KnigaRead.com/

А. Федоров - Масон

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн А. Федоров, "Масон" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

И вот, на том самом излете я завис над дамой, словно коршун, воспитанный исключительно в процессе хищной охоты в бескрайних Половецких степях. Конечно, в основе моего явного сексуального поиска был, так называемый, психологический "перенос". Мой "рыск" дама почувствовала, но "перенос" остался за кадром ее любительской кинокамеры. Женщина почему-то активно шла на контакт, правильнее сказать, она активно меня поощряла к такому контакту. Мы вмазали с красоткой еще "по стакану" и затем, как само собой разумеющееся, выскочили на воздух – стали быстро искать такси. Прижалась она ко мне и впилась в губы уже в автомобиле, еще не успев толком объяснить водителю, куда следует нас вести. Воспитанный "водила" переждал блеск "вспышки", только слегка зажмурившись от искрящегося эффекта. Видимо сила притяжения разноименных полов вызвала психологическую индукцию: мне даже показалось, что движение прохожих заметно замедлилось на улице. Водитель рыскнул рулем: ему-то было необходимо следить не за нами, а за огнями светофоров…

Мы приехали в небольшую квартирку с каким-то напылением "необжитости": теперь я думаю, что это была "конспиративная квартира". Но тогда нам обоим было не до изысков абсолютного комфорта. Стройная женщина оказалась тоже, как и сестра Верещагина, филологом. Только она была специалистом не славянских, а шведского и английского языков, последнее облегчало в некотором роде мою задачу. Мне приходилось меньше говорить, а больше действовать. У нее хватило ума не шлифовать мое произношение редких шведских фраз, известных мне в силу необходимости элементарных контактов с иностранными гражданами и гражданками. Она не дошла до того, чтобы мобилизовывать исподтишка врожденный инстинкт материнства, в педагогическом азарте забывая то, кто же является главным действующим лицом в любом творческом дуэте.

Теплая женщина не стала симулировать абсолютно точные знания, скажем, "литературоведенья", а просто и без затей подставила спину, дабы я имел возможность расстегнуть молнию, разделяющую ее легкое платье сзади пополам. Я, естественно, пошел по пути рационализации – не стал мучиться с механизмом, а отработанным жестом стянул легкую ткань с женщины через коротко остриженную, умненькую голову – снизу вверх одним рывком. То, что осталось потом на ее слегка зардевшемся теле, можно было даже не называть одеждой. Во всяком случае, те "детали" из хлопковой материи не могли служить помехой для действий нормально развитых самца и самки. Я не контролировал последовательность наших взаимных акций – все было в техническом отношении оформлено безупречно, с большим мастерством и профессионализмом. И очень скоро стройное, ищущее восторгов женское тело задергалось конвульсивно в бесстыжих руках, словно у цапли охотник свернул шею! В верхней перспективе разрезал воздух сокол-сапсан вдруг выросшими до невообразимых размеров крыльями. А в нижней проекции – трепыхалась, стенала и плакала женщина-цапля, быстро растерявшая большую часть оперенья из ученых фраз и надуманных филологических важностей… Вдогонку нам упругой продувной волной несся хохот Демиурга, как правило, сопровождающего случайные любовные встречи…

Это было неуловимое время восторгов: только под утро я явился на пароход, но не выжатый словно лимон, а воодушевленный, подобно блудливому мартовскому коту… Странно, но у трапа, рядом с небольшим таксомотором, меня ждала несравненная Беата Хорст. Женское сердце чудом успело разгадать на большом расстоянии случившуюся "интригу", и быстролетящий аэроплан перенес мою любимую в Швецию. Внешне Беата была даже по-прежнему улыбчива, но поздоровалась со мной моя драгоценная почему-то смачной пощечиной!.. Для человека, привыкшего еще в юности получать хороший мордобой на ринге, да на борцовском ковре, такое приветствие было лишь трогательным посвящением в рыцари дамского сердца. Я нашелся сразу – военное воспитание помогло: я встал перед Беатрис (так я называл ее в торжественные минуты, требующие возвышенного слога) на одно колено, склонил повинную голову и припал губами к ее правому бедру, словно к краю родного полкового знамени.

Бьющую руку я не стал отяжелять поцелуем, чтобы у Беаты оставалась возможность еще и еще раз засвидетельствовать пощечиной свое небезразличное отношение к моей персоне. Мой лоб уже требовательно елозил по скользяще-хрустящему волосистому покрову знакомых мест на теле Беаты – ткань и в этом случае не усмиряла мои желания. По трепету musсulus quadriceps femoris моей женщины я понял, что до общего прощения рукой подать, а потому плавно сместил губы еще немного правее и теперь уже вполне по-хозяйски зарылся в створ между обоими бедрами в эпицентр очага вселенского волнения. Сердце Беат дрогнуло – я четко уловил тот импульс взаимного желания, летящий от подкорки, но маскируемый корой головного мозга, перегруженной всякими условностями… Такси уже можно отпускать решил я совершенно правильно и расплатился с водителем за ожидание…

