Наталья Борохова - Адвокат на час
Но это помещение как нельзя лучше соответствовало своему деловому предназначению. Здесь не было ничего такого, что могло оторвать предпринимательницу от ее дел, никаких телевизоров и музыкальных центров, хрупких безделушек на полках и зеркал. В середине комнаты расположился большой стол, того же темного дерева, как и вся мебель в кабинете, но с кожаными вставками. Массивный письменный набор, включающий старомодную чернильницу, подставку под перьевые ручки и карандаши, перекидной календарь хозяйка поместила в центре стола. Рядом с настольной лампой отсвечивал экраном роскошный портативный компьютер. В остальном поверхность стола была пуста, никаких разбросанных папок и бумаг, никаких кружек с недопитым чаем. Даже рамок с фотографиями любимых родственников и собак, непременных атрибутов женских рабочих мест, здесь также не было. Зато в нише задней стены, во всю высоту, от пола до потолка, поместился портрет самой хозяйки в полный рост. Художник, должно быть, рассчитывал на определенный эффект, специально подбирая ракурс, немного снизу вверх. Своей цели он добился, поскольку Вероника Анатольевна в вишневом платье до пят выглядела на портрете величественно, как императрица.
– Вы явились сегодня в восемь тридцать утра, – вместо приветствия заявила госпожа Дворецкая Насте. – Я же вас просила подойти к девяти.
Анастасия вздрогнула. Признаться, она не сразу заметила хозяйку, которая сидела в кресле чуть в стороне от двери. Зная Веронику, можно было сказать определенно, что такое место она выбрала не случайно. Ей хотелось увидеть гостью прежде, чем та заметит ее. Дворецкая большое значение придавала собственным наблюдениям: как человек ведет себя, когда уверен, что за ним никто не наблюдает; какое впечатление на него производит бьющая в глаза роскошь. Ее интересовали самые незначительные нюансы поведения. На основе такого исследования она делала выводы и выстраивала модель отношений. У нее была звериная интуиция, одна из самых главных составляющих ее успеха…
– Я вас не виню, – снисходительно улыбнулась она, заметив, что гостья замерла у порога в нерешительности. – Понимаю ваше желание осмотреться на новом месте. Это так естественно, в конце концов. Я постараюсь удовлетворить ваше любопытство и попрошу организовать экскурсию по своим владениям.
– Я вовсе не любопытна, – возразила Настя, но женщина остановила ее движением руки.
– Не спорьте, я предпочитаю сама давать подобные разрешения. Это лучше, чем наблюдать, как люди самостоятельно ведут разведку моей личной территории. Кстати, периметр поместья, точно так же, как и дом, снабжен системой видеонаблюдения, за пультом которой круглосуточно сидит охранник. Именно он мне и сообщил время вашего появления у ворот.
Настя подавленно молчала, понимая, что с этого момента она находится под колпаком железной женщины. Хотя, надо было отдать должное Веронике, она предпочла честно предупредить о тотальной слежке, вместо того чтобы собирать компрометирующий материал втайне от Анастасии.
– Как я поняла, с вчерашними сомнениями покончено? Или вас здесь не было бы, верно? – спросила Дворецкая, пристально вглядываясь в лицо девушки.
– Да, я все для себя решила.
– Ну и отлично. Не люблю сомневающихся и неуверенных. – Вероника расслабилась. – Итак, мне нужен юрист.
– Простите, но я так поняла, что у вас есть юристы, причем весьма опытные, – осмелилась заметить Настя.
– Да, это верно. Один из них Корицкий. Слышали такую фамилию?
– Еще бы! Я была на лекциях Бориса Рудольфовича, которые он читал для молодых адвокатов. Простите мою смелость, но мне он показался великолепным специалистом. Говорят, он выигрывал даже самые безнадежные дела.
– Да, этого у Бори не отнять. Светлая голова!
– Но как же… Как же тогда я?
– Вы хотите сказать, зачем вы мне понадобились?
– Ну, вообще да.
– Вы займете место Корицкого.
– Что?
Настя решила, что она оглохла на оба уха. А может, у нее начались слуховые галлюцинации? Говорят, что подобная напасть иногда случается даже с молодыми людьми.
– Вы возьмете на себя руководство юридической службой центрального офиса. У вас в подчинении будет двадцать человек, – продолжала, как ни в чем не бывало, Дворецкая. – К вам на стол будет стекаться информация со всех подразделений нашей компании. Вы будете в курсе всех судебных тяжб, которые ведет «Жемчужина». Конечно, вам придется координировать работу всех юристов, а некоторые дела проводить в суде самостоятельно. Ну как, справитесь?
