Чингиз Абдуллаев - Суд неправых
— Какие фамилии? — спросил Кепер, но, порывшись в своем столе, достал листок бумаги и протянул его гостю.
Дронго взял листок и написал цифру «один», поставив после нее фамилию Мартинеса, затем «два» и фамилию Гальярдо, а потом цифру «три» и рядом вопросительный знак.
— Срочно передайте вашему боссу. Я могу подождать вас в коридоре.
— Не нужно, — нахмурился Кепер, — подождите в моем кабинете. — Схватив бумагу, он выбежал из кабинета.
Дронго остался сидеть на стуле. Он не сомневался, что здесь установлена камера и как раз в этот момент за ним наблюдают. Нужно было спокойно ждать. И ждать пришлось недолго. Кепер буквально вбежал в кабинет.
— Идемте, — потащил он за руку своего гостя, — герр Штельмахер хочет вас видеть. Это очень срочно. Идемте быстрее!
Они прошли в конец коридора, где была большая приемная. Симпатичная белокурая молодая женщина лет около тридцати, в черном коротком платье и в темных колготках, поднялась им навстречу.
— Герр Штельмахер уже ждет вас, — показала она на дверь, ведущую в кабинет.
Кепер предусмотрительно остался стоять в приемной. Дронго вошел в большой кабинет, вытянувшийся на три окна. Комната была метров на шестьдесят. Во главе стола сидел мужчина невысокого роста. Увидев гостя, он поднялся и подошел к Дронго. Ростом он был почти такой же, как и его помощник, возможно, чуть повыше. Тонкие губы, внимательные светлые глаза, короткая стрижка, элегантный костюм, дорогой галстук. Рукопожатие было достаточно сильным. Он пожал руку гостю, показывая на кресла, стоявшие в углу, где они могли переговорить. Банкир уселся первым, Дронго сел напротив.
— Что вы пьете? — спросила вошедшая секретарша. — Кофе, чай, воду?
— Ничего, — ответил Дронго, — спасибо, ничего не нужно.
Она взглянула на шефа, и тот кивком головы разрешил ей удалиться.
— Вы приехали по поручению клуба? — спросил Штельмахер.
— Я провожу дополнительное частное расследование по просьбе одного из членов Совета клуба, — пояснил Дронго. — Его помощник Арчибальд Мортон сейчас стоит перед вашим банком.
— Ясно. — Улыбка тронула сухие тонкие губы президента банка. — Я знаю Арчибальда и теперь представляю, какой именно член Совета попросил вас об этом дополнительном частном расследовании. Чем я могу вам помочь?
— Вы слышали об убийстве банкиров?
— Конечно. Мы — небольшой континент и все знаем друг о друге. Это ужасная трагедия. Скажу откровенно, она нас потрясла своей жестокостью и изощренностью. А сегодня вы поставили цифру «три» и знак вопроса. Означает ли это угрозу непосредственно для меня, или вы нарочно прибегли к такому необычному способу, чтобы вызвать мой интерес и желание увидеться с вами?
— Я убежден, что вам грозит смертельная опасность, — сказал Дронго.
— Можно уточнить, откуда и каким образом?
— Этого я пока не знаю. Но если вы мне сможете помочь, я буду лучше подготовлен к этому вопросу.
— В таком случае я вас слушаю. Говорите.
— Некоторое время назад мне поручили расследование возможной утечки информации в вашем банке, — начал Дронго, — и дали список некоторых фамилий, на которые я должен обратить внимание. Меня попросили вычислить наиболее уязвимые фигуры с тем, чтобы как можно более тщательно проверить эти кандидатуры и узнать, как именно происходит эта утечка информации и кто в этом виноват.
— Нашли? — с натянутой улыбкой спросил Штельмахер.
— Почти нашел, — ответил Дронго, — и я передал в клуб две фамилии. Догадываетесь, чьи?
— Мартинес и Гальярдо, — убежденно произнес банкир. — Тогда получается, что именно вы их подставили.
— Я не знал, что виноватых искать не нужно, — посмотрел Дронго прямо в глаза банкиру, — теперь понимаю, что они были слабые звенья одной цепи. Действительно самые слабые. Но цепь была достаточно мощной и состояла из всех, кто попал в этот список.
— Вы можете назвать мне имена?
— При условии, что вы также будете со мной откровенны.
— Идет, — согласился Штельмахер. — Хотя я пока не представляю, чем именно смогу вам помочь, но тем не менее… Итак, я жду имена людей, которые попали в этот список.
— Семь человек, из которых пятеро живы. Баррозу, Лагарт, Драги, вы и Локателли. Остальных двоих вы тоже знаете.
— Этот список вам дали в нашем клубе? — мрачно осведомился банкир. Было понятно, что произнесенные имена его неприятно поразили. — Никогда не думал, что они все так быстро вычислят.