Дальнейшие разговоры на пирсе были только маленьким и малозначащим театром под открытым небом: вся наша команда, вывалив на верхнюю палубу, могла наблюдать, как правильно нужно "ковать победу" – вырывать ее у слегка сопротивляющейся женщины. Через пять минут мы с Беат поднялись по трапу на судно – даже дневальный, из-за природной деликатности, слинял куда-то вглубь надстройки, никто не попадался нам на торжественном пути, не вмешивался в наше тихое почти семейное счастье. Даже всеядные и любопытные буфетчицы были спрятаны в дальних каютах. Я впервые ввел мою любимую в госпитальную каюту. И Беат, поплакав и посовестив меня немного, видимо, окончательно испугавшись хищного вида рентгеновского аппарата и зубоврачебного кресла с клюкой высокооборотной бормашины, отдалась мне, смирясь с неотвратимой логикой жизни: "мужчина – это животное, и его нельзя оставлять без присмотра ни на минуту!" Именно так она и выразилась, решительно рванув застежку на юбке и перешагнув затем через упавшую на пол ткань… По-немецки это звучало решительно, а потому великолепно…

Мои воспоминания прервал голос Владимира – видимо, что-то я уже начал озвучивать, плохо себя контролируя от переизбытка чувств:

Учтите, Александр Георгиевич, что вы долго – вольно или невольно – манифестировали особое тяготение к тайному миру. Потому-то вас все время пытались поймать на крючок темные силы. В Роттердаме вас плотно страховала Хорст, а в Гетеборге вы понеслись на вольных парусах, но опять-таки именно Хорст вовремя выволокла вас из пекла.

Получается так, – выразил я желанную мысль вслух, – что Беат спасала меня от несчастий, ведомая чувством?..

Полагаю, что без личной заинтересованности ваша страховка не обходилась. – продолжил свою мысль Владимир. – Но нельзя исключить и явную "прибыльность" вашей игры. Вы как бы приманивали заинтересованных людей, выводили их на некоторое откровение. Те, кто работал с Хорст в одном тандеме, обязательно засекли вашу "цаплю" и, полагаю, проследили все ее последующие контакты.

А откуда это известно? – был мой наивный вопрос.

Все дело в том, что "Интерпол" и местная полиция начала массированный разгром всей сети транспортировки наркотиков именно с Гетеборга и далее – в Роттердаме, Гамбурге, Южной Америки.

А я тут причем?

Вы-то как раз, по мнению пострадавшей стороны, и явились главным фигурантом – вас наградили несвойственными вам в действительности функциями. Скоро они рассчитались с Хорст, а теперь ведут охоту на вас.

Спорить с Владимиром было бесполезно, но на этот раз он дал мне повод к глубоким размышлениям, и я замкнулся глубоко в себе, продолжая пласт за пластом ворошить память…

Наша стрелковая подготовка длилась две недели: правая рука у меня и Олега окрепла настолько, что в упор мы могли точно попасть, скажем, в тушу слона, за попадание во все другие объекты я не ручаюсь. Наше "сопровождение" трудилось отдельно и, видимо, добилось лучших результатов. Я понял только одно, что "убийство" – это сложнейшая профессия!.. "Восстань, Боже, суди землю; ибо Ты наследуешь все народы" (Псалом 81: 8).

3.8

Домой на Гороховую нас с Олегом привезли под конвоем, да и мы оба были вооружены теперь до зубов: у Олега "Макаров", у меня "ТТ". В дороге, при мягком покачивании автомобиля Олег дремал, даже изредка похрапывал, а я, прикрыв глаза, размышлял о многом. Во-первых, занозился досужий вопрос: "Почему, собственно говоря, любая моя мысль ищет библейской или глубоко исторической метафоры – разве я уж столь набожен, увлечен историей?" Сам себе отвечая, я заявлял категорически: "Конечно, нет!" Так в чем же здесь дело?..

А все дело сводилось к элементарному: мои занятия наукой отложили отпечаток на алгоритмах даже бытового мышления. Я, не замечая того, искал обобщающую, можно сказать, универсальную логику, подчиняющую мысли и действия всех существ, живущих на земле. Истинной культуры религиозной у меня, естественно, не было, ибо она воспитывается с раннего детства, если угодно, вливается в тебя с молоком верующей матери. Религиозный календарь – это память о святых, о достойных людях. Ребенок тянет ручку не к портрету убийцы Владимира Ульянова или Феликса Дзержинского, а к Святой Иконе и задает вопрос: "Это кто, мама?" И ему самый дорогой и любимый человек – мать отвечает: "Это Всевышний, Господь Бог – самый правильный и праведный!" Вот откуда начинается религиозная культура и дальнейшее цивилизованное поведение и ребенка и взрослого человека. Такой процесс никогда не стоит прерывать, иначе получишь то, что мы и получили в нашей большевистско-безбожной стране. Растоптали веру и культуру, наиболее адаптивную к славянской биологии и психологии, и получили скопище бандитов-беспредельщиков! Это настолько очевидно, что нынешним руководителям приходится втирать очки мировому сообществу: с великим трудом доказывать, что мы страна "с рыночной экономикой". А дело вовсе не в "рынке", а в душевном "базаре", сформированном у жителей нашей страны за семьдесят лет верховенства "кроваво-красной идеи". Так и получается: "За что боролись – на то и напоролись!"

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*