Марина Серова - Люблю свою работу
Марго примчалась за минуту до назначенного Петрушковым срока, растрепанная и раскрасневшаяся от быстрой ходьбы и холодного ветра.
— Проспала, представляете, — пожаловалась она и тут же расплылась в счастливой улыбке. — Надо же, успела!
— По машинам! — рявкнул Петрушков.
Четыре человека сели в «пятерку», за рулем которой умостился Паша, остальные разместились в микроавтобусе. Я пометалась между двумя машинами и в конце концов выбрала «пятерку», решив, что во время поездки все равно ничего интересного происходить не будет, а здесь я, может, смогу немного вздремнуть. Ночка сегодня выдалась бессонная, хотя вспоминала я о ней с довольной улыбкой.
Гоша вызвался сервировать стол, я тем временем удалилась в дальнюю комнату, прихватив с собой арендованный вместе с квартирой телефон.
— Мамочке позвоню, — пояснила я Гоше, — а то волнуется старушка, как я тут устроилась.
Звонить, правда, все равно предпочла по мобильнику. А на кухню вернулась минут через пятнадцать-двадцать, после того, как полностью удостоверилась, что Гоша сказал мне истинную правду и о «Роще», и об остальном. На сердце у меня сразу стало легко, а к Гоше я теперь испытывала самые нежные чувства, более не омраченные подозрениями.
— Здорова ли мамочка? — улыбнулся Гоша.
— Игорек, — заявила я растроганно, — хороший ты человек!
Он рассмеялся.
— А я тебя в этом уже который час убедить пытаюсь. Наконец-то разглядела.
Улыбнувшись приятным воспоминаниям, я закрыла глаза и погрузилась в дремоту под щебетание девчонок на заднем сиденье, но через несколько минут была разбужена Пашей, весело кричавшим:
— Голубушка! Хватит дрыхнуть! Выбери лучше что-нибудь повеселее из этого барахла, — он открыл «бардачок», доверху заваленный аудиокассетами. — Кто садится на переднее сиденье, тот автоматически становится диджеем!
— А я думала штурманом, — рассмеялась я, кивая на ехавший впереди микроавтобус. — Давай обгоним, а то тащимся, как сонные мухи. Я знаю, куда ехать, была там как-то раз.
— Ура! — закричали девчонки. — Паша! Покажи им класс!
— Легче легкого, девочки, — заявил Паша, кокетливо поводя плечом. — Если только штурман не будет забывать обязанности диджея.
Под хохот и веселые вопли, перекрывавшие звуки музыки, мы пронеслись мимо микроавтобуса. Виктор только возмущенно посигналил, но увеличивать скорость не решился. За них я не беспокоилась — Петрушков заставил меня нарисовать такой подробный план месторасположения «Березовой рощи», что заблудиться у Виктора не было ни единого шанса. Мне же хотелось, раз уж выдалась такая возможность, попасть на базу побыстрее, чтобы до приезда остальных осмотреться, найти общий язык с Георгичем и обговорить с ним кое-какие детали нашего пребывания на базе. Да чтобы при этом рядом не было лишних ушей, особенно Виктора или его подружки Жаннетты.
«Березовая роща» занимала солидную территорию, большая часть которой была засажена молодыми березками. Настоящая березовая роща тоже имелась, начиналась сразу за оградой базы, а кончалась неизвестно где, так что скоро от белоснежных стволов с непривычки начало рябить в глазах.
Георгич встретил нас около открытых настежь ворот и оказался сухощавым небольшого роста стариканом лет шестидесяти с совершенно седыми, коротко остриженными волосами и живыми, лукаво поблескивающими на загорелом лице глазами. Одет он был в высокие ботинки армейского образца, старенькие джинсы, красно-черную клетчатую рубаху, а поверх нее — потертую «душегрейку» с мехом внутри. В руках он держал метлу, очевидно, наводил блеск перед приездом дорогих гостей.
— Пойду, поздороваюсь, — сказала я Паше; упоминание о том, что мне уже приходилось бывать в «Роще», давало мне некоторые преимущества перед остальными и право встретить здесь знакомых. — Посидите пока в машине.
Добродушно улыбаясь, старикан стоял, опершись на метлу и ждал, пока я к нему подойду:
— Утро доброе. Вы, должно быть, знаменитый Георгич?
Старикан, прищурясь, кивнул. Музыка в машине продолжала играть, так что я продолжила, не опасаясь быть услышанной:
— Вам привет от Гоши. Это о нас он вчера вам по телефону говорил.
Я отдала записку, Георгич мельком взглянул на нее и сунул в карман потертых джинсов.
— Лады, — глянул через мое плечо на «пятерку». — Все, али как? Кажись, поболе должно быть?
— Раза в четыре, — уточнила я. — Остальные сейчас подъедут. А нам бы пока мероприятие обсудить.