«Да вы сошли с ума, что ли? – хотелось крикнуть Насте. – Или, может, с моей головой что-то случилось? Я буду управлять юридической службой! Да любой, кто услышит эту нелепицу, надорвет живот от смеха».
Но вслух произнести это она, конечно, не решилась. Предпочтительнее был иной вариант:
– Вероника Анатольевна, а может, мне лучше стать рядовым сотрудником? Осмотреться, что здесь и как. А там время покажет…
В голосе Дроздовой слышались просительные интонации. Но, судя по всему, здравый смысл покинул миллионершу навсегда.
– В рядовых сотрудниках я не нуждаюсь, – вспылила она. – Мне нужен руководитель, а кроме того, человек, которому я смогу доверять. Вы не в курсе всех наших дел, и мне так показалось, что посторонний юрист принесет гораздо больше пользы для компании, чем тот, который уже покрылся мхом. Вы станете струей свежего воздуха в коллективе, где всем правят сплетни и зависть.
– Но почему вы решили, что я с этим справлюсь? – изумилась Настя.
– Можете считать, интуиция подсказала.
Такой ответ Дроздову не устраивал. Хотя ее собственная интуиция в этот момент тоже не дремала, а подавала своей хозяйке весьма ощутимые импульсы: здесь что-то не так!
– А вдруг мои подчиненные не примут меня? – продолжала сопротивляться Настя.
– Вы им понравитесь, – убежденно проговорила Вероника. – В противном случае они лишатся работы.
«Боже мой! – паниковала Дроздова. – Да у нее хватка бульдога!»
– Ну, вот мы и поладили, – улыбнулась женщина. – А теперь я вас кое с кем познакомлю…
Иван Васильевич Пирогов имел при «дворе Вероники» статус главного лекаря. Он понравился Насте сразу же, этакий Дед Мороз с белоснежной бородкой и ласковым взглядом. Он оглядел Дроздову с ног до головы внимательно, будто собирался ставить ей диагноз.
– Иван Васильевич, – представила его Дворецкая, – наш кудесник. По медицинской части ему нет равных. Так что, если у вас что-то прихватит, обращайтесь к нему.
– Вероника Анатольевна мне льстит, – улыбнулся он. – Я всего лишь обыкновенный врач.
– Ну, не будьте скромницей, – погрозила ему пальцем Дворецкая. – Не хотите же вы сказать, что я тридцать лет своей жизни пользовалась услугами заурядного медика?
– Нет, конечно. Рядом с вами – места только для профессионалов, голубушка!
– То-то же! – расслабилась Вероника и, указав рукой на Анастасию, продолжила: – Иван Васильевич, эта молодая особа возглавит юридическую службу компании. Так что отныне она – член нашего клуба. Прошу любить и жаловать!
Пирогов недоуменно уставился на свою хозяйку.
– Вы хотите сказать, что что-то произошло с Корицким? Господи, он хотя бы жив?
– А что с ним случится? – поджала губы Вероника. – Борис жив и здоров и, по своей старой привычке, без устали выигрывает дела.
– Тогда, боюсь, я вас не понимаю.
– Что тут понимать? Кажется, это я возглавляю холдинг «Жемчужина» и вправе менять кадры так, как мне будет угодно. – В голосе Дворецкой слышалось явное недовольство.
– Да, но должна же быть какая-то причина, здравый смысл, наконец, – допытывался врач.
– Это вы лишились здравого смысла, мой друг! Занимайтесь своими клизмами и не вмешивайтесь в решение деловых вопросов.
– Но, Вероника, голубушка! – взмолился врач.
– Не заставляйте меня быть грубой, я этого не люблю, – пресекла разговор Дворецкая.
– Хорошо. Я сдаюсь. – Доктор поднял вверх руки.
Но воинственно поднятые плечи говорили красноречивее его слов. Он остался при собственном мнении.
– Вот и хорошо! А теперь я приглашаю вас на поздний завтрак. Должна же я познакомить Анастасию Евгеньевну с членами моей семьи…
Завтрак был сервирован на террасе среди пышной зелени сада. На белоснежной скатерти ярким пятном выделялась ваза с алыми розами, должно быть, только что срезанными в собственной оранжерее. Высокие бокалы, начищенное серебро, хрустящие от крахмала салфетки – все это создавало впечатление праздничного застолья. Тем не менее лица домочадцев Дворецкой были такими, словно они собрались почтить память близкого родственника.
– Это Элеонора! Это Антонина. Влад, – представляла детей Дворецкая. И Настя получала в свой адрес высокомерный взгляд старшей дочери, безразличный кивок – средней и открытую ухмылку сына.
