Наталья Борохова - С Новым годом, адвокат!
Обзор книги Наталья Борохова - С Новым годом, адвокат!
Наталья Борохова
С Новым годом, адвокат!
За окном хлопьями падал почти прошлогодний снег, а в небольшой сумрачной комнате, укрытой от всего мира плотными портьерами, было тихо и душно.
– Ну что, молодая, красивая… – ворковала гадалка, раскидывая на скатерти карты. – Погадаем?
Валентина кивнула. Откровенно говоря, она не верила в предсказания, линии судьбы, гадания на кофейной гуще и прочие глупости. Но иногда в жизни человека, особенно женщины, наступает момент, когда ожидание чуда становится невыносимым. Тогда мы очертя голову кидаемся к колдуньям, знахарям, гадалкам, бабкам, ожидая услышать подтверждение того, что наша жизнь катится по правильному курсу и не за горами счастливые перемены. Такой момент наконец наступил и для Валентины, адвоката по уголовным делам и обыкновенной незамужней женщины, в тридцать семь лет встретившей своего принца.
«Господи! Я разумная, образованная женщина, – рассуждала она, глядя, как высокая, сухопарая старуха с седыми патлами тасует карточную колоду. – Что я здесь делаю?»
Она попыталась встать, но гадалка одним взглядом из-под нависших бровей усадила ее на место.
– Лампу не засти, – сказала она, махнув рукой. – Сядь!
Валентина послушно бухнулась на жесткий стул.
Бабуля продолжала колдовать над колодой, умудряясь держать в узловатых пальцах карты и одновременно курить. Удушливый дым серой завесой висел над столом, бесцеремонно лез в ноздри, и Валентина чувствовала, что еще немного, и она сама начнет извергать искры. Разум отказывался ей служить. Казалось, она уже не сидит на стуле, а парит где-то под потолком, на уровне оранжевого абажура, видя себя со стороны.
Наконец бабка вытащила из колоды первую карту. На стол лег король.
– Он? – спросила она, хитро щуря глаз. – Можешь не отвечать. Сама вижу, что он…
Король был симпатичным. В голову Вали забралась крамольная мысль, что он куда красивее ее жениха, Вадика. Тот, конечно, тоже ничего, но… Впрочем, о чем говорить, когда тебе уже тридцать семь лет и ты никогда не была замужем?
Гадалка кинула очередную карту, и поверх короля легла дама.
– А это я? – спросила Валентина, блаженно улыбаясь.
Она уже готова была согласиться со своей подругой Ленкой и признать, что визиты к гадалке действуют не хуже, чем сеансы психотерапевта, как вдруг старуха отчаянно затрясла головой.
– Нет, это не ты! – сказала она и выпустила в воздух очередное кольцо дыма.
Старушка, конечно, была подслеповата, и Валентина нашла нужным ее поправить.
– Конечно, я не блондинка… – начала она, наматывая на палец каштановую прядь.
– Даже если бы ты сейчас была крашеной брюнеткой, – сказала бабка. – Все равно это не ты!
– Но что тогда делает эта… женщина на моем женихе? – спросила она с расстановкой, указывая на даму, которая, нахально улыбаясь, разлеглась поверх беспомощного короля.
– Она его кроет, – сказала бабка.
– Вы хотите сказать, клеит?
– Я уже все сказала! – рявкнула гадалка. Она, должно быть, недоумевала, почему ее клиентка столь недогадлива.
– Но этого не может быть! – упрямо тряхнула головой Валя. – У нас с Вадиком все замечательно. Мы с ним обязательно поженимся. Он работает в банке. Мы даже думаем насчет ипотеки…
На бабку ее защитительная речь не произвела никакого эффекта. Должно быть, Валька была посредственным адвокатом.
– Я даже знаю его родителей. Вот! – выдала она последний, самый, на ее взгляд, убийственный аргумент.
– Не знаю, не знаю, – покачала головой старуха. – Может быть, только не с ним…
«Да таких отвратительных старух нужно сажать в тюрьму! – зло подумала Валентина, в спешном порядке находя для ведьмы подходящую статью. – Она – мошенница, вот кто она! А я – самая настоящая дура, раз ей поверила».
Но бабка продолжала расшвыривать колоду, словно не замечая недовольства своей клиентки.
– Глянь-ка, милая, – сказала она наконец, показывая длинным пальцем в самую гущу карт. – Видишь? Предложение тебе и скорый брак.
Валентина отчаянно уставилась в карточную мешанину, словно стараясь разглядеть лежащее там свидетельство о браке с подписью жениха. Бабка продолжала сыпать пепел на стол и себе на колени. Рассуждения ее звучали путано.
– Черт тут разберет, – жаловалась она. – Две семерки на туза. Валет с дамой в угол. О! Вижу какой-то казенный дом…
– Следственный изолятор, – обрадовалась Валентина. – Я же адвокат! – Но тут же насторожилась: – Вы что хотите сказать, что мне сделают предложение в следственном изоляторе? Только этого мне не хватало!