— Не хотели думать, хотя и предполагали, — возразил Дронго.
— Можно сказать и так, — согласился банкир. — Значит, этот список вы получили в клубе. Затем вычислили двух «паршивых овец» и передали его по инстанциям. И кто-то другой или другие решили, что необходимо принимать меры. Очень интересно. И меры были приняты. Теперь вы собираетесь давать другие кандидатуры? В том числе и мою?
— Нет. Я собираюсь понять, почему мне дали список из этих семи кандидатур и почему убрали «паршивых овец». Только откровенно. Плата за плату.
— Все очень просто, — пояснил Штельмахер, — мы ведь очень известные люди. И кроме Бильдербергского клуба, известного сегодня всему миру, входим и в некоторые другие организации, членами которых являемся. Очевидно, этот момент кому-то не очень понравился, и было принято варварское решение по устранению банкиров, которыми заинтересовались в нашем клубе.
— Это не ответ, — покачал головой Дронго. — Какую именно организацию вы представляете? Кто еще в нее входит?
— Такой своеобразный клуб по интересам, — сказал Штельмахер. — Поймите, что у каждой организации есть свой устав и свои правила приема. Как и свои секреты, о которых никто не должен знать. Иногда даже собственные члены этой организации.
— И поэтому их так безжалостно убивают? — не сумел скрыть своей иронии эксперт.
— Это вы должны знать лучше меня, — ответил банкир. — И теперь вы считаете, что наступил мой черед? Вы поставили «тройку» с вопросительным знаком.
— Я уже объяснил, что сделал это намеренно. Чтобы вызвать ваш интерес.
— Вы считаете, мне не угрожает никакая опасность?
— Угрожает. И я должен знать, членом какой организации вы являетесь. Все семеро. Или уже пятеро, если хотите.
— Это не моя тайна, — признался Штельмахер, — вы должны меня понять. Но это явно не та организация, которая возьмется устранять своих членов. Здесь нечто другое.
— Мне нужны сведения, — напомнил Дронго.
— Я уже сказал и повторю еще раз — это не моя тайна, а я связан своим словом. Но меры предосторожности приму. Спасибо за ваш визит. Только я не совсем понял, что теперь вы ищете, если уже знаете, кто именно входил и в другую организацию, в другой клуб, если хотите. Это тоже клуб по интересам.
— Моя конечная цель — выявить возможного предателя, — пояснил Дронго, — кто мог сдать информацию о новой финансовой стратегии и кому выгодно убийство двух банкиров.
— Насчет выгоды не уверен. Это большая политика. Насчет сдачи информации вообще глупо. Во время заседания никто не вел записей и не делал заметок. Но вы говорите, что вся информация ушла к другим людям.
— Более того. К биржевым брокерам Нью-Йорка, Токио, Гонконга. А когда поняли, что мы сможем выйти на китайского брокера, сразу устранили его, поручив это грязное дело мафиозному клану.
— Ваши слова для меня как горькие откровения, — окончательно расстроился Штельмахер, — никогда не думал, что такое возможно. Даже не подозревал.
— Кто мог сдать информацию?
— Вы имеете в виду из оставшейся пятерки? Никто. Это абсолютно точно. Баррозу, Лагард, Драги, Локателли и я. Нет, никто не мог быть источником информации. Это исключено. Ищите предателя в рядах сотрудников клуба.
— Или в руководстве, — тут же подхватил Дронго.
Банкир замер, задумался.
— Нет, — наконец произнес он, — этого не может быть. В руководстве пятеро легендарных людей. Нет. Я не могу в это поверить. Это просто невозможно.
— Вы так ничего мне и не сказали, — заметил Дронго, — только признались, что являетесь членами и других организаций, в чем я никогда не сомневался. В старой Европе было слишком много различных тайных обществ, клубов и орденов. Некоторые из них, возможно, сохранились до сих пор. Но меня интересуют не эти ритуальные общества, а конкретные убийцы, которые убрали двух ваших коллег и теперь могут угрожать и вам.
— Я не могу ответить на этот вопрос, — мрачно признался Штельмахер, — просто не знаю, что именно вам сказать.
— Как называется ваша организация, куда входили погибшие и все пятеро подозреваемых, которые были на совещании в клубе?
Банкир молчал. Сакральное число «пять». В клубе это самое почитаемое число, вспомнил Дронго. У некоторых народов святым числом считалась семерка, а числом дьявола — шестерка. Три шестерки означали Сатану по Библии. Кажется, Лоусон говорил, что есть еще сакральное число «три». Оно бывает у масонов, которые ставят глаз в треугольнике. «Три». Отец, Сын и Святой Дух у масонов. Дронго взглянул на стену, где висел католический крест. А если его догадка — правда?
