и в норковой накидке. Женщина улыбалась. Она улыбалась Антону, и тот улыбался ей в ответ! Я не слышала, о чем они говорили, но почувствовала острый укол ревности. Неужели этот мужчина, похожий на известного актера, мог меня настолько привлечь? Это было для меня новостью. Мне вообще мало кто нравился, но Антон меня просто купил. С головой и потрохами. И как ему это удалось?
Тем временем Антон закрыл машину, поставил ее на сигнализацию и подал женщине руку калачиком. Та взяла его под руку, и они двинулись в сторону муравейника, в котором был расположен «Фармалюкс». То, что Гиревой приехал к шефу, это в порядке вещей. Но что за женщина приехала с ним? Любовница? Зачем он привез любовницу в офис компании? Или это кто-то из сотрудниц, занимающих высокий пост? Может, кто-то из санэпидстанции или налоговой? Нет! Это отпадает. Такие люди обычно либо ходят пешком, либо приезжают на своем транспорте. Я терялась в догадках до тех пор, пока не поднялась в офис и не вошла в приемную.
В приемной Ольга сразу предупредила меня:
– Не входи пока в кабинет, к Андрею Николаевичу приехала жена.
Я вздохнула с облегчением. Значит, это не любовница Антона. Но мой мозг стал сверлить другой вопрос: «Сколько же ей лет?» Да какая разница сколько! Сейчас пластическая хирургия творит чудеса, были бы деньги. А деньги у Горлова есть. Думаю, что его лучшая половина не экономит на косметических средствах. Да и операции наверняка делает не в Тарасове. С деньгами доступен любой косметический салон, любая парикмахерская! Вон какая у нее грива. Это в ее-то годы. Нужно выбрать момент и хорошенько осмотреть ее лицо. Какой бы идеальной ни была пластическая операция, последствия все равно останутся. Нет, шрамов, скорее всего, не будет видно. Просто изменится выражение лица, станет более стандартным. Я слышала, что у каждого пластического хирурга свой вкус, опираясь на который он и работает. Но что-то я увлеклась. И вообще, какое мне дело до жены моего подопечного?
Интересно другое: какое отношение к этой даме имеет Гиревой? Он ведь привез ее к шефу рано утром. Может, они провели вместе ночь? Господи, да что это со мной? Меня ведь к Андрею Николаевичу тоже привез Антон. И тоже ранним утром. Что-то со мной не так. Нужно это заканчивать, пока не поздно. Меня ведь наняли охранять директора компании, а не крутить любовь с его подчиненными.