– Не знаю, не знаю. То ли камера какая, то ли ящик, – бормотала старуха. – Но свадьба будет. Это я могу сказать точно…
Валентина была недовольна гаданием и полагала, что старуха, конечно, все перепутала. Ленка встретила ее жалобы без особого сочувствия.
– Не пойму, на что ты жалуешься? – сказала она в телефонную трубку. – Тебе нагадали свадьбу?
– Да. Но не с Вадиком! – огорченно молвила Валентина. Она уже вышла от старухи и, стоя во дворе старого пятиэтажного дома сталинской постройки, ворошила сапогом снег.
– Голова твоя садовая! – продолжала возмущаться Ленка. – Разве можно гадание воспринимать буквально? Это же… ну как тебе сказать? – что-то такое… потустороннее. Вереница образов и мыслей. Твоя задача угадать смысл. Ну что там еще говорила моя гадалка?
– Если вывести ее слова в цепочку, то получится следующее. Измена – казенный дом – предложение руки и сердца – какой-то ящик. Гроб, наверно. Ну и наконец, свадьба.
– Наверняка последние звенья нужно поменять местами, – глубокомысленно изрекла подруга. – Сначала свадьба. Ну а потом гроб.
– Спасибо, – обиделась Валя.
– Да брось ты сопеть! – сердито отругала ее Ленка. – Все будет как надо. Вот увидишь! Ты выйдешь замуж за Вадика, а какого-нибудь твоего клиента посадят в казенный дом. Вот и вся недолга!
– Точно, – обрадовалась Валентина. – У Мурашкина завтра приговор. Прокурор уже запросил шесть лет.
При других обстоятельствах такой прогноз ее вряд ли обрадовал бы – все-таки Валентина была адвокатом и привыкла относиться к своим обязанностям добросовестно. Бандит Мурашкин, с пальцами, сложенными от рождения веером, лично ей ничего плохого не сделал и не должен был стать разменной картой на столе гадалки. Но на кону стояло личное счастье, и Валентина, как истинная женщина, выбирая между долгом и зовом своей неудовлетворенной души, конечно, предпочла, чтобы жертвой стал именно Мурашкин.
– Ну вот видишь, как все хорошо устраивается, – порадовалась за нее подруга. – А у меня для тебя сюрприз! Не хотела говорить… Ну да ладно. Завтра тридцать первое декабря. Вроде как от меня тебе маленький презент будет. Видела вчера твоего Вадима в ювелирном…
– Да? А что он там делал? – озадаченно проговорила Валентина. У нее даже руки, замерзшие на крепком декабрьском морозце, вдруг стали горячими.
– Не поверишь! – голос подруги задохнулся от предчувствия сенсации. – Он кольцо выбирал.
– Кольцо?!
– Да! Симпатичное такое. С бриллиантом, – выдохнула Ленка. – Я в сторонке стояла, вроде как витрину рассматривала, а он не заметил. Просил продавца красиво оформить коробочку. Знаешь, мне почему-то кажется, что он тебе сделает предложение завтра. Под Новый год. Ну как тебе мое предсказание?
– Ленка… это, – Валентина не могла поверить, – это потрясающе!
– Да ладно, – самодовольно согласилась подруга. – Знаешь что? Возьми завтра мою шубу норковую. Ту, что подолом в пол… Сережки с бриллиантами. Вроде как в комплект.
– А зачем? – удивилась Валя.
– Голова твоя садовая! – упрекнула ее трубка. – Ты обязана выглядеть в такой день сногсшибательно. Неужели у тебя хватит ума пойти на свидание с Вадимом в своем пуховике? Не дай бог, он подумает, что ты ему не ровня.
– Ты права, – покорно согласилась Валька. – Как ты все это хорошо придумала.
Конечно, Ленка была куда сообразительнее ее. Может, поэтому она уже десять лет как была замужем и нянчила двух очаровательных девочек-близнецов.
– Да ладно, – усмехнулась подруга. Ей всегда нравилось, когда ее хвалили. – Надеюсь, пригласишь на свадьбу. Ну а сейчас не теряй времени. Рули ко мне за шубой. С утра ты должна быть при полном параде…
Она и вправду словно собралась под венец. Рассматривая себя в зеркале ранним декабрьским утром последнего дня года, Валентина не находила в своем облике ничего знакомого. От природы невысокая и коренастая, она выглядела сегодня на несколько сантиметров выше, и это придавало ей уверенность и задорный вид. Конечно, все дело было в каблуках, которые она наконец решилась надеть, да норковой шубе, длинной, почти до пят. На высокой, модельного типа Ленке меховое манто, конечно, смотрелось более естественно, а у Валентины подол волочился по полу. Но разве это могло ее смутить? Глаза ее блистали подобно бриллиантам, которые она сегодня надела в уши. Губы казались соблазнительнее, овал лица четче, а шея – изящнее. Ее серая неброская внешность вдруг заиграла неожиданными красками, словно она сбросила привычное невзрачное оперенье, представ перед публикой в образе жар-птицы, лицо преобразилось, плечи расправились.