Георгич кивнул, опять сказал: «Лады» — крикнул Паше, с любопытством поглядывавшему на нас через окошко, чтобы тот заезжал.
Паша выключил музыку, опустил стекло.
— Вон к тому крылечку подруливай. Избушку видишь? — Георгич указал черенком метлы на сруб размером с мой коттедж.
Паша кивнул, рванул с места и лихо въехал в ворота. Из машины до нас донесся визг и взрывы хохота. Георгич проводил машину взглядом, улыбнулся, но промолчал. Я заранее почувствовала себя неловко и посчитала нужным предупредить:
— У нас компания веселая, шумная, так что вы уж не обессудьте.
Георгич озорно сверкнул глазами:
— Так ить вы же, чай, не на поминки приехали. Стол и баньку сейчас организовать или попозже?
— Попозже, — я рассмеялась. Георгич мне определенно нравился. — И стол, и баньку. Нам бы сейчас чего-нибудь легкого… Да кофейку там, чайку.
— Чаек у нас хороший, — сказал Георгич. — Организуем. Идем, барышня, хозяйство покажу, покуда остальные подтянутся.
Всю дорогу я поддразнивала Пашу, и меня дружно поддерживали не на шутку развеселившиеся девчонки. В результате мы гнали как угорелые и прибыли на базу задолго до остальных. К тому времени, как Виктор деликатно посигналил у ворот «Рощи», наша пятерка успела досконально изучить, где и что здесь находится. Теперь девчонки грызли яблоки и резались в настольный теннис, а я учила Пашу играть в бильярд. Георгич руководил на кухне приготовлением чая и «чего-нибудь легкого».
Заслышав сигнал, мы подбежали к окнам.
— Встретить надо бы, — нерешительно сказал Паша, вертя в руках кий.
— Не дергайся, Павлуша, тут есть кому гостей встречать, — лениво протянула одна из девушек, Сюзанна, огрызком яблока показывая на спешащего к воротам Георгича. — Ты бы лучше о занятиях подумал. Там чаек с закусью поспевает, а тут едоки прискакали. Щас нажрутся все до отвала.
— Что за жаргон, ма шер, — недовольно поморщился Паша.
Сюзи с хрустом откусила кусок яблока и, преувеличенно громко чавкая, развязно сказала:
— Жаргон как жаргон. А че? У нас за границей все так говорят.
Паша обхватил голову руками и застонал. Мы рассмеялись.
Через минуту комната наполнилась гамом и счастливыми воплями. Девчонки делились первыми впечатлениями и уже строили планы на день. Одни предлагали немедленно отправиться на прогулку, другие интересовались, скоро ли обед, кто-то громким шепотом намекал на припасенное горячительное.
Петрушков слушал Георгича, растерянно кивал и хлопал глазами.
«То ли еще будет», — подумала я.
— В лес далеко уходить не советую, особливо вечером, — зычно произнес Георгич. — Березки с непривычки все одинаковыми кажутся, так что заблудиться тут немудрено.
Петрушков выглянул в широкое окно, как будто желал удостовериться собственными глазами, действительно ли одна береза может быть похожа на другую, повернулся и громко крикнул, перекрывая шум:
— Все слышали? За территорию базы ни шагу! Уволю, если кто заблудится!
В дверях, вытирая о передник красные большие руки, появилась толстая повариха, нашла глазами Георгича. Тот сказал что-то Петрушкову и кивнул.
— Чай готов, — возвестила повариха. — Прошу всех в столовую.
В столовой Паша обвел оценивающим взглядом «закусь», прилагавшуюся к чаю в щедром количестве, постучал по чашке ложечкой, призывая собравшихся к вниманию, и, строго нахмурившись, объявил:
— Занятия начинаются в двенадцать. Так что до отвала чтоб никто не нажирался.
Девчонки прыснули со смеху, потянулись к тарелкам, но Паша тоже на свет не вчера родился, поэтому добавил:
— Предупреждаю, гонять буду не меньше, чем обычно. Все три часа.
После таких слов хочешь не хочешь, а в еде себя ограничивать постараешься — кому в радость пыхтеть, как паровоз, потеть и проклинать набитый желудок?
Я села за стол рядом с Петрушковым, поболтала о том о сем, а улучив минутку, поинтересовалась:
— С Георгичем поладили?
— Милый дядечка, — Серж подцепил с бутерброда веточку петрушки, рассеянно пожевал. — Сказал, что ты велела слушаться меня, но пиво раньше обеда подавать нельзя. Тебе не кажется, что одно противоречит другому?
Я рассмеялась.
— А ты что, хотел тянуть в одиночку пиво и ловить завистливые взгляды остальных? У нас, между прочим, впереди еще три часа общения с Пашей. Лично я не против начать день рождения хоть сейчас, но поймет ли такое расписание Верочка?
